[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ФЕВРАЛЬ 2000 ШВАТ 5760 — 2 (94)
Здравствуйте!
Я, вероятно, не еврейка. Ведь еврей — это если мама еврейка. А у меня еврей — папа.
Тем не менее в школе, пионерском лагере меня обзывали еврейкой. И я стыдилась своей принадлежности к евреям. И слово-то "еврей" звучало для меня как-то резко, вызывало неприятные ассоциации. А во время учебной практики в колхозе всем любопытствующим бабушкам я говорила, что папа у меня армянин. По прошествии многих лет, уже на работе, на вопрос "Кто у тебя папа?" я отвечала просто: врач.
Отец никогда не учил меня, как называются по-еврейски праздники, дни, вообще не говорил со мной на эту тему. Однажды я спросила его — он сказал, что не знает.
После развода родителей у меня с отцом сложились напряженные отношения. Было все: ссоры, обида, озлобленность, неуважение. В конфликте с отцом виноваты были все: я, мама и он. Сейчас папа живет отдельно и углубился в еврейскую историю. Когда мы еще жили вместе, в одной квартире, мы не пытались найти общий язык. Каждый жил своей жизнью. Но когда отец стал читать еврейские журналы и, наверно, ходить в синагогу, он изменился. Смягчился, что ли. Ему мешала его обида. На нас, на меня, на маму. Мужчина ведь очень сильно переживает, когда остается один. А развода попросила мама. Тогда отец спросил меня: за кого я? Он как бы искал поддержки, оправдания у меня. Что я могла ответить? Я сказала, что не делюсь. Но мама для меня — святое и ближе мне. С отцом мы не были близки. Он замкнутый человек. Никогда не делал шага навстречу. А если бы сделал — надо было только шагнуть в мою сторону! Я бы его приняла.
У меня нет сомнений,Б-г есть. Я всегда его чувствую. Я читала Библию, и для меня Б-г был один. Один на всех и для всех.
Я видела, как Он "наказывает". По жизни я проходила с ощущением, что Он есть.
Часто мама ругала меня. Нас две дочери-близнецы у мамы. Сестру она ругала меньше, а меня, когда ругала, всегда говорила, что я "жидовская" дочь. И все плохое, что есть в папе, я взяла от него. И я, маленькая, плакала и возражала: "Нет, я не жидовская! Не жидовская!"
А что означало — жидовская? Всего лишь — еврейская. Я была еврейской дочерью, дочерью отца-еврея. И это правда. И эту правду всего лишь надо было принять, согласиться с ней. Почему меня всегда так это задевало? Самое страшное оскорбление в устах моей мамы для меня было "жидовская дочь, отродье".
Почему отец не научил меня не стыдиться своего еврейства? Потому что сам боялся? Сам скрывал? Не знаю. Но сейчас я вижу, как возрождается еврейская культура, как гордятся люди тем, что они евреи. И мне иногда хочется влиться в этот поток совершенно иного, светлого мира, сказать, что я тоже, я тоже...
Ведь я на самом деле еврейская дочь. Хочется приобщиться.
К чему? Всего, что я знаю, так мало. А письмо написать меня подтолкнул ваш журнал. После переезда отца журнал для него пришел на старый адрес. Я сидела, читала его и думала. Какая жизнь! Совсем другое мироощущение, миропонимание. Где-то, в чем-то для меня совсем непонятные, далекие.
Отец теперь, только теперь во все это погрузился. Но он так далек от меня. В духовном смысле. Он совсем не тот, стал другим. И у нас с ним даже разные фамилии. Я ношу фамилию мамы. Иногда мне хотелось, чтобы отец мне просто сказал, что он меня любит. Я этих слов ждала, очень долго и часто, но не дождалась. Получилось же все-таки, что я — его дочь. Еврейская. Одна. А мама — мать двух дочерей.
Ваш журнал проникнут добром и светом. Мне понравились размышления Ребе "Обретение Неба на Земле". Это нужно понять. Я поняла и приняла. Ведь Б-г один. Мне кажется, что за "спиной" вашего журнала стоят не просто журналисты, редакторы, но и те самые настоящие, умные евреи, которые самыми первыми увидели Б-га. И что они непременно читают такие письма, как мое. Может быть, я обманываюсь. И, скорее всего, мое письмо — лишь признание в том, что я наполовину все-таки принадлежу к гордой нации евреев. И в своем письме я лишь хочу сказать своему отцу, что я — его дочь! И горжусь этим.
Я люблю своего отца. Пусть он знает, понимаете? Он читает журнал, пусть он знает, что его дочь его любит. Шаг навстречу.. Пусть это буду я. Первая. Папа мой болен, и я очень хочу, чтобы он был здоров.
Вот теперь, когда я все сказала, я поняла, что мне совсем не стыдно сказать, что мой папа — еврей.
А я — еврейская дочь.
Напишите, что я его люблю.
До свидания!
P.S. Мой папа — Кисельман Моисей Либерович. Поздравьте его в журнале. Просто так.
Мария Зевека
Нижний Новгород
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru