[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АПРЕЛЬ 1999 ИЯР 5759 — 4 (84)
Преданья старины глубокой
о.Л. Д’ОР
Еле дышит Иудея. Под пятой римского владычества стонет благословенная страна.
Пророки на крестах. Глубоко в груди таится свободное слово, боясь прорваться наружу.
И только палачи, продавшиеся за золото и почести римлянам, распинают свой народ в угоду победителям...
Истекает кровью раздавленный народ.
Но в иссохшей груди еще теплится надежда. В потухающем взоре Израиля иногда еще разгорается яркий огонек: с привыкших к молчанию уст срывается порой одно имя...
И это имя, как вихрь, проносится по истерзанной стране.
Как искра солому, оно зажигает сердца и взоры.
Это имя — рабби Акива.
Дряхл и согбен старый рабби — ему сто десять лет.
До сорока лет своей жизни он пас стада в горах Ливана. Потом он стал пасти стадо Израиля...
Когда же враг наложил свою железную длань на Иудею, старый рабби пошел в народ.
С котомкою на плечах, с посохом в трясущейся руке, он шел от села к селу, от хижины к хижине и везде будил сознание в сердцах побежденных.
Слова старого рабби жгли, как огонь.
И шел за своим старым рабби народ Израиля.
Шли седые старики, горя жаждой свободы, как юноши.
Шли юноши, могучие, как львы. Шли женщины и девы, прекрасные, как газели, вселяя песнями отвагу в сердца воинов.
Шли храбро и бестрепетно, во главе со своим старым рабби.
Богат Папус. В доме прокуратора он свой человек и, не в пример другим, допускается каждый день пред светлые очи наместника Цезаря.
Каждый день он наедине с прокуратором беседует о судьбе Иудеи.
И после каждой беседы еще тяжелее опускается железная рука прокуратора на Иудею.
После каждой беседы с Папусом новые кресты вырастают на Голгофе, и зловонные ямы, называющиеся тюрьмами, наполняются узниками.
Знаменит Папус. Вся Иудея знает его имя, и каждая мать, укладывая спать своего ребенка, говорит:
— Помолись, дитя, пред сном Г-споду Б-гу. Помолись, чтобы он избавил страну от злодеев-римлян и от Папуса.
И однажды с Папусом встретился великий старец, рабби Акива.
Случилось это весной на берегу Иордана. Благоухали мирты. Распускались смоковницы. Небо радостно улыбалось и друзьям, и врагам, и победителю, и побежденному. Тихо плескалась и журчала святая иорданская волна.
В этот радостный весенний день столкнулись лицом к лицу изменник Папус и рабби Акива.
Первой мыслью Папуса, когда он увидел рабби Акиву, было: "Как жаль, что случайно отлучилась стража. За этого рабби какую награду я получил бы от прокуратора"...
В то же время рабби Акива подумал: "Как хорошо, что ученики не со мною. Они, наверное, не сдержались бы и пролили кровь"...
Потом они заговорили между собой. Первый начал Папус:
— Правда ли, рабби, что ты стоишь во главе иудеев? Что ты вдохновляешь Израиль идти против римлян?
— Правда, — ответил рабби Акива.
Папус подумал несколько минут, потом сказал:
— Слушай, рабби! Ты стар и мудр. Неужели же ты не понимаешь, что, поднимая слабый, раздавленный народ на грозу мира, на железных римлян, ты ведешь свой народ на заклание? Неужели ты своими ясными мудрыми глазами не предвидишь гибели восставших? Неужели не слышишь воплей матерей, плача детей? Ведь ты так стар! Ведь ты так мудр!
Улыбнулся старый рабби и сказал:
— Я расскажу тебе сказку, Папус. Слушай! У одного человека был драгоценный камень. Он берег его пуще ока, пуще жизни, но все-таки не уберег. Однажды ночью на дом этого человека напали разбойники и забрали драгоценный камень. И вот на следующий день ограбленный на все свое золото нанял воинов и пустился с ними разыскивать разбойников. Как ты думаешь, Папус, хорошо поступил этот человек?
— Превосходно! — воскликнул Папус. — Я поступил бы так же.
— Хорошо, Папус, ты прав! — сказал рабби Акива. — Теперь слушай. У нас был драгоценный камень — свобода. Кроме драгоценного камня, у нас еще есть золото — наша жизнь. И вот, римляне пришли к нам и отняли у нас драгоценный камень.
— Но ведь вас всех перебьют. Вы все умрете, не увидев своего драгоценного камня.
Но спокойно сказал старый рабби:
— Все пути ведут к одному — к смерти. Один из них усыпан цветами, и по ним идешь ты и те, кто с тобой... Другие покрыты терниями, и по ним идут труженики и борцы. Но конец один. Не все ли равно, кто с какой стороны подошел к нему?
В это время издали показались ученики рабби Акивы, и Папус поспешил уйти...
Через несколько дней они встретились опять... в тюрьме.
Рабби Акива был взят в бою. Стодесятилетний старец во главе двадцатичетырехтысячной армии пришел на помощь могучему Бар-Кохбе.
Как пылкий юноша, он устремился в самую гущу боя, и его седые волосы, как знамя, развевались впереди бойцов.
Его взяли в плен у трупа сраженного Бар-Кохбы и заключили в тюрьму в ожидании казни.
В тот же день был заключен и Папус, уличенный в каком-то плутовстве, и тоже был приговорен к казни. Казнить их должны были в один день.
И на лобном месте встретились опять изменник и рабби.
— Все пути ведут к одному концу, — сказал, улыбаясь, рабби.
Папус поник головой.
"Смех среди руин", 1912
Публикация Р. Соколовского
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru