Меа Шеарим. Фредерик Бреннер. 1979 год

 

ТАКИ АНЕКДОТ

Шауль Резник

Попросите немолодого собеседника рассказать анекдот из еврейской жизни. Джентльменский юмористический набор выросшего в СССР остроумца — это максима «бьют не по паспорту, а по морде», любвеобильные одесситки, троица Хаим—Мойше—Сарра, владелец неполиткорректного попугая, залетевшего в КГБ, наконец, телеграмма Насера: «Бьют жиды. Спасай, Россия!»

Этнический юмор предполагает богатство красок, однако по состоянию на позднезастойные годы советские евреи в массе своей были обычными интеллигентными инженерами. Не очень уж и нашутишься. Это не экзотические чукчи с оленями, геологами и детской верой в коммунизм, не западные украинцы с оружием в схроне и нелюбовью к «москалям», даже не грузины, чье богатство и акцент являлись основными компонентами анекдотов.

Любопытно, что и в секулярном Израиле нет собственного анекдотического (анекдотичного?) пласта. Тупые блондинки, с десяток шуток о Давиде Леви, бывшем — и малообразованном — министре иностранных дел, дюжина однотипных анекдотов о скупых выходцах из Ирана, пара острот, возникших в тяжелой атмо­сфере, сложившейся после убийства Рабина. Тогда казалось, что еще чуть­чуть, и начнутся массовые процессы над местными «врагами народа». Читай: идеальная атмосфера для появления анекдотов.

 

Почему на площади Рабина зажигают свечи? Ми­шум пирсумей­ниса.

 

Последнее предложение — цитата из законов Хануки. В этот праздник полагается зажигать свечи «ради прославления чуда». Что поделаешь, авторы анекдота, поселенцы, которым покойный и грубоватый премьер­министр желал вращаться пропеллерами, не питали к убитому особенно теп­лых чувств.

Настоящий же кладезь, как и полагается кладезю, находится далеко. В глубине ультрарелигиозных районов, в рабочем шуме ешив. В приватной СМС­рассылке и даже в микве, где не полагается разговаривать на сакральные темы. Сколько есть в Израиле общин, дворов, течений, а также тех, кто эти общины­дворы­течения покинул, столько есть и мишеней для обоюдного высмеивания.

Двое ешиботников стали неверующими. Как­то раз они проголодались. Первый достал из сумки яблоко и произнес: «Благословен Ты, Всевышний, Царь мира…» «Что ты делаешь?! — завопил второй. — Ты забыл, что мы не верим в эти глупости?» «…научивший меня законам Твоим», — продолжил владелец яблока.

 

Для того чтобы улыбнуться этой шутке, требуется какая­никакая инсайдерская информация. Перед употреб­лением пищи Алаха обязывает произнести благословение. Что делать, если внезапно пропало желание есть или с продуктом что­нибудь произошло (мышка хвостиком вильнула, яичко упало и разбилось)? После слов «Благословен Ты, Всевышний» надо добавить: «научивший меня законам Твоим». Получится не благословение, а прямая цитата из 119­го псалма. Знающий Алаху экс­ешиботник не изменяет себе даже в неверующем обличье.

В другом анекдоте, который раввин Адин Штейнзальц датирует двадцатыми годами прошлого столетия, на партсобрании в Минске разбирают поведение коммуниста, замеченного в кошерном ресторане. «Товарищи, я ел там одни лишь вареные яйца», — смущенно оправдывается партиец. Здесь тоже имеет место религиозная логика, вывернутая наизнанку: в некошерном ресторане иудею разрешен лишь ограниченный ряд продуктов.

В период счета по омеру студент ешивы спрашивает жену: «Что будет на ужин?» Та отвечает: «Вчера была вермишель».

 

Здесь мы видим, как излишняя набожность становится предметом шуток. В промежутке между Песахом и Шавуот после вечерней молитвы отсчитываются так называемые дни омера. Делается это после произнесения соответствующего благословения. Если же человек еще до благословения случайно упомянет нынешнюю дату («сегодня n дней омера»), он не сможет прочесть благословение вместе со всеми. Прямая аналогия — атлет, которого дисквалифицировали из­за фальстарта. Чтобы такая ситуация изначально не возникала, молящиеся отвечают: вчера было столько­то дней омера. Что и сделала жена ешиботника, которая по­волюнтаристски распространила это правило на кулинарию.

 

Бней­Брак, канун Песаха. У одного из горожан сломался унитаз, и он понес его на свалку. Соседи открывают окна и кричат вслед: «Чье это постановление?»

 

Национальным еврейским спортом является перенимание различных алахических устрожений. «Олимпиада» же имеет место в Песах, когда даже крошка хлеба становится персоной нон грата. Одни не употребляют уксус, потому что слово «хомец» на иврите похоже на «хамец». Другие не пользуются ложкой, которая случайно упала на пол: а вдруг она соприкоснулась с пресловутой крошкой хлеба или другим запрещенным ингредиентом? Третьи же готовы в канун праздника менять не только посуду, но и унитазы, лишь бы соответствующее религиозное постановление нашлось. Учитывая, что слова «хумра» («устрожение») и «хомра» («hardware», «оборудование») записываются на иврите одинаково, авторы анекдотов острят: «Почему жители Бней­Брака любят подсоединять гаджеты к USB­разъему? Потому что всякий раз появляется сообщение: “Найдена новая „хумра“”».

 

Сатмарский хасид составляет письмо. В уголке он указывает: «Даф йоми — трактат “Брахот”, страница 2а по их летосчислению».

 

Анекдоты, которые одни хасиды сочиняют про других, едва ли не самые затейливые. Уважающий себя религиозный еврей живет по еврейскому календарю. Тишрей, хешван и т. д. Если же обстоятельства вынуждают его указать григорианскую дату, в скобках после нее дописывается «ле­миньянам», «по их летосчислению». А еще религиозные евреи каждые день изучают, ну, или стараются изучать содержимое очередного листа Вавилонского Талмуда. Кроме сатмарских хасидов, за которыми закрепился имидж непримиримых противников.

Противников чего? А всего. Сионизма, Государства Израиль, религиозных партий, а также вышеназванной традиции изучения «даф йоми», еженедельного листа Талмуда. Поэтому наш герой виртуозно выражает собственное неприятие данной инициативы.

 

Что будет, если хабадник женится на дочери выходцев из Германии? Мессия придет вовремя.

 

В Израиле существует понятие «хабадское время». Когда состоится такое­то религиозное мероприятие? В шесть вечера по хабадскому времени. Читай: можно спокойно прийти в семь и даже в восемь, поскольку пунктуальность — не самая сильная черта последователей Любавичского Ребе. В отличие от выходцев из Германии.

 

Суббота закончилась. Перед проведением обряда авдала раввин просит служку: «Убери из синагоги невесть откуда взявшуюся метлу, а то еще мои хасиды подумают, что есть такой обычай — во время авдалы в комнате должна быть метла». Служка так и сделал. И теперь хасиды этого раввина всякий раз перед авдалой благоговейно выносят из помещения метлу.

 

Шутка общей антихасидской направленности. Вероятно, перешла в израильский фольклор прямиком из эпохи Хаскалы, когда хасиды стали основной мишенью секулярных просвещенцев, в массе своей выходцев из литовских (нехасидских) ешив.

 

Можно ли питаться в банкетном зале «Звиль»? Нет, пока раввины не выяснили происхождение волос в тамошней еде.

 

Несколько лет тому назад разразился всем скандалам скандал. Оказалось, что при изготовлении париков для замужних еврейских женщин используются волосы индийских девушек, которые (не индианки, а волосы) состригаются в ходе некоей языческой церемонии. Это обстоятельство делает использование париков невозможным.

Что тут началось... Одни со слезами на очках сжигали парики своих благоверных, другие заказывали вывески «В нашем магазине продаются парики из волос восточноевропейского происхождения», третьи потирали руки: «А наши раввины всегда говорили, что голову следует покрывать платком, а не париком!» А «Звиль» — это ну очень бюджетный банкетный зал с вызывающими клаустрофобию потолками, нерасторопными официантами, а также пищей подозрительного происхождения и возраста.

Цитирование и комментирование анекдотов можно продолжать до бесконечности. В них отражаются проблемы и фобии, нравы и подковерные игры. Шолом­Алейхем цитировал врачей, которые отстаивали полезность смеха. Религиозное общество смеется над собой громко и с удовольствием. Поэтому долголетие иудеям гарантировано.

добавить комментарий

<< содержание

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.