[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ОКТЯБРЬ 2013 ТИШРЕЙ 5774 – 10(258)
Исаак Левитан. Осенний
пейзаж
с церковью. 1880-е – начало
1890-х годов. ГТГ
«Дары и приобретения»
Москва, Третьяковская галерея,
до 3.11
Выставка «Дары и приобретения. Новые поступления в собрании графики XVIII — начала XX века» объединяет работы, поступившие в отдел графики в 2000–2012 годах. Среди даров — коллекция арфистки Веры Дуловой, собрание театральных работ Николая Сапунова, подаренное Е. П. Гунт, графика Михаила Нестерова, переданная по завещанию его дочери в 2004 году.
В Инженерном корпусе показывают две пастели и акварель 1890-х годов Исаака Левитана, а также эскиз Николая Сапунова к костюму для поставленной Мейерхольдом пантомимы «Шарф Коломбины» Артура Шницлера (см.: Алексей Мокроусов. О любви и ненависти // Лехаим. 2012. № 1). В разделе печатной графики — четыре работы Льва Бакста, в том числе портрет няни Сергея Дягилева Авдотьи Александровны (художник изобразил ее также на известном портрете Дягилева, хранящемся в Русском музее), литографический портрет Левитана из «Мира искусства» 1899 года (в каталоге в качестве источника поступления указано УКГБ по Москве). Другие литографии Бакста на бумаге верже также связаны с «Миром искусства» — это портреты критика Альфреда Нурока и математика Виктора Протейкинского, члена Петербургского религиозно-философского общества, дальнего родственника Дягилева и Философова, работавшего в молодости домашним учителем в семье Николая Лескова.
Царская игра
Москва, Музей декоративно-прикладного искусства,
до 27.10
Две фигуры из комплекта
шахмат «Красные и белые». Автор модели Н. Я. Данько, автор росписи А. А.
Скворцов. Государственный фарфоровый завод Петроград-Ленинград,
1925 год
Устроителям выставки о шахматах удалось, казалось бы, невозможное — сделать аполитичную экспозицию о наиболее политически ангажированном виде спорта ХХ века. В музее на Делегатской нет ни портретов Корчного и Таля, ни рассказов о безуспешной борьбе советской госмашины с Бобби Фишером, ни новостей о нынешней борьбе за власть в шахматном королевстве. Герои выставки — сами шахматы, их физический облик. Показывают доски и фигуры — сделанные в Индии и в Якутске, в Холмогорах на рубеже XVIII–XIX веков и в ГУЛАГе эпохи Сталина. Клык моржа и фарфор, слоновая кость и шерсть с хлопком, янтарь и береста… Одни наборы хранятся в самом музее, другие в частных коллекциях, третьи — в музее Центрального дома шахматистов им. Михаила Ботвинника. Исключение — шахматные столики, включая «тот самый», за которым Анатолий Карпов и Гарри Каспаров в первый раз боролись за звание чемпиона мира.
В программе выставки — встречи с чемпионом мира Владимиром Крамником и международным гроссмейстером Юрием Авербахом.
биеннале № 5
Москва, разные площадки,
до начала ноября
Марина Абрамович. Улай. AAA-AAA. 1977 год. Pomeranz Collection, Вена
© VBK, Wien, 2011
Главная выставка биеннале идет в Манеже. Куратор Катрин де Зегер отобрала более 70 художников и арт-групп, пятая часть из них — из России. Среди участников — Александр Бродский и Вячеслав Ахунов (Узбекистан), бельгиец Панамаренко и палестинка из Англии Мона Хатум. Будет представлено и творчество легендарного Йоны Фридмана. Девяностолетний классик «бумажной архитектуры» родился в Будапеште, а сейчас работает во Франции. Он покинул родину в 1945 году, чтобы продолжить образование в Хайфе. В Израиле он занимался проблемами организации социальных пространств, проектировал поселения, но ни одна из его идей так и не была осуществлена. Фридман уехал во Францию — и там тоже никто не строил его чудо-города и необычные здания, зато он оказался в «своей» интеллектуальной среде. Его проекты показывают по всему миру, а макеты он порой мастерит в масштабе 1:1, что позволяет зрителям гулять в них будто в реальном пространстве. В Москве вместе со студентами МАРШ Фридман построит большую, 15 х 15 м, инсталляцию.
Одновременно в столице и некоторых российских городах открыты выставки спецпроектов и параллельной программы, в том числе «Илья Кабаков — Эль Лисицкий» в Доме фотографии (см.: Жанна Васильева. Оптимист и пессимист // Лехаим. 2013. № 9). Так, в Еврейском музее и центре толерантности до 4 ноября показывают выставку «Везде чужие» — 90 работ из венского фонда Pomeranz Collection. Фонд молодой, создан пять лет назад, имеет работы таких современных художников, как Яэль Бартана, Лоуренс Вейнер, Брюс Науман и Вали Экспорт. В прошлом году эту коллекцию в течение почти пяти месяцев показывал Еврейский музей Вены, сейчас настало время Москвы.
ТАТЬЯНА ЛЕКОНТ.
צלם וצילום
Вена, Еврейский музей,
до 27.10
Татьяна Леконт. Синяя райская птица. 2013 год. Еврейский музей, Вена
Чучела птиц как метафора Холокоста? Французская художница Татьяна Леконт (р. 1971) показывает в Еврейском музее на Юденплац инсталляцию «Фотография и изображение»: дюжина фотоснимков птичьих чучел, хранящихся в венском Музее естествознания. Эпиграфом к выставке стала цитата о непредставимости Шоа из знаменитой книги Роберта Ансельма «Род человеческий». Леконт отбирала птиц по цвету оперения. Вопрос о том, насколько точно можно передать эти цвета, остается на усмотрение зрителя.
Выставка открыта в рамках цикла «Jewish Contemporary».
«Хофман — Кислер»
Бртнице, музей Йозефа Хофмана,
до 27.10
Фридрих Кислер. Вложенные столы. 1935 год. Частный фонд Фридриха и Лилиан Кислер, Вена
Выставка в чешском Бртнице посвящена влиянию идей великого дизайнера Йозефа Хофмана на творчество архитектора-визионера Фридриха Кислера (1890–1956). Это первое представление наследия Кислера в Чехии (см.: Алексей Мокроусов. Из Черновцов в Нью-Йорк. По дороге везде // Лехаим. 2013. № 6).
В 1924 году Кислер устроил в Вене международную выставку новой театральной техники, после чего Хофман пригласил его сделать австрийский театральный отдел на Парижской выставке декоративного искусства. Там и началась слава Кислера как архитектора, автора новой концепции городского пространства.
В Бртнице, благодаря рисункам, фотографиям и моделям, сопоставляют идеи двух художников, связанные с мебелью. Кислер много ею занимался перед войной, а Хофман придумывал дизайн для обстановки созданных им зданий, будь то санаторий в Пуркерсдорфе или дворец Стокле в Брюсселе. Диалог получился заочный, но увлекательный.
Готфрид Хельнвайн
Вена, Альбертина,
до 13.10
Готфрид Хельнвайн. Воскрешение мертвого ребенка. 1997 год. Альбертина, Вена
© VBK, Wien, 2013
Шестидесятипятилетний Готфрид Хельнвайн, австрийский художник с ирландским паспортом, — мастер на все руки. Он и альбомы рок-групп оформляет (например, «Scorpions» и «Rammstein»), и спектакли делает (среди постановок — «Похождения повесы» Стравинского в версии Юргена Флимма в Гамбурге и «Кавалер розы» Штрауса в постановке Максимилиана Шелла в Лос-Анджелесе и Тель-Авиве), и занимается инсталляциями. Самая знаменитая — «Девятая ночь Хельнвайна» в Кельне. В 1998 году в память о погромах 9 ноября 1938 года художник разместил между Музеем Людвига и Кельнским собором огромные фотографии детей. Позднее он показал их перед оперным театром Тель-Авива — в дни премьеры «The Child Dreams» Гила Шохата, оперы по пьесе Ханоха Левина (Хельнвайн ее оформлял).
Ретроспектива в Альбертине собрала около 150 работ Хельнвайна за 40 лет — в том числе провокативные фотографии, запечатлевшие детей в нацистской форме и Мадонну с младенцем в окружении офицеров СС. Насилие и травмы — сквозной сюжет его творчества, в той или иной форме эти темы можно найти во всех его работах.
Представлен и цикл «48 портретов» — ответ на знаменитую работу Герхарда Рихтера. В 1971 году Рихтер изобразил 48 поэтов, писателей, композиторов и ученых, определивших современную историю мировой культуры. Двадцать лет спустя Хельнвайн изобразил женщин, сыгравших важнейшую роль в развитии человечества. Это и математик Софья Ковалевская, и джазовая дива Элла Фицджеральд, и актриса Марлен Дитрих, и поэт и писательница Эльза Ласкер-Шюлер. Есть и портреты ставших жертвой насилия со стороны общества — среди них политик Роза Люксембург и подросток, автор знаменитого дневника Анна Франк, — и тех, кто о насилии размышлял, как много писавшая о добровольном подчинении злу Ханна Арендт.
Алексей Мокроусов
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.