[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АВГУСТ 2013 АВ 5773 – 8(256)
Афиша фильма Конрада Вольфа «Звезды». 1958 год
Первое свидетельство
Ирина Мак
«Звезды»
Режиссер
Конрад Вольф
1958 год
Этот фильм был, по всей видимости, первой в истории попыткой перенести на киноэкран тему Холокоста. И попыткой весьма удачной, о чем свидетельствуют награды, которых картина была удостоена. Прежде всего, Гран-при каннского жюри.
«Вы, конечно, помните: этих людей поглотила ночь, и они никогда больше не увидели дневного света…» Речь о македонских (фракийских) евреях, депортированных из Болгарии в 1943 году и по прибытии уничтоженных в концлагере Треблинка. Их было 11 300 человек (см. также в этом номере: Анжел Вагенштайн: «Антисемитизм в Болгарии — импортный товар». С. 102). Среди них была темноглазая красавица Рут (болгарская актриса Саша Крушарска): мы видим ее бредущей вдоль вагонов для скота, куда болгарские полицейские загоняют людей, а в следующем кадре она уже за зарешеченным окном. Картина — копродукция Болгарии и Германии. Точнее, ГДР, которая никогда не принадлежала к числу сильных кинематографических держав. Среди советской интеллигенции не принято было смотреть фильмы гэдээровской студии «ДЕФА». Фильмы Конрада Вольфа — исключения. И не потому, что известный режиссер приходился родным братом еще более знаменитому Маркусу Вольфу, главе Штази — службы внешней разведки ГДР, имевшей дурную славу и творившей страшные вещи, за что после объединения Германии Маркус Вольф подвергался судебным преследованиям.
Его младший брат до крушения Берлинской стены не дожил. И когда в 1978-м Конрада Вольфа пригласили возглавить жюри Берлинского кинофестиваля, его родственные связи и занимаемая должность — президент Академии искусств ГДР — не имели значения. Скорее, работали против него. Но не сработали.
Братья Вольф во многом были продуктами советской системы. В 1934 году их отец Фридрих Вольф, немецкий писатель и драматург, при этом практикующий врач (и автор нашумевшей в 1929 году пьесы «Цианистый калий» о проблеме абортов — за нее писателя тогда арестовали, обвинив в производстве абортов), к тому же коммунист и еврей, эмигрировал в Советский Союз. С семьей. Во время войны он стал одним из организаторов антинацистской радиопропаганды на немецком языке, адресованной германским войскам. И хотя по возвращении в Германию занялся политикой и был послом ГДР в Польше, остался в истории именно как драматург. Фейхтвангер писал о нем: «…Немногие умеют так, как он, перечеканить революционное мировоззрение в увлекательное театральное зрелище».
Оба сына Фридриха Вольфа учились в Москве — в немецкой школе имени Карла Либкнехта, разогнанной в 1938-м как «рассадник буржуазных идей», и не менее знаменитой русской школе имени Фритьофа Нансена. Потом оба были на фронте — переводили допросы пленных немцев. Вернулись. Конрад в 1949-м поступил во ВГИК, на курс к Сергею Герасимову. Там и познакомился с будущим сценаристом Анжелом Вагенштайном, который окажется постоянным соавтором его фильмов. В том числе «Звезд», ставших в 1958 году настоящим прорывом в киноистории Холокоста.
Вот что пишет об этом фильме и его создателе известный киновед Наум Клейман: «В первый раз я увидел его (Конрада Вольфа. — И. М.) здесь, во ВГИКе, в актовом зале, в 1959-м, когда привезли фильм “Звезды”. Я помню, как их смотрели. Был полный зал. Сегодня этот фильм кажется чуть более наивным, чем тогда. Но в нем были вещи, которые каким-то образом нам всем были очень близки. Я слышал однажды суждение, что Вольф привнес, мол, русскую душевность в немецкий кинематограф. Это если исходить из набившего оскомину клише: ах, какая широкая у нас душа! Но мне <…> кажется, что Вольф действительно привнес определенную душевность в немецкое кино и все больше отвоевывал место для души, которая, конечно же, есть в немецкой литературе и в немецкой музыке. Смешно говорить о нации Гельдерлина и Гофмана, что у нее не было понятия души, что ее свойства — исключительно абстракции, философия и т. п. От нас же у Конрада Вольфа особая лирическая интонация, которая, может быть, была присуща советскому кино 1930-х годов…»
История уничтожения македонских евреев взята из жизни Анжела Вагенштайна. Он не был ее участником, но стал свидетелем. Болгарских евреев тоже переселили, содержали в скотских условиях, все отобрали, мужчин угнали в трудовые лагеря… Вагенштайн вспоминает о своей матери: «Ее звали Ребекка. Она, бедненькая, была инвалидом, хромала. В жизни это было мелочью, но когда она хромая должна была покинуть родной дом с маленьким рюкзаком — было запрещено брать больше десяти килограммов, — было очень тяжело. И надо было бросить все».
Но македонским или фракийским евреям пришлось много хуже. Их исконная территория обитания, Пиринская Македония, вошла тогда в состав Болгарии. Они даже говорили по-гречески, не понимая болгарского языка. Потому и фильм получился многоязычным, с титрами на разных языках. С песнями на идише, понятными немецким зрителям. И великолепной «картинкой», выдающей в авторах выпускников советской киношколы, сформировавшихся под ее влиянием. Наверняка оператор Вернер Бергманн, снявший с Конрадом Вольфом его самые известные фильмы — «Гойя, или Тяжкий путь познания» и «Профессор Мамлок», — находился во время работы над «Звездами» под впечатлением от съемок Сергея Урусевского в картине «Летят журавли», потрясшей жюри Каннского кинофестиваля как раз за год до «Звезд».
«Там по течению реки Струмы, до Эгейского моря, были еврейские лагеря, в которых были одни мужчины, строившие железную дорогу. И я тоже там был, — вспоминает Анжел Вагенштайн. — Я первый встретил этот состав с депортированными евреями. Это было 9–10 марта 1943 года. Идет снег, холодно, а они голые совсем — их взяли ночью. Причем охраняли их не немцы — там была только болгарская полиция и болгарская армия. Ни одного немецкого солдата. Я успел с кем-то из этих евреев поговорить — вагоны были открытые. Они рассказали, что их всех поселили в городе Дупница, в двух складах табачных. А там, где они раньше жили, на бывших греческих территориях, остались так называемые комиссии, тоже болгарские, которые описывали еврейское имущество. И сегодня у кого-то из их потомков тикают дома еврейские часы…».
В фильме все выглядит несколько иначе, и вагоны для скота не открытые, а крытые. И немцы есть, двое, тянущие лямку в маленьком болгарском городке. Капитан и унтер-офицер, которого условно называют Вальтер (немецкий актер Юрген Фрорип), а капитан снисходительно зовет своего подчиненного Рембрандтом — он художник, отправленный на фронт. Дело происходит перед депортацией. Вальтер обычный немец, неидейный нацист и плохой солдат, потерявший на русском фронте трех братьев. Он не вникает в приказы и не возмущается условиями, в которых содержат людей. Патрулируя здания, где заперты привезенные фракийские евреи, где царят голод и антисанитария, он, кажется, впервые задается вопросами: «Почему так происходит?» и «Для чего здесь я?» Ответить на них ему помогает прекрасная Рут.
Это еще не любовная связь. Скорее, неудавшаяся попытка любви, изначально обреченная на провал. Он в казарме, она в лагере, вместе им не сойтись. Мысль о том, чтобы вытащить Рут из этого ада, поселяется в мозгу солдата. Но к тому моменту, когда план побега готов, Вальтер понимает, что его опередили — ночью вывезли всех.
Как уже было сказано, в 1959-м картину показали во ВГИКе — и только. Прокатной истории в СССР у нее не было — как можно было тогда произнести в нашей стране с экрана слово «еврей»!
Фильм, удостоенный второго по значимости приза Каннского кинофестиваля, запретили в арабских странах и Израиле (ненадолго) — за то, что там был показан добрый немец. И в Болгарии сняли с экрана. Но остальной мир «Звезды» увидел. О таком количестве зрителей режиссер может только мечтать.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.