[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮЛЬ 2013 ТАМУЗ 5773 – 7(255)
Ольгерт Либкин:«Сначала мы хотели сделать журнал научной фантастики»
Беседу ведет Михаил Эдельштейн
Этим летом исполняется 25 лет издательству «Текст» — самому старому из «новых» издательств. Мы поздравляем «Текст» с четвертьвековым юбилеем и предлагаем вниманию читателей интервью с директором издательства Ольгертом Либкиным.
Михаил Эдельштейн Большинство издательств, образовавшихся в конце 1980-х — начале 1990-х, давно закрылись. В чем секрет вашего долголетия?
Ольгерт Либкин Секрет в том, что мы не поддавались соблазнам. Всем хочется больших и быстрых денег, и мне тоже. Но если ты занялся таким ремеслом, как книгоиздание, то тут уж либо-либо. Крайне редко это сочетается — в основном, если ты издаешь что-то на потребу. Если посмотреть сотню американских бестселлеров, то примерно на 30–40 первых позициях будут «Живи до 120 лет, не подкрашивая волос», «Как постричь пуделя», «Наконец-то правильная диета» и т. д. Потом проскочит какая-нибудь собачья муть, вроде «Оттенков серого» или Дэна Брауна, и дальше опять про диету. Чудеса случаются, но чтобы серьезная книга выбилась в бестселлеры — такое бывает крайне нечасто и связано, как правило, с привходящими обстоятельствами.
Можно начать выпускать вместо книг тетрадки. Один мой приятель перешел от книгоиздания к бумажным полотенцам и туалетной бумаге — тоже вариант, абсолютно необходимые вещи, большой спрос. Но мы слишком долго выстрадывали возможность заниматься книгами, чтобы менять это ремесло на какое-то другое.
МЭ «Текст» ведь задумывался как «фантастическое» издательство…
ОЛ Вообще история издательства началась с того, что решили сделать журнал научной фантастики, которого в Советском Союзе не было. Среди инициаторов были братья Стругацкие, Кир Булычев, Евгений Войскунский. Журнала не получилось, возникло издательство. Мы издавали собрания сочинений Стругацких, Лема, начали Уэллса, но прогорели, попав под очередной кризис. У нас были две серии, «Альфа-фантастика», где, в частности, вышел первый сборник Пелевина, и «Волшебный фонарь», ее, наверное, уже никто не помнит, там выходила всякая околофантастическая классика: Толкиен, Гофман, «Хулио Хуренито» Эренбурга, «Старик Хоттабыч» в первой, полувзрослой, редакции.
Потом мы стали выпускать то, что было закрыто при советской власти: Искандера, Аксенова, Войновича, Владимова. Казалось, шлюзы открылись, и сейчас хлынет поток классной литературы. А в итоге пролилась тонкая струйка — и все. Тогда мы стали работать с западной литературой — Оруэлл, Кафка, хорошие детективы. Но тут началась серьезная конкуренция, другие стали делать то же, что и мы, но обгоняя нас за счет быстрых и скверных переводов, аляповатых обложек, отсутствия редактуры. Хозяин одного издательства, довольно известного, на четвертом году его существования сказал мне: «Ну вот, вы говорили, что у нас книжки халтурные, — а мы корректора наняли!»
Постепенно мы отошли от российских авторов, которых заарканили большие издательства, и переключились на интеллектуальную западную литературу. Мир гораздо больше, чем Россия, это огромное поле, густо засеянное. Почему-то так исторически сложилось, что мы довольно мало выпускаем американских писателей (кстати, у меня есть ощущение, что современная русская литература в значительной мере эпигонская по отношению к американской). И вообще, если посчитать, думаю, переводов с французского или немецкого у нас больше, чем с английского.
МЭ Вы издаете много экзотических для русского книжного рынка скандинавов, швейцарцев, голландцев. Как вы их отбираете, как узнаете, что в Голландии появился интересный автор?
ОЛ Во-первых, есть специалисты, эксперты. Сами переводчики прибегают с горящими глазами, рассказывают о прочитанных книгах. Во-вторых, следим за мировой книжной прессой, читаем Интернет, получаем издательские каталоги. Наконец, западные издатели и лит-агенты, зная, что мы проявляем к этому интерес, вцепляются в нас и бомбардируют предложениями. Правда, если им верить, то каждое произведение, которое они нам предлагают, это шедевр, завтрашний всемирный бестселлер, и «Парамаунт» дерется с «Метро-Голдвин-Майер» за права на экранизацию… Конечно, ошибаемся постоянно, иногда слишком далеко залезаем в авангардно-модернистско-постмодернистскую прозу, которую я, например, читаю с колоссальным трудом…
На самом деле российская ментальность очень отличается от образа мыслей человека из Франции, Швейцарии или даже Израиля. Часто французский издатель удивляется: мы продали 200 тыс. экземпляров этой книги, сейчас допечатываем еще 100 тыс., и это всего за четыре месяца — почему вы не хотите купить права? А я знаю, что я продам тысячу, максимум полторы — потому что здесь людей не то волнует. Наглядный пример: Ирен Немировски, «Французская сюита», та самая редчайшая книга, которая четыре месяца опережала стрижку пуделей в двадцатке американских бестселлеров. Мы медленно, со скрипом продали здесь три тысячи.
МЭ Вы можете назвать пять — десять наиболее важных книг за четвертьвековую «текстовскую» историю, то, про что в блогах и соцсетях пишут «читать всем»?
ОЛ Мы «угадали» двух нобелевских лауреатов: Имре Кертеса и Жана-Мари Гюстава Леклезио. Я очень горжусь тем, что мы первыми в России издали книгой Исаака Башевиса Зингера, «Шошу». Мы много издавали Беккета, те вещи, которые не переводились на русский или проходили по журналам, издаем Брехта — пьесы, стихи, короткие рассказы. Издали пять-шесть книг упомянутой Ирен Немировски. У нас выходили два абсолютно великих, но малоизвестных в России писателя — ирландец Флэнн О’Брайен и голландец Сейс Нотебоом. Нотебоом для немцев, скажем, — это одно из крупнейших имен в современной европейской литературе, во время Франкфуртской ярмарки он встречался с читателями в здании оперы, потому что на самой ярмарке было для такого количества людей тесновато. Мы издали полностью «Записные книжки» Ильфа — спасибо его дочери Александре Ильф — включая записи о ценах на колбасу и перечни отданных в стирку воротничков, издали в первоначальной авторской редакции «Двенадцать стульев» и «Золотого теленка»...
МЭ Как возникла в вашей издательской практике еврейская тема, с которой сегодня «Текст» довольно прочно ассоциируется?
ОЛ Еврейская тема присутствовала с самого начала, скажем, мы русские издатели «Дневника» Анны Франк, это одна из самых читаемых наших книг, мы ее примерно раз в два года переиздаем. Про Башевиса Зингера я уже упоминал. У нас даже одно время была серия «Еврейская книга», где мы попытались такого рода литературу сконцентрировать, но она большого успеха не имела. Но, разумеется, мы издавали евреев не потому, что они евреи, а потому, что это хорошая литература. Либо, как в случае с «Исходом» Юриса, который, конечно, не великий писатель, просто хотелось понять, почему весь мир этим восторгается, почему миллионные тиражи и все бегают смотреть по пять раз этот фильм, проливая скупую женскую слезу. Про многих авторов, которых мы издали, я только потом узнавал, что они евреи — про Пьера Асулина, например, или про Патрика Модиано, совершенно, кстати, гениального писателя. И даже когда мы стали издавать Меира Шалева, меньше всего меня интересовала его национальность — просто это хороший писатель, очень живой, трогательный и очень, надо сказать, русский.
И поскольку мы этим всем занимались, то, когда еврейские издатели задумали серии «Проза еврейской жизни» и «Чейсовская коллекция», они обратили на нас внимание, и мы с «Книжниками» стали работать в содружестве. Правда, и с еврейской книгой та же ситуация, что и с переводами вообще: есть классные писатели, Бернард Маламуд, например, или Синтия Озик, занимающие очень значительное место в американской литературе, но в России они сейчас практически не востребованы. Проблема еще с каналами — непонятно, как доносить информацию о книге до потенциального читателя. Россия — единственная страна в мире, где на телевидении нет книжных передач, нет приложений в больших газетах. Может, где-нибудь в Монголии еще то же самое.
МЭ Как далеко вы планируете? Знаете ли вы, скажем, что будете издавать в 2015 году?
ОЛ Ну, примерно на год вперед представляю. Но планы все время корректируются, появляются новые любопытные вещи. Вот сейчас, например, Шалев написал новый роман — конечно, все ломается и начинается работа над Шалевом… Вообще, надо больше российских авторов издавать…
МЭ Но их же мало, и они поделены между издательскими монстрами.
ОЛ Поделены, да. Значит, надо искать. Нашли же мы в свое время Пелевина.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.