[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮНЬ 2013 СИВАН 5773 – 6(254)
Поэт прямого угла
Евгения Гершкович
В Еврейском музее и центре толерантности, открывшемся минувшей осенью в Бахметьевском автобусном гараже, стартовала программа временных экспозиций. Героем первой стал великий пурист и эксцентрик, архитектор Ле Корбюзье.
За последнее пятилетие место, сданное Федерацией еврейских общин в аренду Центру современного искусства «Гараж», превратилось в самую модную из столичных площадок актуального искусства. Громкие выставки серии «the must» сменяли друг друга, к чему горожане, проторившие дорогу в Марьину рощу, успели привыкнуть. В выставочной активности с открытием здесь Еврейского музея наступила пауза. Мыслилось, что временные выставки в новом музее непременно будут иметь отношение к творчеству мастеров с еврейскими корнями или иудаике, однако руководство проявило истинную толерантность и для премьеры выбрало более оригинальный, но логически объяснимый ход, одновременно дающий понять: в дальнейшем кураторы не планируют ограничиваться тематическими рамками. Экспозиция «Корбюзье — архитектор книги», пусть меж строк, тонко, но напоминает, что евреи — народ Книги, это во-первых. Во-вторых, не дает забыть о памятнике русского авангарда, где разместился теперь Еврейский музей, здании, выстроенном в 1926–1927 годах Константином Мельниковым (кстати, в Музее функционирует Центр авангарда, и лекции в нем читаются уже несколько месяцев), с которым Корбюзье (он же Шарль-Эдуар Жаннере), как пионер архитектуры модернизма и создатель уникальных конструкций, вступает в символический диалог. Увы, документальных свидетельств встреч или бесед выдающихся архитекторов, по сути единомышленников, нет.
«Мы знаем Ле Корбюзье как архитектора, но он был и архитектором книги. На написание “Поэмы прямого угла” у него ушло шесть лет, в итоге получился программный рукописный текст с рисунками автора, который в 1955 году издали литографическим способом», — рассказал на вернисаже Борис Фридман, коллекционер и куратор выставки. В этом своем проекте архитектор выступил еще и как публицист, живописец и графический дизайнер. «Поэма прямого угла», послужившая поводом для первой выставки в Еврейском музее и центре толерантности, проиллюстрирована 127 литографиями на бумаге и лимитированным тиражом в 270 экземпляров выпущена в свет издателем Эженом Териадом. Это выдающийся образец «livre d’artiste» («книги художника»), движения, или самостоятельного жанра, зародившегося на заре прошлого столетия. Примечательно, что создание книг как арт-объектов инициировали вовсе не книгоиздатели, но дилеры или, как их называли французы, маршаны. Крупнейшему парижскому маршану Амбруазу Воллару первому пришло на ум представлять творчество своих художников через книгу, начал он с Пьера Боннара. Всего при жизни Воллар издал тридцать книг. Чести же Териада принадлежит, помимо прочего, выпуск знаменитой серии Анри Матисса «Джаз». Издания, иллюстрации к которым заказывались профессиональным живописцам, скульпторам и графикам (Ренуар, Шагал, Миро, Дали, Дюфи и т. д.), иногда выступающим еще и авторами текста (впрочем, текст в таких книгах порою был вторичен), а вовсе не книжным иллюстраторам, выпущенные весьма ограниченными тиражами, моментально делались предметами коллекционерской страсти. Книги никогда не переплетались, листы хранились в коробках и сегодня находятся в известнейших коллекциях.
В России в числе самых увлеченных и преданных книжной графике собирателей — предприниматель Борис Фридман, возглавляющий сегодня музей «Книги художника», который ныне располагается в Манеже. Фридман владеет, пожалуй, самой внушительной в России коллекцией «livre d’artiste», в которую входят издания Амбруаза Воллара и Даниеля — Анри Канвейлера, частично представленной на выставках в ГМИИ и Манеже.
А что касается Ле Корбюзье, то печатных трудов он оставил после себя немало, сорок книг плюс статьи. Но в жанре «livre d’artiste» поработал лишь однажды.
В поэме утверждалось, что прямой угол — основа архитектуры, единственное ее божество, универсальное мерило гармонии в природе и обществе. Годы подготовки книги совпали с постройками самых знаковых произведений мэтра: «Марсельской жилой единицы», прообраза типового жилья и бесспорного мирового шедевра, Капеллы в Роншане. Как своего рода трактат или манифест, модернист разъял «Поэму» на части: «Плоть», «Душа», «Среда», «Слияние», «Характеры». В иллюстрациях-размышлениях, где весьма ощутимо влияние друзей, Пикассо и Брака, то и дело возникают знакомые образы: и система гармонических архитектурных расчетов «Модулор», и природные формы, вдохновлявшие автора, панцирь краба и морская раковина, и цветная схема «Лучезарного города», и щедрая рука — мотив раскрытой ладони, — превращающаяся в летящую птицу. Визуальный ряд мастера теоретических построений сопровождают его же тексты, они же белые стихи: «Мы черным углем начертили прямой угол. Знак. Он ответ и проводник. Факт. Один ответ. Один выбор. Он прост и гол, но уловим». К оригинальному тексту добавлен подстрочный перевод (Дарьи Мозель и Натали Ной). За дизайн выставки отвечало бюро «FORM», под руководством архитектора Ольги Трейвас (между прочим, постоянного партнера «Гаража»). Свет был приглушен, создавалось ощущение пребывания в тиши библиотеки. В основу экспозиционной идеи легла диагональ. Таким манером были выстроены стенды, где каждому листу отводилась собственная ниша с подсветкой. Если перемещаться от страницы к странице, маршрут напоминал движение по лабиринту.
Оглавление автор заключил в кроссворд, и сам называл его «иконостасом». Квадраты в нем залил красками — алой, голубой, охрой, серой, теми, в которых решена книга. Последняя страница — опять кроссворд, только заполненный черно-белыми эскизами каждой из частей. Созерцание графики зрителю предлагалось совместить с просмотром фильма, предоставленного Фондом Ле Корбюзье. Фильм транслировал интервью с архитектором, который рассуждал об «идеальном доме» и проектировании генерального плана Парижа. Экран скрывался за овальной ширмой, желтой. Любимый цвет Корбюзье.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.