[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2012 ХЕШВАН 5773 – 11(247)
алаха между бедными и богатыми
Арье Ольман
С одной стороны, Тора обещает: «Не будет у тебя нищих» (Дварим, 15:4), а с другой стороны, в той же главе предсказывает: «Не переведутся нищие в вашей стране» (Дварим, 15:11). Имущественное неравенство — это факт, с которым еврейский закон вынужден считаться. Алаха не обязывает вводить всеобщее равенство, но прилагает усилия для того, чтобы несколько уменьшить разрывы между благосостоянием отдельных социальных групп.
Налоги в средневековой Германии: золотые и серебряные монеты,
принятые от клиента, помещались в кожаный кошелек.
Иллюстрация из Агады 1450 года. Бодлеанская библиотека, Оксфорд
Налогообложение
В алахе приведены все известные принципы взимания налогов: по средствам, по доходам, а также размеры выплат в соответствии с долей налогоплательщика при необходимых коллективных расходах. В Талмуде рассмотрены вместе три типичных примера установления налоговой шкалы: «Если находящемуся в пустыне каравану угрожают грабители, то расходы на откуп распределяются по стоимости имущества каждого путника, а не по головам. Если они наняли проводника, чтобы не заблудиться, то платят и с имущества, и с человека, а вообще — как это принято у караванщиков... Если плывущему в море кораблю угрожал шторм и выкинули часть груза, чтобы облегчить корабль, то ущерб распределяется по весу перевозимого товара, а не по стоимости этого товара, а вообще — как это принято у моряков» (Бава кама, 116б).
Проанализируем теперь принципы, которыми руководствуется Талмуд в каждой из трех приведенных ситуаций. Возьмем случай с грабителями. Если совершается нападение с целью захватить имущество, то главная опасность угрожает имуществу, а не людям. Следовательно, выгода каждого человека в случае спасения определяется количеством взятого с собой имущества, и значит, индивидуальная доля в расходах на защиту должна исходить из этой нормы. В том случае, когда караван нанимает проводника, отправляясь в пустыню, опасность угрожает не только собственности, но и жизни людей. Следовательно, одна половина расходов распределяется в виде подушного налога, а другая — по стоимости личной собственности. Что касается попавшего в бурю корабля, здесь принимают в расчет только вес, ибо угроза исходит от веса, и каждый должен нести расходы в той степени ответственности, которая обусловлена именно этой характеристикой груза.
Другой интересный пример взимания налогов по степени ответственности за понесенные расходы связан с оборонным бюджетом. В Талмуде сказано, что при распределении расходов на строительство городской стены жители должны платить по мере близости их дома к границам города — ведь жителям окраин нужно больше опасаться грабителей, а если этот параметр у нескольких жителей одинаков — по имуществу, а не подушно (Бава батра, 7б). Р. Йосеф Мигаш поясняет, что это правило действует, если в данной местности опасаются именно грабителей, а не убийц. Р. Меир из Ротенбурга (1215–1293) указывает еще один критерий: владельцы высоких зданий должны платить за охрану больше, ведь именно их дома видны издалека и привлекают грабителей (приведено в «Мордехай» на первую главу Бава батра, 475).
Такие же принципы лежат в основе распределения средств на городское хозяйство: на жизненно важные нужды взимается одинаковый для всех подушный налог, а оплата комфорта осуществляется по имущественному статусу граждан. Причина такого «неравенства» очевидна: для богатого удобства важнее, чем для бедного, который тратит деньги в первую очередь на основные жизненные потребности и уж потом на остальное.
Эту алаху можно пояснить на следующем примере. Власти проложили в одну еврейскую деревню водовод из ближайшего города. Богачи утверждают, что вода — это жизненная потребность и, стало быть, плата за строительство должна быть равной для всех. Однако р. Менахем-Мендл бен Авраам Крохмал (Краков, XVII век) рассудил по-другому. Он пишет, что для выживания достаточно отправиться пешком к ближайшему колодцу или в город и оттуда принести воду. Водопровод — это всего лишь удобство, а значит, налог следует взимать по уровню личного благосостояния (Цемах Цедек, 34).
Другой пример взимания налога по этому же принципу. В еврейском квартале хотят разместить полк на постой. Солдаты будут пить, есть, приставать к девушкам… только этого евреям и не хватало. Поэтому они обращаются к правителю и предлагают откупиться от постоя. Правитель соглашается. Как должна распределяться сумма этого откупа по жителям квартала? На первый взгляд ее нужно разложить поровну на каждый дом, куда могли бы поселить солдата. Понятно, что богачи поддерживают эту точку зрения. Но р. Крохмал поясняет: уже был прецедент, об этом спросили правителя, и он резонно заметил, что к беднякам он бы солдат не поселил. Ведь у бедняков и на себя не хватает, где им солдат содержать… Значит, постой угрожает в первую очередь богачам, и в той мере, в какой их богатства хватит на пропитание постояльцев. Поэтому р. Крохмал постановил распределить налог по имущественному принципу (Цемах Цедек, 19).
Каждый город обязан предоставить своим жителям условия для религиозного служения, в частности, построить синагогу и купить свиток Торы, и оплачивать это должны все жители (Тосефта, Бава мециа, 11:12). Как именно взимается плата? Согласно р. Шломо Лурии (1510–1573, Польша; Ям шель Шломо, Бава кама, 10:42) — подушно, ведь синагога нужна всем в равной мере. Согласно «Мордехай» (Бава батра, гл. 1, 478–479) — по имуществу. Здесь в расчет принимается следующее соображение: синагога — это долгосрочное капиталовложение, срок действия которого больше одной человеческой жизни. Богатые люди в целом крепче привязаны к родному городу, чем бедные, которым приходится нередко переезжать с места на место в поисках заработка, следовательно, богатые получают больше выгоды от синагоги, а значит, и платить за ее строительство каждый должен по своим доходам. Более поздний автор р. Авраам а-Леви Гумбинер (1637–1682, Польша; Маген Авраам на Шульхан арух, Орах хаим, 55:116) рекомендует компромиссный вариант: половина суммы — подушно, половина — по имуществу.
Что касается зарплаты общинного кантора, то еще в постталмудические времена Гай Гаон (939–1038, Вавилония) постановил, что часть этих расходов — стоимость самого дешевого кантора — покрывается за счет подушных выплат, поскольку в минимальных услугах кантора нуждается каждый. В то же время дополнительные расходы, необходимые на содержание кантора с приятным голосом, относятся к категории роскоши и соответственно оплачиваются каждым налогоплательщиком по уровню его материальной обеспеченности (приведено в: Бейт Йосеф, Орах хаим, 53).
Демпинг и картели
Не всегда причина имущественного неравенства — в злом умысле богачей или лени бедняков. Порою оно проистекает из обычного конфликта деловых интересов. Продавец хочет дорого продать, покупатель хочет дешево купить, и оба они — честные евреи. Экономика, даже еврейская алахическая экономика — это вечное перетягивание каната. Какие же правила балансирования предусматривает алаха?
«Пусть продавец не снижает цены», — говорит р. Йеуда (Мишна, Бава мециа, 4:12). Суров был р. Йеуда, сильным было государственное регулирование в его экономической программе. Но мишна добавляет: «А мудрецы говорят: “Наоборот, он достоин похвалы!”» С этой точки зрения интересы покупателей оказываются выше.
Алахические авторитеты Средних веков и Нового времени рекомендуют компромиссную позицию: «Можно снижать цены немного, но сильно снижать нельзя, и конкуренты имеют право воспрепятствовать этому» (р. Хаим Гальберштам из Цанза, 1797–1876). А сколько это «немного»? У нас есть логичный ответ: «Можно снижать цены, если конкурент при этих ценах получает хоть какую-то прибыль. Ведь человек может причинять убыток себе, но не имеет права — своему товарищу» (рабейну Йерохам [1290–1350, Прованс]; Рама; р. Йехиэль- Михл Гольдшлаг. Имрей эмет. Петроков, 1922).
Строго говоря, не всякое снижение цен одинаково благотворно для потребителей и одинаково губительно для торговцев. Если в игру включается третий участник, — например, наряду с мелочным торговцем и розничным покупателем на рынке действует оптовик, — то перед нами «задача трех тел», которая, как известно, методами классической механики неразрешима: «Можно снижать цены, и конкуренты не могут помешать этому — но только на продовольствие, ведь тогда оптовики тоже снизят цены. А снижать цены на другую продукцию нельзя, потому что это подрывает торговлю» (р. Меир Айзенштадт [1670–1744]. Паним меирот. Лемберг, 1891; р. Й.-М. Эпштейн [1829–1908]. Арох а-шульхан).
И наконец, за игровым столом появляется четвертый игрок — государство или местная власть: «Если местные власти установили цену, нельзя продавать дешевле. Во-первых, потому, что “закон государства — закон”, а во-вторых, потому, что конкурент не будет нарушать закон и тогда потеряет покупателей» (р. Меир Айзенштадт. Паним меирот).
Но не только государство вправе диктовать цены на рынке. По еврейским законам это может сделать и еврейское самоуправление и даже профсоюз! «Жители города имеют право устанавливать определенные цены и меры… Сказал рав Папа: “Это если у них нет начальника. Если же в городе есть начальник, они не могут сделать это без его санкции”», — говорит Талмуд (Бава батра, 8б). А р. Ашер бен Йехиэль (1250, Рош, Германия — 1327, Испания) добавляет: «Это же относится к профессиональным объединениям». Но Рамбан, комментируя это место Талмуда, делает важную оговорку: «Если в городе нет начальника, то представители определенной профессии могут устанавливать цены, только если в этом участвуют все представители профессии, так как в этом случае они “жители города” сами для себя… Но цена должна быть приемлемой». Так как у евреев практически нигде не было автономной «цеховой» структуры с ее правами, необходимо было предотвратить гегемонию богатых торговцев и создание картелей. «Приемлемая цена», о которой говорит Рамбан, не должна ударять по карману потребителей. Ведь еще пророк Амос гневно порицал спекулянтов: «Слушайте это вы, что поглотили бы бедных и погубили бы нищих страны, вы, говорящие: “Когда же пройдет новолуние, и мы сможем продавать хлеб, и суббота, чтобы открыть нам житницу, чтобы сделать меру поменьше, а гирю — побольше, исказить вес на весах обмана, чтобы за деньги покупать бедняков и нищих — за пару сандалий, а высевки хлебные продавать”! Клялся Г-сподь мощью Яакова: не забуду Я вовек все деяния их» (Амос, 8:4-7).
В отдельных случаях мудрецы принимали религиозные постановления, борясь со спекулянтами, которые наживались на стремлении людей к исполнению заповедей Торы. Например, один из мудрецов Талмуда, Шмуэль, запретил продавцам веток мирта для «четырех видов», которые берут в Суккот, повышать цены на качественные ветки, угрожая в противном случае разрешить всем евреям пользоваться обломанными ветками и вообще лишить продавцов дохода (Сукка, 34б). Еще пример. В период существования Иерусалимского храма родившей женщине полагалось принести в жертву двух голубей. Когда раббан Шимон бен Гамлиэль узнал, что торговцы подняли цену на этих птиц до двадцати пяти зузов за пару, он вынес постановление, разрешив каждой женщине приносить эту жертву только один раз, даже если у нее было пять родов или выкидышей. В Мишне сообщается, что в тот же день цены на голубиную пару упали до четверти зуза (Критот, 1:7). Опираясь на эту мишну, р. Менахем-Мендл бен Авраам Крохмал разрешил общине временно запретить потребление рыбы в шабат, если рыбаки взвинтят цены на нее, несмотря на то, что есть рыбу по субботам — весьма богоугодное дело (Цемах Цедек, 28). По тем же причинам в современном Израиле вводятся раввинские запреты проводить свадьбы, если цена порции в зале торжеств выше определенной суммы, и поощряются залы и рестораны, придерживающиеся этих ограничений.
Необходимо упомянуть, что в этих случаях поставщики — сборщики четырех растений, разводящие голубей и рыбаки — не несут расходов при получении своей продукции, она беззатратна. Поэтому раввины могли ограничивать цены на их продукцию, принося таким образом пользу общине и не нанося торговцам материального ущерба.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.