[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2012 ХЕШВАН 5773 – 11(247)
«Синагога прекрасные приносит плоды Богу и Сыну Его»
О католической катехизаторской работе с франкистами
Наталья Киреева
Яаков Франк, лжемессия и создатель секты франкистов
Франкизм — одно из лжемессианских течений, возникших в XVIII веке в Восточной Европе, считается печальной страницей еврейской истории. Даже исследователи, которых научная этика вроде бы призывает к объективности, личность Яакова Франка рассматривают предвзято, а его связь с христианским миром порицают гораздо больше, чем переход в ислам его предшественника — Шабтая Цви. Франка обвиняют не только в предательстве веры отцов, но и в сознательной попытке нажить состояние с помощью этого поступка. Вряд ли можно опровергнуть подобные обвинения. Однако интересно рассмотреть конкретные примеры взаимоотношений франкизма с христианским миром. Ведь Франку удалось уговорить своих последователей на беспрецедентный акт — массовое обращение в христианство. Как же это произошло?
17 июля 1759 года во Львове начался второй диспут между талмудистами (приверженцами традиционного иудаизма) и контрталмудистами (последователями лжемессии Яакова Франка, которые отвергали Устный закон, за что и получили такое название). Формальным поводом для диспута стало обещание Франка доказать факт употребления евреями в ритуальных целях христианской крови, то есть фактически верифицировать кровавый навет. Во время этого диспута с Франком и его последователями обращались уже не как с представителями одного из движений внутри иудаизма, но как с группой потенциальных кандидатов на крещение.
Через два месяца, 17 сентября 1759 года, диспут во Львове завершился крещением Франка в городском кафедральном соборе. Обращение лидера движения в христианство привело к массовым крещениям его последователей. Как полагают[1], всего после диспута во Львове крещение приняли 3 тыс. франкистов.
Именно для этой группы новообращенных из числа иудеев в 1760 году в типографии Львовской иезуитской коллегии был издан специальный катехизис — «Миссионерский Катехизис. Писанием Старого и Нового Заветов, а также древним преданием израильским объясненный. Для обучения и упражнения тех, кто из Веры Еврейской в Веру Христианскую Католическую переходят»2.
Текст написан на польском языке, причем язык этого документа архаичен. Автор катехизиса цитирует Библию Якуба Вуйка (Jakub Wujek) — польский перевод Вульгаты, который был издан в 1594–1599 годах. При этом правильная нумерация стихов приводится далеко не везде, также в тексте путаются притяжательные местоимения, встречается несогласование времен — зачастую возникает ощущение, что автор цитирует Писание наизусть.[2]
Мотивация создания катехизиса излагается автором в первых строках Пролога, где он отмечает, что «Синагога, теперь, в году 1759, прекрасные приносит плоды Богу, через обращение нескольких сразу сотен душ к Богу и Сыну Его, Иисусу Христу, истинному Мессии».
Особое внимание в Прологе автор катехизиса уделяет священному языку. Он достаточно подробно описывает специфику иврита, его структуру и алфавит. При этом отношение к языку, вероятно, сформировалось у него под влиянием еврейского каббалистического учения, либо под влиянием так называемой христианской каббалы, о которой мы еще скажем ниже. Так, например, автор выделяет следующую особенность иврита: «На этом языке написанное справа налево или иначе, то есть снизу вверх, всегда будет что-то обозначать». Такая герменевтическая практика, когда на иврите можно читать как традиционно — справа налево, так и в любых других направлениях, отличает именно мистическое направление в иудаизме. Помимо мистического пласта языка, автор катехизиса обращает внимание и на более простые вещи. Он явно знаком с различиями в произношении ашкеназийского и сефардского диалектов, однако объясняет их довольно причудливо: «Одно и то же еврейское слово по-разному своими буквами выражают народы, использующие латиницу, и поляки. <…> У одних увидишь Geburah, у других — Gebure и Gewure, что означает “власть”. Трудно выразить звучание еврейского языка буквами польскими и латинскими».
Учитывая, что автор пишет подобное введение в язык иврит во второй половине XVIII века, мы можем заключить, что уровень его знания языка был достаточно высоким. Известно, что во Львовской иезуитской коллегии (в типографии которой был издан катехизис) иврит преподавался и изучался, а в библиотеке можно было найти знаменитую Конкорданцию Ицхака Натана бен Калонимуса, изданную в 1581 году, и словари. Мы даже знаем имя преподавателя библейского иврита в 60–70-х годах XVIII столетия — им был иезуит Анджей Нарольский[3].
Как же автор катехизиса пытался воздействовать на умы новообращенных христиан? Перед ним стояла достаточно трудная задача — не только наставлять новых христиан в догматах веры, но и убедить их лишний раз в том, что вера их отцов тесно связана с христианством. Главным аргументом и инструментом убеждения для автора, по-видимому, являлась каббала. Практически в самом начале своего сочинения он отмечает:
Привожу также во многих местах Каббалу, что означает по-еврейски предание или традиция, из двух источников появившаяся: Первый источник — Моисея с Богом сорокадневное общение на горе Синай, где, без сомнения, Моисей не только Закон и наставления эти получил, которые изложил в Пятикнижии, то есть в пяти Книгах Писания Божьего, но также и свет в других вещах, которые в дальнейшие века украшали Предводителя.
«Миссионерский катехизис» для новообращенных из числа иудеев.
1760 год. Типография Львовской иезуитской коллегии
Как мы видим, в этом отрывке традиционное еврейское представление об одновременном даровании Письменной и Устной Торы заменяется идеей об одновременном даровании Торы и ее мистического комментария — каббалы. Здесь важно учитывать, что текст ориентирован на франкистов, именовавшихся «контрталмудистами», то есть противниками Устного закона. Аргументы, используемые в катехизисе, также практически всегда апеллируют к мистической традиции. Следует отметить, что во второй половине XVIII столетия каббалистическое учение было очень популярно как среди евреев, так и в некоторых христианских кругах. Большинство иудеев были так или иначе знакомы с азами каббалы — не только вследствие многолетнего обучения еврейскому закону, но и благодаря популяризации каббалистического учения хасидами. В регионе, где создавался катехизис, хасидское влияние было заметным, более того, можно встретить упоминания о том, что переубеждать «контрталмудистов» во Львов в 1759 году приезжал сам Бешт, однако, скорее всего, это исторический анекдот.
Христианский мир к середине XVIII столетия тоже был хорошо знаком с основными положениями еврейского мистического учения. К этому времени было написано немало произведений, в которых еврейская мистическая традиция пересказывалась в контексте христианского вероучения, а основные каббалистические термины соотносились с христианскими понятиями. Среди христианских интеллектуалов, увлекавшихся каббалой, следует назвать Пико делла Мирандолу, Иоганна Рейхлина с его «De arte kabbalistica» (1516), Христиана фон Розенрота, автора двухтомного труда «Kabbala denudata» («Открытая Каббала», 1677–1684). Учитывая, что автор катехизиса был иезуитом, следует также вспомнить его собрата по ордену Афанасия Кирхера, чей интерес к каббале нашел отражение во втором томе его «Эдипа Египетского» («Oedipus Aegyptiacus», 1652–1655), где 150 страниц занимает трактат «Каббала евреев». В этом сочинении Кирхер анализирует различные имена Бога в Библии с позиции христианского предания.
Рассмотрим один из самых ярких фрагментов катехизиса, в котором христианская идея троичности доказывается через гематрию Тетраграмматона. В этом отрывке буква «йуд», входящая в состав Тетраграмматона, определяется как буква, обозначающая Отца, «вав» — как обозначающая Сына, а «гей» — Святой Дух. Затем разбираются числовые значения букв Тетраграмматона: именно через гематрии автор катехизиса связывает еврейскую и христианскую традиции.
Буква Йуд же значит 10. Десять же есть единица, десять раз взятая, единица же есть начало любой другой цифры. Поэтому первое качество Бога — есть начало второго и третьего, то Отец есть начало Сына и Духа Святого.
Незавидная судьба профранкистского епископа: прелат, «сжигавший священные книги», падает в реку вместе со своей коляской. Карикатура из книги антифранкиста Яакова Эмдена. «Сефер шимуш». 1758–1762 годы
Далее автор катехизиса отмечает, что буква «гей» представлена в Имени дважды: и перед «йуд» Отца, и перед «вав» Сына. Это дает возможность вывести из Имени догмат о filioque, то есть об исхождении Святого Духа («гей») и от Отца («йуд»), и от Сына («вав»). Как известно, спор о filioque стал одним из основных пунктов расхождения западной и восточной христианских традиций. Мы видим, что автор катехизиса не только указывает на укорененность христианских догматов в еврейской традиции, но и утверждает превосходство западной традиции над восточной.
Далее буква «вав» определяется как буква, обозначающая Сына отчасти в соответствии с книгой «Зоар» (3.255б), в которой шестая сфира — Тиферет («Великолепие») — шифруется шестой буквой еврейского алфавита — «вав» — и обозначает Мессию. Автор катехизиса указывает, что «вав», входящий в состав Тетраграмматона и обозначающий Сына, есть сумма 5+1. То есть Сын = Святой Дух («гей», числовое значение 5) + «алеф» (числовое значение 1); «алеф», согласно автору катехизиса, обозначает человечество и первую сфиру Кетер «(Корона»), сфиру Царства.
Фактически, в катехизисе речь идет о двусоставном характере «вав», ведь Иисус в христианской традиции имеет две природы: божественную и человеческую.
Вав значит 6, означая Сына Божьего, соединенного с Алеф или А [равном] 1, потому, изъяв из Вав, шести, Алеф или А, единицу, человечество остается таким же, каким является Бог в Вав, [в виде Духа Святого] то есть [явленный через] 5, что соединенное с Гей — 5, собственно Святого Духа в Имени, дает 10.
Далее указывается, что, если пронумеровать все четыре буквы Тетраграмматона, в сумме получится 10 (1+2+3+4), что в сумме опять-таки дает единицу (1+0). А поскольку буквы Тетраграмматона обозначают лица Троицы, этим сложением доказывается ее единство, а также связь христианской традиции с еврейскими представлениями о дереве десяти сфирот:
Берут четыре буквы ЙГВГ, имени Божьего, так обозначая: 1, 2, 3, 4. Они, собранные в сумму, дают 10. Также Йуд, или Й, означает 10. Также и Гей [плюс] Гей, 5, дают 10. <…> Поэтому евреи в своих преданиях 10 божественных качеств десятью Сефиротами называют.
Подобная работа с буквами Тетраграмматона была известна христианскому миру, особенно в ней преуспели представители христианской каббалы. Семантика еврейского языка особенно привлекала христианских каббалистов, поскольку, с одной стороны, за ивритом признавался статус святого языка, с другой — именно к еврейскому языку были применимы разнообразные нумерологические приемы, ставшие для христианских каббалистов открытием. Так что можно утверждать, что подобные вычисления и толкования не были открытием автора катехизиса — к концу XVIII века они стали уже общим местом.
Уникальная часть христианского учения и обрядовой практики, которая отличается от иудаизма радикальным образом, — это таинства. Единственная параллель, которую позволяет себе в этой связи автор катехизиса, — вновь параллель с Тетраграмматоном: в имени Бога «вав» трактуется им как буква, не только обозначающая Сына, но и таящая в себе выход на уровень сакраментологии через Сына:
В предании или Каббале ничего нет у евреев об этих Таинствах, только то, что Вав — В, или Сын Божий через Духа Святого, [есть] Спасение и искупление, которое соделывает Христос таинствами в нас.
Конечно, одним из ключевых вопросов катехизиса становится отождествление еврейского Мессии с Иисусом. Он поднимается в тексте не один раз, наиболее интересен следующий пассаж:
Говорят также, что к 49 вратам познания Бога Моисей пришел с помощью Ангела Мератрона, другими Метатроном называемого, который есть Мессия, Душа и Свет мира. А католическая вера учит, что надежнейший путь на Небо, то есть до пятидесятых врат или до созерцания Бога, есть Мессия — Христос, чем более кто познает Христа, тем искуснее становится для своего спасения и созерцания Бога. И Христос говорит о себе: Я — свет миру.
Страница из «Открытой каббалы» Христиана Кнорра фон Розенрота.
1677–1684 годы
Здесь имеется в виду известный мидраш о пятидесяти вратах познания (Вавилонский Талмуд, Рош а-Шана, 21б). Этот мидраш активно использовался мистической традицией, становясь символом тайного знания, путь к которому проходит поэтапно. В данном случае автор катехизиса объединяет предание о пятидесяти вратах познания, из которых лишь 49 были доступны Моисею, и другую мистическую традицию — предание о Енохе, преобразившемся в Ангела света Метатрона (данная традиция изложена в книгах Еноха). Автор заявляет, что христианская (католическая) традиция смогла преодолеть преграду и подняться на недоступную доселе 50-ю ступень. Для автора катехизиса очевидно, что это стало возможным только благодаря личности Иисуса. Здесь стоит отметить, что идея познания Иисуса как пути к созерцанию Бога и спасению лежит в основе духовных упражнений, разработанных Игнатием Лойолой и практикуемых в Обществе Иисуса (то есть ордене иезуитов); учитывая, что автор катехизиса был членом ордена, здесь можно увидеть отсылку к конкретным иезуитским практикам.
Подводя итог краткому анализу львовского «Миссионерского катехизиса», мы можем вновь указать на уникальность этого источника, который является памятником добровольного обращения в католичество более 3 тыс. иудеев, но в котором при этом нашли отражение вполне традиционные формы контактов между христианской и еврейской традициями. Мы наблюдаем, как элементы еврейского мистического учения переосмысляются в христианском контексте и вновь выдаются иудеям уже в качестве доказательства истинности христианства и его превосходства над иудаизмом.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
[1]. См., например: Maciejko P. Frankism // YIVO Encyclopedia. — Эл. ресурс: http://www.yivoencyclopedia.org/article.aspx/Frankism.
[2]. Katechizm Missionarski Pismem Starego y Nowego Zakonu tudzież podaniem starodawnym Israelskim obiasniony. Dla nauki y cwiczenia tych ktorzy z Wiary Żydowskiej do Wiary Chrześcijańskiey Katolickiej przychodzą. Napisany przez Księdza Soc. Jesu. Roku Chrystusa Pana 1760. Lwów, Nakł. Druk. Akademickiey J. K. Mc Societatis Jesu, 1760. Автор благодарит Артема Мигица за помощь в работе над переводом «Катехизиса».
[3]. Швец Н. П. «Львовский Ставропигион»: Традиции преподавания классической филологии во Львовском иезуитском коллегиуме // Религиозное образование в России и Европе в конце XVIII — начале XIX века. М.: Изд-во Русской Христианской гуманитарной академии, 2009. С. 262.