[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2012 ХЕШВАН 5773 – 11(247)
ПУСИ КАК ЕВРЕИ
Михаил Горелик
О пусях не писал только ленивый. Вот и я положу свои десять копеек в эту копилку. Давеча слушал я радио, и вот Николай Сванидзе говорит, что, мол, ни он, ни его знакомые не считают, что эта арт-группа создала в храме Христа Спасителя нечто прекрасное. Это он, понятно, с иронией, но меня занимает здесь вот что: суждение носит не этический, а эстетический характер. То есть если бы сплясали прекрасное, был бы совсем другой разговор, но они спели и сплясали черт-те что, какую-то дурацкую чушь, петь не умеют, плясать тоже.
Все твердят об этике, сколько можно, вот мы, с легкой руки (с легкого языка) Сванидзе, поговорим наконец об эстетике.
Должен ли культурный феномен быть непременно прекрасным? Вообще говоря, культура ничего никому не должна, умозрительным критериям не подчиняется, может быть прекрасной, может быть ужасной, может быть безобразной, может быть безо́бразной. Растет, как дерево: хочет — на горе, хочет — на болоте, хочет — высокое и стройное, хочет — низкое и кривое.
Пуси никому прекрасного не обещали и никого в этом смысле не надули. Контркультура, панк-культура, культура нонконформизма, которая честно и правдиво противопоставляет себя всему прекрасному, благообразному, ухоженному, буржуазному, бросает вызов, плевать мы хотели на ваши ценности, на ваши прекрасности: вы чистые — мы грязные, вы высокие — мы низкие, вы красивые — мы уроды, подите прочь с вашей нормативной репрессивной культурой.
Революционер Удальцов, мечущий дерьмом в американское посольство, — настоящий панк, только скучно одетый и без ирокеза. Сей золотарь, сей неистовый серб и молт, голося звучным басом, мечет низовой продукт вверх — до пятого, репрезентирующего небеса, этажа. Впрочем, небеса репрезентирует и само по себе посольство — все его этажи.
Слово «панк», справка из Википедии:
Слово «punk» в английском языке многозначно, но до появления панк-рока в большинстве случаев использовалось как ругательство.
Среди значений, в зависимости от контекста, могло быть просто «подонок» или «негодяй», во всех остальных случаях как эмоциональное нецензурное выражение. На уличном жаргоне так называли проституток. Именно в этом значении слово «punk» встречается в пьесе Уильяма Шекспира «Мера за меру».
В начале ХХ века слово «punk» употребляли по отношению к заключенным-«шестеркам» или просто к молодым людям, вовлеченным в преступную деятельность. Позже в основном лексиконе слово стало употребляться в значениях «грязь», «гнилье», «отбросы».
Понятно, что люди, взявшие себе такое самоназвание, вовсе не намерены создавать прекрасное в том смысле, как понимает это Сванидзе.
И название арт-группы вполне в этом ключе. Вагинальный бунт. На самом деле лучше бы тут пришлось иное — звонкое — слово, но и так хорошо. Пуся как знамя, пуся как символ, ваши скучные, важные лица, ваши скучные, святые лики, ваш скучный, сухой верх — наш веселый, дерзкий, влажный низ, ваша музейная мертвечина — наш живой публичный секс, чей экспонат интересней? История с питерским мостом — вознесение монстрообразного (мостообразного) пениса над градом Петра вообще и резиденцией известной организации в частности. Сильный ход. Правда, это группа «Война», но пуси к ней косвенно причастны. Подобно тому как Адам давал имена животным, «Война» дает имена мостам: ты будешь отныне зваться ХYZ — так себя впредь и веди. Как корабль назовешь, так и поплывет. Что ж удивляться незамедлительной эрекции?
Относительно этого относительно невыразимого трехбуквенного иероглифа. Предшественники «Войны» выложили его своими телами не помню в каком году прямо перед Мавзолеем. Сакральный образ, мистический образ коммунистической святости. Прохановская поэзия. И вот на тебе, пожалуйста, карнавальное занижение: прямо перед ним образ материально-телесного низа.
В сущности, пуси пошли по тому же пути, только градус выше. Когда они говорили потом, что никого не хотели задеть, обидеть, — в этом не лицемерие, нет, но определенно лукавство: все акции такого рода заведомо провокативны, должны задеть, на том и построены, без этого бессмысленны.
Конечно, там имело место острое политическое высказывание, из-за него-то весь сыр-бор с наручниками и клеткой. Но допустим, — допустим, я говорю, — политического высказывания не было. Остроты это определенно убавило бы, сильно убавило, зато чистота эстетического жеста много бы выиграла.
Вот они устраивают свои лягушачьи, в прославленных ими балаклавах, пляски на солее перед иконостасом, на фоне иконостаса, перед Царскими вратами, вход в пространство сугубой для церковного сознания святости, дрыгают ногами, дергают руками — точка оксюморона, точка эстетической напряженности.
Именно в этом оксюмороне смысл эстетического жеста — все остальное, сколь бы важно ни было, в сущности, второстепенно.
Владимир Путин, человек с живым воображением, представил себе, что было бы, если бы пуси заглянули не в православный храм, а в мечеть или синагогу.
Про мечети ничего не знаю, Гейдар Джемаль утверждает, что го́ловы им там определенно не поотрывали бы, из синагоги, полагаю, их бы просто выставили, тут же о них и позабыв, — те синагоги, о которых могу судить. Но это по факту. Если же говорить о принципе, то ни в мечеть, ни в синагогу пусей никаким бы ветром не занесло. Дело в том, что панк-культура — естественная часть постхристианской культуры, и здесь слово «христианская» не менее важно, чем префикс «пост». Акция пусей культурно встроена в христианский мир, соотнесена с ним, а с еврейским и исламским никак не соотнесена, что делать им перед арон кодешем или михрабом, какие песни петь, из разных миров, инопланетяне, никак не рифмуются, к хвосту свист не пришьешь.
Пуси устроили грандиозный пролонгированный хэппенинг, в который включилась полиция, судейские, камера, железная клетка, наручники, демонстранты, Мадонна, Мирей Матье, Пол Маккартни, премьер-министры, президенты, премия Кандинского, премия Сахарова, премия Мира, Йоко Оно, отбрасывающая тень Джона Леннона, Всемирный день защиты пусей, «Винзавод», ротвейлер, стая стерхов. В Интернете обсуждается, у кого перфоманс лучше: у пусей или у стерхов. Но пуси первичны.
А тут, вишь, и казаки,
Охочие до драки,
С хоругвями отряд,
Всех паки бьют и паки,
Крестя́тся и кадят.
Искусство требует жертв. В случае пусей искусство оказалось чудовищно требовательным. Заплатили цену, о которой не помышляли. Вагинальный бунт жестоко подавлен: мужская культура, пенисные репрессалии. Женщины обратились к женщине, чтобы она прогнала мужчину, — заковать их в железа.
Пусин хэппенинг включает в себя море онлайновой и оффлайновой злобы. Не только пусененавистники, но и сильное встречное движение заступников.
Всенародная жажда порки: с одной стороны, выпороть и отпустить, с другой стороны, выпороть и сжечь, развеять пепел, а затем заточить в темницу. Подсознательное желание оголить молодую женщину, потому что как же выпороть, не оголив, обнажает большой коллективный невроз, эротические грезы, садо-мазо. Политики, казаки, клирики, бизнесмены, интеллигенты, чиновники, простые, глубоко верующие люди, правые и левые, юнцы и старцы, сверху и снизу, вот она, чаемая объединительная национальная идея, мужская идея, наконец-то поймана, полное единство, все падки до девичьего беззащитного тела, и, особенности национальной охоты, непременно с возбуждающей поркой, глаза горят, сердце стучит, кровенаполнение работает без вспомогательных средств, если только не считать таковым розги. Начальная сцена «Дневной красавицы» — но греза не дамы, а кучера. И притом, что важно, с чувством большой нравственной правоты.
Теперь о еврейской избранности. Могу предложить ее секулярную проекцию, не откровение, а так сказать, умозрение. Евреи на протяжении всей мировой истории играют роль своеобразного всемирного градусника, измеряют температуру народа, в среде которого живут. У иных народов температура нормальная, у иных под сорок, срочно в аптеку.
Я почему об этом заговорил? Потому что пуси тоже оказались градусником — как евреи.
Из письма приятеля: «Не надо писать про пусей. Вообще ничего. Этим мы отягощаем свою коллективную карму». Лишь бы не личную. Может, он прав?
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.