[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ОКТЯБРЬ 2012 ТИШРЕЙ 5773 – 10(246)
говард шварц
Перевод с английского Ольги Варшавер
В серии «Кешет / Радуга» вскоре выйдет в свет сборник под названием «Золотой Иерусалим»: еврейские предания об Иерусалиме по мотивам Талмуда и Мидраша в пересказе Говарда Шварца. Предлагаем читателям фрагмент будущей книги.
РОГАТАЯ ГОРА
ДАВИД И ГОЛИАФ
Царь Давид и его сын, царь Соломон, — самые великие правители в еврейской истории. Поэтому в народе ходит великое множество рассказов об их жизни и даже детстве — с самых малых лет.
Наиболее известный эпизод из юности Давида: его сражение с филистимлянином Голиафом. Евреями в те времена правил царь Саул. И когда он повел их сражаться против филистимлян, великан Голиаф предложил, чтобы исход войны решило единоборство: победа Голиафа означала, что евреи становятся рабами филистимлян, а победи его соперник-еврей, все филистимляне становились рабами евреев.
Один взгляд на Голиафа приводил людей в ужас, и сражаться с ним один на один охотников не было. Увидев, что сородичи дрогнули, биться с Голиафом вызвался совсем юный пастух Давид. На его победу никто не надеялся, но Давид взял пастушью пращу, смело вышел на бой и — убил Голиафа. После этого царь Саул оставил его при дворе. Позже Давид был помазан пророком Самуилом на царство и стал преемником царя Саула.
Задолго до того, как Давид стал царем в Иерусалиме, он пас отцовские стада, сгоняя овец на зеленые пастбища и к водопою. Он бережно заботился обо всех овцах, но больше всего любил одну овечку. Звали ее Рахиль, и была она большой игруньей, самой веселой из ягнят, родившихся той весной. Бедняжка ведать не ведала, как жесток этот мир. Она не подозревала, что львы подстерегают нежных ягнят на земле, а голодные орлы высматривают их с поднебесья.
Однажды Давид играл на своей пастушьей арфе и, увлеченный красотой песни, закрыл глаза. Овечка Рахиль между тем отбежала в сторонку — пастись там, где трава казалась ей позеленее. Шажок за шажком уходила овечка все дальше и дальше от стада. Вот она поднялась на пригорок и — поскакала вниз с дальнего склона.
Открыв глаза, Давид поначалу не заметил пропажи. Но вдруг до него донеслось испуганное блеяние. Взбежав на холм, он увидел, как из тенистой долины поднимается орел, а в когтях у него бьется бедная Рахиль.
Орел полетел через долину к огромной горе, которую Давид никогда прежде не видел. Юный пастух устремился вслед за орлом. Добравшись до подножия горы, он не раздумывая полез вверх. Трава на этом склоне росла странная, даже на траву непохожая: жесткая, колючая, путаная-перепутаная, и ноги Давида то и дело застревали. Но он высвобождал их и продолжал подниматься, опираясь на пастуший посох.
На узком уступе он взглянул вверх и увидел свою овечку в когтях орла — на самом дальнем, самом высоком пике. Давид крикнул как можно громче и ударил посохом о камень.
В ту же минуту земля задрожала, и гора пошевелилась. Да-да, пусть это немыслимо, но гора пошевелилась, словно очнулась ото сна.
Испуганный орел выпустил добычу из когтей и, тяжело взмахнув крыльями, полетел прочь. Рахиль покатилась с горы и упала прямо в руки пастуха. Он прижал ее к себе, оберегая от сотрясений земной тверди.
Когда земля перестала ходить ходуном под ногами, они с Рахилью принялись искать дорогу вниз.
И тут Давид заметил, что стоят они меж двух огромных рогов, которые вздымаются вверх над двумя гигантскими ушами. Это вовсе не гора!
Они стояли на голове дикого овна-великана, которого называли Реэм. Говорят, на свете есть только два таких овна. Живут они на противоположных концах земли и встречаются раз в семьдесят лет. На такую редкую встречу и направлялся этот овен.
Вот он потянулся, готовясь снова пуститься в путь. Давид понял, что им надо побыстрее уносить ноги, иначе овен увезет их за тридевять земель. И вдруг из долины донесся сердитый львиный рык. Овен Реэм, хоть и был в тысячу раз больше любого льва, тут же покорно склонил голову, потому что лев — царь зверей.
Представьте, каково пришлось Давиду и Рахили — они же находились на голове овна! Пастушок еле успел ухватиться за гигантский рог, а овечка скатилась прямо под ноги льву. Хищник открыл пасть, но Давид издал угрожающий клич, отпустил рог — и тоже встал перед львом. Ему было страшно, но не мог же он оставить Рахиль в беде?
Лев посмотрел на него, удивленно поморгал — и поклонился.
И тут, впервые в жизни, Давид понял, что ему уготован особый жребий. Точно так же, как огромный овен склонил голову перед львом, так и лев, царь зверей, склонил голову перед пастухом, которому суждено было стать одним из самых великих в мире царей.
Потрясенный мальчик подхватил ягненка и заторопился назад, к стаду.
Много лет спустя, когда Давид правил иудеями и жил в святом городе Иерусалиме, он упомянул об этом событии в одном из псалмов: «Спаси меня от пасти львиной и от рога единорогов» (Псалмы, 22:22).
Италия, девятый век
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.