[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2012 ЭЛУЛ 5772 – 9(245)
РЕГИНА СПЕКТОР: «Я беру то, что мне кажется правильным»
Борис Барабанов
Корреспондент ИД «КоммерсантЪ» специально для «Лехаима»
Утром после долгожданного первого московского концерта Регины Спектор, который прошел в зале «Crocus City Hall», я встретился с певицей, чтобы практически перед самым ее отъездом поговорить о первых впечатлениях от российской аудитории, о новых песнях и о месте, которое она занимает в еврейской цивилизации.
Впервые я увидел на прилавке диск Регины Спектор в 2004 году. На обложке CD «Soviet Kitsch» девушка с искрящимися глазами в капитанской фуражке отхлебывала «из горла» что-то явно горячительное. Я подумал, что под такой обложкой должно скрываться либо что-то запредельно пошлое, вроде Бориса Рубашкина или Любы Успенской, либо же этот «советский китч» — тот самый диалог с советским мифом, который давно уже назрел.
Нельзя сказать, что воспоминания о советском были так уж свежи в памяти автора альбома. Регина Спектор к тому времени уже пятнадцать лет жила в США, и музыка, записанная на диске, была очень… американской, отфильтрованной опытом детального знакомства со здешней авторской музыкой и отшлифованной Спектор — пианисткой академической школы. В песнях Регины Спектор обнаружился серьезный процент юмора, и при этом сам голос был отголоском большой традиции Кейт Буш и Тори Амос и одновременно самобытно детским, меняющимся против всех «взрослых» правил. Поэтесса Спектор была полна ярчайших образов, которые становились в очередь к пианистке.
Следующий альбом «Begin To Hope» вывел госпожу Спектор на новый уровень. Его выпустил принадлежащий империи «Warner» лейбл «Sire», в каталоге которого Регина Спектор соседствовала с Мадонной. Андеграунд сменился новой жизнью — с большими PR-кампаниями, мировыми турне и новым звучанием, в котором при желании можно было отметить более сглаженные и дружественные по отношению к радио интонации и звук. И там же была «Apre`s moi» — грандиозная фортепьянная баллада с русскоязычными строками Бориса Пастернака, которую позднее перепел для своего альбома кавер-версий Питер Гэбриел. Регина Спектор вошла в обойму настоящих поп-звезд, но в ее альбомах по-прежнему полно хулиганства, нестандартных композиционных решений и хлестких поэтических строк. Ее первые российские концерты прошли в рамках турне в поддержку нового альбома «What We Saw from the Cheap Seats» («Что нам было видно с дешевых мест»).
Борис Барабанов Прошли твои первые российские гастроли. Что разочаровало, а что превзошло ожидания?
Регина Спектор Я старалась никак себе не представлять заранее этот тур. Хотела приехать и все почувствовать как есть. Надеялась, как минимум, что люди придут на концерт. Я всегда волнуюсь, приезжая в новое место. Особенно там, где мою музыку не играют по радио и не показывают по телевизору. Меня потрясло, что здесь, в Москве и в Питере, так много людей знают мои песни. Мне понравились открытые, добрые лица в зале. Вся эта поездка, она такая эмоциональная, что я все время пытаюсь втолкнуть себя в момент «сейчас», потому что я о ней уже думаю как о прошлом. В Москве после концерта меня это так ударило, мне так трудно было себя собрать. Хотя весь концерт я держала себя в руках.
ББ И тебе даже удавалось управлять залом. В какой-то момент ты довольно строго прикрикнула на каких-то особо активных поклонников.
РС Я волновалась за тех, кто хотел слушать. Люди писали мне, что ждали меня пять лет, шесть лет. Хотелось, чтобы им не мешали. Мне-то что, я играла в таких барах... Я могу играть через гул, через шум...
ББ Обложка последнего альбома «What We Saw from the Cheap Seats» перекликается с обложкой «Soviet Kitsch» (2004). Это сделано намеренно? Есть какой-то диалог между этой девушкой и той, в капитанской фуражке и с бутылкой?
РС Я всегда в диалоге со всеми своими дисками. На каждом диске есть песни, написанные давно. Мои альбомы не организованы в строгом хронологическом порядке. Такие песни с нового диска, как «Open», «Ne me quitte pas», «Oh, Marcello» или «Patron Saint», — это разговор с моим прошлым. Песне «Open» точно лет десять, а ее время пришло сейчас. Ранняя версия ««Ne me quitte pas» была еще на альбоме «Songs» (2002). Я никогда не начинаю работу над альбомом с чистого листа. Я чувствую свои песни как существующие вне времени. Когда настает момент записывать альбом, я беру то, что мне кажется правильным именно для него. Песен для этого у меня достаточно. Сейчас, после «What We Saw from the Cheap Seats», я уже написала еще песен пять, но не знаю, куда они войдут. Они просто добавляются к тем дюжинам, которые есть в моем «мешке». Для песен должно быть правильное чувство. А некоторые песни я уже никогда не запишу, момент упущен.
ББ Что же тогда цементирует твои песни в альбом?
РС Не знаю, просто песни входят в такую...
ББ ...комбинацию?
РС Да... А я думала, что «комбинация» — это нижнее белье...
ББ И оно тоже.
РС А иногда мы находим в студии какой-то звук, и я думаю: «О, а для этого звука у меня есть песня!» А я о ней не думала уже лет восемь. Так я вспомнила об «Open», «Ne me quitte pas» и «Oh, Marcello».
ББ А песню «Ne me quitte pas» ты перевела на русский язык с английского?
РС Русскую версию этой песни я записала год назад. Я тогда еще не знала, что поеду в Россию на гастроли. Просто хотела сделать что-то для русских слушателей. Обычно я в студии играю и пою одновременно. А эту вещь я записала отдельными треками. Долго не знала, как передать ее в Россию, и в конце концов мы просто поставили ее на YouTube, буквально за две недели до поездки сюда.
ББ К тебе очень большой интерес в российской еврейской диаспоре. Ты чувствуешь, что должна что-то делать специально для этой аудитории?
РС Мои песни адресованы всем. Они не для какой-то... agenda. Но, конечно, я чувствую сильную связь с еврейским обществом и в России, и в Америке, и везде. Мы маленький народ, у нас было очень много бед, я чувствую связь с людьми, которые пережили Холокост. В Нью-Йорке или в Израиле большие общины, но когда я играю в штатах, где мало евреев, и ко мне подходит какой-нибудь еврейский тинейджер и чувствует, что есть человек, у которого тоже кудрявые волосы, который тоже еврей и не стесняется этого, это очень важно для них. Они очень рады. Многие из тех, кто относится к национальным меньшинствам, стесняются этого в инородной среде. Для меня важно, чтобы все люди себя уважали и любили. В еврейском обществе есть очень сильный акцент на взаимопомощь. Такие организации, как, например, HIAS (Hebrew Immigrant Aid Society, или «Общество помощи еврейским иммигрантам», созданное в 1909-м. — Б. Б.), очень помогают иммигрантам.
ББ По линии HIAS ты играла в Белом доме ?
РС Нет, это был День Еврейского наследия. Когда меня приглашают выступить и повод имеет отношение к евреям, мне это очень приятно и близко. Для моих родителей было очень важно почувствовать себя свободными евреями, получить возможность изучать наше прошлое. Поэтому, как только мы приехали в США, они послали меня в еврейскую школу. Чтобы я могла изучить все то, что было недоступно им.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.