[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АВГУСТ 2012 АВ 5772 – 8(244)
ЖИДОВСКАЯ БАШНЯ
Даниэль Ньюман
Виюне российские еврейские общины всколыхнула нетипичная история, связанная с заключенным ивановской колонии Кириллом Петровичем Груздевым, религиозным евреем, и Дмитрием Кокоревым, надзирателем упомянутой колонии и ярым антисемитом, якобы придавшим огню Тору XVII века.
Груздев 5 июня направил в высшие судебные инстанции жалобу на происходящий в зоне беспредел и проявления антисемитизма. В них он уведомил, что с 12 июня начинает голодовку протеста, которую прекратит только после проведения расследования. Тем временем Кокорев ходил по зоне победителем. Считая, что в этом деле «поставлена последняя точка», надзиратель угрожал Груздеву карцером, если тот не прекратит голодовку и не признается в том, что оклеветал его.
Губернатор Ивановской области учредил комиссию и послал ее в зону для расследования обстоятельств. В комиссию вошли два еврейских представителя: раввин Костромы Нисон Руппо и от ивановской хасидской общины — Маргарита Леонидовна Шнир.
Выводы правозащитных организаций и успокоительный вердикт раввина Нисона Руппо до некоторой степени вселяют надежду, что произошедшее можно списать на бытовой антисемитизм или на несовершенство системы надзора над надзирателями. Однако точку в деле, о которой так мечтает надзиратель Кокорев, ставить рано.
Статистика кичится тем, что евреи-зэки в массе своей преступники экономические. Безусловно, кровопролитие и насилие — не столь высокий криминальный стиль. Хотя случаи особых преференций в отношении экономических преступлений в российском или международном праве нам неизвестны. Не известны они и Торе. Да и Груздев, если верить прессе, сидит в Кохме не за пытливый ум.
Узнаем ли мы о «духовных метаниях» Груздева? Прежде «борец за правду» был осужден условно за дачу ложных показаний и клевету. Еврей ли Груздев, была ли Тора, да и что соблюдал «потерпевший»?
Обычай «высокой жалобы» остается подчас единственной надеждой бесправных. Вмешательство руководства, если принять во внимание нынешний стиль работы, произойдет без лишнего шума, — конечно, если в истории Груздева окажется, что действительно имели место проявления антисемитизма. Которые, к сожалению, не являются чем-то исключительным.
Вот, к примеру, как живописует об укладе еврейского тюремного быта Семен Сибиряков в сборнике рассказов, изданном в 1928 году «Всесоюзным обществом политических каторжан и ссыльнопоселенцев».
В 1911 году прибыл в «Кишиневский централ» новый начальник, некто Обольянинов, слухи о лютом нраве которого предварили его приезд.
Сам себя именовавший не иначе как «Отцом», а в черносотенной периодике — «Яблоком из царского сада», начальник тюрьмы Обольянинов, как ни парадоксально, вырастил из вверенных ему заключенных настоящих революционеров. А дело было так. Приказал Обольянинов, чтобы после поверки пели они «Отче наш» и «Спаси, Господи». И когда на еврейской башне хотели отговориться — дескать, мы, евреи, не знаем русских молитв, последовал окрик, изрядно украшенный перебористым матом: «Жиды лучше православных должны знать молитвы».
И… еврейская башня нехотя запела. Да так, что заслушивались на постах надзиратели, а сам начальник тюрьмы Обольянинов счел еврейский хор вершиной своей служебной карьеры. На одной из вечерних поверок сидельцы еврейской башни испросили дозволения у Обольянинова петь «Отче наш» на своем языке, так как закон запрещает им петь на русском. И ему эта идея понравилась: весть о самоуправстве «Отца» дошла до губернатора, и начальнику тюрьмы нужно было как-то реабилитироваться.
Исполненная на мелодичный напев «еврейская молитва», приправленная уголовной лексикой и тянущая ко «всевышнему» заковыристые проклятия в адрес царя и царицы, «бога» и матери божьей, растрогала душу «кума». А накануне «еврейской Пасхи» пригласил Обольянинов к вечерней поверке казенного раввина. Хвастаясь «вольготной» жизнью своих «жидков», он устроил сюрприз для обеих сторон: камера «молилась» громко и отчетливо, не ведая о том, что в этот момент в коридоре блока находится приглашенный гость. Раввин был казенный, но не «ссученный»: никого не сгноили в карцере и не запороли розгами. Еврейскому хору, в качестве поощрения, было даже разрешено выдать по полбутылки вина на брата.
Если бы не июньский инцидент, если бы не средства массовой информации, знали бы мы о заключенном Груздеве, перечитали бы сибиряковых? Говорят, теперь в Иванове для заключенных-евреев устраивают уроки Торы.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.