[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ МАЙ 2012 ИЯР 5772 – 5(241)
О евреях в русской революции глазами датчан
Андрей Рогачевский
В этом году исполняется 90 лет фильму «Заклейменные» (Die Gezeichneten) классика датского и мирового кино Карла Теодора Дрейера. Рассказывающий о судьбе еврейской семьи в эпоху первой русской революции, фильм был снят по международному бестселлеру – роману «Возлюби ближнего своего» (1912) датского писателя Оге Маделунга, который не понаслышке знал о том, что творится в России.
Кадр из фильма Карла Теодора Дрейера «Заклейменные». 1922 год
Чем интересно немое кино сегодня? Необычной экспрессией, когда история и переживания персонажей выражаются мимикой, жестами, мизансценами. Черно-белым изображением, которое удачно соответствует заостренному конфликту добра со злом. И вероятно, размытостью границ между игровыми и документальными эпизодами — не случайно постановочные сцены взятия Зимнего в эйзенштейновском «Октябре» (1927) любят использовать в качестве кинохроники.
Многие немые фильмы исчезли из коллективной зрительской памяти почти без следа — и наверняка заслуженно (хотя историки кино могут с этим не согласиться). Временная дистанция способствует естественному отбору. Дозвуковые картины с культовым статусом — «Кабинет доктора Калигари» Роберта Вине, «Голем» Пауля Вегенера, «Аэлита» Якова Протазанова, «Метрополис» Фрица Ланга, ранние фильмы Чаплина и Хичкока — известны наперечет и при просмотре оставляют ощущение, сравнимое с живописью или графикой старых мастеров. Мало кому сейчас придет в голову рисовать в манере Тициана — что не умаляет величия художника. Вот почему так радует возвращение к жизни малоизвестного винтажного киношедевра. И вдвойне приятно, если шедевр имеет отношение к еврейству, не избалованному вниманием старинных кинокамер.
Создатель «Заклейменных» Оге Маделунг провел в России много лет. В 1893–1895 годах был здесь управляющим имением, а в 1897–1906 годах экспортировал из Вологды масло. В Вологде же познакомился с сосланными туда Николаем Бердяевым, Иваном Каляевым, Борисом Савинковым (чью книгу «Конь бледный» перевел на датский) и Алексеем Ремизовым, называвшим Маделунга «Аггей Андреевич». Русский язык Маделунга был достаточно хорош, чтобы писать на нем журнальные рецензии и даже художественную прозу. Он публиковался в журнале «Весы» и альманахе «Северные цветы». В 1903-м, отвечая на вопрос Брюсова, стоит ли писать по-русски, когда проще по-датски, Маделунг утверждал: «России я должен почти все в своем развитии, и для меня имело бы решающее значение видеть свое произведение принятым на русском языке среди писателей, которые оставили во мне неизгладимый след». Тем не менее писательская карьера Маделунга состоялась лишь по его возвращении в Данию, где он, в частности, обратил на себя внимание сочинениями на русскую тему. Хотя и еврейская была ему близка: по имеющимся сведениям, первая жена Маделунга, Мария Федоровна Эгельштейн, была из русско-еврейской семьи. Повлиял на него и знаменитый еврейско-датский литератор Георг Брандес, который лично отрецензировал «Возлюби ближнего своего», критикуя роман за некоторые маловероятные особенности сюжета и местами пафосный тон, но отмечая способность автора к психологическому сопереживанию и мастерскую обрисовку главных персонажей.
По мнению Дрейера, книга давала блестящий материал для экранизации. Именно он обратил внимание на роман немецкого продюсера Отто Шмидта, когда тот искал сюжет, способный привлечь зрителя не только в континентальной Европе, но и в Америке и Великобритании. Выяснилось, что Маделунгу уже предлагали экранизацию, но он предпочел, чтобы это сделал скандинав. К началу 1920-х Дрейер был автором без малого 30 киносценариев и постановщиком трех картин. Самая масштабная из них, по структуре напоминающая «Нетерпимость» (1916) Дэвида Уорка Гриффита, — «Страницы из книги Сатаны» (1921) — имела отношение как к еврейской, так и к революционной тематике, отчасти и на российском материале (в «палестинской» новелле тщательно воссоздана архитектура и костюмы Иудеи времен римского владычества, новелла о Великой французской революции повествует о попытках спасти от гильотины Марию-Антуанетту, а в новелле о гражданской войне в Финляндии предводителем красных является русский монах).
В интервью датской газете «B. T.» от 7 февраля 1922 года (день премьеры «Заклейменных» в Копенгагене) Дрейер ссылался на мнение знакомых ему выходцев из России: «“Возлюби ближнего своего” настолько правдоподобно описывает российские характеры и условия, что кажется, будто автор романа — россиянин». И в центральных ролях, и в эпизодах были заняты бывшие подданные Российской империи, а среди статистов оказалось много евреев-беженцев, ставших жителями берлинского Еврейского квартала. Хотя фильм снимался в Берлине, Дрейер и художник-постановщик Йенс Линд съездили в Люблин, где евреи жили с первой трети XIV века и, согласно переписи 1921 года, составляли около 40% от почти стотысячного населения города. Декорации местечка на Днепре, где разворачивается основное действие «Заклейменных», явно имитируют здания Люблина. В местечке живет юная Ханна-Либа Сегал (актриса Полина Пеховска), отданная матерью в женскую гимназию после смерти религиозного отца. Девушка заводит отношения с гимназистом-неевреем Сашей Красновым (в его роли — норвежец «арийского» типа Торлиф Рисс). Об отношениях становится известно, и Ханне-Либе приходится оставить не только гимназию, но и местечко. Она отправляется в Петербург к брату Якову — преуспевающему юристу, перешедшему в христианство (его блистательно играет Владимир Гайдаров). Саша тоже едет в Петербург в университет и вступает в революционный кружок, где верховодит некто Рылович (замечательный датский актер Йоханнес Майер). Яков опознает в Рыловиче полицейского провокатора, однако не успевает предупредить Ханну-Либу и Сашу, и тех арестовывают. Позже Яков добивается, чтобы Ханну-Либу выпустили и выслали к матери. Переодетый монахом Рылович отправляется в те же места — подстрекать неевреев к погрому. Воссозданный в «Заклейменных» с поразительной достоверностью, погром разражается после Манифеста 17 октября 1905-го, как раз когда Яков приезжает в местечко проститься с умирающей матерью. Рылович убивает его. А Ханну-Либу спасает Саша, освободившийся из тюрьмы и, при содействии бастующих железнодорожников, примчавшийся домой на локомотиве. Заключительные кадры — воссоединение Ханны-Либы и Саши, — подчеркивая контрастирующие (и как бы взаимодополняющие) черты влюбленных, демонстрируют, как гармонично могут сложиться взаимоотношения между евреями и христианами.
Морализирование Дрейера (и Маделунга) могло бы показаться наивным, если бы не тот факт, что в Дании евреи были уравнены в правах с коренным населением со времен Наполеоновских войн, то есть почти на век раньше, чем в Швеции (не говоря уже об остальной Скандинавии и России). И неудивительно, что в 1943 году в оккупированной нацистами Дании евреи были заранее предупреждены соотечественниками о готовящейся депортации и почти в полном составе (более семи с половиной тысяч человек) вывезены в нейтральную Швецию.
Но вернемся к «Заклейменным». Снятый немым (правда, с непривычным обилием текста в интертитрах), фильм не кажется устаревшим. Неторопливый ритм, проявляющийся в «этнографических» сценах (визит свахи, молитва в синагоге, похороны), к финалу сменяется нарастающей революционной динамикой, какой не погнушался бы и Эйзенштейн. Впрочем, «монтажа» (уже изобретенного Гриффитом, но пока не усовершенствованного Эйзенштейном) в картине почти нет: актеры традиционно изображают чувства на театральный манер, но без злоупотреблений. Особенно органичен Гайдаров в роли мучимого угрызениями совести вероотступника. Сцена, в которой ему является призрак матери, вызывает в памяти визит умершей графини к Германну из «Пиковой дамы» (1916) Протазанова.
Принятый современниками с энтузиазмом, в наши дни фильм Дрейера оказался тем не менее забыт и почти недоступен. Лишь четыре его копии сохранились в различных архивах. Впрочем, недавно картину отреставрировал и выпустил на DVD датский Киноинститут, с датскими и английскими интертитрами. Фильм следовало бы показать и в России. А роман Маделунга, уже переведенный на немецкий, венгерский и идиш, — издать по-русски.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.