[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2011 ХЕШВАН 5772 – 11(235)

Бритвы истории

Алексей Мокроусов

В конце ноября в Венеции завершается 54-я биеннале, самое известное в мире собрание выставок современного искусства. Среди его главных героев оказались павильоны Израиля и Польши.

54-я биеннале современного искусства в Венеции. 2011 год

Яэль Бартана. Фрагмент видеопроекта «...и Европа будет потрясена». Павильон Польши

Андрей Монастырский. Нары и венецианские сваи — фрагмент инсталляции в одном из залов павильона России

Венецианская биеннале знала разные периоды в своей более чем столетней истории. Начинавшаяся как попытка вдохнуть современность в город, где понемногу затухала жизнь, биеннале становилась то символом упадка искусства, то концентрацией всего самого нового и экспериментального. При Муссолини итальянские музеи закупали здесь Дейнеку, а после войны в Венеции расцветал мировой авангард. В итоге тот переместился на «Документу» в немецкий Кассель, зато Венеции достались модные толпы и блеск.

Сама структура биеннале способствует, казалось бы, расцветанию ста цветов: есть главная выставка, которую делает приглашенный куратор, а есть национальные павильоны, где каждый стремится оказаться впереди существующих тенденций. Самые старые участники биеннале, включая Россию (ее павильон построил в 1914 году академик Алексей Щусев, автор Казанского вокзала и Мавзолея на Красной площади), находятся в саду Джардини. Те же, кто присоединился к мировому арт-смотру недавно, располагаются, как правило, в палаццо или в обычных жилых домах на островах лагуны. Число новоприбывших увеличивается с каждым годом. Если в первой выставке в 1895-м участвовало всего 16 стран, то в нынешней — 89.

В последнее время биеннале переживает состояния, близкие к диагнозам мировой экономики: бросает то в жар, то в холод. Влияние арт-рынка сказывается на решениях куратора. В этом году главная выставка, «ILLUMInazioni» («ИЛЛЮМИнации»), подготовленная швейцаркой Биче Куригер (она была среди учредителей знаменитого журнала по искусству «Parquett»), открывалась тремя огромными полотнами Тинторетто. Правда, классика не помогла выставке обрести внутреннюю стройность и обнаружить связи между отдельными экспонатами. Гораздо интереснее оказались национальные павильоны. Так, греки, в полном соответствии с состоянием госбюджета, впали в минимализм, ограничившись водой и светом посреди голых стен (в итоге проект «По ту сторону реформ» Диоханди получился красивым), сербы показали внушительную инсталляцию Драголюба Раша Тодосиевича на темы истории, с бочками и свастиками. А швейцарцы представили огромный «Кристалл сопротивления» Томаса Хиршхорна, заполонившего весь павильон разнообразным мусором человечества. Найденные предметы — важнейшая часть эстетики современного искусства, иногда они позволяют сохранить связь между воображаемым и реальным.

Русский павильон, курируемый Борисом Гройсом (комиссар — Стелла Кесаева из «Stella Art Foundation»), представил новую работу Андрея Монастырского, а также архив акций группы «Коллективные действия», в которых начиная с 1970-х годов участвовали многие знаменитости нон-конформистского искусства советской поры, от Елены Елагиной и Игоря Макаревича до Юрия Альберта и Льва Рубинштейна. Непонятно, насколько западный зритель способен считывать подробности советской эпохи, но павильон понравился многим, его авторы говорят на общем с мировым искусством языке.

Сигалит Ландау. Фрагмент видеопроекта «One man’s floor is another man’s feelings». Павильон Израиля

Шнурки и мосты

Израиль представил проект 42-летней художницы из Тель-Авива Сигалит Ландау. В свое время она прославилась видео, на котором крутит на берегу Мертвого моря хулахуп из колючей проволоки, — очевидная аллюзия на отношения израильтян и палестинцев. Политические взгляды Ландау вызывают раздражение у многих ее соотечественников, что естественно для автора, словно канатоходец прогуливающегося по острозаточенной бритве истории. Это не мешает ей оставаться одним из крупнейших художников Израиля. Ее персональная выставка уже прошла в нью-йоркском Музее современного искусства, ее работы выставляли в парижском Центре Помпиду и мадридском Музее королевы Софии, а количеству присужденных ей призов и наград удивится любой коллега.

В Венеции Ландау показывает три инсталляции и видеоработы, посвященные теме коммуникации в современном мире, — на уровне коммуникаций между народами. Так, в работе с труднопереводимым названием «One man’s floor is another man’s feelings» (видимо, обыгрывается английская пословица «Что для одного пол, для другого -— крыша», то есть название работы можно перевести как «Пол для одного — душа для другого») она создает сложную комбинацию из труб, внутри которых продуцируется вода. Другая ее идея связана со строительством соляного моста через Мертвое море между Израилем и Иорданией. Мертвое море занимает важнейшее место в космологии Ландау, художник много времени тратит на его продвижение на всемирном интернет-конкурсе, посвященном выбору новых семи чудес природы.

В итоге павильон выглядит мини-ретроспективой Ландау, где царит идея диалога всего и вся. Политический диалог занимает здесь не последнее место: не зря в одном из фильмов мальчишки беспрерывно чертят на песке линии, символизирующие границы, а в финальном видео выставки сидящая под столом девочка связывает вместе шнурки от ботинок взрослых людей, ведущих за этим самым столом какие-то переговоры.

Сигалит Ландау. «Water Meter Tree». Павильон Израиля

Сигалит Ландау. «Рыболовная сеть». Павильон Израиля

Бывшие соседи, страх и кинопленка

Сигалит Ландау училась в Бецалель — Иерусалимской академии искусства и дизайна, как и Яэль Бартана, ставшая главным и единственным художником польского павильона. Ее видеотрилогия «...и Европа будет потрясена» оказалась одним из важнейших событий в Венеции. Даже Борис Гройс, который считает, что биеннале в целом «эволюционирует в сторону привилегированного массового развлечения», отметил польский павильон.

Бартана разворачивает в трех фильмах масштабную историю современного политика, ратующего за еврейское возрождение в Европе и призывающего евреев вернуться в Польшу. Роль политика — а фактически самого себя — сыграл Славомир Щираковский, возглавляющий в Польше левое движение «Политическая критика». Мало того что Щираковский произносит собственные тексты (в фильме так поступают и другие персонажи, например политический журналист Ярон Лондон), так он еще и решился на мужественный ход как актер: одна из частей трилогии называется «Убийство», и в ней показаны сцены похорон убитого политика, напомнившего полякам об их исторической вине. Похороны проходят в помпезном здании Дворца культуры и техники, некогда построенном в Варшаве по образцу сталинских высоток в Москве, — многозначный символ, отсылающий к ампиру эпохи диктатуры, обозначающему и архитектурный стиль, и годовые кольца времени.

Сигалит Ландау. «Шнурки». Павильон Израиля

После публикации на польском языке книг живущего ныне в Америке Яна Гросса «Соседи» (о погроме в польском городке Едвабно летом 1941 года) и «Страх», посвященной послевоенным погромам в Польше и неизбывному, на взгляд Гросса, антисемитизму поляков, эта тема наконец-то покинула давящую зону молчания. Правда, развернувшуюся дискуссию мирной не назовешь: слишком многих тезисы Гросса задели за живое. Не менее провокационной, чем его книги, выглядит и трилогия Бартаны, ставящей сложнейшие вопросы об исторической памяти, генезисе нации и некогда многонациональных моногосударствах сегодня.

Поляки безбоязненно работают с этими сложными темами. Один из фильмов трилогии, «Убийство», они показали в сентябре на Московской биеннале современного искусства. Это выглядело жестом не менее впечатляющим, чем привоз весной на «Золотую маску» спектакля Кшиштофа Варликовского «(А)поллония», посвященного Холокосту в Польше (см.: Лехаим. 2011. № 5). Спектакль тогда до такой степени впечатлил отвыкшую от публичных дебатов об истории публику, что кто-то из зрителей даже заявил, что на территории России не было гетто и потому вся эта тематика не касается россиян. Интересно, примет ли кто из россиян участие летом 2012 года в работе конгресса, который собирается провести перед Берлинской биеннале современного искусства связанное с видеотрилогией Яэль Бартаны «Движение за еврейское возрождение в Польше» («The Jewish Renaissance Movement in Poland, JRMiP»)? Записаться в это движение можно на выходе из польского павильона.

Кадр из фильма «Убийство», вошедшего в видеотрилогию «...и Европа будет потрясена». Режиссер Яэль Бартана. Павильон Польши

Своим монументальным фильмом, порой изощренно-гротескным, порой мрачным и чуть ли не циничным, Бартана напоминает, что нет в мире вещей, не связанных друг с другом. Поначалу может казаться, что только аукнулось и так никогда и не откликнулось. Но отклик звучит всегда. Другое дело, он возникнет не сразу, но рано или поздно настигнет детей либо внуков.

добавить комментарий

<< содержание

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.