[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2011 ЭЛУЛ 5771 – 9(233)
ПУТЕШЕСТВИЕ В ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТУМ
Виктория Мочалова
Чехословакия лежит на перекрестке различных культур, и историческое своеобразие ее культуры с глубокой древности, пожалуй, со времен Кирилла и Мефодия, заключается именно в творческом соединении потоков, льющихся из отдаленных источников.
Роман Якобсон
Дом, в котором 20 лет жил рабби Йеуда Лёв бен Бецалель (Маараль), когда был главным раввином Моравии и Силезии
В 30-е, последние европейские мирные годы XX века, блистательный чешский лингвист и переводчик еврейского происхождения Павел Эйснер сказал нечто созвучное этим словам Якобсона: что уделом его страны является симбиоз. Он имел в виду три культуры — чешскую, немецкую и еврейскую. Дальнейшее драматическое развитие европейских событий разрушило этот симбиоз, и, отправляясь в сегодняшнюю Чехию, путешественник неизбежно сталкивается лишь с его остатками, рудиментами, с памятью о былом сосуществовании трех культур. При этом добровольный скиталец, интересующийся еврейской историей и уже объездивший часть Восточной Европы, поразится тому, как бережно и тщательно любые ее следы хранятся в Чехии людьми, никакого отношения к ней не имеющими. Кроме, впрочем, давнего, как давнопрошедшее время, соседства[1]. И подобно этой грамматической категории, не имеющей настоящей и будущей форм, реальное историческое соседство, погрузившееся на дно безвозвратно ушедшей истории, существует теперь только в пространстве исторической памяти.
Еврейское кладбище в Микулове, основанное во второй половине XV века
«Лехаим» уже добровольно скитался по Праге (См.: Андрей Шарый. Zˇide города Праги. 2008. № 2), и читатель усвоил кое-какие сведения и об этом поразительном городе, кстати, согласно бытовавшей в чешских землях легенде, основанном именно евреями — практически сразу после разрушения Храма, и о р. Лёве бен Бецалеле, Маарале, получившем широкую известность как легендарный создатель первого в мире робота — голема, хотя имевшем и значительно более серьезные реальные заслуги. Скульптурное изображение р. Лёва, созданное знаменитым Л. Шалоуном, автором памятника Яну Гусу в центре Праги, стоит сейчас у Нового пражского магистрата на Марианской площади. Кстати, чтобы понять символическое значение этой скульптурной композиции, где Маараль изображен с женской фигурой, следует вспомнить легенды о том, как смерть многократно, но безуспешно пыталась забрать праведника из этого мира, принимая разные обличья. Роковой оказалась преподнесенная внучкой рабби в день его рождения роза, в которой и скрывалась смерть. Почему тема смерти так педалирована и этим скульптором, и магистратом (с противоположной стороны здания стоит изображение легендарного рыцаря, окаменевшего от проклятия отвергшей его и за это им заколотой возлюбленной), выяснить не удалось (может быть, смерть здесь представлена как идея равноправия, перед которой иудей и христианин равны?), зато симбиоз культур вполне очевиден.
Но сейчас читатель приглашается в насквозь пропитанные историей, в том числе и еврейской, пространства Богемии и Моравии, в их маленькие городки с великим прошлым, куда отправилась экспедиция исследователей, организованная московским центром «Сэфер» и Центром Чейса (Еврейский университет Иерусалима) с помощью чешского еврейского туристического агентства «Wittman tours». Некоторые впечатления от этого захватывающего странствия по давнопрошедшему времени легли в основу этих заметок.
Маараль не случайно послужил нам отправной точкой путешествия в глубь страны, ведь в Прагу он переехал из «глубинки» — моравского города Микулова (по-немецки — Никольсбурга, от названия которого, традиционно записывавшегося двумя буквами — נ и שׁ, происходят еврейские фамилии Нэш, Нэшер и им подобные), в котором прожил 20 лет (1553–1573 годы). Над городом, где еврейское присутствие впервые упоминается в 1369 году, возвышается замок его владельцев — Лихтенштейнов (с 1249 года), позже — Дитрихштейнов (1575–1945 годы), обосновавшихся здесь со своим двором и фактически превративших Микулов в процветающий центр Моравии. Высокородные владельцы прекрасно понимали, сколь много пользы приносит им присутствие евреев (плативших, кстати, значительно более высокие налоги, чем христиане, содержавших княжескую гвардию, регулярно поставлявших в замок свежее мясо и масло), и потому, даже когда евреев изгоняли из королевских городов, они могли рассчитывать на благосклонный прием в Микулове. Впрочем, эта мудрая иммиграционная политика распространялась не только на иудеев, но и на гонимых швейцарских протестантов, нашедших прибежище в Микулове и заметно способствовавших развитию местного виноделия и ремесел (особенно производства изысканно декорированного фаянса).
Интерьер Верхней синагоги в Микулове
Неудивительно, что в этих благоприятных для иммигрантов-иноверцев обстоятельствах еврейский Микулов процветал в течение 300 лет. С середины XVI до середины XIX века (когда евреи составляли уже 42% населения) он являлся духовным, культурным и политическим центром моравского еврейства. Этому способствовал и указ веротерпимого императора Максимилиана II Габсбурга о введении должности окружного раввина Моравии с резиденцией в Микулове. Именно этот пост и занял Маараль.
После Маараля в Микулове жили и другие прославленные ученые, служившие окружными раввинами Моравии: бежавший от хмельничины Менахем-Мендл Крохмаль (Цемах Цедек); племянник известного «придворного еврея» Самуила Оппенгеймера Давид Оппенгейм, чье огромное книжное собрание было впоследствии приобретено оксфордской Бодлеянской библиотекой; Шмуэль-Шмельке Горовиц, создавший здесь отдельную хасидскую синагогу; Мордехай Бенет, который предпочел этот пост предлагавшимся ему одновременно аналогичным должностям в Пресбурге и Кракове. О Бенете с удивлением говорили как о единственном ортодоксальном раввине, с пониманием относившемся к идеям Просвещения, распространявшимся в его эпоху.
В еврейском квартале насчитывалось 12 синагог, из его 317 домов к настоящему времени сохранилось 90, многие из них находятся под охраной как культурные памятники.
Самая старая здесь синагога — так называемая Верхняя, построенная на месте более ранней, середины XVI века, — находится прямо у подножия замка Лихтенштейнов—Дитрихштейнов.
В еврейском квартале Тржебича
Разумеется, за свою долгую историю она много раз перестраивалась: в XVII веке были пристроены верхняя женская галерея и нижний зимний зал; после страшного пожара 1719 года, охватившего и еврейский квартал, и замок, их восстанавливали, как полагают, одни и те же архитекторы; переделка 1819 года придала зданию синагоги ампирный облик. Но, осматривая ее интерьер, путешественник, знакомый с восточноевропейскими образцами синагогальной архитектуры, заметит характерные для них элементы — колонны, балдахин. Это не случайно — каменная летопись подтверждает то, что известно из письменных источников: эти элементы привнесли сюда польские беженцы середины XVII века, спасавшиеся от гзерот тах-тат[2].
От Микулова-Никольсбурга недалеко до Брно, давней столицы Моравии, которая становится местом поселения евреев уже в XIII веке. Тогда обильно пополнявшим казну евреям оказывал покровительство «железный и золотой» король Пшемысл Отокар II, и община процветала. Известно, что при Яне Люксембургском, в 1333 году, евреи оплатили 25% стоимости постройки городских стен и рва. От этого времени сохранились древнейшие в Моравии мацевы 1349 и 1373 годов, помещенные теперь в городской музей.
Город Брно дал свое имя родившемуся здесь знаменитому раввину Исраэлю Бруну бен Хаиму (1400–1480), крупнейшему талмудическому авторитету своего времени, которого начавшиеся гонения на евреев заставили переехать в Регенсбург, где он открыл свою ешиву. Изгнание евреев из Брно, как и во многих других европейских городах середины XV века, было в значительной степени вызвано страстной проповеднической деятельностью францисканца Иоганна ди Капистрано, «бича Божьего», как его называли, безудержного борца со всяческой ересью, которую он понимал весьма широко. В художественно заостренной форме эти события и лица отразились в исторической трагедии Готтхарда Дейча «Исраэль Брун» (1908), действие которой происходит в Брно в 1454 году.
Пятнадцатилетний чешский король Ладислав Постум (т. е. «родившийся после смерти отца») в 1454 году под влиянием Капистрано издает указ об изгнании евреев из всех королевских городов, согласно которому евреи должны были передать свое имущество, включая недвижимость, христианам, а те, в свою очередь, — компенсировать казне высокие еврейские налоги. Что это означало для экономики города, нетрудно догадаться, а король, должно быть, понес кару за свой указ — умер спустя три года, не успев жениться и произвести на свет потомство.
С этого времени на 400 лет евреи вынужденно удаляются из городских стен Брно, и как-то не очень притягательными сегодня кажутся призывы напрячь воображение и представить себе, что еврейский квартал некогда располагался между бывшей гостиницей Падовец, где стояли Еврейские ворота (Judentor), Овощным рынком, улицей Масарика (ее нижняя часть называлась Еврейской улицей) и Меняльными воротами, а на месте теперешнего вокзала находилось еврейское кладбище.
В «Старой» синагоге в Тржебиче
Для интересующихся лжемессианскими течениями Брно может представлять особый интерес, поскольку здесь с 1773 по 1786 год пребывал со своим «двором» авантюрный основатель секты франкистов Яаков Франк. Пытаясь — путем принятия христианства — «освободить» Б-жественные искры от скрывающих их клипот, он сам, в свою очередь, был освобожден из ченстоховского заточения войсками генерала Бибикова (есть сведения, что в благодарность за определенные услуги, оказанные им русским властям). Королева Богемии Мария Терезия, известная гонительница евреев, поддерживала Франка, поскольку видела в нем — надо признать, не без оснований — христианского миссионера в еврейской среде, а ее старший сын, император Иосиф II, как поговаривали, по достоинству оценил женские прелести дочери Франка, красавицы Евы. Впрочем, о нем, разумеется, следует упомянуть отнюдь не как о ценителе красоты юной крещеной еврейки, а как о «просвещенном» правителе, во многом противостоявшем своей матери и после ее смерти (1780 год) свободно развернувшем свою реформаторскую деятельность. В 1781 году Иосиф II издал свой знаменитый «Патент толерантности», принесший всем иноверцам страны долгожданное освобождение от прошлых притеснений, запретов и ограничений. Нельзя полагать, что это освобождение «сверху» было мгновенно принято и одобрено «внизу» — например, городской совет Брно послал императору свой протест против еврейского присутствия, поскольку для христиан оно нестерпимо, ведь «еврей есть еврей и навсегда останется евреем», а город за столько веков привык быть Judenfrei.
По указу этого же императора с 1 января 1788 года всем евреям полагалось заиметь немецкие фамилии, которые должны были фигурировать во всех письменных актах (фиксирующих рождение, обрезание, венчание, погребение). Когда вы бродите по «новому», открытому в 1852 году обширному еврейскому кладбищу в Брно, действенность этого указа выступает со всей наглядностью.
Инициированное реформами Иосифа II дальнейшее процветание еврейской общины Брно было прервано хирургическим путем уже в XX веке, с началом немецкой оккупации. Из общины, насчитывавшей к этому времени 12 тыс. членов, 11 тыс. было вывезено в Терезин и другие лагеря уничтожения, лишь около тысячи пережили Холокост.
Как и во многих других чешских городах, так называемую Большую синагогу (1855 год) разрушили немцы, Новую — коммунисты, о чем теперь свидетельствует мемориальная дощечка (ул. Понавка, 8), погибшим поставили памятник, а оставшейся горстке выживших и их потомков служит маленькая конструктивистская синагога 1930-х годов (ул. Скорепка, 13).
Новая синагога в Вельких Мезиржичах была построена в 1867 году архитектором Августином Прокопом, сейчас здесь располагается торговый центр
Гуляя по улицам Брно и проходя мимо университета им. Т. Г. Масарика, вспомним и о том, что здесь начиная с 1930 года и вплоть до немецкой оккупации Чехословакии работал великий филолог Роман Осипович Якобсон (в 1937 году он получил чехословацкое гражданство), стремившийся к установлению «общей речи культуры».
Путешествуя по Моравии, следует непременно посетить городок Тржебич, где самое раннее упоминание о еврейском присутствии датируется 1433 годом, а в 1799 году местная еврейская община составляла уже 59% от общего числа населения. Еврейский квартал Тржебича как наиболее сохранившийся в виде целостного ансамбля в Европе был сравнительно недавно (2003 год) внесен в список мирового культурного наследия ЮНЕСКО. На информирующей об этом памятной доске отмечается, что еврейский квартал вместе с находящейся поблизости христианской базиликой Св. Прокопа (XIII век) свидетельствуют о многовековом сосуществовании двух культур.
«Старая» синагога (1639–1642 годы; Тихе намести, 12) после войны за отсутствием еврейского населения (всего 10 человек уцелели в Холокосте, но и они не остались в городе) стала использоваться как гуситский храм.
«Новая» синагога (ул. Субалкова, 1/44) относится к концу XVII века, а ее настенные росписи — к 1706–1707 годам. Вместе со всем еврейским кварталом она едва не пала жертвой строительного бума, желанными плодами которого должны были стать стройные ряды панельных домов. Однако благодаря усилиям архитектора Гаральда Чадилека, городских властей и Министерства культуры был осуществлен проект реконструкции, и синагога была торжественно открыта в 720-ю годовщину первого письменного упоминания Тржебича (1997 год). В настоящее время она используется как выставочный и концертный зал, служит впечатляющим напоминанием о существовавшей здесь некогда еврейской общине.
Осмотру Тржебича имеет смысл посвятить целый день, непременно побродив по его живописным улочкам, пройдя через извилистый подвальный проход, объединяющий дома № 14–18 по ул. Л. Покорного, осмотрев дом раввина (XVII век), заглянув в антикварные лавочки, книжные и сувенирные магазины, где может найтись множество неожиданных вещей.
Особая достопримечательность Тржебича — заложенное в первой половине XVII века и отреставрированное в 1983–1988 годах еврейское кладбище, где находится около 2 тыс. ренессансных, барочных и классицистических мацев.
Недалеко от Тржебича — живописный городок Вельке Мезиржичи, то есть Большое Междуречье. Ну, не такое уж большое, если честно, зато совершенно очаровательное. Евреи переселялись сюда, вероятно, после изгнания из больших королевских городов в середине XV века, а после снятия ограничений в середине XIX века — и это общая для маленьких чешских городков тенденция — вновь мигрировали в более крупные города.
Синагога в готико-ренессансном стиле начала XVI века. Вельке Мезиржичи
«Старо-новая», готико-ренессансная синагога относится к началу XVI века. Теперь — за неимением прихожан (в 1941–1942 годах оставшиеся в Вельких Мезиржичах еврейские жители были вывезены в лагеря уничтожения, откуда вернулись лишь семь человек) — она служит галереей, где проходят выставки местного музея.
Новая синагога, безусловно свидетельствующая об увеличении общины, была построена рядом в неоготическом стиле, но сейчас, по той же причине, здесь располагается торговый центр.
В XVII веке в Вельких Мезиржичах жили такие знаменитые раввины, лидеры моравского еврейства, как бежавший из Вильно Эфраим Коген; уже упоминавшийся в связи с Микуловым Менахем-Мендл Крохмаль, Гершон Ашкенази, Меир бен Йоханан, Йозеф Фейльбоген.
Многие из сохранившихся мацев на еврейском кладбище, основанном в середине XVI века на противоположном от синагог берегу реки, несут на себе печать барочного стиля. А вообще кладбище использовалось сравнительно долгое время — самое позднее захоронение относится к 1942 году.
В Голешов паломники едут, чтобы посетить синагогу и могилу р. Шабтая бен Меира а-Коена (акроним Шах — Cифтей коен). Выдающийся ученый, он опубликовал свои комментарии к «Шульхан аруху» («Йоре деа»), когда ему было всего 24 года. Как и некоторые другие видные раввины Моравии, он принадлежал к «поколению, видевшему бездну» и был вынужден бежать «из святой общины Вильно» перед захватом города московскими войсками (1655 год). Его «Мегила эйфо» (в опубликованном русском переводе С. Я. Борового — «Свиток тягот», 1651) содержит описания ужасов хмельничины, о которых он стремился поведать своим европейским единоверцам. Он способствовал установлению поста 20 сивана в память о мучениках гзерот тах-тат, сочинял молитвы и стихи, посвященные событиям 1648–1649 годов.
Интерьер синагоги в Босковице богато декорирован, фрески относятся к началу XVIII века
Будучи раввином и главой ешивы в Голешове, он тосковал здесь по своему родному городу и умер, не дожив до старости.
Cимпатичный моравский городок Липник над Бечвой, где присутствие евреев зафиксировано уже в 1412 году, но большинство прибыло в результате гонений, связанных с деятельностью Капистрано, гордится тем, что местная синагога — вторая по возрасту после пражской Староновой (по сохранившимся документам, она относится к 1540 году, но предполагается, что она была построена лет на 30 раньше — тогда же, когда и городские стены). Последняя перестройка относится к 1948–1950 годам, когда она была превращена в гуситскую церковь (о чем свидетельствуют чаша и крест на фронтоне) — не пропадать же ценному зданию...
В интерьере мирно уживаются — в духе симбиоза культур — скульптурные изображения Моисея, Иисуса и Яна Гуса.
Знаменитым в городе было семейство угольных магнатов Гутманов, соперников барона Ротшильда, владевших самой крупной компанией Австро-Венгрии и получивших от императора Франца Иосифа дворянский титул за вклад в процветание монархии. Вильгельм Гутман выбрал для своего герба девиз «Только вперед!», его брат Давид — «Всему свое время». Как и полагается еврейским магнатам, они занимались благотворительной деятельностью.
У еврейского кладбища в Липнике, где похоронены семь раввинов, в том числе Барух бен Давид Теомим Френкель, могила которого часто посещается хасидскими паломниками, была бурная история, вместившая и разрушение, и перемещение и восстановление — с помощью американской «Агудат Исраэль» и английских потомков р. Френкеля. Как сообщают в своей письменной работе — в рамках проекта «Исчезнувшие соседи» — учащиеся липникской гимназии, «Б. Т. Френкель был большим мудрецом и ученым, и его труды изучаются и почитаются во всем мире. Он был хасидским раввином в 1802–1828 годах» (http://www.zmizeli-sousede.cz/pracestudentu/pisemne/prace04.html).
Никак нельзя пропустить моравский городок Босковице, где о постоянной еврейской общине известно с XV века. Спустя три столетия Босковице с еврейским населением, составляющим уже треть от общего числа жителей, прославилось как один из ведущих центров талмудической науки, привлекавший таких известных европейских ученых, как Йеуда Оппенгейм, в начале XVIII века приехавший сюда из Вормса, Нехемья Яффе из Кракова, Иссахар-Бер Блох из Гамбурга. Еврейский квартал впечатляет своей сохранностью (79 из 138 домов), ухоженностью; многие дома снабжены бронзовыми табличками.
Памятные доски отмечают реставрированные хедер, микву, а есть и такая надпись: «Жилой дом. Ренессансный фундамент, барочная надстройка. В конце XIX века сюда из Вены переехал резник Флейшман с семьей. Его дочь Роза вышла замуж за Георгия Димитрова, болгарского политика и государственного деятеля, который посещал этот дом».
Старое еврейское кладбище, датируемое XVI веком, находится на Поточной улице (более 2 тыс. мацев, многие — с пышным декором и изысканными инскрипциями).
Столь хорошо сохранившийся, тщательно отреставрированный, сияющий охристыми оттенками еврейский квартал с богатой историей и архитектурой привлекает множество туристов, для которых разработан экскурсионный маршрут и проводятся красочные фестивали квартала.
Заехав в маленький южноморавский город Тржешть, впервые упоминаемый в письменных документах в 1349 году, путешественник не найдет особой древности: старая синагога XVII века сгорела при пожаре 1824 года, и сейчас ее классицистический облик восходит к реставрации 1825 года, а самая старая мацева (из 1200) на обширном кладбище относится к 1705 году.
Тржешть. Синагога (первоначально барочная), восстановленная в 1825 году после пожара
Но здесь можно побродить по кривым улочкам пятиугольного в плане еврейского квартала, сохранившего большинство — 76 из 86 — своих домов (в отличие от христианских, они нумеровались римскими цифрами) и потому теперь относящегося к охранной городской зоне, представляя, говоря словами историка этого города Я. Кленовского, «значительную урбанистическую, архитектурную, историческую и социологическую ценность». Эта прогулка позволит увидеть моравский штетл с его своеобразной планировкой, традиционными постройками — хедером, ешивой, магистратом, больницами, миквой, постоялым двором, — с его архитектурными особенностями (висящий над проезжей аркой этаж, скошенные углы, эркеры).
В Тржешти у своего дяди, доктора Зигфрида Леви, в 1900–1907 годах часто гостил Франц Кафка, вероятно здесь задумавший и сюжет своего проникнутого символизмом рассказа «Сельский врач». Теперь посвященную Кафке экспозицию можно видеть в синагоге, служащей и гуситским храмом, и концертным залом, и музеем, а его бюст с памятной доской — на доме № 131/9 по улице Рузвельта.
Город Колин в Богемии, второй после Праги по своему значению в истории богемского еврейства, был основан в XIII веке, но благодаря собирателям легенд (например, Йозефу Сватеку) известно, что еще до его основания здесь уже была построена синагога. Увы, ее мы не застали, зато осмотрели синагогу XVII века с пышным барочным арон кодешем.
По подсчетам чешских историков, на сегодняшний день в Чехии сохранилось около 200 синагог и 330 кладбищ. Разумеется, такое обилие памятников, хотя оно и является лишь малой частью былого богатого культурного наследия, немыслимо вместить в рамки одного путешествия. Поэтому приезжающий сюда вновь и вновь будет щедро вознагражден, находя разбросанные по разным городкам жемчужины.
Это путешествие в непреодолимо притягивающий плюсквамперфектум нет сил закончить, его можно только на время приостановить, вынырнув на поверхность настоящего. Да и что оно такое, это настоящее? Фолкнер, например, говорил, что оно «началось, видите ли, 10 000 лет назад, а прошлое — всего минуту»…
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
[1]. Специальный литературно-документальный проект Еврейского музея в Праге, осуществляемый с 1999 года под патронатом администрации Президента Республики и Министерства образования, так и называется — «Исчезнувшие соседи» (http://www.zmizeli-sousede.cz): гимназисты, молодые люди в возрасте 12–18 лет приглашаются разыскивать следы и описывать историю бывших еврейских соседей, которые некогда проживали рядом, а затем исчезли.
[2]. Истребление евреев Восточной Европы в период восстания Б. Хмельницкого 1648–1649 годов.