[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮНЬ 2011 СИВАН 5771 – 6(230)
МЕЖДУ МОКРЫМ МЕСТОМ И ПОСУШЕ
Юрий Солодов
Месть
Режиссер
Сюзанна Бир
Дания, Швеция, 2010
Кристиан (Нильсен) похож на Конкина в роли Корчагина. Только маленького, в возрасте тринадцати лет. Суровый мужичок, он с видом ревизора посматривает по сторонам: все ли в мире по справедливости? В новой школе его третируют за дружбу со слюнтяем Элиасом (Рюгорд), но, используя велосипедный насос и карманный нож, железный мальчик это прекращает.
У папы Элиаса (Персбрандт) сонно-насмешливый взгляд. Он по развитию выше, чем его окружение. Или считает так. Когда быковатый автомеханик отвешивает папе пощечину, тот не отвечает. Потому что драка — это варварство. Она ничего не доказывает и ни к чему не ведет. Работает папа в Северной Африке врачом. Сына видит урывками.
«Варварство» для Бир не пустой звук. Почти в каждом ее фильме есть эта тема. Противопоставление: культура — и варварство. Европа — и нищий, агрессивный остальной мир. Чаще мусульманский. Единственное, в чем с натяжкой можно углядеть семитские корни режиссера, — это с каким недоумением, брезгливостью и опаской она вглядывается в этот мир, который «во зле лежит». «Месть» («Оскар» за лучший иностранный фильм) — показательный пример, насколько может ассимилироваться еврейский режиссер в стране проживания. Как сахар в кипятке, до полного растворения. Потому что фильм этот — скандинавский не только по странам-производителям, но и явно по духу: тяжеловесное, «честное», медлительное кино с этическими дилеммами. Снимает она исключительно про женско-мужские и мамско-папские переживания. Те, кто не семейный, те, по Бир, идиоты. Мама Элиаса (Готтлиб) так папе и говорит: «Я рада, что мы не похожи на других идиотов, которые сдаются и разводятся».
Сюзанна Бир пытается держать баланс между женским взглядом на вещи и мужским, но у нее не очень получается. Ее кино все-таки женское. Персонажи хлюпают носом. Говорят прерывающимся голосом. Сидят с застывшими лицами. Смотрят проникновенно — прямо в глаза. Тонко чувствуют. Женщины. Мужчины. На секунду отвернешься, на экран глядь — а он уже прослезился. А матерая вроде образина. Иногда впечатление, что актрисы играют не только женские, но и мужские роли. Возникает непредусмотренная авторами ассоциация с «Тутси», только наоборот, наизнанку. Персонажи — не с накладными бюстами, а с накладными членами. Но и те в конце ломаются, осознают и, само собой, плачут. «Месть» то становится мелодрамой, то опять драмой. И опять мелодрамой. Покачивается между мокрым местом и посуше. Сцена с истерикой обязательна в каждом ее фильме и выполняет функцию кульминации.
Сюзанна Бир идеалистка. В ее фильмах почти нет откровенных моральных уродов. Точнее, один какой-нибудь жлоб осторожно вставлен пинцетом, но только как исключение. Для того чтобы остальных сделать еще более хорошими. В «Мести» это тот самый механик. Кристиан подговаривает Элиаса взорвать его машину. Поскольку соплежуйский папа Элиаса бить механика отказывается. Папа считает, что механик уже наказан. Тем, что он жлоб. Фильм сталкивает лбами сторонников и противников насилия. Это Кристиан виноват, что Элиас на той бомбе взрывается, кричат одни. И месть, мол, бесперспективна, а человек, вставший на ее путь, должен быть готов ко всем возможным вариантам. Другие им доказывают, что сам папа и виноват. Это он своим непротивлением спровоцировал мальчишек взять инициативу в свои руки. А все могло закончиться обыкновенной бытовой дракой.
Смотреть «Месть» трудно. Иногда неприятно. Но она заставляет думать. Такого кино почти не осталось. Кинотеатры заполонил инфантилизм. Нудноватость Сюзанны Бир — это хороший знак. Знак основательности. Серьезности намерения поговорить по душам. Не только чадам, но и родителям нужны свои режиссеры. А то потребность интеллигентных людей подумать и попереживать о чем-то своем, «взрослом», задвинута кинокомиксами куда-то в дальний, пыльный угол.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.