[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ЯНВАРЬ 2011 ТЕВЕТ 5771 – 1(225)
Тора и культурологи
На мой взгляд, издание слишком увлекается пропагандой религии. История нашего народа сложилась так, что иудаизм действительно составлял долгое время основное содержание его духовной жизни. Вековое существование в условиях пресловутой черты оседлости привело к тому, что все дело образования еврейской молодежи взяли на себя раввины, стремясь подчинить себе народ и духовно, и в административном отношении. Они культивировали древние обычаи. Но это было возможно только в период вынужденной изоляции евреев от других народов. Когда же изоляция стала ослабевать, евреи охотно потянулись к более развитой культуре стран Европы. Наполеон положил начало равноправию евреев. Мендельсон в Германии провозгласил идею просвещения и последующей ассимиляции. В России этот процесс начался после 1861 года. Во второй половине XIX века ассимиляция как прогрессивное явление охватила большую часть российского еврейства. Сохранявшиеся антиеврейские законы империи побуждали активную часть еврейского народа эмигрировать из страны, что только ускоряло процесс их ассимиляции. Так что к 1917 году большинство нашего народа уже порвало связи с религией предков и ассимилировалось с русским народом. Евреи больше других народов были заинтересованы в равноправии, так как настрадались от дискриминации со стороны царской власти. Многие принимали активное участие в революции и строительстве социализма, в том числе в антирелигиозной политике СССР. Много синагог было закрыто по инициативе еврейских коммунистов. Евреи в массе добровольно стали атеистами. Власть лишь ускорила процесс. После 1991года, вопреки Конституции, провозгласившей отделение церкви от государства, она начала активно поддерживать религиозные конфессии. Среди евреев рост религиозных настроений произошел в незначительной степени. Малая часть молодежи стала изучать Тору и традиции; старики потянулись в синагогу, чтобы избавиться от одиночества и состояния невостребованности. Еврейская интеллигенция осталась атеистической, и это свидетельствует о ее духовном здоровье. Возвращения к неограниченному влиянию раввинов в нашем народе не произошло и не могло произойти. Как бы ни старались зарубежные комитеты и фонды вроде Хабада восстановить статус синагоги как центра еврейской жизни, сколько бы денег на это ни направляли, им не удастся обратить вспять процесс ассимиляции. Издание религиозного журнала, пропагандирующего хасидизм в России, выглядит довольно странным и архаичным явлением. Неужели вы, культурные и образованные люди, этого не понимаете? Конечно, вы финансируетесь Хабадом, что позволяет вести обеспеченную жизнь. Но разве это соображение может оправдать утопические попытки вернуться в прошлое, от которого евреи с такой легкостью и радостью избавились уже в первой четверти ХХ века? Пусть Тору изучают ученые историки и культурологи. Это всего лишь духовное наследие минувшей эпохи, такое же, как индийские Веды. Стремление найти в этом нечто сакральное, исходящее от неведомого божества, нелепо и нерационально.
Аркадий Цоглин, Саратов
Наш ответ. Уважаемый г-н Цоглин,
что значит «слишком»? Кто устанавливает меру? Откуда мы знаем, что слишком, а что в самый раз? Журнал издается религиозными людьми (в чем Вы можете убедиться, глядя на фото главного редактора), он издается на деньги религиозных евреев. Так что религии в нем не слишком много, а в самый раз. На мой вкус – даже маловато. Может быть, религии в нем слишком много с точки зрения читателей? Обратная связь, письма читателей не говорят об этом. Стало быть, Вы совершенно правы, «издание слишком увлекается пропагандой религии» именно и только на Ваш взгляд.
«Конечно, вы получаете финансирование от Хабада, что позволяет вести обеспеченную жизнь».
Все куда хуже, мы просто хабадники. Я заметил, Вы считаете, что писать можно только ради денег, позвольте уверить Вас, что многие, очень многие, в том числе и наша редакция в полном составе, получают удовольствие от работы и пишут то, что думают, то, во что верят. Я понимаю, что Вам, опираясь на свой жизненный опыт, трудно в это поверить, но бывает и так.
Уважаемый г-н Цоглин, позвольте процитировать Вам Вашего единомышленника, талантливого еврейского писателя Исаака Бабеля. Он писал: «В страстном здании хасидизма вышиблены окна и двери, но оно бессмертно, как душа матери... С вытекшими глазницами хасидизм все еще стоит на перекрестке ветров истории». Плюс: «На вокзале, в агитпоезде Первой Конной армии меня ждало сияние сотен огней, волшебный блеск радиостанции, упорный бег машин в типографии и недописанная статья в газету “Красный кавалерист”».
Бабель любил все то, что Вы полагаете ветхим наследием и завещаете культурологам. Но он, как и Вы, хоронил религию, как давно истлевший и не уложенный вовремя в землю труп. Его звало будущее с сотнями огней, живое будущее Конармии. Это было меньше ста лет назад. Сегодня его слова звучат издевкой. Его «светлое будущее» (вскоре сожравшее и его, и многих его единомышленников) уже давно наше проклятое прошлое.
А хасидизм жив, молод и позволяет себе посмеиваться над пророчествами, и Вашими, и Бабеля. Бабель был талантливым писателем, но никудышным пророком. Вы, судя по письму, уступаете ему в литературном даре, а уж в пророческом и подавно.
Не знаю, какого Вы возраста, позволю себе предположить, что мы сверстники (я родился в 1959 г.). Думаю, у Вас есть дети, возможно уже и внуки. Важно ли Вам, чтобы они были евреями? Если да, то в чем это будет выражаться? Если нет, то почему Вы читаете нас и пишете нам?
Если бы не будоражило Вашу душу, не злило Вас парадоксальное существование религии, которая давно должна была сгинуть, Вы не тратили бы силы на это письмо.
А я не тратил бы силы на ответ Вам, если бы для нас не был важен каждый еврей, включая пророчествующих нам забвение. Может быть, именно поэтому мы никогда не станем забытым прошлым.
Раввин Александр Фейгин
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.