[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ДЕКАБРЬ 2010 ХЕШВАН 5771 – 12(224)
ЭФФЕКТ ЛИБЕРМАНА
Давид Маркиш
Свою речь на Генеральной Ассамблее ООН 28 сентября 2010 года израильский вице-премьер и министр иностранных дел Авигдор Либерман закончил цитатой из пророка Йешаяу: «...и перекуют мечи свои на орала и копья свои – на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать». Это было единственное утверждение, которое не вызвало в торжественном зале споров и разночтений.
Выступление израильского вице-премьера и министра иностранных дел Авигдора
Либермана на Генеральной Ассамблее ООН.
28 сентября 2010 года
Речь министра произвела фурор как среди противников Израиля, так и среди его редеющих сторонников. От Либермана ждали «гладкой» речи, обточенной и отшлифованной спичрайтерами, камуфлирующей зияющие пробелы и изъяны в переговорном процессе между израильтянами и палестинцами, – а услышали то, что не готовы были выслушать и что нарушает дипломатический этикет, заведенный в ООН: правду. Эту речь будут вспоминать и приводить в пример, на нее будут ссылаться на протяжении долгого времени – во всяком случае, до того часа, когда получит разрешение арабо-израильский конфликт, наиболее затяжной и один из наиболее взрывоопасных международных конфликтов нашего времени.
Арабо-еврейский конфликт возник около века назад – с активизацией сионистских устремлений в Европе и царской России и началом организованного возвращения евреев на историческую родину. Существует и иная версия: ссора имеет куда более глубокие корни, она вспыхнула три с половиной тысячи лет назад, во времена праотца нашего Авраама, когда он, в силу существенных обстоятельств, «отправил от себя» свою рабыню и наложницу египтянку Агарь с их общим сыном-первенцем Ишмаэлем (Исмаилом). Впоследствии этот Ишмаэль стал основоположником арабского племени, в то время как долгожданный Ицхак, сын Авраама от его жены Сары, наследовал отцу и, в определенной степени в ущерб и убыток первородному сыну Агари, стал одним из трех основателей и основоположников еврейского народа. Увлекательная версия, таящая в себе мощный заряд для размышлений, – но мы все же остановимся на первой.
Итак, очередное обострение неугасающего конфликта последовало после окончания победоносной Шестидневной войны, когда, после разгрома армий арабской коалиции, Израиль объединил Иерусалим, завоевал и взял под контроль Иудею, Самарию, Синай и Голанские высоты. Арабских легионеров из оккупированной части израильской столицы выбил командующий Центральным военным округом генерал Узи Наркис, к Стене Плача и Храмовой горе первыми пробились десантники генерала Моты Гура. Израильской армией в ходе войны командовал начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Ицхак Рабин.
Важно подчеркнуть, что начиная с 1949 года и до самого последнего времени военно-политическое руководство Израиля твердо придерживалось концепции «завоеванные территории в обмен на мир». В позолоченной рамке этой формулы умещались и стратегия, и надежда. После окончания Шестидневной войны самый знаменитый в те дни израильтянин Моше Даян рекомендовал своим коллегам в правительстве спокойно сидеть у телефона и ждать звонка от разгромленных арабов: позвонят и попросят вернуть им территории взамен на мирный договор. Но телефон молчал… И тогда, отчасти для того, чтобы расшевелить арабов и подтолкнуть их к мирному диалогу, решили понемногу заселять территории – строить поселения за «зеленой чертой».
Один из молодых боевых генералов, подающий блестящие надежды разведчик и аналитик Рехавам Зеэви, по прозвищу Ганди (через год после Шестидневной войны он сменит Узи Наркиса на посту командующего Центральным военным округом), предостерегает соотечественников, охваченных эйфорией победы: коренные жители завоеванных территорий повиснут гирей на ногах Израиля, между победителями и побежденными возникнет антагонизм, а затем и ненависть, которая перейдет в организованное сопротивление. Еврейский дом должен оставаться национальным государством, и миллионы арабов на его территории послужат дестабилизирующим фактором. Поэтому, предлагал Ганди, на части завоеванных земель нужно основать палестинское государство Ишмаэль – по имени того сыночка, которого вместе с мамой праотец наш Авраам отпустил от своих шатров… Такое экстравагантное предложение не нашло понимания и поддержки среди социалистов-консерваторов, стоявших во главе страны. Не пришлась по вкусу политическому руководству и другая идея Ганди: полюбовное, на добровольной основе, с щедрой компенсацией за утраченное имущество и причиненные неудобства переселение палестинских арабов из Иудеи и Самарии в страны арабского же мира.
Самой убедительной иллюстрацией к формуле «территории в обмен на мир» послужило возвращение Египту полуострова Синай в обмен на мирный договор и установление дипломатических отношений с Израилем в полном объеме. На том «мирный обмен» и закончился: никто по этому поводу больше никому не звонил. Строительство на территориях продолжалось и набирало обороты. Застреленный в октябре 1991 года палестинским террористом в коридоре иерусалимской гостиницы, Ганди успел убедиться в правоте своего предвидения: конфликт между евреями и арабами разгорался, неприязнь перешла в ненависть, ненависть – в интифаду. Рабин приказал ломать бунтовщикам кости. Мятеж удалось подавить, но время, строго говоря, работало против нас.
А идея Ганди о палестинском государственном образовании под названием Ишмаэль – идея, в свое время, под сокрушительной сенью победы, не допускавшая отлагательства, – дала всходы, и довольно-таки бритвенные, десять лет спустя. В сентябре 1978 года, на первом саммите в Кемп-Дэвиде, в составе Картер–Бегин–Садат впервые открыто, хотя и вскользь, прозвучало словосочетание «Палестинская автономия». Эта тема получила дальнейшее развитие через тринадцать лет, в октябре 1991-го, на Мадридской конференции. И только железобетонное упорство израильского премьер-министра Ицхака Шамира отвело угрозу скоропалительных решений.
В своей речи на Ассамблее ООН министр Либерман вспоминает израильских премьер-министров, последовательно выступавших за мирное решение израильско-палестинского спора и способствовавших поискам мира: Ицхака Рабина, Шимона Переса, Биньямина Нетаньяху, Эхуда Барака, Ариэля Шарона, Эхуда Ольмерта. Этот перечет – не соблюдение дворцового этикета, не дипломатический прием: каждый из названных политиков действовал на мирном поле в силу своих возможностей, в рамках своих убеждений. Самым масштабным, самым мощным из них был, разумеется, Ицхак Рабин.
Ицхак Рабин. 1992 год
Если учесть крупнейшие события последнего времени – болезненное крушение коммунистической утопии, разгул терроризма, прежде всего радикально-исламского, – становится объяснимой тенденция мира к политическому поправению как здоровая реакция на происходящее. Не миновал сдвиг вправо и социалистический, с коммунистическими вкраплениями Израиль. В 1977 году власть социалистов-сионистов рухнула, премьер-министром стал лидер правой партии «Херут» («Свобода») Менахем Бегин – последователь Владимира-Зеэва Жаботинского. Левые ушли в оппозицию.
Ситуация на политической карте Израиля изменилась самым кардинальным образом. Сохранилась лишь основополагающая конструкция «левые–правые», повернутая на 180 градусов: если при социалистах «левые» были очень хорошими, а «правые» – очень плохими, то теперь, при Бегине, «правые» стали просто замечательными, а «левые» – ужасными и кошмарными. Время шло, верховная власть переходила из рук в руки – от правых к левым и наоборот. Переговоры с палестинцами тащились через пень-колоду. Летом 1992 года Ицхак Рабин вернулся к власти, во второй раз возглавив кабинет министров. На «левака» Рабина радикальная правая пропаганда не замедлила свалить все мыслимые и немыслимые грехи; дело дошло до того, что прославленный генерал Рабин на листовках и плакатах был изображен в форме офицера СС.
Но все дело в том, что Рабин не был «леваком»! Он был центристом, иногда переходя на позиции правее центра. После реорганизации армии в середине 1950-х высшее армейское руководство, прежде всего начальники Генерального штаба, по определению не могли быть «леваками». И то, что все они – не исключая и Ганди – в свое время были в той или иной степени связаны с кибуцным движением, не меняет сути дела. Времена меняются, и люди меняются вместе с временами. Нынче находятся любители обвинить Эхуда Барака в том, что он вывел армию из Ливана, Арика Шарона – за уход из Газы, Ицхака Рабина – за его причастность к соглашениям Осло. Как будто кто-нибудь может сказать, в каком бы мы сегодня были состоянии, не произойди все то, что произошло! Соглашения Осло не были для Рабина идеальными, но по тем временам были оптимальными: наши уступки выглядели куда более скромными, чем те, которые нависают над нами сегодня, а о разделе Иерусалима речь вообще не заходила. Склонный говорить правду, какой бы резкой она ни казалась, Рабин во всеуслышание назвал одного из ответственных «архитекторов» Осло, идеологического левака Йоси Бейлина, «пуделем Переса», и прозвище намертво приклеилось к этому политику.
Министр Либерман внимательно изучал наследие выдающихся политических деятелей Израиля и многому у них научился. У Рабина он учился жесткости и насущной необходимости говорить правду там, где ее не хотят слышать и залепляют уши воском. Неординарное мышление Рехавама Ганди, этого отважного человека чести и, по его собственным словам, «палестинца в седьмом поколении», послужило Авигдору Либерману богатой пищей для размышлений. Предложение о «добровольном переселении палестинцев», воспринятое политическими противниками Ганди как завуалированный трансфер, министр Либерман довел до логического и исторического завершения и ознакомил с ним своих слушателей в ООН:
«…Основополагающим принципом, – сказал министр, – является не формула “территории в обмен на мир”, а обмен территориями, населенными этническими меньшинствами. Позвольте мне прояснить свою позицию: я говорю не о трансфере населения, а об изменении границ, адекватно отражающем демографические реалии.
Дамы и господа, это отнюдь не экстравагантная точка зрения, и она намного менее противоречива, чем утверждают некоторые. На самом деле несоответствие между границами и распределением этнических групп является наилучшим рецептом для продолжения конфликта, и этот факт признан академическим миром».
Таким образом, в наиболее острой части своего выступления министр Либерман призвал к мирному решению палестино-израильского противостояния, основанному на конкретных, взаимоприемлемых шагах, а не на красивых мифических предположениях и зыбких сроках. Либерман сказал правду, которая многим в зале ООН была известна, но которую никто не решался озвучить.
Теперь заявка на продвижение вперед сделана. Колеса событий, похоже, завертелись.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.