[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2010 ХЕШВАН 5771 – 11(223)
Континент Вайнберг. Загрузка
Алексей Мокроусов
Фестиваль в австрийском Брегенце в этом году прошел в 64‑й раз. Он знаменит «озерными представлениями». На берегу Боденского озера построен амфитеатр для семи с лишним тысяч зрителей. Сама сцена находится в озере, вода, как и закат, оказывается частью любой постановки. Здесь дают мегаспектакли: сейчас шла «Аида», до этого «Тоска» и «Бал-маскарад». Декорации достигают десятков метров в высоту, в представлении задействованы катера и строительные краны. Оркестр играет в театре по соседству, дирижер виден на больших экранах. Звук передают на берег при помощи новейших технологий, благодаря уникальной акустике достигается эффект живого звучания. На усовершенствование звука фестиваль недавно потратил 3 млн евро. В общем, есть чем привлечь массы: за месяц оперу на озере смотрят более двухсот тысяч человек.
Плакат первого фестиваля Мечислава Вайнберга. Брегенц. 2010 год
Не меньше оперного шоу знамениты другие программы Брегенца. Сюда приезжают крупнейшие немецкоязычные театры, от гамбургской Талии до берлинского Дойче театр. В программе «KAZ» («Искусство из нашего времени») показывают неожиданные произведения вроде одноактной оперы Рихарда Дюнзера «Радек» – о коминтерновском лидере, журналисте и оппозиционере Карле Радеке. В программу фестиваля включают оперетты и сатирические оперы, причем часто это малоизвестные европейцу названия, например «Москва, Черемушки» Шостаковича. Каждый год в Фестшпильхаусе ставится редкая опера, как незаконченная лирическая драма Дебюсси «Падение дома Эшеров» или «Карл V» Кшенека.
В этом году редкостями оказались оперы Мечислава Вайнберга (Варшава, 1919 – Москва, 1996) «Пассажирка» и «Портрет», написанный по повести Гоголя. «Пассажирка» в постановке Дэвида Паунтни стала мировой премьерой спектакля, ранее ее играли лишь в концертной версии: в 2006 году в Москве под управлением Вольфа Горелика и этим летом в Новосибирске под руководством Теодора Курентзиса. Курентзис дирижировал и венским симфоническим оркестром в Брегенце.
Хотя «Пассажирка» вызвала восторги Шостаковича, а ее сюжет, кажется, не конфликтовал с официальной идеологией, оперу так и не поставили в СССР. В основе либретто, созданного постоянным соавтором Вайнберга Александром Медведевым, – повесть польской журналистки Зофьи Посмыш, напечатанная в 1960‑х в «Иностранной литературе». Либреттист специально встречался с автором и ездил с ней в Освенцим, узницей которого Посмыш была в течение трех лет. Повесть рассказывает о встрече на океанском лайнере спустя 15 лет бывшей заключенной Освенцима и ее надзирательницы, вышедшей замуж за дипломата. Во время репетиций Паунтни, ставший настоящим фанатом Вайнберга, общался и с Посмыш, и с Медведевым.
Творчество Вайнберга так или иначе связано с темой войны, подавления личности и экзистенциальными проблемами. В этом было немало автобиографического. Холокост разрушил и его жизнь.
Дед и прадед композитора бежали из Кишинева после пасхальных погромов 1903 года. Его отец Самуил был скрипачом и композитором в Еврейском театре Варшавы. Мечиславу не было и десяти, когда он начал участвовать в представлениях. В 11 лет он уже занимается фортепиано в варшавской консерватории у Йозефа Турчинского. Вскоре отец потерял работу, и Мечислав подработками содержал всю семью. В 17 лет он написал первую в своей жизни музыку для кино – именно этим он позже зарабатывал в Советском Союзе, создав, в частности, музыку для «Летят журавли», «Винни-Пуха» и «Гиперболоида инженера Гарина».
Он мог бы стать американским композитором. В 1939 году, после окончания фортепианного класса, он получил приглашение от Йозефа Хофмана в «Curtis Institute» в Филадельфии. Но путешествие не состоялось – началась война.
Вайнберг бежал в СССР. Когда на границе ему оформляли документы, пограничник не расслышал имени и переспросил: «Еврей? Значит, будешь Моисеем». Так образовалось второе имя, и лишь годы спустя Вайнберг официально вернул себе первое.
В Минске он поступил в консерваторию на отделение композиции к Василию Золотареву, ученику Римского-Корсакова. Выпускной концерт состоялся 21 июня 1941 года. Семья Вайнберга осталась в Варшаве. Все родные погибли в концлагерях. Сам он оказался в Ташкенте, где познакомился с дочерью Михоэлса. Вскоре они поженились. Многие произведения, созданные в польский и минский периоды его жизни, пропали в эвакуации. К счастью, Первую симфонию из Ташкента вовремя переправили Шостаковичу. Тот сразу вызвал в Москву Вайнберга и его семью.
Говорят, будто Вайнберг был учеником Шостаковича. Это не так, хотя влияние Шостаковича оказалось огромным, – впрочем, оно было взаимным, Шостакович даже посвятил ему Десятый квартет. Вайнберга много исполняли, в этом был и гражданский жест. «Многократное в начале 50‑х годов обращение отца к музыке Вайнберга, – утверждает сын Давида Ойстраха, – было его протестом против оголтелой войны власти с так называемыми “безродными космополитами”, против воцарившейся в стране оргии антисемитизма. <…> Шостакович, усилиями которого Вайнберг был сравнительно быстро вызволен из ГУЛАГа, писал в то время вокальный цикл на тексты из еврейской народной поэзии...» Речь идет об аресте в ночь на 7 февраля 1953 года. Вайнберга взяли как зятя Михоэлса по «делу космополитов». Он провел в Бутырке почти три месяца. Смерть Сталина спасла ему жизнь. Тем не менее после освобождения он передал весь архив своему другу, композитору и скрипачу Вениамину Баснеру.
Как рассказывает дочь Виктория, Вайнберг не любил вспоминать ни о Михоэлсе, ни об аресте. Известно лишь, что была договоренность: если бы арестовали и жену, то Викторию взял бы к себе Шостакович. На всякий случай к нему перевезли ее вещи.
После Вайнберга не осталось ни дневников, ни мемуаров. Что было бы в этих записях, если бы композитор их вел? Вероятно, одна лишь музыка. Он работал сутками напролет. Ходила шутка: «“Вы слышали? У Вайнберга творческий кризис”. – “У Вайнберга?!” – “Да, он не сочинял две недели, но вчера опять начал”». После «Пассажирки» жена жаловалась Медведеву, что композитор «не отходил от инструмента и она чуть ли не с ложечки его кормила, чтобы он пообедал».
Музыка была образом жизни, только она интересовала Вайнберга. Доходило до крайностей. Однажды на даче ему показалось, что квартиру в Москве ограбят и единственное, что украдут, – это партитуры Малера. Видение было настолько убедительным, что жена поехала проверить – как там? К счастью, не украли.
Куда абсурднее была реальность. Когда в Москву приехал однокурсник Вайнберга по Варшавской консерватории и захотел с ним встретиться, домой к тому явились чиновники из Союза композиторов – выяснить, достаточно ли высоки потолки, чтобы можно было принимать иностранца. Друзья пошли обедать в Союз композиторов. В пустом ресторане был занят только один столик. В сидевшем за ним человеке Вайнберг узнал своего следователя из Бутырки.
Сцена из оперы Мечислава Вайнберга «Портрет». Постановка Джона Фуллджеймса. Брегенц. 2010 год
Вайнберг был человеком верующим, но не религиозным. Перед смертью он принял православие. У него есть сочинения, где очевидно влияние клезмера и еврейской литургической музыки, например «Детские песни», op. 13. Некоторые исследователи утверждают, впрочем, что обнаружить фольклорные источники почти невозможно. Такое ощущение, что он сам сочинял мелодии, стилизуя их под народные.
Симпозиум, прошедший в Брегенце в рамках первого в истории вайнберговского фестиваля, назывался «На чужбине». Но невозможно отделить композитора от российской культуры. Речь не только о дружбе с Дмитрием Шостаковичем или Борисом Чайковским. Вайнберг не был гоним, его симфонические премьеры часто проходили в Большом зале Московской консерватории, да и записей хватало. Так, Эмиль Гилельс записал 4-ю сонату, Мстислав Ростропович вместе с Геннадием Рождественским – виолончельный концерт, Рудольф Баршай – 12‑ю симфонию, посвященную памяти Шостаковича, а Кирилл Кондрашин – 4‑ю и 6‑ю симфонии. Эти записи изданы и на компакт-дисках: например, симфонии в исполнении Кондрашина и Московского филармонического оркестра выпустила «Мелодия». Особое место в этом ряду занимают четыре диска, выпущенных американо-немецким лейблом «Peermusic Classical»: бельгийский квартет «Danel» записал квартеты Вайнберга. Выступления «Danel» в Зальцбурге, как и вайнберговские программы новосибирского оркестра «MusicAeterna» под управлением Теодора Курентзиса, можно считать историческими.
Постановки Брегенца тоже останутся в истории: концерты выйдут в виде альбома, оперу «Портрет» по Гоголю записало «ORF», ее передали по радио. В Брегенце существует традиция издавать на DVD не только мегапостановки, но и «сложные» оперы. Сейчас вышел, например, «Король Роджер» Кароля Шимановского – опера, почти не встречающаяся в афишах. Обещан и диск с «Пассажиркой». Спектакль в Брегенце был сделан совместно с оперными театрами Варшавы, Лондона и Мадрида, там он пойдет в ближайшее время. Примечательно, что Германия пока не значится в ближайших планах «Пассажирки». Россия, впрочем, тоже.
Больше половины произведений Вайнберга – а среди них 26 симфоний, множество инструментальных произведений – никогда не исполнялись публично. Ждут постановок и произведения для сцены: «Мадонна и солдат», «Влюбленный Д’Артаньян», «Леди Магнезия». В 1983 году Борис Покровский поставил оперу «Поздравляем!» по Шолом-Алейхему. Неизвестно, где сегодня искать ее оркестровую партитуру. Под вопросом местонахождение еще трех-четырех больших вещей.
Последний замысел Вайнберга был связан с живописью. Он назывался «Альбом Шагала». Для тяжелобольного композитора сделали специальную дощечку, чтобы можно было работать лежа. Он не успел ею воспользоваться.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.