[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2010 ЭЛУЛ 5770 – 9(221)
Кто такие библейские «иврим»?
Леонид Дрейер
В Библии встречается ряд терминов для обозначения народа, который мы привыкли называть древними евреями: «израильтяне» (исреэлим), «сыны Израиля» (бней Исраэль), «люди Израиля» (анше Исраэль), «иудеи» (йеудим) и др. Есть и название «евреи» (иврим). Происхождение последнего и его значение – предмет весьма бурной и продолжительной полемики, начавшейся в XIX веке и сохраняющей свою остроту до настоящего момента. Литература, порожденная этой проблемой, столь обширна, что едва поддается обозрению[1]. Центральным пунктом проблемы библейских иврим оказался вопрос об их связи с группами населения, появившимися в различных районах Ближнего Востока во II тысячелетии до н. э. и называемыми в аккадских источниках хапиру/хабиру, в угаритских – ‘prm, а в египетских – ‘pr.w. На вопрос, следует ли сближать термины иврим и хапиру/хабиру, ученые дают порой противоположные ответы, но согласно господствующей в настоящее время точке зрения какая-либо связь между ними отсутствует.
Античные руины на берегу Евфрата. Дура-Европос. Сирия.
Современная фотография
Итак, что же можно сказать о происхождении, значении и употреблении имени иврим? Традиционно считается, что слово иври («еврей») – этноним, обозначающий (прото)израильтян, а также представителей некоторых родственных племен, не входивших в Израиль. Часто название «еврей» соотносится с этнической общностью (до возникновения царства), а «израильтянин» – с этнополитической (в период монархии). Слово возводится к семитскому корню ‘br или, более конкретно, к древнееврейскому глаголу авар («переходить»). Но если придерживаться этой этимологии, то возникают определенные трудности при попытке объяснить, что именно должны были «перейти» иврим. Обычно подразумевается переход через реку. Тогда встает вопрос, о какой же реке может идти речь. Здесь уже нет единодушия, но, как правило, называют Евфрат, вспоминая предание о переселении из Месопотамии Авраама, который первым назван иври. На это как будто указывает библейский стих: «И сказал Йеошуа всему народу: так говорит Г-сподь, Б-г Израиля: за рекою (бе-эвер а-наар) жили отцы наши издревле, Терах, отец Авраама и отец Нахора, и служили иным богам. Но я взял отца вашего Авраама из-за реки (ме-эвер а-наар) и водил его по всей земле Ханаанской...» (Йеошуа, 24:2‑3). Следует при этом отметить, что форма иври не выводится непосредственно из глагола авар (равно как из других производных форм этого глагола), но представляет собой прилагательное от существительного эвер (< *‘br‑) – «сторона». И с учетом этого обстоятельства иври интерпретируется как «житель эвер, т. е. области по ту сторону реки». Однако такое толкование также оставляет открытым вопрос, какая река имеется в виду – Евфрат, Иордан или какая-либо еще. И следовательно, невозможно сказать точно, жителями какой области «за рекой» могли первоначально быть иврим, хотя по традиции это Месопотамия и, соответственно, искомая река – Евфрат. Но насколько традиционная локализация Заречья согласуется с исторической действительностью?
Исследователи по-разному определяют местоположение этой области. Расположение области «за рекой» может зависеть от точки зрения повествователя или говорящего. Ряд мест в Библии несомненно указывает на то, что под Заречьем (Эвер а-Наар) подразу-мевается регион к западу от Евфрата, включающий в себя Сирию и Палестину (Млахим I, 5:4 [3 Царств, 4:24]; Эзра, 8:36; Нехемья, 2:7, 9; 3:7), что соответствует арамейскому Авар Наара и аккадскому Эбер Нари и отражает географическую реальность I тысячелетия до н. э. Отождествление Заречья с конкретной областью западнее Евфрата для библейского повествователя естественно, судя по Млахим I, 5:4 [3 Царств, 4:24]: ведь Шломо, который «владел всем Заречьем от Тифсаха до Газы», при всем своем фантастическом могуществе никак не мог царствовать в Месопотамии. Однако некоторые места позволяют трактовать эвер а-наар как область «за Евфратом», то есть к востоку от него, например: Арам ашер ме-эвер а-наар (букв. «Арам, который за рекой») (Шмуэль II, 10:16, и Диврей а-ямим I, 19:16). И наконец, есть также контексты без указания на определенную местность (Млахим I, 14:15; Шмот, 7:20).
Конечно, мифическая прародина иврим вовсе не обязательно должна иметь конкретную локализацию. Но кажется странным, что этноним образован именно таким образом от слова со значением «(противоположная) сторона (реки)» и примерно соответствует слову «заморский». Получается, что название иври должно означать «пришелец», «посторонний» или «чужой», то есть вряд ли может быть этнонимом и тем более самоназванием. Это обстоятельство породило гипотезу, согласно которой слово иври, означающее «чужестранец», этнонимом не является. Более того, высказывалось предположение, что слово имеет пейоративное значение «варвар»[2].
Альтернативная этимология названия иври тоже имеет давнюю традицию, в соответствии с которой оно восходит к имени легендарного патриарха Эвера, потомка Шема и предка Авраама. Именно так объясняет происхождение этого термина Иосиф Флавий (Древности, I.6.4). Отсюда позднейшее название для иврита сфат Эвер, букв. «язык Эвера». Действительно, в упоминании «всех сынов Эвера», чьим предком назван Шем (Берешит, 10:21), можно усмотреть своего рода попытку этимологизировать этноним. Но тогда под иврим должны пониматься все потомки Эвера, упомянутые в библейской генеалогии (которая и послужила почвой для появления представлений об общности иврим, включающей помимо израильтян и другие народы). Помимо Берешит, 11:14-17 (параллельное место Диврей а-ямим I, 1:18-19), имя Эвер встречается в Бемидбар, 24:24 (видение Бильама), наряду с именем Ашшур. И в этом случае Эвер не имеет прямого отношения к Израилю. Название же иврим в Библии, как правило, применяется только к израильтянам.
Итак, пока получается, что для удовлетворительной интерпретации термина иври, если исходить из еврейской этимологии, оснований недостаточно.
Рассмотрим проблему с другой стороны и попытаемся определить, кого и в каких случаях Библия называет иврим.
Известно, что употребление этого термина в Библии имеет свои особенности. Название иврим сравнительно редко появляется в еврейской Библии – всего 35 раз. Мы находим его в повествованиях о Йосефе (Берешит, 39:14, 17; 40:15; 41:12; 43:32), об Исходе из Египта (Шмот, 1:15, 16, 19; 2:6, 7; 3:18; 5:3; 7:16; 9:1, 13; 10:3), о войне между израильтянами и филистимлянами (Шмуэль I, 4:6, 9; 13:3, 7, 19; 14:11, 21; 29:3), а также в законодательных текстах (Шмот, 21:2; Дварим, 15:12) и в двух местах Ирмеяу (34:9, 14). Кроме того, в Шмот, 14:13, Авраам назван иври, и так же представлялся пророк Йона корабельщикам из Яффы (Йона, 1:9). Таким образом, за исключением двух мест в законодательных текстах (и там, где пророк Ирмеяу цитирует закон) и четырех спорных мест в Шмуэль I, в остальных случаях интересующее нас название звучит либо из уст иноземца, либо из уст израильтянина, когда его речь обращена к иноземцу.
Однако некоторые из перечисленных библейских контекстов являются проблематичными. Септуагинта не поддерживает чтение, которое мы видим в еврейской Библии, в тех случаях, когда последняя «отступает от правила» и не дает возможности однозначно утверждать, что слово иврим звучит из уст чужеземца. Для переводчика это, очевидно, повод для сомнений. И прежде чем продолжить рассуждение, остановимся на этих местах подробнее.
В Берешит (Бытие), 14:13, Септуагинта просто переводит иври, употребленное в адрес Авраама, как «странник, перешедший», то есть делает попытку этимологизировать слово и не придает ему значения этнонима. Единственный случай в еврейском тексте, когда сам говорящий называет себя иври, – Йона, 1:9, – не поддерживается Септуагинтой. Ср. в еврейской Библии: «И сказал им: “Я иври (‘bry) и боюсь я Г-спода, Б-га небес, который сотворил море и сушу”» и Септуагинту: «И сказал им: “Я раб Г-спода (дулос кюриу) и боюсь Г-спода, Б-га небес, который сотворил море и сушу”». Встречающееся здесь словосочетание «раб Г-спода» означает, что в древнееврейском оригинале греческий переводчик увидел не ‘bry, а ‘bd YHWH. Трудно сказать, какую из двух версий следует считать первичной. Возможно, ошибся переводчик Септуагинты, усмотрев в букве «йод» слова иври первую букву тетраграмматона YHWH. Но нельзя также исключать, что еврейский переписчик интерпретировал ‘bd YHWH как слово ‘bry с заменой буквы «реш» на «далет», поскольку такое явление, обусловленное графическим сходством обеих букв (как в палеоеврейском, так и квадратном письме), как известно, было довольно частым.
Аналогичные расхождения между еврейской Библией и Септуагинтой мы находим в I книге Шмуэля (I Царств), 13:3. Ср. еврейский текст: «...и Шауль протрубил в рог по всей земле, говоря: “Да услышат иврим!”» с тем же фрагментом в Септуагинте: «...и Саул протрубил трубою по всей земле, говоря: “Восстали рабы (авадим)”». Можно констатировать, что для греческого переводчика обращение к иврим от лица Шауля кажется необычным. Здесь также трудно реконструировать первоначальный древнееврейский текст. Если полагать, что чтение по Септуагинте тут предпочтительнее и в первоначальном тексте стояло авадим, а не иврим, то можно исключить этот пример из обсуждения нашей темы. Но некоторые ученые придерживаются мнения, что здесь фигурируют именно иврим, и обращение к иврим от лица Саула кажется необычным и ставит вопрос, кто под этим именем подразумевается и не идет ли речь об иной общности, отличной от израильтян и филистимлян.
Сходная ситуация наблюдается и в Шмуэль I, 14:21: «И иврим, [что] были у филистимлян вчера и третьего дня...» А в Септуагинте (I Царств, 14:21): «И рабы, что вчера и третьего дня были у иноплеменников...» Так же как и в предыдущем случае, Септуагинта предлагает чтение «рабы». Правда, этот контекст указывает скорее на социальный статус иврим, их подчиненное или зависимое положение, что делает чтение по Септуагинте возможным. Но даже если принять еврейскую версию, упоминание иврим, находящихся у филистимлян, то есть «в чужой среде», вне Израиля, также как будто уместно. И все-таки для греческого переводчика более приемлема иная интерпретация, не предусматривающая возможности употребления имени иврим от лица повествователя.
В двух других спорных местах I книги Шмуэля (I Царств) – 13:7 и 29:3, – где еврейское чтение не поддерживается Септуагинтой, переводчик использует слова, соответствующие формам глагола авар. «И иврим перешли через Иордан в страну Гад и Гильад» (13:7) в Септуагинте становится: «И переправляющиеся переправились через Иордан в страну Гад и Галаад». Этот фрагмент еще раз показывает, какую трудность представляет для переводчика употребление иврим в непривычном, «нейтральном» контексте в речи повествователя. Наряду со Шмуэль I, 13:3 и 14:21, этот контекст служит аргументом в пользу гипотезы о том, что в войне участвовали другие группы иврим помимо израильтян и филистимлян. Однако, с точки зрения филистимлян, у них был один противник – израильтяне, которых они называют иврим.
«И сказали начальники филистимлян: Кто эти иврим?» (29:3) в Септуагинте переводится как: «И сказали начальники чужеземцев: Кто эти проходящие?» Поскольку в этом стихе передается речь иноплеменников, появление тут иврим не кажется неожиданным. И велика вероятность, что в этом месте переводчики приняли иврим за оверим ошибочно, тем более что в предыдущем стихе, описывающем передвижение войск, форма оверим появляется дважды: «И князья филистимлян шли (оверим) сотнями и тысячами, а Давид и люди его шли (оверим) позади с Ахишем». Но нельзя полностью исключить, что интерпретация Септуагинты здесь адекватна. Ведь форма h‘brym древнееврейского оригинала без знаков огласовки равно допускает как одно, так и другое прочтение этого слова, причем (в отличие от предыдущего случая) без какого-либо существенного искажения общего смысла фразы.
В Шмуэль I, 17:8, мы встречаемся с более редким «обратным» примером разночтений между еврейской и греческой Библией. Голиаф перед битвой обращается к израильтянам: «Ведь я филистимлянин, а вы рабы (авадим) Шауля». В греческом тексте говорится «а вы евреи Саула». Общепризнанным является мнение, что здесь переводчик допустил ошибку. Но надо отметить, что в данном случае смыслу не противоречат обе версии. Более того, они также не очень противоречат друг другу. Нет ничего удивительного в том, что Голиаф, выказывая презрение к израильтянам, называет их иврим. Уничижительный оттенок значения иврим усматривается и в Шмуэль I, 14:11: «И сказали филистимляне: вот иврим выходят из нор, в которых они прятались». К тому же израильские воины действительно находились у Шауля в подчинении, поэтому напоминание Голиафа, что они рабы Шауля, не выглядит столь уж оскорбительным. Так что здесь чтение Септуагинты может вызывать доверие – особенно с учетом того, что в остальных спорных случаях переводчик передает слово иврим иначе.
Во всех же остальных контекстах, где нет расхождений между классическими версиями (за исключением законодательных текстов), название иврим используют либо египтяне и филистимляне, либо сами иврим, когда вступают в контакт с чужеземцами. Это название звучит также из уст повествователя, как бы находящегося в иноплеменной, иноязычной среде (Шмот, 2:11, 13).
Но если термин иври употребляется в ситуации общения израильтян с иноплеменниками, то подразумевается, что он должен быть более понятным или привычным для этих иноплеменников, чем другие названия. А раз так, велика вероятность, что этот термин является экзоэтнонимом (такое мнение высказывалось рядом исследователей[3]) и, следовательно, может не иметь собственно еврейской этимологии. В таком случае выведение названия иврим из еврейского глагола авар или эпонима Эвер является вторичной интерпретацией, не чем иным, как примером народной этимологии. А искать его истоки следует не столько в древнееврейском языке, сколько в языках народов, соседствующих с Израилем. И наиболее близкой параллелью (как фонетической, так и семантической) оказываются арамейское Авар Наара и аккадское Эбер Нари, название страны, лежащей к западу от Евфрата (для жителей Месопотамии – действительно «область за рекой»). Причем это название впервые засвидетельствовано в VII веке до н. э. Позднее так называлась одна из западных сатрапий персидской державы Ахеменидов.
Высказывалось предположение[4], что термин иври заимствован Израилем у окружающих народов, главным образом у египтян, употреблявших его применительно к Стране Израиля, но изначально давших это название языку, на котором говорили израильтяне. Действительно, в Библии однажды упоминается Эрец а-иврим, откуда, по словам Йосефа, он был похищен (Берешит, 40:15). Некоторые исследователи склонны видеть параллель к «стране иврим» также в одном египетском источнике[5], где страна ‘ybr упоминается наряду с Критом, Амурру, Ашшуром и Египтом. Но исходя из поздней датировки документа (саисским, VII–VI века до н. э., или даже персидским, VI–IV века до н. э., временем), а также из того, что данный текст восходит к вавилонскому образцу, кажется гораздо более вероятным предположение, что под ‘ybr египетского папируса подразумевается именно область Эбер Нари. Кроме того, словосочетание Эрец а-иврим уже является производным от названия общности иврим. Соглашаясь с идеей, что иври – экзоэтноним, тем не менее трудно принять утверждение, что этот термин использовали преимущественно египтяне.
Переход израильтян через расступившийся Иордан; коены переносят ковчег Завета. Юлиус Шнорр фон Карольсфельд. Фрагмент гравюры. XIX век. Архив Thrivent Financial for Lutherans Foundation
Предположение, что термин иври мог возникнуть от названия языка, на котором говорили израильтяне, также не выдерживает критики. Нет никаких свидетельств, во всяком случае внутри корпуса библейских текстов, что этот термин имел какое-либо отношение к языку израильтян, который в Библии назван сфат Кнаан, «ханаанским» (Шмот, 19:17) или, применительно к жителям Иудеи, йеудит, «иудейским» (Млахим II, 18:26, 28; Шмот, 36:11, 13; Нехемья, 13:24; Диврей а-ямим II, 32:18). Название языка иврит появилось уже в эллинистическую эпоху и явно вторично по отношению к названию иврим.
Согласно распространенной сейчас точке зрения, все контексты, где встречается термин иври, относятся к позднему (послепленному) времени. Принимая во внимание доводы о позднем происхождении названия иври, можно представить, что это общее название ассирийцы, вавилоняне и персы использовали для обозначения всех жителей Сирии и Палестины (страны Эбер Нари, Авар Наара), в том числе иудеев, не придавая особого значения их этнокультурным различиям между собой. Прозрачность арамейской и аккадской этимологий, усиленная еврейской калькой Эвер а-Наар, продиктовала необходимость объяснить это название, применяемое по отношению к иудеям, хорошо им понятное, но со столь странным для них значением («чужой, пришелец, посторонний, отдаленный, живущий за рекой и т. п.»). Именно это обстоятельство могло придать импульс интенсивному «этимопоэтическому» творчеству, которое, очевидно, получило свое развитие в двух направлениях. Таким образом оформились две известные нам традиции.
Во-первых, в генеалогии Шема стала подчеркиваться роль Эвера, в результате превратившегося в эпоним слова иврим (Берешит, 10:21): «И у Шема родились [дети], именно он отец всех сынов Эвера». С этим согласуется представление об иврим как общности семитской – более широкой, чем израильтяне. Не исключено, что на формирование этих представлений наложила отпечаток этническая картина Заречья середины I тысячелетия до н. э.
Во-вторых, название иври уже непосредственно связывается с однокоренным глаголом авар («переходить»), в результате чего должна была оформиться в своем окончательном виде легенда о переселении Авраама из Харрана в Ханаан и переходе им Евфрата, но с восточного берега на западный. Чтобы последовательно проводить эту идею, повествователю потребовалось «сменить ракурс» и придать конкретному географическому названию Эвер а-Наар противоположное и более широкое значение, с локализацией Заречья на восточном берегу Евфрата, что мы и видим в известном «историческом экскурсе» (Йеошуа, 24:2-3). Стремлением же подчеркнуть эту «этимологию», сделать ее более наглядной для грекоязычного читателя можно объяснить, почему в Септуагинте (Бытие, 14:13) Авраам назван «странником», «пришельцем».
Употребление же названия иврим египтянами и филистимлянами следует в таком случае считать анахронизмом, тогда как появление его в книге пророка Йоны объясняется не стремлением автора к архаизации, а вполне естественным употреблением термина, уже бытующего в эпоху, с которой соотносится действие, и в более позднюю эпоху, когда книга была написана.
Разумеется, ситуация, которая представлена в повествованиях об Аврааме, Йосефе, Исходе и войне израильтян с филистимлянами, может быть более запутанной и сложной. Она не снимает исторической проблемы, какие группы (протоизраильского?) населения могли повлиять на формирование библейских преданий. Однако, кем бы они ни являлись в действительности и как бы они ни назывались, классические версии Библии отождествили (правильно или ошибочно) представителей этих групп с иврим.
Все вышесказанное дает основания полагать, что древние израильтяне и иудеи не идентифицировали себя как иврим, по меньшей мере, до начала эллинистического периода. Единственное же указание на самоопределение протоизраильской общности мы обнаруживаем в Дварим, 26:5, где назван предок израильтян: «скитающийся арамей – мой отец».
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
[1] См., например, библиографию в: Freedman D.N., Willoughby B.E. «Ibrī» // Theological Dictionary of Old Testament. Missoula, 1999. Vol. X. P. 430–432.
[2] Parzen H. The Problem of the Ibrim («Hebrews») in the Bible // American Journal of Semitic Languages and Literatures. Vol. 49. 1932/33. P. 254–261.
[3] См., напр.: Wenham G.J. Word Biblical Commentary. Vol. 1: Genesis 1–15. Dallas, 1987. Comment on Gen 14:13; Freedman D.N., Willoughby B.E. Op. cit. P. 431.
[4] Sparks K.L. Ethnicity and Identity in Ancient Israel: Prolegomena to the Study of Ethnic Sentiments and Their Expression in the Hebrew Bible. Dissertation. Chapel Hill, 1996. P. 240.
[5] Венский демотический папирус D 6278-89 + 6698 + 10111.