[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2009 ХЕШВАН 5770 – 11(211)
Богачи-обманщики и стыдливые бедняки
Арье Ольман
«Но раскаяние, молитва и благотворительность отменяют суровый приговор», – говорится в молитве «У‑нетане токеф», которую мы читали в Рош а-Шана и в Йом Кипур. Велика заповедь благотворительности, цдаки, – если исполнять ее правильно. А этому тоже нужно учиться. Можно потратить деньги и не исполнить при этом заповедь – или исполнить ее не лучшим образом. Приведем один не такой уж очевидный пример.
Если человек опускает деньги в копилку для цдаки, не имея в виду ничего конкретного, то он, по умолчанию, дает эти деньги всем беднякам данной местности (или даже всем евреям-беднякам), чтобы с этого момента они обладали ими. Значит, эти деньги становятся собственностью всех бедняков и делятся между ними поровну, и каждому достается меньше пруты – минимальной денежной единицы в еврейском праве. Таким образом, хотя этот человек выполнил заповедь цдаки[1], но бедные от него ничего не получили! Как же быть?
Можно назвать условие, имеющее силу всегда: «Всякий раз, когда я даю цдаку в некую кассу, а не лично бедняку, я передаю ее во владение беднякам только с того момента, когда эти деньги попадут им в руки (или на банковский счет)». В этом случае можно также разменивать деньги в копилке для цдаки, поскольку они еще не принадлежат беднякам. Так сказано в респонсах «Бейт Ицхак» (Орах Хаим, 21б).
Заповедь благотворительности может быть выполнена лучше, хуже или совсем плохо. Рамбам в «Мишне Тора» выделяет восемь ступеней благотворительности по нисходящей степени:
Самый высокий уровень (первая ступень) – это помочь человеку, когда он еще не в нужде, а только на пороге ее. И тогда лучше всего либо дать ему ссуду или подарок, либо помочь ему найти работу, пригласить его в компаньоны. Это высшая форма благотворительности.
Вторая ступень – когда человек нуждается, и ты даешь ему прежде, чем он попросит.
Третья ступень – он уже попросил, но ты даешь ему так, что не знаешь, кому даешь, а он не знает, у кого берет. Как это делается? В каждой общине должен быть человек, который распоряжается фондом цдаки, умный и полностью достойный доверия.
Четвертая ступень – когда ты знаешь, кому даешь, а он не знает, кто ему дает. Были мудрецы, которые тайком подбрасывали к дверям бедняков деньги без их ведома.
Пятая ступень – когда он знает, у кого берет, а ты не знаешь, кто у тебя берет: человек забрасывает узелок с деньгами за спину, и те, кому надо, подходят и берут.
Шестая ступень – когда ты даешь ему из рук в руки, но с приветливым лицом.
Седьмая ступень – когда ты даешь человеку, но меньше, чем ему нужно.
И хуже всего, когда ты даешь с кислой физиономией[2].
Шульхан арух кратко подытоживает:
Человек должен давать цдаку радостно и всячески способствовать тому, чтобы бедняк чувствовал себя хорошо.
(Йоре деа, 249:3.)
Как все мы понимаем, сознание собственной никчемности и неспособности заработать на кусок хлеба – не из самых приятных. А когда к нему добавляются голод, холод и зависть к более успешным соседям, человеку становится совсем грустно. Дополним это ощущением унизительной зависимости от других… В талмудические времена – как и позднее – многие бедняки стыдились своей бедности и предпочитали перебиваться с хлеба на воду, но не просить милостыню. В еврейских источниках можно встретить и похвалу таким людям:
Тот, кто нуждается в получении цдаки, но избегает этого, не покинет этот мир, пока не удостоится того, что будет сам оказывать материальную помощь другим людям.
(Мишна Пеа, 8:9.)
Мишна говорит бедняку: если ты смиренно сносишь нужду и не унижаешься, обивая пороги, – терпеливо жди! Придет к тебе достаток. И он придет не затем, чтобы ты ел, пил и наслаждался – ведь ты мог бы делать это уже сейчас, но принципиально не хочешь. Достаток придет к тебе затем, чтобы ты помогал другим и исполнял важнейшую заповедь.
Помощь стыдливым беднякам была одной из самых трудных задач еврейской общинной жизни. Широко известен рав Арье Левин, «отец узников», получивший при жизни прозвище Праведник из Иерусалима. Представьте себе, сколько было в Иерусалиме в середине ХХ века благочестивых евреев. Каким же человеком нужно быть, чтобы стать известным как Праведник из Иерусалима, единственным в своем роде? Так вот, рав Арье был инспектором иерусалимской школы «Эц хаим». В те суровые времена заработать в Иерусалиме было очень трудно, а благотворительная помощь европейских и заокеанских спонсоров поступала далеко не в таких размерах, как сейчас. Однажды рав Арье стоял со своим взрослым сыном у ворот школы и смотрел, как дети идут на занятия.
– Что ты видишь? – спросил он сына.
– Дети бегут вприпрыжку, а вон тот мальчик идет медленно, опустив голову. Ему, наверное, не хочется учить Тору.
– А я вижу другое. Он же голоден. У его семьи наверняка нет денег на завтрак. Как же он будет учиться?
Положение осложнялось тем, что родители многих учеников считали бедность высшей ступенью праведности, а аскетизм – подвигом. Как-то рав Арье заметил, что один мальчик ходит босиком, и пожелал обеспечить его ботинками. Но он точно знал, что родители мальчика рассердятся, если он в один прекрасный день придет в новых ботинках, и не захотят их принять. Что же он сделал? Позвал мальчика в свой «кабинет» (закуток в конце коридора) и устроил ему экзамен по материалу, который – как ему было известно – мальчик хорошо знал. Мальчик отлично ответил. «Молодец! – сказал рав Арье. – Ты достоин награды!» И написал родителям ученика записку: «Ваш сын за большие успехи в учебе награждается призом – ботинками. Вы можете гордиться им». Другую записку он написал соседскому сапожнику, попросив его продать мальчику хорошие ботинки. Разумеется, эти ботинки рав Арье оплатил из собственного кармана[3].
Рав Арье Левин основывал свое поведение на талмудическом правиле:
Если у человека нет ничего, но он не хочет брать – предлагают ему подарок, а если не берет, дают в виде ссуды. <…> По словам рава Шимона: говорят ему: «Принеси залог и возьми», чтобы не задевать его гордость.
(Ктубот, 67б.)
Стремление наших мудрецов уберечь честь бедняков, которым не хотелось признаваться даже себе в том, что они бедняки, доходило до самопожертвования:
По соседству с Мар Уквой жил бедняк, которому он ежедневно просовывал четыре зузы в щель под дверью. Однажды бедняк подумал: «Посмотрю-ка я, кто делает мне это добро». В тот день задержался Мар Уква в доме учения, и его жена зашла за ним. Когда они увидели, что тот бедняк ждет их у двери и вышел к ним, они побежали от него и спрятались в большой печи, в которой сгребли угли. Мар Уква обжег себе ноги, и жена сказала ему: «Поставь свои ноги на мои! [Мне в этой печи не горячо]».
Кстати, почему жене Мара Уквы было не горячо в раскаленной печи, хотя сам Мар Уква обжег ноги? Талмуд дает этому сверхъестественное объяснение: жену Мара Уквы защитили ее заслуги в выполнении заповедей. Но разве домохозяйка может выполнить больше заповедей, чем прославленный мудрец? Оказывается, да: если она должным образом выполняет заповедь благотворительности, ее заслуги больше:
Мар Уква огорчился [оказывается, у него не хватает заслуг, чтобы не обжечься в печи, а его жену ее заслуги спасают], и она сказала ему: «Я всегда нахожусь дома [и многие бедняки заходят ко мне], и [я даю им готовую еду], польза от которой ощущается сразу».
А зачем они это сделали? Сказал Мар Зутра, сын Тувьи, сказал Рав, а другие говорят – сказал рав Гуна, сын Бизны, сказал рав Шимон Хасида, а другие говорят – сказал рав Йоханан от имени рава Шимона, сына Йохая: лучше прыгнуть в горящую печь, но не опозорить ближнего публично. Из чего мы делаем такой вывод? Из истории Тамар [которая предпочла быть сожженной за блуд, но не опозорить публично истинного виновника – своего тестя Йеуду].
(Берешит раба, 38.)
Но правильно дать – это еще не все. Чтобы заповедь благотворительности была выполнена, нужно, чтобы деньги попали по назначению, к беднякам. А если берущий деньги вовсе не бедняк, а обманщик? Как это узнать? Doveryai, no proveryai, как сказал в свое время Рональд Рейган в беседе с Михаилом Горбачевым. В трактате «Ктубот» Вавилонского Талмуда (68а) этот вопрос рассматривается подробно.
Рав Йеуда сказал: проверяют, прежде чем дать человеку одежду, и не проверяют, прежде чем дать еду. [Откуда нам известен этот закон?] Можно считать это логическим выводом, а можно – толкованием Писания. Можно считать это логическим выводом: от этого [недостатка еды] человек страдает, а от того [недостатка одежды] – не очень страдает. [В еде нуждаются все, даже обманщики, так что такой подарок в любом случае считается благотворительностью]. Можно считать это и толкованием Писания, ведь сказано: «Раздели с голодным хлеб» (Йешаяу, 58:6) – немедленно, «Когда увидишь нагого – одень его» – только когда ты увидишь, рассмотришь и проверишь [что он действительно нуждается, ты можешь дать ему одежду, и это будет считаться цдакой].
Там же приводится пример поведения, который Рамбам взял за основу одного из указанных выше приоритетов в благотворительности:
Рабби Аба завязывал деньги в платок, подходил к дому бедняков и кидал за спину, но подглядывал, чтобы не взяли их обманщики.
Рабби Аба не хотел видеть, кто берет его деньги, и не хотел, чтобы берущий видел, что он это видит. Но наряду со стыдливыми бедняками в его общине жили и совсем не бедные евреи, которые были не прочь поживиться деньгами, падающими на землю. Поэтому рабби Абе приходилось, рискуя приватностью и секретностью, одним глазом подсматривать, кто подобрал платочек с деньгами, брошенный им на порог дома бедняка.
Порой выяснялось, что бедняк, долгое время получавший благотворительную помощь, богаче того, кто ему эту помощь оказывал:
Рабби Ханина посылал одному бедняку четыре зузы каждую неделю накануне субботы. Однажды он послал их со своей женой; та вернулась и сказала: «Он в деньгах не нуждается». – «Что же ты видела?» – «Я слышала, как его спросили: “на чем подавать тебе трапезу, на золоте или на серебре?” Сказал [рабби Ханина]: об этом сказал рабби Эльазар – будем благодарны обманщикам [притворяющимся бедняками], потому что [мы знаем, что бывают обманщики, и даем деньги не всем, кто попросит, и], если бы не они, мы постоянно оказывались бы грешниками, как сказано: «Ты не дашь ему, а он воззовет о тебе к Г-споду, и будет на тебе грех».
(Дварим раба, 15:9.)
Обманщик не только незаконно получает деньги, которые ему не причитаются. Он еще и отнимает у людей заповедь. Дающий цдаку полагает, что выполнил заповедь благотворительности, – а оказывается, что деньги попали не по назначению и заповедь остается неисполненной, и человек не удостаивается заслуги и награды за ее выполнение. Поэтому, чтобы отбить у обманщиков охоту выманивать деньги у благочестивых людей, мудрецы Талмуда заявляют им:
Учили мудрецы: тот, кто принимает благотворительность, а в ней не нуждается – будет в ней нуждаться
(Дварим раба, 15:9.)
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.