«НОРМАЛЬНОЕ ДЕЛО» КОЭНА

Борис Барабанов

Свой сайт есть у Бруно. Свой сайт есть у Бората. Свой сайт есть у Али Джи. Сайта нет только у Саши Барона Коэна – английского актера, который стоит за тремя, возможно, самыми успешными комическими масками нынешнего десятилетия. Принято считать, что самые смешные клоуны в жизни – субъекты серые и скучные. Саша Барон Коэн – пышущий здоровьем персонаж 37 лет, который, тем не менее, тоже прячется за спинами своих героев. Он редко дает интервью от своего лица, ему сподручнее говорить голосами персонажей. «Быть Боратом легко. А вот быть мной – так странно!» – сказал он однажды в интервью.

А ведь интересно было бы узнать, например, почему «Саша»? Не в честь ли, скажем, Пушкина? В нашем глобальном мире ничему не удивляешься...

Насчет имени точной информации нет. Доподлинно известно, что Саша Ноам Барон Коэн – один из трех сыновей уэльского еврея Джеральда Барона Коэна, державшего магазин мужской одежды в городе Стейнс в графстве Суррей, и Даниэллы Барон Коэн, еврейки с примесью иранской крови. Стейнс стал и родиной одного из самых известных персонажей актера – рэпера Али Джи, пытающегося жить в британской провинции так, будто это Южный Бронкс. Бабка Саши Барона Коэна по материнской линии до второй мировой была балериной в Германии, откуда сбежала в Израиль. «Это была последняя еврейка в Германии, получившая балетное образование», – рассказывал о ней в интервью внук.

Все интервьюеры отмечают, что Саша Барон Коэн – персонаж в высшей степени вежливый и скромный. Знатоки легко распознают акцент образованных слоев Северного Лондона. «Если ваша дочь однажды приведет такого домой, вы поставите на стол чашки из своего лучшего сервиза», – писала «The Sunday Times». Известно, что Коэн старается соблюдать кашрут и посещает синагогу как минимум дважды в год. Изо всех сил старается в пятницу вечером быть с семьей – насколько это возможно с его съемочным графиком и образом жизни в целом. У него любовь в Лос-Анджелесе – там живет австралийская актриса Айла Фишер, с которой он обручен. В 2007 году, после трех лет углубленного изучения религиозных канонов, она приняла иудаизм, была представлена родителям Саши и в конце концов родила ему дочку. Тем не менее господин Коэн не считает, что получил в семье какое-либо исключительное религиозное воспитание: «Я горжусь своей еврейской идентичностью, я следую традициям и соблюдаю ритуалы, но без лишнего фанатизма». Что ж, в противном случае он бы вряд ли смог выдумать столь провоцирующе неполиткорректных персонажей, как те, что принесли ему мировую славу. Тем не менее, ведя вполне светскую жизнь, он находился, что называется, глубоко в теме. Получив образование в престижной частной школе в Лондоне, проведя год в кибуце «Рош а-никра» и поступив в Колледж Христа в Кембридже, он занялся изучением роли евреев в движении за гражданские права в США.

Генеалогия первого прославившегося на весь мир персонажа Коэна, хип-хопера Али Джи, берет начало во вполне еврейском контексте. Будущий актер сходил с ума от американского рэпа, а на бар мицве Коэна состоялся дебют созданной им с друзьями команды брейк-дансеров. Группа имела успех, и вскоре мать стала вывозить Сашу и товарищей на площадь перед лондонским рынком Ковент-Гарден, где традиционно практикуются перед публикой уличные артисты. Подростки доставали из багажника куски линолеума и включали магнитофон. На настоящую сцену Коэн впервые вышел в студенческом театре в Кембридже, в спектаклях «Сирано де Бержерак» и «Скрипач на крыше». Коэн с детства был покорен талантом Питера Селлерса, впервые он увидел его в фильме «Розовая пантера» в возрасте восьми лет. Позже братья обратили его еще в одну веру – Коэн посмотрел фильм «Жизнь Брайана» труппы «Monty Python». Как и в случае с самими «пайтонами», радикальные комические эксперименты на грани дурного вкуса стали уделом молодого человека с классическим английским образованием и воспитанием. Но если главными мишенями «Monty Python» были, преимущественно, христианская церковь и нравы консервативной Британии, то Коэн смеется над Америкой, телевидением, антисемитами и гомофобами.

   

Саша Ноам Барон Коэн и его герои –  Али Джи, Борат, Бруно

Лицедейские навыки юноша оттачивал, изобретая самые невероятные способы бесплатно проникать на кембриджские балы с билетами по 120 фунтов. Коэн и его друзья, например, притворялись музыкантами группы, которая в этот вечер должна выступать на сцене. Позже молодой актер нередко заявлялся в клубы в образе вышибалы или драгдилера. Окончив университет, Коэн решил, что если в течение пяти лет не добьется успеха в шоу-бизнесе, то завяжет с потугами в этом направлении и займется «нормальным делом», например, пойдет работать в бар.

Однако, покинув альма матер, он практически сразу получил работу манекенщика, в качестве которого в начале 90‑х засветился на страницах журналов мод. Так зародился образ австрийского телеведущего Бруно, которому спустя примерно 15 лет суждено было стать героем полнометражного фильма. Но первым персонажем Коэна, который получил телеэфир, был Джоселин Чидл-Хьюм, будущий Али Джи. Это был карикатурный диджей, срисованный с ведущего «Radio 1» Тима Вествуда. Тим работал в эфире в имидже гангста-рэпера, будучи сыном белого епископа. А предтечей Бората Сагдиева был албанский журналист Кристо. Саша Барон Коэн признавался, что прототипом Кристо и Бората был реально существующий доктор, которого он встретил на юге России. «После нашей встречи я просто рыдал от смеха», – рассказывал комик.

Однажды, снимая на улицах столицы очередной сюжет для «London Weekend Television», Коэн присоединился к группе скейтбордистов и вдруг почувствовал: подростки полностью уверены, что он – один из них. Окрыленный Коэн вскочил в стоявший неподалеку экскурсионный автобус, схватил микрофон и заорал: «Yo, check it out. I is here and this is me bus. Booyakasha!» Потом вместе со съемочной группой завалился в близлежащий паб и стал танцевать брейк, после чего чопорные завсегдатаи вызвали полицию.

Вопрос о том, почему участники шоу Коэна не раскусывают его, «покупаются» на его розыгрыши, интригует не меньше, чем его жизнь за рамками образа. В Англии это работает просто. Оружие хип-хопера Али Джи и казахского журналиста Бората Сагдиева – вежливость. Люди из английского upper class просто не могут себе позволить выставить их вон, как это сделали бы рабочие или большинство представителей среднего класса. Коэн стучится в двери дорогих особняков, его вместе со съемочной группой приглашают в дом, и актер доводит ситуацию до предела абсурда. Та же ситуация – на американском Юге, только там он эксплуатирует не аристократические традиции, а «дремучий патриотизм» невольных героев его сценок. Южане в США не только крайне гостеприимны, но и готовы часами изливать гордость за свою страну, пусть даже совсем не знакомому человеку.

Так предпочитает объяснять свой фокус сам Коэн. На деле же, надо сказать, механизм работает несколько иначе. Герои коэновских «разводок» большую часть времени общаются с «режиссерами» и «продюсерами» шоу – вполне цивильно одетыми людьми с правильным произношением. Рэпер с эспаньолкой, австрийский гей или казах в мешковатом костюме поначалу фигурируют как периферийные участники процесса – ассистенты или что-то вроде того. И лишь когда включается камера, эти фрики оказываются на переднем плане. В увертюре интервью идут вполне корректные вопросы, и лишь потом Коэн устраивает свои фирменные провокации.

Недюжинное актерское мужество Коэна иллюстрирует следующий случай. Однажды он появился в образе Бруно перед шестидесятитысячной толпой футбольных болельщиков в Алабаме. Как только он взял в руки микрофон, толпа взревела, в его адрес посыпались плевки и ругательства. Ситуация накалялась, актер понял, что, если он хочет выбраться живым, ему не обойтись без помощи заранее нанятого телохранителя. И в этот момент увидел в толпе затылок удирающего со всех ног бодигарда. Позже Коэн воспроизвел этот момент в фильме «Бруно» – там австрийский красавчик, пытаясь перековаться в натурала, принимает участие в состязании рестлеров.

Телевизионное «Da Ali G Show», в рамках которого перед публикой предстали Али Джи, Борат и Бруно, стартовало в 2000 году. Первой частью кинотрилогии Саши Барона Коэна был фильм «Ali G In Da House» (2002), который вышел только на DVD, но в итоге стал полноправной частью мифологии комика и даже был показан по российскому ТВ. «Борат» (2006) собрал 260 млн долларов. Суммарные сборы выпущенного в 2009 году полнометражного фильма о Бруно пока насчитывают 137 млн долларов. И это при том, что ленты Коэна не назовешь блокбастерами. Они сняты в стилистике «мокьюментари» – подделки под документалистику. Часто кадр с Коэном – это почти любительская по качеству, трясущаяся картинка или унылая съемка со штатива. Но зрители ходят на его  фильмы не за яркими красками и даже не за какими-то особо искрометными шутками. Сюжеты Саши Барона Коэна – это, скорее, прививки против недугов, которые подтачивают англосаксонский мир не слабее СПИДа или рака. Ксенофобия, религиозное мракобесие, тщеславие, болезненная зависимость от масс-медиа – Коэн находит эти вирусы в самой истории британской, американской и континентальной европейской цивилизации. Конечно, когда он говорит, что устал от своего метода, и зрители вычисляют его рожу под любой маской, верить до конца не стоит. По слухам, следующим его персонажем станет певец, выступающий на конкурсе «Евровидение».

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.