[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮНЬ 2009 СИВАН 5769 – 6(206)
Всегда ли женщина может молиться в синагоге?
Евгений Левин
Еще в поколении наших бабушек немало религиозных женщин бывало в синагоге довольно редко. А в некоторых хасидских и восточных общинах представительницы прекрасного пола и вовсе не переступали порог дома молитвы. Однако с тех пор ситуация радикально изменилась. Во-первых, бытовая техника и прочие достижения научно-технического прогресса позволили женщинам тратить гораздо меньше сил на домашнее хозяйство, и в том числе – на подготовку к субботе и праздникам. А во-вторых, почти все религиозные женщины получают сегодня полноценное религиозное образование, что, несомненно, усиливает их мотивацию полноценно участвовать в жизни общины. Поэтому во многих общинах никого не удивляет, что женское отделение переполнено не только в Йом Кипур, но и в обычную субботу.
Однако с полноценным участием женщин в общинной жизни есть определенная проблема. Согласно распространенным представлениям, запрещено заходить в синагогу во время менструации. Соответственно, как минимум, одну, а то и две субботы в месяц женщина вынуждена оставаться дома.
Насколько серьезен этот запрет и каково происхождение этого обычая?
Как нетрудно догадаться, ни в Торе, ни в других библейских книгах такого запрета нет и быть не может. Просто потому, что первые синагоги появились только в эпоху Второго храма. Соответственно, ни Моше, ни другим пророкам незачем было устанавливать законы и правила, как можно и как нельзя вести себя в этом месте.
В эпоху Второго храма, и особенно после его разрушения, синагога постепенно превратилась в главный центр еврейской религиозной жизни. Евреи собирались в синагогах для обязательных молитв и чтения Торы, там читали проповеди, проводили уроки Торы…
Согласно многочисленным свидетельствам, синагоги регулярно посещали не только мужчины, но и женщины. Одни приходили послушать известного проповедника, другие – чтобы участвовать в молитве (Ваикра Раба, 9, Вавилонский Талмуд, Сота, 22а). Согласно Мишне, женщин даже вызывали к Торе, хотя мудрецы и полагали, что это позорит общину (Мегила, 4:6), про которую могут подумать, что в ней нет семи грамотных мужчин (в те времена каждый из вызванных должен был читать сам).
Согласно Торе, менструальная кровь – один из источников ритуальной нечистоты. Мудрецы Талмуда относились к законам о чистом и нечистом весьма серьезно. Многие из них были хаверим, то есть придерживались ритуальной чистоты и в повседневной жизни (Алаха требует соблюдений этих правил только в Храме). Тем не менее во всей талмудической литературе нет даже намека на то, что женщина не может заходить в синагогу во время месячных.
Подобной позиции придерживались в этом вопросе вавилонские гаоны, а также алахические авторитеты средневекового сефардского еврейства. К примеру, Рамбам прямым текстом разрешил всем, кто находится в состоянии ритуальной нечистоты, и в том числе женщинам во время месячных, касаться свитка Торы и даже читать по нему. Впоследствии с этим мнением согласился «Шульхан арух» (Мишне Тора, Законы свитка Торы, 10:8; Йоре деа, 282:9).
Однако в Германии и Северной Франции сложилась иная ситуация. Не позднее XII века (а возможно, и раньше) возникло мнение, что в период менструации женщина не должна заходить в синагогу. Этой точки зрения придерживалось немало выдающихся раввинов: рав Элиэзер Рокеах из Вормса (А-Рокеах, 1165–1238), рав Элиэзер бен Йоэль Галеви (Раавия, 1140–1225), рав Ицхак бен Моше из Вены (Ор Заруа, 1180–1250) и др.
Логика введения подобной строгости вполне очевидна. Талмуд называет синагогу «малым святилищем» (Вавилонский Талмуд, Мегила, 29а), то есть малым подобием Иерусалимского Храма, куда нельзя было зайти в состоянии ритуальной нечистоты. Поэтому вполне логично, что некоторые запреты, относившиеся к Храму, впоследствии были распространены и на синагоги.
Однако сефардские евреи тоже читали трактат Мегила. Почему же этот запрет возник именно в ашкеназских общинах? По мнению исследовательниц Дианы Вила и Моники Зискинд-Гольдберг, это было связано с тем, что сефардские общины в целом следовали вавилонской традиции, тогда как еврейство Германии и Италии находилось под сильным влиянием палестинской традиции. В Палестине же в VI–VII векax существовали общины, придерживавшиеся более строгих, чем это предписывалось Алахой, запретов в области ритуальной нечистоты. В этих кругах запрет входить в синагогу касался не только женщин во время месячных, но даже мужчин, на которых случайно капнула слюна нечистой женщины!
Эта гипотеза выглядит довольно обоснованно, поскольку труды некоторых ашкеназских раввинов явно свидетельствуют о том, что они были знакомы с наследием этих палестинских общин. Однако возможно и другое объяснение. В средневековой Европе женщин-христианок также не пускали в церковь и не допускали к причастию[1]. Евреи же никогда не были отделены от соседей непреодолимым барьером. Поэтому нельзя исключить, что еврейский запрет мог возникнуть, в частности, под влиянием нееврейского окружения.
Во многих ашкеназских общинах женщинам во время месячных не разрешалось не только заходить в синагогу, но даже прикасаться к священным книгам. О том, с какой серьезностью относились к этому запрету, свидетельствует следующий случай: будучи нечистой, жена рабби Йеуды-Хасида из Шпеера случайно дотронулась до шкафа, где хранились священные книги ее мужа. Узнав об этом, рабби Йеуда покинул родной город и переселился в Регенсбург, оставив в старом доме всю свою библиотеку с очень редкими и дорогими книгами (Шут Мааршаль, 29).
Русскоязычные евреи в большинстве своем – потомки ашкеназских евреев Центральной и Восточной Европы. Алаха же, как известно, рекомендует придерживаться обычаев предков. Поэтому на первый взгляд нынешним русским еврейкам следует вести себя так же, как вели себя их прапрабабки в Германии, Австрии и Польше, – то есть воздерживаться от посещения синагоги во время месячных. Однако не будем спешить с выводами.
Прежде всего, не стоит утверждать, что все ашкеназские раввины были единодушны в том, что во время месячных нельзя заходить в синагогу. B числе несогласных с этим оказался, среди прочих, рабби Шломо бен Ицхак (Раши), величайший комментатор и алахист средневековой Европы. Ему было известно, что некоторые женщины не заходят в синагогу во время месячных, полагая, что в отношении «малого святилища» следует вести себя так же, как в отношении Иерусалимского Храма. Раши, однако, полагал, что эта аналогия в данном случае неуместна. А потому считал, что женщина может заходить в синагогу независимо от своего физического состояния (Махзор Витри, 60б).
Во-вторых, даже в тех общинах, где этот обычай укоренился прочно и глубоко, раввины полагали, что в определенных случаях им можно и даже нужно пренебречь. К примеру, известный австрийский раввин Исраэль Иссерлин (1380–1460) разрешил всем женщинам, независимо от физиологического состояния, молиться в синагоге в Дни трепета. По его мнению, невозможность находиться в это время вместе с общиной была бы для женщин слишком сильным ударом (Трумат а-дешен, 132).
С мнением рава Иссерлина согласился через сто лет и рав Моше Иссерлес (Рама), живший в Кракове. По его словам, даже в тех общинах, где этот запрет соблюдался очень строго, в Дни трепета пускали в синагогу всех женщин, не выясняя, нет ли у кого-то из них менструации.
Втретьих, далеко не все ашкеназские женщины придерживались запрета посещать синагогу в дни отлучения. К примеру, рав Яаков-Йеуда Ланда, живший в XV веке в Германии и Италии, пишет, что в его общинах женщины молились в синагоге в любое время. По его словам, единственная строгость, которой они придерживались во время месячных, – не смотреть на того, кто читал Тору.
Наконец, даже после того, как запрет получил широкое распространение, некоторые крупные алахисты с ним не считались. Среди них был величайший талмудист XVIII века рав Элияу из Вильно (А-Гра). По его мнению, женщине разрешено молиться в синагоге даже непосредственно в дни менструального кровотечения.
Таким образом, говорить о единстве ашкеназской традиции в данном случае не приходится. Напротив, перед нами – весь спектр возможных мнений, от тотального запрета до полного разрешения.
Так как же должна себя вести современная ашкеназская женщина? Разумеется, самый простой (и, возможно, самый правильный) в данном случае ответ: спросить своего раввина. Однако, поскольку это далеко не всегда возможно – в частности, не у всех евреев есть сегодня действительно свой раввин, – позволим себе высказать несколько общих соображений.
Во-первых, следует помнить, что речь идет об очень личной, интимной сфере. Следовательно, принимая то или иное решение, женщина в первую очередь должна руководствоваться личными ощущениями. Чувствуя, что в состоянии ритуальной нечистоты ей в синагоге не место, она, безусловно, вправе следовать мнению средневековых пиетистов, налагающему запрет. При этом она может руководствоваться постановлением бывшего главного раввина Израиля Овадьи Йосефа, который разрешил «устрожаться» даже восточным женщинам, чьи матери и бабушки не придерживались этого запрета и заходили в синагогу в любое время (Ихаве Даат, 3:8).
Если же женщина считает, что физиологическое состояние для нее не так важно, как молитва в синагоге, то она вполне может следовать разрешающему мнению Раши и гаона из Вильно. Тем более, вполне вероятно, что именно таков был обычай их благочестивых и праведных прабабок.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.