Светлана Зобнина

Я родилась восьмого адара. Стихи – мой способ сообщаться с миром. Делиться с ним, задавать ему вопросы. Не единственный, конечно. Есть еще математика – другой полюс отношений. В пределе они, наверно, сходятся. Раз удается совмещать. Между ними всякое разное.

Публикую стихи в Интернете. Есть несколько публикаций в журналах и газетах. Сборник избранного «Птица-остров» (2002). Победитель журнальных и сетевых литературных конкурсов: «Открытие» (2007), «Кастель-2004» и др. Словом, мало отличаюсь от прочих любителей складывать слова в причудливые сочетания, вместо того, чтобы пользоваться ими по назначению. Одна из.

 

МАТЕРИНСКИЙ АДАР

 

Темных страстей зенит,

злой материнский дар –

в нежном сердце звенит

месяц рожденья – адар.

 

Многих он тряс и спас,

не погубив едва,

ради того подчас

в календаре их два!

 

Чтобы удвоить кровь,

чтобы удвоить страх,

чтобы удвоить смех,

чтоб удвоить риск.

 

Потчует пуримшпиль

сладким вкусом «ушей»,

радуйтесь вновь и вновь,

радуйтесь вкривь и вкось

лучшей ночи в году.

 

Вряд ли еще найду

в мире такой народ,

что первый месяц в году –

ему не новый год.

 

Это не новый год –

из рабства счастливый исход.

Провал в начало времен –

недолгий сладостный сон.

 

За вечных пригубим опять

жертвенное вино…

– Мать, как отца назвать?

– Это запрещено!

 

Думузи иль Дионис

забудется тяжким сном –

с небес не потянет вниз,

устала рыдать о нем!

 

В полях оставляя жнивье

и виноград растя,

помни имя свое,

радуйся, как дитя!

 

Над океаном – штиль,

но багровеет закат.

Сегодня смешит пуримшпиль.

Завтра – печи коптят.

 

Словно тюремных нар –

в мире различных вер.

Имя твое – Иштар?

Имя мое – Эстер…

 

Если крутит беда,

ты в паутине пут –

кто-то спасает всегда!

Не спрашивай, как зовут.

 

Море мЕртвых

(Масада)

 

Ноздреватой скалы отвес,

мертвых стен пантомима…

В душу, падкую до чудес,

въестся прошлое струйкой дыма.

 

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

 

Жизнь, как праздничная свеча,

вспышка воли единой.

Бьется шквал огня и меча,

но бича не узнают спины!

Грудь ожег роскошный цветок,

кровь своя на губах – бальзамом…

Медлит пьяный от крови бог,

медлит солнце над храмом.

 

Будет долго платить молва

клеветой, забвеньем, сомненьем…

Я опять жива. Я опять мертва.

Не изгнать наваждения

 

ни горбом, ни высоким лбом,

ни геройством, ни лицедейством.

…Соляным столбом

на сполохи времен заглядеться.

 

Как игра рыболовной блесны,

упоение прежней болью.

В тело, ждущее новизны,

въестся прошлое мертвой солью.

 

Ты вернешься отсюда иной,

как секира в руки из горна.

Загустевшей кровью хмельной

переполнено горло.

 

10 июня 2006 года

 

БесконеЧнаЯ тема

 

Бесконечной нотой в теме звучит тоска.

Надо крышку захлопнуть и отпустить

педали.

Но по клавишам слишком привычно

скользит рука:

мы сегодня опять о ком-то недострадали.

Я хочу доиграть и уйти в отрывной листок,

я хочу навек оторвать от рояля кисти.

Ведь над бренной музыкой древний ее исток

надругаться мог бы, но нет ему в том

корысти.

За прохладным стаккато прячутся боль

и страх,

а в аккордах века срываются с гор

                                          лавиной.

Отголоски Израиля грезят в этих руках

иль в сердцах Ханаан признаёт себя

Палестиной?

 

Благословенно имЯ…

 

Я этот миг предотвратить хотела,

Воинствуя и страстно не приемля.

Но испытавшее все муки тело

В простой накидке опустили в землю.

Твоя душа в мелодий тихом звоне

Мне весть слагает про иные тропы.

Я разжимаю бедные ладони,

Благословляя этот новый опыт.

 

МИР Б-ЖИЙ

 

Пожаром вспыхнул май: не вспышками тепла,

а вся его березовость, кленовость –

вот что листва еще светла, а в рост пошла

и плещется – для глаз такая новость!

 

Дуб в нежных, мягких, вырезных листах –

должно быть, мы его смутили взглядом.

И зелень в детских плещется глазах:

есть мир вовне, и мир во мне, и в том,

кто рядом.

 

Июнь-июль, вот счастье – раз в году!

Как братские пожатья Ваши сладки!

Какие розы вырастут в саду!

Какая свекла вырастет на грядке!

Какие лопухи, какая лебеда

для тех, кому не по плечу тюльпаны!

В пушинках, лепестках, козявках воздух

пьяный,

живье кишит в воде, и сверху льет вода.

 

Жара – куда в парную со двора.

Так живописен мафиозный рынок.

Я даже полюбила комара –

в аквариуме рыба ест личинок.

 

Мир радостен и благ, доколе не жесток.

Как тополиный пух, мысль легкая не внове

о вечном лете, где любая капля крови

уходит с миром в жаждущий поток.

 

САД

 

Есть сад, где туман, словно флейта, поет

поутру,

где ночью сосна загорается тысячью окон,

где числа струятся по веткам и гложут кору,

и листья грызут, и свивают затейливо

кокон,

 

и звуки крылатые рвутся к соцветиям букв,

а буква неведомым словом наполниться рада.

Корнями свиваются дуб, эвкалипт и бамбук,

но кроны свободны, и нет между ними

разлада.

В изгибах ствола многоцветно мерцает

смола,

слоны и медведи гордятся талантом и родом,

и Логос летит, словно стройного Смысла

стрела,

и Лотос плывет, словно статная Лебедь,

по водам.

 

И рыбы танцуют, и змеи костер развели,

и львиных клыков не страшится олень

длиннорогий.

Есть Сад, но застлались, затмились,

быльем поросли,

подернуты илом, трясиной просели дороги.

 

И только безумного сердца безудержный стук

доносит неверные вести из этого сада.

Но нет оправданья сомнительной

ловкости рук,

но нет утешенья в спасительной

легкости взгляда,

 

Но нет вожделения прежнего к странным

плодам,

хоть все мы надеемся тайно, что родом

оттуда,

когда искушение верности смертным садам

сменяется вечным, как мир, воплощением

чуда.  

Публикацию подготовил
Асар Эппель

  добавить комментарий

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.