[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ДЕКАБРЬ 2008 КИСЛЕВ 5769 – 12(200)
ДЭН КАУФМАН: КРАСКИ БОЛИ
Беседу ведет Борис Барабанов
В 2008 году гитарист и лидер нью-йоркской группы «Barbez» при помощи своих коллег и актрисы Фионы Темплтон записал альбом, основанный на текстах немецкоязычного поэта Пауля Целана, уроженца Черновиц, чудом избежавшего Холокоста и побывавшего гражданином Румынии, СССР и Франции. «Barbez» начинали как типичный нью-йоркский авангардный коллектив, но с русской вокалисткой. Когда отвечавшая за родство со славянской цивилизацией Ксения Видяйкина их покинула, главной женщиной в группе стала маленькая волшебница Памелия Керстин, играющая на терменвоксе, не выпуская сигареты из пальцев, и умеющая, если нужно, взвизгнуть пронзительно и по-авангардистски. Альбом «Force Of Light» – это инструментальные пьесы, поверх которых госпожа Темплтон читает стихи. Даже для экспериментаторов и последователей великого джазового авангардиста Джона Зорна из «Barbez» эта работа была вызовом.
– Как ты узнал про Пауля Целана?
– Мне о нем рассказала Фиона Темплтон, актриса, которая читает его стихи в этом альбоме. Собственно, мы с ней встречались тогда.
– Что тебя больше увлекло в этой работе: совершенство поэзии Целана или его захватывающая биография? Проще говоря, ты отталкивался от человека или от стихов?
– Вопрос по делу… наверное, и то, и другое. Да, его стихи – образец совершенства, работать с ними – это все равно что сверлить драгоценный камень. Но я проникся такой симпатией к нему и к его страданию… Его жизнь – это его стихи, по моему ощущению, там нельзя отделить одно от другого.
– Насколько важным для тебя было происхождение Целана?
– Еврейство Целана было важным в самом широком смысле. Но его гений как литератора состоит в том, что ощущение одиночества, которое он поймал, универсально. Еврейское происхождение стало стержнем всей судьбы Целана, в конце концов, его родители не были бы убиты, если бы это не была еврейская семья. Конечно, это наложило отпечаток на всю его жизнь. Но он верил, что и в страдании есть надежда, пусть слабая. Он, например, отправлял зашифрованные письма со словами поддержки республиканцам во время гражданской войны в Испании и участникам восстания рабочих в Вене в 1934 году.
– Ты выпустил альбом «Force Of Light» на лейбле Джона Зорна «Tzadik», который активно пропагандирует еврейскую музыку. Насколько лейбл близок к еврейской традиции в целом, например, к религии?
– У «Tzadik» много направлений. К примеру, то, что основатель и владелец «Tzadik» Джон Зорн называет «Radical Jewish Culture». Есть собрание релизов, которое озаглавлено «Серия композиторов». Есть серия для женщин, она называется «Oracles», и там выпускает свои записи Памелия Керстин, которая в моей группе «Barbez» играет на терменвоксе. Но ни в каком, скажем, благословении со стороны религиозных деятелей ни один из релизов не нуждался. Лейбл занят только вопросами еврейской культуры, его задача – вывести на свет все новое, что появляется в потоке еврейской музыки. А «еврейская музыка» – это чрезвычайно обобщенное определение. Рок, клезмер, масса жанров, которых объединяет только то, что все они каким-то образом указывают настоящую дорогу к еврейской цивилизации.
– Что представляла собой работа с Фионой Темплтон?
– К моменту появления замысла альбома я знал Фиону двенадцать лет или около того. Нас когда-то познакомил наш общий друг, мы просто проводили вместе время. Авторитет Фионы в театральной среде Манхэттена неоспорим. Мне всегда нравился тембр ее голоса. Он напоминал мне голос Ванессы Редгрейв. Мне очень нравилось, что Фиона не переигрывает, когда читает стихи. Она предоставляет словам право говорить за себя. Эмоции она расходует экономно, дозирует, и от этого, например, лишь легкий намек на гнев в ее голосе обладает огромной мощью. Фиона была так глубоко увлечена творчеством Пауля Целана, настолько очарована им, что я не мог не заразиться этим ее интересом.
– Она начитывала текст на готовые звуковые дорожки?
– Нет, она не слышала мелодий, когда записывала голос. Студийный звукоинженер и мой бесценный сопродюсер Мартин Бизи помог мне вплести музыку в уже готовые текстовые треки.
– Еврейская культура – родная для Фионы?
– Нет, но она активно интересуется всем, что связано с еврейской традицией, и Целан для нее такой же свой, как для любого из нас.
– Музыкальная палитра альбома «Force Of Light» сильно отличается от того, что ты делаешь в «Barbez», здесь почти нет гитар и гораздо больше боли, нежели рок-н-ролльного драйва.
– Мне хотелось сделать эту запись доступной максимальному количеству слушателей, поэтому я не пережимал с гитарами. Но я не соглашусь с тобой, что их мало. Послушай внимательно открывающую пьесу «Shibboleth». Или «Conversation In The Mountains» – там я играю на гитаре lap steel. И в треке «Force Of Light» нет недостатка в моих партиях. В то же время в «Barbez» играют такие замечательные музыканты, что я не мог не дать высказаться каждому из них, сидя со своей гитарой в сторонке. Первоочередная задача этого альбома состояла в том, чтобы на записи зафиксировать боль в голосе чтицы. С ней может соперничать болезненный голос скрипки, который на подсознательном уровне ассоциируется у меня с еврейской музыкой моего детства, но из всех инструментов на этой записи самый острый – терменвокс, и, безусловно, никто в мире сейчас не играет на нем лучше, чем Памелия Керстин.
– «Force Of Light» можно представить себе в живом исполнении на концерте?
– Да, мы играли эти вещи вживую, и я счастлив, что в январе появится DVD, который снял замечательный нью-йоркский театральный режиссер Джон Джесаран. Любое зрелище в его руках превращается в мультимедийное шоу. Как раз зимой у нас намечаются гастроли в Европе, и мы, конечно, будем использовать его видеоинсталляции. Кстати, мы записали тексты Пауля Целана на разных языках. Важно, чтобы до аудитории дошло каждое слово. Так что там не только голос Фионы, мы все постарались.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.