[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2008 ХЕШВАН 5769 - 11(199)
Вы читали? Белла Верникова. Русско-еврейская литература: трактовки и классификации. // 2008, № 10.
Реакция. В статье Б. Верниковой, посвященной попытке описания термина «русско-еврейская литература» применительно к ранним этапам ее существования, было высказано достаточно резкое положение: русско-еврейская литература угасла между 1934 и 1937 годами, когда закончился выпуск «Трибуны» ОЗЕТа, а в Берлине и Париже завершился выход «Рассвета». Все позднейшие органы печати, выходившие в эмиграции, по классификации израильского ученого Й. Слуцкого (1970) «принадлежат к периоду угасания русско-еврейской журналистики».
Здесь, на наш взгляд, допущена подмена тезиса, связанная с переходом от журналистики к литературе. Ведь само по себе отсутствие печатных изданий и издательств не свидетельствует о прекращении процесса создания соответствующих произведений. Однако далее автор замечает: «…классификация Йеуды Слуцкого отражает реальное существование русско-еврейской литературы, функционально связанной с печатными органами русских евреев. С их закрытием русско-еврейская литература сходит на нет, становясь на исходе ХХ века предметом исследований и отвлеченных построений».
Нам представляется, что классификация 1970 года, когда практически прекратились русско-еврейские издания, заслуживает такого же исторического рассмотрения, как и сам предмет статьи Б. Верниковой. Ведь достаточно продолжить историю русско-еврейской печати советским еврейским самиздатом, начальным периодом подготовки «Краткой еврейской энциклопедии» с переходом в нынешний этап развития и русско-еврейской, и русско-израильской литературы, печати и журналистики, не говоря уже о нынешнем периоде «исследований и отвлеченных построений».
Не надо забывать, что русско-еврейская литература изменялась так же сильно, как русско-еврейская история и русско-еврейская жизнь. Естественно, период развития русско-еврейской литературы, связанный с жизнью и творчеством тех, кто называл себя русско-еврейскими литераторами, имеет свое начало и свой конец. И уже само это обстоятельство делает применение этого самоназвания в качестве научного термина невозможным. Однако включение важнейшего начального периода развития русско-еврейской литературы XIX – начала ХХ века в общую историю русско-еврейского литературного и художественного творчества ХХ–ХХI веков вряд ли может быть названо предметом отвлеченных построений. Как раз подобные построения, основанные на конкретных людях и произведениях, часто опубликованных только в наши дни, свидетельствуют о том, что новые построения (говоря по-тыняновски) теоретической истории русско-еврейской литературы на всю глубину ее истории важны и плодотворны. Другое дело, что они не укладываются в проблематику первого этапа развития этой литературы, не говоря уже о журналистике. Ведь немногое из журналистского творчества родоначальников русско-еврейской литературы мы вообще сегодня отнесли бы к литературе в современном понимании. В свою очередь, как мне представляется, даже дискуссия на эту тему в журнале «Лехаим», сознательно продолжающем линию русско-еврейской журналистики, свидетельствует о том, что она существует не столько как проблема отвлеченных рассуждений, сколько как проблема соотнесения сегодняшних деятелей русско-еврейской культуры со своими предшественниками.
Разумеется, это важно для тех, кто хотел бы продолжить новыми звеньями эту уже довольно длинную цепь и для нас это вовсе не отвлеченная проблема. А изучать уже можно и почти 20-летнюю историю новой русско-еврейской печати и литературы, что, собственно, со всей неизбежностью и произойдет.
Леонид Кацис,
Москва
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.