[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2008 ХЕШВАН 5769 - 11(199)
КОНЕЦ СВЕТА В ПОЛИЦЕЙСКОМ УЧАСТКЕ
Анна Исакова
Илья-пророк прибывает на огненной колеснице в бастион падших ангелов и, изничтожив молнией несколько вооруженных до зубов охранников, а также энное количество современной огненосной техники, сообщает главе банды, опальному серафиму Шемхазаю, что Б-жественный вердикт может быть пересмотрен и небесные врата готовы открыться, то есть грядет Армагеддон.
По так и не открывшейся мне причине возвращение падших ангелов на небеса зависит от заклания семи дев из ордена Лилит, ввиду чего девы пропадают при загадочных обстоятельствах, сопровождаемых дополнительными смертоубийствами охранников, и к списку действующих лиц подключается полицейский участок в лице красотки Мази и влюбленного в нее офицера Ярива.
Красотка Мази непроста. Она – дочь ведуньи Рахель и бессмертного старца по имени Исраэль. Никакими сверхъестественными способностями Мази не обладает, а если и обладает, то знать об этом не хочет, но при этом возглавляет особый отдел полицейского участка, ведущий расследования при помощи гадания на картах Таро, каббалы, нумерологии и считывания ауры посредством кристаллов. Если прибавить к этому воинство матери Рахель, гадающее на кофейной гуще, на внутренностях животных и знакомое с друидской магией, становится даже неловко от того, что расследование длится столь долго.
Однако придется признать, что падшие ангелы – не фунт изюму, и даже Ниро Вульф не осмелился бы с ходу и с маху предположить, что именно эти пернатые являются искомыми серийными убийцами. Да что там обжора Ниро с его орхидеями! Сама мисс Марпл, находясь в трезвом состоянии, не смогла бы продвинуться в расследовании подобного дела на основании птичьего пера, которое нумеролог-каббалист велел искать на месте преступления, где оно, разумеется, немедленно обнаружилось. И что дальше?
А дальше еще более крутой поворот: тайный орден Лилит, ответственный за все достижения феминизма в подлунном мире, поначалу скрывает принадлежность похищенных дев именно к нему, но со временем приходит на помощь полицейскому участку. Происходит это по той причине, что сей воинственный орден, ведущий борьбу с падшими ангелами с незапамятных времен, потерял список истинных имен ненавистных бандитов, в связи с чем финальная битва добра со злом может превратиться в простое побоище. Ведь только истинное и тайное имя, данное ангелам еще до создания человека, может обезоружить эти летающие крепости. Однако отважная красотка Мази с помощью своих колдунов и матери Рахель все же ухитряется выяснить тайну ангельских имен и спасти мир.
Отмечу, что обозреваемая книга[1] построена по всем законам правильного «ужастика» и читается легко, а поэтому чрезвычайно подходит для преодоления травмы транспортных застоев. Применять к полицейскому детективу иные критерии оценки смысла не имеет. Вместе с тем этот предмет массового потребления сегодня широко изучается как показатель вкуса времени. Рассмотренный с этой позиции, наш полицейский детектив является весьма интересным текстом, поскольку нарушает большое количество израильских секулярных культурных табу. И то, что нарушителем принятой традиции становится именно маргинальный литературный жанр, возможно, не случайность. Революция в мейнстриме – дело серьезное и кровавое даже для маститых авторов. А уж для молодого и малоизвестного писателя подобная забава – верный путь к гильотине. Даже если найдется издательство, согласное выпустить подобную книгу, критика не оставит от нее камня на камне и слова на слове.
Что же такого табуированного в падших ангелах, Илье-пророке и девицах из ордена Лилит? А все. Начнем с того, что использование сюжетов Танаха, а тем более Талмуда считается сегодня плохим литературным тоном. Меир Шалев, один из немногих маститых авторов, позволяющий себе подобные эксцессы, достаточно пространно говорил об этом явлении в недавнем телевизионном интервью. Позволю себе положиться на его авторитет, поскольку развить эту тему формат статьи, к сожалению, не позволяет.
Табуированное отношение к Танаху и Талмуду – израильская проблема последних двух-трех десятилетий. Так было не всегда, но так есть. Более того, молодым авторам непросто нарушить табу, поскольку незнание двух упомянутых основополагающих собраний еврейских текстов стало знаком времени. Молодой израильтянин, прекрасно ориентирующийся в родословных фей и троллей, с трудом припоминает, сколько детей было у праотца Яакова и как их звали.
Меир Шалев обвиняет в этом систему просвещения, ухитряющуюся преподавать Танах и еврейскую историю так, что молодое поколение ненавидит этот предмет. Можно пойти дальше и вспомнить о том, что Министерство просвещения длительное время находилось в руках ярой антирелигиозной оппозиции крайне левого толка. Вместе с тем этим министерством управляли и правые, и даже религиозные министры, поэтому обвинять следует, скорее, общий антирелигиозный настрой секулярного сектора и в особенности его элитистской части. Замечу, что антирелигиозный пыл этого сектора, вполне реально управляющего культурным вкусом посредством СМИ и издательской инвективы, не распространяется ни на христианство, ни на ислам, ни на дзен, ни тем более на синтоизм. Остракизму подвергаются только иудаизм и его представители.
Это – одна сторона проблемы. Второе табу касается еврейского фольклора, естественным образом связанного и с Танахом, и с Талмудом. Если библейские герои еще могут просочиться в современную израильскую прозу в том или ином виде, то у фольклорных героев такого шанса нет. Да и не знает молодой израильтянин этого фольклора. Его в израильской школе не проходят даже факультативно, а современные детские писатели бойкотируют намеренно или по незнанию. Но наш автор использует в своем детективе именно фольклор и даже манипулирует им, что само по себе занятно.
Мне не удалось понять, зачем ему понадобилось превращать в кровожадное чудовище добрейшего пророка Илью, ответственного в еврейском фольклоре за пропитание бедняков и за приданое для невест-сироток, как не удалось оценить и феминистский потенциал демонессы Лилит. Кстати сказать, амулеты-обереги против посягательств Лилит на грудных младенцев включают имя ангела-хранителя Шемхазая, про падение которого фольклору, очевидно, все еще неизвестно.
Таким образом все фольклорные герои оказываются перевернутыми в нашем детективе с ног на голову, что могло бы вызвать интерес широкого читателя, буде этот читатель был бы знаком с народным творчеством. Однако рассчитывать на такое знакомство не приходится. Еврейский фольклор все еще имеет хождение в религиозных и традиционных кругах, но там полицейских детективов не читают. Значит, сюжет обращен именно к читателю, с еврейским фольклором незнакомому. Для чего? Подразнить, вызвать интерес, показать, что не обязательно прибегать к чужеземным феям и троллям, когда есть собственная фольклорная шкатулка, набитая сюжетными возможностями?
Не могу утверждать, что намерения автора именно таковы, но должна отметить, что книга вызвала легкое сотрясение в интеллектуальных кругах. Это и есть та причина, по которой я решила рассказать о ней читателю.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.