[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮЛЬ 2008 ТАМУЗ 5768 – 7(195)
Хроника
15 мая по случаю визита на высшем уровне столица Израиля была перегорожена вдоль и поперек. Проезда не было. Прохожие, стоя в оцеплениях, поминали Джорджа «Дабл-Ю» скупым метким словом. Неподалеку от иерусалимской резиденции американского президента – гостиницы «Царь Давид», в Мишкенот Шаананим и окрестностях, скромно заканчивался праздник художественного слова.
Андрей Макин. Эрри де Лука. Меир Шалев.
В Международном писательском фестивале участвовали как израильтяне, так и гости: А. Диамант, Н. Краус (США), Н. Вильямс (Ирландия), А. Энквист (Нидерланды), Р. Бэнкс (Великобритания), Г.-У. Трайхель (Германия), Л. Жорже (Португалия), И. Кадаре (Албания) и др. Число участников было невелико, но программа всех четырех дней оказалась чрезвычайно насыщенной.
Самой «ударной» должна была стать серия встреч ведущих израильских писателей с их коллегами из других стран. На одном из таких вечеров Амос Оз принимал Надин Гордимер – нобелевского лауреата из ЮАР. Тут неожиданностей не произошло, живые классики строго придерживались выученных наизусть ролей. Говорили, как и полагается двум пожилым евреям, о политике. Оз повторял свою постоянную присказку, что «в ближневосточном конфликте речь идет о двух правдах, вернее, о двух неправдах обеих сторон». Госпожа Гордимер в очередной раз сообщила, что «хотя исторические предпосылки в Палестине и в Южной Африке различны (евреи не являются иностранными колонизаторами), но методы, которыми пользуется Израиль, ничем не отличаются от апартеида». После чего добавила, что африканцы, в отличие от палестинских арабов, при условии равноправия, рады присутствию белых в стране, поскольку «ценят достижения цивилизации».
Борис Зайдман, чей первый роман, написанный на иврите, недавно был издан и во французском переводе, принимал пишущего «русские романы» по-французски Андрея Макина. Эта встреча была единственной, проходившей на русском языке. «Пруст русских степей» говорил куда велеречивее своего израильского визави, но при этом на удивление банально. Запомнилось лишь одно его высказывание: «Само понятие “родной язык” меня изумляет. На каком языке вы говорили первые два-три месяца своей жизни?» Подрастая, пояснил Макин, ребенок начинает пользоваться штампами и шаблонами, и только поэты сохраняют детскую свежесть восприятия.
Тема языка постоянно всплывала в выступлениях писателей. Проявилась она и в диалоге Меира Шалева и итальянца Эрри де Лука. Волею организаторов этот диалог велся на английском, что отнюдь не радовало гостя. Де Лука изучил несколько языков, в том числе идиш, с которого он переводит Зингера, а сейчас занимается ивритом. Но необходимостью говорить по-английски он явно тяготился.
Любопытно было сравнить, сколь по-разному воспринимают Израиль его нееврейские друзья и наша собственная творческая элита. Де Лука говорил о Йеошуа бин Нуне – фигуре, табуированной в интеллигентском израильском дискурсе вместе со всей книгой «Дварим», цитировал Танах в оригинале, а смущенный хозяин (кстати сказать, изрядный знаток Книги книг) пытался перевести разговор на другие темы – «ведь после школы израильтяне так устают от Библии, что не хотят слышать о ней всю оставшуюся жизнь».
Диапазон событий был велик – от любимых израильтянами «мероприятий для всей семьи», театральных представлений и встреч с авторами и иллюстраторами детских книг, до показа в Синематеке фильмов по выбору писателей. В различных районах Иерусалима проводились экскурсии по маршрутам героев А. Оза, Д. Гроссмана, Х. Беэра и М. Шалева. В театре «Хан» игралась новая пьеса Э. Керета. В музыкальном центре проходили концерты современной и классической музыки.
Чем же запомнится этот фестиваль? Главное впечатление, искупающее отсутствие «мудрых мыслей» и «событий исключительной важности», – это неожиданная многочисленность публики, в нелегких полевых условиях демонстрировавшей свой живой интерес к такому периферийному в государственных масштабах явлению, как литература.
Некод Зингер
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.