[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮНЬ 2008 СИВАН 5768 – 6(194)
Еврейское образование
Адин Штейнзальц
С разных позиций, с разных точек зрения мы подходим к тому, что касается образования и воспитания, ко всему спектру вопросов, связанных с этими процессами. Исторически сложившаяся нынешняя ситуация в этой области обусловлена некоторыми специфическими особенностями еврейской традиции, менталитета и историко-социальных условий.
«Талмуд-Тора». Ковель. 1910-е годы.
Не углубляясь сейчас в теорию, скажу только о том, что иудаизм базируется на трех основных понятиях.
Первое понятие – «эмуна». Этот термин переводится чаще всего как «вера», но, в зависимости от контекста, иногда означает теологию и мировоззрение.
Второе понятие – «маасе», то есть «дела, поступки». Как правило, они делятся в соответствии с нормами «так нужно поступать» и «так нельзя».
Третье понятие – «лимуд» – означает «обучение» или «учебу».
Хочу отметить: уникальная особенность еврейской религии состоит в том, что она требует, чтобы каждый верующий учился. Это не абстрактный идеал, а прямая религиозная обязанность, требование, обращенное к каждому еврею. Именно поэтому в нашем народе не могла сформироваться обособленная группа клерикалов, монополизирующих знание.
Все евреи обязаны учиться и имеют право учиться. На практике не всегда и не везде это положение реализовывается во всей своей полноте. Но применительно к подавляющему большинству еврейского населения это предписание Закона реализовалось на практике всегда, во все времена. Проиллюстрирую одним примером.
В Талмуде описана дискуссия, связанная с законодательством: что делать с данными, полученными от свидетеля, который не может подписать, завизировать свои показания? Едва заканчивается обсуждение этой проблемы, начинается следующая дискуссия: а как вообще случилось такое, что еврейский ребенок не способен расписаться? На этот вопрос следует весьма симптоматичный ответ: этот ребенок воспитывался в нееврейском окружении, среди неевреев.
Отмечу: приведенное обсуждение – не теоретическое построение, не умозрительный юридический казус. Вопрос возник как реакция на несоответствие повседневно наблюдаемой реальности теоретическим построениям. Напомню, что эта дискуссия, состоявшаяся примерно 1800 лет назад, наглядно иллюстрирует следствия применения принципа обязательной для всех учебы.
В иных обстоятельствах я обратился бы к эпохе Танаха и доказал на основе анализа текста и археологических свидетельств, что реализация этого принципа началась уже тогда, во времена Священного Писания.
Это создало особую ситуацию, я бы сказал, особый народ. Один из античных географов, описывая ту часть мира, где побывал, с восторженным удивлением отмечал: на юге Сирии живет народ, сплошь состоящий из философов. Это дополнительное, хотя и косвенное свидетельство того, каким представляется человеку со стороны народ, объединивший учебу с повседневной религиозной практикой.
Я порекомендовал бы в связи с особой актуальностью этого здесь, в СНГ, перевести фрагмент из труда Рамбама «Мишне Тора», посвященный законам изучения Торы. Рамбам пишет много интересного, но я процитирую только одну фразу: «Каждый человек, будь то богатый человек или бедняк, глубокий старец или юноша, болен ли он или здоров, обязан изучать Тору постоянно». С одной стороны, это высказывание преследует цель, имеет в виду идеал. Это как бы теоретический, теологический идеал. Но с другой стороны, эта декларация реально воплотилась в жизни евреев во всем мире.
Однако нужно отметить, что речь идет о специфической форме образования. В этом образовании всегда есть отправная точка, начало, но оно не имеет завершения. Приведу высказывание, подтверждающее это положение: «У всего в этом мире есть окончание. У земли есть границы, у небес есть границы, только у Торы нет границ». Это означает, что в учебе нет определенной точки, уровня, достигнув которого я могу сказать: достаточно! Это утверждение справедливо и по отношению ко времени; нет момента в жизни человека, когда он вправе заявить, что теперь может прекратить учебу.
Перехожу к иному вопросу. Он касается изначальной неформальности еврейского образования, обусловленной самим требованием всеобщей и постоянной учебы. Есть ли определенный порядок в традиционном неформальном образовании? Полагаю, ответ на этот вопрос должен быть положительным. Такой порядок существует, и в первую очередь он связан с возрастной градацией учащихся. А это, соответственно, подразумевает и определенную содержательную последовательность.
Классические ступени в образовании таковы: с пяти лет начинают изучать Тору, с десяти – Мишну, с пятнадцати – Талмуд. Но, хотя эта последовательность связана с возрастными группами, она имеет и самостоятельное значение. Внутри этого порядка, этой последовательности тоже есть определенная градация, но, очевидно, она не реализована и не реализуется ни в Америке, ни в России. Речь идет вот о чем: уже после того, как человек изучил сами тексты, все то, что буквально изложено в источниках, он должен прийти к внутреннему смыслу текстов, а впоследствии и к тайному учению.
Сейчас мы часто наблюдаем противоположную тенденцию. Многие начинают знакомство с иудаизмом с поиска и изучения «тайных смыслов», с того, что они ошибочно называют каббалой. После этого мало кто заглядывает в доступные источники: Тору, Пророков, и только единицы завершают все это изучением алфавита – «алефбет», началом грамотности, хотя, быть может, я слишком оптимистичен.
Учеба в традиционном еврейском обществе подразумевала переход с уровня на уровень, ступенчатость, последовательность и вместе с тем предполагала (я процитирую талмудический трактат «Кидушин») следующее распределение: «Человек должен поделить все время своей жизни на три части. Одну посвятить изучению Пятикнижия, другую посвятить Мишне, а третью часть – Талмуду». И кстати, там же задан вопрос: «Если человек знает, сколько ему суждено прожить, он действительно может поделить все на три части, но что делать, если человек не знает сколько ему осталось?» Ответ таков: он должен поделить на три части каждый свой день.
Сейчас я хотел бы затронуть еще один аспект проблемы, связанный с представлением о том, что образованием сегодня называют получение профилированных знаний. Человек определенное время учится в каком-то образовательном учебном заведении и получает ученую степень. Современное знание крайне специализированно, я бы сказал – профессионально. Например, в Израиле большая часть университетов работает по принципу немецких, германских университетов, а там профессионализация очень четкая и строгая. Один мой хороший знакомый, фармаколог, член-корреспондент Академии наук, сказал мне однажды, что ему никогда не получить звания «действительного профессора» в Еврейском университете в Иерусалиме, поскольку, помимо своих занятий фармакологией, он еще и председатель Астрономического общества в Израиле. И вот этого ему уже никто не простит.
Что же такое еврейское образование, если исходить из широко распространенных ныне представлений о «правильном» образовании? Ответ на подобный вопрос тесно связан с тем, каким смыслом я наполняю само понятие «еврей». Определив понятие «еврей» как сугубо этническую категорию, я буду считать евреями лишь тех, кто относится к этому этносу. При таком условии смысл понятия еврейское образование сведется к тому, что по содержанию своему оно включает только специфические еврейские знания.
Возможен и иной подход: я могу заниматься изучением темы или предмета, в которых нет ничего специфически еврейского, но построить это изучение таким образом, что оно станет вполне еврейским. Это связано с исходными предпосылками, на которых основан процесс обучения, с мировоззрением, отражающимся в осмыслении темы.
Полагаю, в другом месте было бы полезно и интересно рассмотреть вопрос о том, что такое еврейское искусство. Может быть, то, чьи творцы – евреи по происхождению? Или же то, чье содержание связано со специфически еврейскими темами? Знаете, однажды я попросил художников нарисовать еврейское дерево. Результаты были очень интересны и неожиданны…
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.