[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2007 ЭЛУЛ 5767 – 9(185)
ПОЧЕМУ РАББИ ЙОХАНАН НЕ ВСТРЕТИЛСЯ СО ШМУЭЛОМ?
Шломо-Иеуда Лицман
Шмуэл – один из величайших амораев, мудрецов эпохи Талмуда (III век н. э.), задачей которых было обобщение и завершение систематизации Устной Торы. Он жил в Месопотамии, которую евреи продолжали называть Вавилонией. Его современник рабби Йоханан, создатель Иерусалимского Талмуда, – один из последних танаев (мудрецов предшествующей эпохи, эпохи Мишны) и представитель первого поколения амораев в Стране Израиля.
Когда же умер Шмуэл?
В Вавилонском Талмуде (Хулин, 95б) рассказывается, что рабби Йоханан очень хотел встретиться со Шмуэлом. Однако для этого нужно было покинуть Страну Израиля, что считалось крайне нежелательным и разрешалось лишь в исключительных случаях. Рабби Йоханан колебался. Чтобы разрешить свои сомнения, он применил оригинальный способ гадания, допускаемый Алохой (к нему в свое время прибег Мордехай, чтобы убедиться в поддержке Всевышнего перед началом борьбы с Оманом). А именно рабби Йоханан, встретив мальчика, возвращающегося из хедера, спросил его: «Какой стих из Танаха вы сегодня учили?» Тот ответил: «А Шмуэл – умер» (Шмуэл, I, 28:3). Из этого рабби Йоханан сделал вывод, что Шмуэла больше нет на свете и, следовательно, ему незачем отправляться в Вавилонию. Однако Гемора замечает: в действительности Шмуэл был жив, но рабби Йоханана Небеса намеренно ввели в заблуждение, чтобы избавить его от беспокойств и трудностей нелегкого путешествия.
В Иерусалимском Талмуде (Шабос, 6:9), рассказывается тот же самый случай, но с другим дополнением. Речь идет о том, что рабби Йоханан не один, а вместе со своим выдающимся учеником Рейш-Локишем, равным ему по дарованию и по знаниям, хотел отправиться в Вавилонию, дабы встретиться со Шмуэлом. И для того чтобы убедиться в правомерности намерения оставить Страну Израиля, они задали всё тот же вопрос мальчику, идущему из хедера. Он дал тот же самый ответ: «А Шмуэл – умер». Гемора же в данном случае заключает: «Так оно и было».
На первый взгляд кажется, что один рассказ исключает другой. Однако когда в Устной Торе встречаются противоречия, подход к ним должен быть один: «И то и другое – слова Б-га живого» (Эрувин, 13б). Поэтому необходимо найти такое объяснение, которое раскроет смысл каждого из рассказов как указания Торы, сохранив вместе с тем за каждым из них преимущество соответствия реальной действительности[1].
Слова Агоды не имеют практического значения
В книге «Имрей бино» («Слова разума») рабби Цви-Гирша Хайеса[2] мы находим такое объяснение. Рассказы в Талмуде относятся к сфере Агоды, а ее записывали ученики мудрецов раньше, нежели были составлены кодексы Мишны и обоих Талмудов. Поскольку записи эти распространились в народной массе независимо одна от другой, то в них возникли искажения и противоречия. Поэтому из Агоды не выводят алохических указаний, а если обнаруживают в ней противоречия – не стремятся их примирить.
Имеет ли смысл спорить о происходящем в действительности?
Иной подход демонстрирует Любавичский Ребе, рабби Менахем-Мендл Шнеерсон. В своем выступлении по случаю окончания изучения труда Рамбама Мишне Тора в 1987 году Ребе останавливается именно на вопиющем противоречии между двумя предсказаниями Агоды (см. Тойрас Менахем, Исвайдуйос 5787, ч. 2, с. 388 и далее). Согласно одному из них, пророк Элияу придет перед войной Гога и Магога, а согласно другому – перед приходом Мошиаха (см. Рамбам, Мишне Тора, Законы о царях и их войнах, 12:2 и комм.). Но ведь это полностью отрицает принцип «не может быть спора о том, что происходит в действительности»!
Как отмечает Ребе, принцип этот формулируется в фундаментальном алохическом труде «Сдей хемед» («Поля очарования») рабби Хаима-Хизкии Медини[3]. Впрочем, там сказано, что есть два условия, при которых утверждение «не может быть спора о том, что происходит в действительности» справедливо. Первое: если в течение двенадцати месяцев истинное положение может выясниться; и второе: если обсуждаемое событие уже произошло в прошлом. Возникает вопрос: как можно применить этот принцип к будущему? Ведь на первый взгляд именно о том, что произойдет в будущем, и должен вестись спор.
Возможные объяснения
Можно предложить два объяснения тому, что «не может быть спора о том, что происходит в действительности», при условии, что речь идет о случившемся в прошлом, или если истину можно выяснить в течение двенадцати месяцев.
Первое: наши мудрецы никогда не спорят о том, чего не выяснили полностью. Поэтому не может быть разногласия относительно того, что уже принадлежит к прошлому: нет сомнения, они прояснили это для себя во всех подробностях.
И все-таки это объяснение недостаточное. Не исключено, что, несмотря на всяческие проверки, оценка явления в целом будет ошибочной. Примеров тому множество: и в повседневной жизни, и в науке случается, что после анализа всех частностей и достижения как будто бы надежного результата выявляется нечто, заставляющее зачеркнуть всю проделанную работу и начать сначала. Поэтому следует предложить второе объяснение.
А именно: великим мудрецам прошлого помогали с Небес, и Б-жественный дух говорил в них[4], и «слово Его было на их языке» (Шмуэл, II, 23:2). Поэтому они не могли ошибиться относительно того, что имеет место в действительности[5]. Именно это подразумевает Ребе, ссылаясь на «Сдей хемед»: спор о реальной действительности между мудрецами невозможен в принципе.
Поэтому следует сказать: о том, что должно произойти в будущем, спор между нашими мудрецами также невозможен. И понятно, что как рав Аши (создатель Вавилонского Талмуда), так и рабби Йоханан (создатель Иерусалимского Талмуда) не могли включить в Гемору «искаженные рассказы»: ведь когда они писали, их, без сомнения, направлял Б-жественный дух[6].
Почему же из Агоды «не выводят алохических указаний»?
Алтер Ребе пишет, что Агода – это «внутреннее содержание Торы» и «большинство тайн Торы скрыты в ней» (Тания, ч. 4, Игерес а-койдеш, послание 23, с. 137а). Отсюда следует, что Агоду в большинстве случаев нельзя понимать буквально (так как, возможно, данные слова написаны только для того, чтобы скрыть за ними какую-то тайну) и потому нельзя выводить из нее алохических указаний.
Объяснение противоречия между Талмудами
Возможно, объяснение приведенного выше противоречия между Вавилонским и Иерусалимским Талмудами относительно смерти Шмуэла можно дать в свете сказанного Ребе о характерных особенностях каждого из Талмудов (см. Ликутей сихойс, т. 24, с. 173 и прим. 50 там же). В Иерусалимском Талмуде положение в настоящем определяется тем, каким оно будет в будущем. В отличие от этого, в Вавилонском Талмуде положение в настоящем полностью определяет образ действий – несмотря на то, что в будущем это положение изменится.
Следует предположить, что в тот момент, когда рабби Йоханан спрашивал мальчика, Шмуэл был жив, однако в будущем (возможно, весьма недалеком) должен был уйти из этого мира. И, с точки зрения Вавилонского Талмуда, считающегося лишь с положением дел в настоящем, если бы рабби Йоханан отправился в Вавилонию и встретился со Шмуэлом, он получил бы лишь временную пользу. Вот почему там сказано, что в действительности Шмуэл не умер (конкретно в тот момент) и лишь в знак почитания рабби Йоханана и высоты его познаний в Торе Небеса не желали затруднять его путешествием в Двуречье и потому вложили в уста мальчика сообщение о смерти Шмуэла.
Однако с точки зрения Иерусалимского Талмуда, для которого главным является то положение, которое сложится в будущем, близкая смерть Шмуэла была уже как бы свершившимся фактом. Поэтому если бы рабби Йоханан отправился в Вавилонию, то, на взгляд Иерусалимского Талмуда, в конечном счете он попусту потратил бы время и силы. Поэтому там заключение иное: «так оно и было», – то есть Шмуэл действительно вскоре умер и потому хорошо, что рабби Йоханана Небеса удержали от путешествия в Вавилонию.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.