[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2007 ЭЛУЛ 5767 – 9(185)
Медитации с таинственной кабалой – или «тоЧные мелкие Частности»?
Джеймс Кугел
Продолжаем публиковать главы из книги профессора Гарвардского и Бар-Иланского университетов Джеймса Кугела «Как быть евреем». Давид Джинджихашвили, работающий заместителем директора небольшого банка в центре Москвы, беседует с молодым поэтом Юрием Леваковым.
Ю.Л. Я уверен, что пойму эти предписания. Но по-прежнему сомневаюсь, ведут ли все эти знания… ну действительно ли они необходимы?
Д.Д. А что необходимо?
Ю.Л. Скажем, если кто-то двигается по определенному пути, как вы говорите, прежде всего он рассчитывает на то, что изменится его восприятие мира – он обретет нечто новое, испытает какое-то просветление. Например, дзен-буддийские монахи, которые медитируют по четырнадцать часов в день и заканчивают созерцанием какой-нибудь горной вершины в течение двадцати лет подряд, или мистики-суфии… То же самое и в других созерцательных и мистических традициях. В сравнении с этим любые «торги» – что разрешено, а что запрещено в Шабос – выглядят, простите меня, довольно мелко. Если Шабос, говоря вашими словами, это день, отданный Б-гу, то зачем тогда упоминать о каких-то мелочах и что там могло быть разрешено? Не лучше ли забыть про электротаймеры, холодильники и посвятить день медитации, молитве? Я знаю, что в иудаизме есть мистическая сторона – разве кабала не об этом, не о еврейском мистицизме? Вот это мне по-настоящему интересно – и в гораздо большей степени, чем то, что там разрешено или запрещено в Шабос... Я думал, мы об этом-то и поговорим. Да, я был бы счастлив провести весь Шабос дома, в темноте, и есть на обед один хлеб, если это действительно привело бы к чему-то важному!
Д.Д. Ты прав, в иудаизме есть элементы – особенно то, что ты называешь кабалой, – похожие на другие мистические традиции. Но ты напрасно думаешь, что мельчайшие детали законов Шабоса не имеют значения или не очень важны – кстати, им отводится решающая роль теми же кабалистами. Подобные предписания, четко зафиксированные и повседневно исполняемые, не менее важны, чем брусья и шесты мишкана. Это святые детали. Не знаю, что такое быть буддистом, но могу сказать тебе, что иудаизм – это служение Б-гу, и служение это состоит именно из связанных элементов. Ведь любая идея, будь то «созерцать запредельное» или «Б-г есть любовь», сама по себе никуда не подвинет. Идеям нужны «ноги», так сказать, нужна Алоха. Вот почему, когда Тора говорит о «любви» или «страхе» Б-жьем, она добавляет насчет необходимости соблюдать «Его заповеди», а иногда «и законы Его, и правопорядки Его, и Его заповеди». Это и есть «ноги» – то, что превращает идею в образ жизни. И в этом, мне кажется, заключена огромная сила иудаизма. Ведь если человек хочет прийти к Б-гу, то это не просто некое мимолетное желание, приходящее и уходящее. Надо так структурировать свою повседневную жизнь, чтобы это желание обрело форму, много разных форм, и только тогда желание можно будет удержать и даже укрепить; оно будет возвращаться к тебе снова и снова, пока жизнь твоя сама не превратится в предстояние перед Б-гом.
Ю.Л. Да, конечно. Но разве нет подобной структуры – фиксированных положений – и в других системах? В конце концов люди, которые практикуют медитацию, делают это каждый день, определенное количество минут или часов, а то и непрерывно. В этом ведь есть своя система – она вполне основательная и приносит результаты. Медитирующие свидетельствуют: эта практика создает в их душе мир и меняет восприятие действительности. Мне кажется, в конечном счете это присуще всем религиям. Разве иудаизм – или по крайней мере кабала – не дает того же самого, нового восприятия? Я имею в виду конкретно вас.
Д.Д. Я уже говорил тебе, иудаизм – это служение Б-гу, посвящение наших повседневных мыслей и поступков Б-гу. Поэтому ты неправ с самого начала, когда рассуждаешь о том, что иудаизм дает нам. Иудаизм нас дает Б-гу. И в этом также глубокая разница между Алохой и теми практиками, о которых ты упоминал. Разумеется, я только сторонний наблюдатель и могу неверно судить, но мне кажется, заклинания про значение медитации и всего такого прочего призваны разве что воздать должное, наградить за постоянные усилия – миром в душе, измененным сознанием и т. д. Ничего не может быть более чуждого иудаизму. Подобная практика видится мне столь далекой человеческой душе и реальности, что трудно признать за ней хоть какой-то смысл. Это что-то вроде духовного джоггинга, когда вам предлагается улучшение кровообращения и всеобъемлющая радость бытия.
Ю.Л. Не знаю, может, вы и правы… Но я не уверен, что способен что-то увидеть под углом «служения Б-гу». Мне хотелось бы быть похожим на еврея, говорящего: «Давайте сначала сделаем, а потом поймем», – но, честно говоря, как-то странно делать все эти вещи в Шабос, не решив прежде главных вопросов. Начать хотя бы с того, что в некоторых восточных философских системах и практиках вообще отсутствует понятие Б-га – в них больше говорится об «энергиях» и «изменениях». И у меня создалось впечатление, что современная физика, странным образом, пришла к тем же заключениям. Все-таки современному человеку трудно представить себе бородатого старика на небесах, вершащего судьбы человечества…
Д.Д. Да ладно тебе!..
Ю.Л. Простите.
Д.Д. Дети и даже взрослые, которые в стороне ото всего этого, еще могут рассуждать подобным образом, но только потому, что ничего пока не поняли. Надо просто добраться до истины! В иудаизме понимание вырастает из некоей сознательно зафиксированной структуры, и это вполне резонно – по причинам, о которых я уже говорил. Так, в Торе несколько раз сказано о том, что надо «учиться бояться Б-га». На первый взгляд чрезвычайно странное положение, но оно повторяется четыре или пять раз. И каждый раз смысл один и тот же: надо учиться, а учеба заключается в исполнении предписаний Торы. Это и есть структура, о которой я говорил.
Ю.Л. Хорошо, но чтобы принять это за основу, надо поверить – или по крайней мере попытаться поверить в Б-га. Без этого ведь нельзя, не так ли?
Д.Д. Конечно.
Ю.Л. Но в этом-то и состоит проблема! Как человек заставит себя поверить, если у него отсутствует личный базис для веры?
Д.Д. Есть разные ответы на этот вопрос. Думаю, лучше и точнее всего будет ответить так: очень многое в человеческом сердце от нас сокрыто... Тебя заботит вера в Б-га? Так ты уже веришь в Б-га. Твоему сердцу это известно – поэтому ты ко мне и пришел. Но сейчас ты пытаешься выпутаться из сетей, борешься с тем миром, в котором нет Б-га, – так тебе внушали. Не надо ни с чем бороться. Оставь все как есть, про запас. Однажды тебе вновь предстоит со всем этим столкнуться. Но сейчас тебе просто надо войти внутрь, в маленький мир реальных вещей, и дать свободу своей душе. Только так ты поймешь, во что ты веришь и как именно тебе нужно поступать.
Ю.Л. И что же мне надо для этого сделать?
Д.Д. Я уже сказал: дай свободу своему сердцу и следуй за ним. Тогда тебя позовет путь нашей Алохи. Мудрецы очень хорошо это сформулировали: «Все в руках Б-жьих, кроме страха Б-жьего». Имеется в виду, что «страх Б-жий» – то есть вера в Б-га, желание служить Ему – в руках человека, который должен всего лишь освободить свое сердце, чтобы оно следовало этому желанию. Конечно, шаг этот нелегкий, он страшит тебя – тем более что ты не знаешь, куда пойдешь.
Ю.Л. Что вы имеете в виду?
Д.Д. То, что наши мудрецы называли «бременем царства Б-жьего» и обязанностью исполнять заповеди, невозможно понять заранее, до того, как сделаешь этот шаг. Ты ступаешь во тьме. Интересно, что Тора неоднократно повторяет: неважно, как человек был воспитан или подготовлен; реальность Б-жья всегда удивит его, даже ошеломит, когда он предстанет перед Б-гом.
Ю.Л. Как так?
Д.Д. В Торе, например, рассказывается: когда народ Израиля обратился к Б-гу и освободился от египетского рабства, египтяне преследовали их до самых берегов Красного моря. Море расступилось, и евреи чудесным образом спаслись. Так вот, комментируя этот рассказ, наши мудрецы заметили: самый меньший из нашего народа вознесся тогда на уровень общения с Б-гом, выше любого из пророков. На чем строится такое наблюдение? На том, что, оборачиваясь назад, на море, и вспоминая о спасении, люди говорят: «Это мой Б-г и я восславлю Его». Или, по словам мудрецов, как если бы каждый еврей мог вдруг ощутить присутствие Б-га настолько близко, чтобы сказать: «Вот Он!»
Ю.Л. Это мне понятно.
Д.Д. Еще нет. Потому что полностью стих звучит так: «Это мой Б-г, и я восславлю Его, Б-г моего отца, и я буду превозносить Его». Этот момент был не только моментом близости к Б-гу, но и моментом признания. Конечно, евреи знали уже о «Б-ге моего отца», о своих предках и о том, как молились Б-гу Авраам, Ицхак и Яаков. Но все это оставалось – как и должно было быть – историей, рассказом. И только на Красном море они могли сказать, исходя из собственного жизненного опыта: «это мой Б-г», а потом добавить, с изумлением узнав Его: «Б-г моего отца».
Ю.Л. Вы хотите сказать, что каждому из нас в тот или иной момент предстоит оказаться на берегу его собственного «Красного моря»?
Д.Д. Да полно тебе! Я хочу сказать только то, что никакие разговоры о предстоянии перед Б-гом ничего не дадут. Не знаю, смогу ли я объяснить тебе по-другому – конечно, было бы лучше, если бы ты знал иврит и Тору. Попробую... Все, что я тебе говорил, касается и самого Моше. В начале книги Шмойс рассказывается, как он бежал из Египта и поселился в земле Мидьян. Когда Б-г призвал его из горящего куста, Моше поначалу почувствовал страх, смешанный с любопытством – но при этом он явно не понимал, что происходит (точно так же другого пророка, Шмуэла, Б-гу пришлось призывать четыре раза, пока бедняга понял, что голос этот не человеческий, а Б-жий, – впрочем, это совсем другая история). Б-г долго и сурово говорит с Моше, требуя, чтобы тот вернулся в Египет спасать израильтян. Моше отказывается, утверждает, что не может. Причина его колебаний ясна: «Кто я, чтобы мне идти к Паро и чтобы мне вывести сынов Израиля из Мицраима?» Кто я – поскольку голос звучит в его сердце, он не совсем понимает сказанное и переводит разговор на себя… Но Б-г отвечает ему: «Ведь Я буду с тобой». Моше все еще не понимает, но продолжает: «Допустим, я приду к сынам Израиля и скажу им: Б-г ваших отцов послал меня к вам. И скажут они мне: “Как Имя Его?” – Что скажу им?» Моше ведет разговор в той манере, которую коммерсанты называют «волокитой»: клиент вроде бы проявляет заинтересованность в покупке товара, но до конца не уверен: «Если бы было так и так, то я бы рассмотрел ваше предложение, но при данных условиях не могу». Похожий ответ дает Моше: «Я не утверждаю, что поступил бы таким образом, даже зная Твое Имя, но ведь я его не знаю, так что вообще говорить не о чем». Это способ поторговаться, иногда просто ради того, чтобы потянуть время, и аргументы покупателя берутся с потолка. В самом деле, неужели людям придет в голову спрашивать об Имени Б-жьем после таких заявлений? Нет, Моше таки хочет узнать Имя Б-жье, поскольку он находится на распутье и озабочен тем, кто же таков на самом деле его собеседник. Ответ Б-га не менее красноречив. Внешне Он вежливо отводит вопрос: «Занимайся своим делом». Но на иврите фраза звучит так: «Я есть тот, кто Я есть». (Замечательный ответ тому, кто спросил первым: «Кто я, чтобы мне идти к Паро?») Далее Он дает еще более прямой ответ: «Так скажи сынам Израилевым: “Я есть” послал меня к вам». Хочешь узнать, кто ты такой, чтобы пойти к фараону? Вот тебе ответ, и с ним ты вернешься к своему народу. А чтобы избежать малейшего недопонимания, Б-г повторяет то же наставление в иной форме: «Так скажи сынам Израилевым: Г-сподь, Б-г отцов ваших, Б-г Авраама, Б-г Ицхака и Б-г Яакова послал меня к вам. Вот имя Мое навеки, и так Меня зовут из рода в род». Улавливаешь мою мысль?
Ю.Л. Не совсем.
Д.Д. «Вот имя Мое» и «так Меня зовут» в устах Моше – все равно что «это мой Б-г» и «Б-г моего отца» для израильтян на берегу Красного моря. Итак, ты хочешь прийти к Б-гу – так сделай это! И ты отчасти уже в пути, поскольку само желание исходит из твоего сердца. Но ты должен открыть свое сердце, «строить его» открыто, с мишканом, забыть всякие концепции и конструкции, поскольку все это обобщения – не то чтобы они были неверны, но просто принадлежат «Б-гу моего отца». Ты же должен двигаться дальше – за точными малыми частностями.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.