[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2007 ЭЛУЛ 5767 – 9(185)
Об издателе А.Э. Когане
Из цикла «Причудливые русско-еврейские силуэты»
Владимир Хазан
«Хочется рассказать здесь об одной интересной затее, приведшей к моей поездке на Восток.
В начале 1924 года ко мне из Парижа обратился известный редактор и издатель художественного журнала “Жар-птица” и автор нескольких великолепных монографий о русских художниках и артистах (например, о Баксте, о Павловой и др.) Александр Эдуардович Коган с предложением принять участие в художественной экспедиции в Палестину. Целью этой экспедиции было издание серии картин в красках и рисунках, чтобы создать образ современной Палестины, ее природы и ее народа; эти картины должны были быть сделаны на месте, с натуры. В художественно-живописный отдел экспедиции, кроме меня, были приглашены молодые художники: из Парижа, кажется Федер; из Америки – Раскин; известный палестинский художник Панн[1] и другие.
В экспедицию входили, кроме художников, известные научные силы, долженствовавшие “охватить” Палестину со стороны научно-исторической, социальной и др.».
Автор этой мемуарной записи – известный живописец Л.О. Пастернак, побывавший в Палестине весной 1924 года и описавший впоследствии свое путешествие, откуда и приведена цитата[2]. Инициатор и организатор этой экспедиции – человек, поддержавший ее финансово и морально, был Александр Эдуардович Коган (1878–1949), известный в дореволюционной России редактор-издатель газеты «Копейка» и еженедельника «Солнце России», а после эмиграции – владедец берлинского издательства «Русское искусство», которое «поставило себе целью ознакомление европейской публики с русским искусством во всех его проявлениях»[3]. Главным источником этого знакомства стал роскошный литературный и художественно-иллюстративный журнал «Жар-птица», издававшийся в Берлине в 1921–1926 годах (всего вышло 14 номеров)[4].
Издательство имело два отделения – в Париже (7, rue Lalo) и Берлине (Am Karlsbad, 11; позднее – Zimmerstrabe 7/8, Zossener Strabe 55). Дело было поставлено на широкую ногу: заведовать печатно-технической частью издательства был приглашен Б.Г. Скамони, руководивший в дореволюционном Петербурге самой крупной и технически оснащенной типографией в России Р.Р. Голике и Вильборг. Редактором художественного отдела «Жар птицы» стал живописец Г.К. Лукомский, литературного – поэт и прозаик Саша Черный. В журнале печаталась проза Л. Андреева, А. Даманской, А. Дроздова, Б. Зайцева, В. Лидина, И. Лукаша, Н. Никитина, Б. Пильняка, А. Ремизова, Ю. Слезкина, И. Соколова-Микитова, И. Сургучева, А. Толстого, Н. Тэффи и других, стихи Ю. Балтрушайтиса, Н. Берберовой, И. Бунина, Н. Крандиевской, Н. Минского, В. Набокова, В. Пиотровского, В. Ходасевича, С. Черного и других, статьи искусствоведов, театральных и балетных критиков: А. Левинсона, С. Маковского, А. Плещеева, В. Светлова, балетмейстера М. Фокина. «Жар-птица» была богато и разнообразно иллюстрирована картинами Л. Бакста, И. Билибина, М. Врубеля, А. Головина, Н. Гончаровой, Б. Григорьева, К. Коровина, Б. Кустодиева, И. Левитана, Г. Лукомского, Ф. Малявина, Л. Пастернака, Н. Рериха, К. Сомова, С. Сорина, Д. Стеллецкого, С. Судейкина, Р. Фалька, П. Филонова, С. Чехонина, М. Шагала, Д. Штернберга, В. Шухаева, А. Экстер, скульптурными работами Н. Аронсона и А. Архипенко; фотографиями балетных и драматических спектаклей. В отделе хроники освещалась многообразная художественная жизнь в изгнании – театр, балет, художественные галереи, выставки и пр. Русские материалы дублировались в журнале по-немецки[5].
Первой ласточкой издательства А.Э. Когана явился альбом выставки «Мир искусства», которая состоялась в Париже в июне-июле 1921 года. В альбоме, повторявшем имя издательства – «L’art russe» (publié sous la direction de G. Lukomsky; ornaments par G. Narbut) и предназначенном для французской публики[6], было собрано 16 картин в красках: Л. Бакста («Portrait de Mme Ida Rubinstein»), А. Бенуа («Décor pour le “Rossignol”»), Н. Гончаровой («Foire Russe»), Б. Григорьева («Du cycle “Les visages de Russie”»), Б. Кустодиева («Maquette de décor»), М. Ларионова («Dessin du costume pour le “Bouffon”»), Г. Лукомского («Les coupoles de Sainte-Sophie, a Kiev»), А. Мильмана («Nature morte»), Н. Ремизова («Maquette de décor»), Н. Рериха («L’éternelle attente»), К. Сомова («Arlequin»), С. Сорина («Portrait de Mme Tischenko»), С. Судейкина («Katenka»), Д. Стеллецкого («Boyard Priant»), В. Шухаева («Les baigneuses»), А. Яковлева («Portrait aux deux masques»). Сюда же были включены также статьи известных французских критиков: Arsene Alexandre, Léonce Benedite, Léon Deshairs, Louis Reau, Denis Roche, Louis Vauxcelles.
Экземпляр «L’art russe», хранящийся в Библиотеке Музея Израиля (Иерусалим), имеет посвящение, сделанное рукой издателя: «Многоуважаемому Павлу Абрамовичу Бархану на добрую память – мое первое издание на чужбине. А. Коган. Берлин. 1/VII <19>21» (указано А. Зазулинским). Павел Амбрамович Бархан (1876–?), писатель, журналист, балетный и художественный критик, выходец из русских евреев, многие годы прожил в Берлине и по праву мог бы считаться немецкоязычным автором, см., например, его книгу «Petersburger Nachte» («Петербургские ночи»; Berlin, 1910). Однако он был тесно связан с соотечественниками и нередко принимал активное участие в эмигрантских делах: так, в частности, вместе с А.Э. Коганом входил в Комитет по приему артистов МХАТа, которые осенью 1921 года приезжали на гастроли в Берлин (кроме них, в Комитет входили И.В. Гессен, В.Д. Набоков, А. Черный и др.)[7].
В издательстве «Русское искусство» увидели свет и другие монографии-альбомы – В.А. Серова (текст С.К. Маковского; 1921), «Старый Петербург» (текст Г.К. Лукомского).
Несмотря, однако, на широкую известность и звучный резонанс издательской деятельности А.Э. Когана[8], о нем самом известно крайне мало. Исключая то, что когда-то было написано о нем проф. Л. Флейшманом в труднодоступной для широкого читателя «Slavica Hierosolymitana»[9], никакими другими, более подробными, материалами и источниками мы, как кажется, не располагаем. В весьма интересной статье С. Мартин-Финнис и И. Духана «Dream and Experiment: (Time and Style in 1920s Berlin Emigre Magazines: Zhar Ptitsa and Milgroym)»[10], в которой речь идет о «Жар-птице», никаких новых фактов о биографии Когана не сообщается.
Упомянутая публикация Л. Флейшмана касалась одного только документа из небольшой коллекции Когана, хранящейся в Рукописном отделе Национальной библиотеки Израиля (Иерусалим), – письма ему М. Горького, написанного 19 мая 1925 года, в период напряженной для писателя политической и издательской ситуации. Однако в упомянутой коллекции хранится ряд писем Когану от не менее известных деятелей русской литературы и искусства – К. Бальмонта, А. Бенуа, М. Добужинского, Т. Карсавиной, А. Ремизова, Н. Рериха, И. Эренбурга и др. И хотя они не отличаются каким-то значительным содержанием и не открывают совершенно неизвестные факты ни в биографии адресата, ни в биографиях его корреспондентов, тем не менее представляют интерес как свидетельство плодотворнейшего участия евреев в созидании и развитии русской культуры. Приведем два письма из этой коллекции.
К. Бальмонт входил в круг постоянных авторов «Жар-птицы» и как поэт, и как прозаик. 23 июля 1924 года он обратился к Когану с открыткой, в которой под «страной Незабываемой» имелась в виду, по всей видимости, Палестина, куда, как было сказано, Коген организовал художественно-этнографическую экспедицию. Как раз в это время Бальмонт переживает сильное любовное увлечение еврейской актрисой Шошаной Авивит, оставившей московскую Габиму и эмигрировавшей на Запад[11]. 15 сентября 1924 года в письме своей бывшей жене Е.А. Андреевой он упоминает «поразительное лицо Шошаны Авивит, лучшей артистки Еврейского театра, моей теперешней мечты, далекой и близкой, которой я пишу целую книгу лирики и напишу драму “Юдифь”»[12], а посвященное ей стихотворение «Душе бессмертной», в котором брошен взор на Землю обетованную, завершает знаменательным риторическим вопросом: «Твой Отец, о, сестра, он не мой ли Отец?» В этом же ряду следует упомянуть статью Бальмонта «Вечно бодрствующие» – своеобразное признание в любви еврейскому народу, – напечатанную в парижском еженедельнике «Звено» (1924. № 54. 11 февраля. С. 2–3). На те же самые настроения нанизывается и его краткое послание Когану:
Многоуважаемый Александр Эдуардович,
Прошу не отказать послать мне 12-ю книгу «Жар-Птицы»[13].
Не знаю, где Вы, – в Париже или в странах более яркого Солнца. Быть может, эта открытка все же достигнет Вас или кого-н<и>б<удь> из Ваших близких. Шлю Вам привет, и, если Вы в стране Незабываемого, завидую Вам и желаю успеха в замыслах.
Преданный Вам К. Бальмонт.
Всестороннее осмысление темы «К. Бальмонт и евреи» еще ждет своего исследователя. Приведенная открытка, несомненно, должна быть учтена среди других фактов юдофилии поэта.
В 1926 году Коган перебрался из Берлина в Париж. Произошло это до конца мая, ср. в письме жившего в Париже М.В. Добужинского жене от 30<– 31> мая, где он пишет, что получил «записку Когана, который был и не застал меня в отеле» и «“жаждет” меня видеть», а также в другом письме ей же (8 июня того же года): «Мне надо еще свидеться с Коганом, но я жду фотографий и проч и удивляюсь, что до сих пор нет...»[14] В Париже вышел последний, 14-й, номер «Жар-птицы»[15]. Мы практически ничего не знаем о том, как сложилась жизнь Александра Эдуардовича в последующий период. Из письма Я.Б. Полонского Б.И. Элькину от 31 января 1945 года известно, что в годы немецкой оккупации Франции была депортирована его жена («Видел недавно А.Э. Когана – его жену депортировали»)[16]. По всей видимости, именно эти «пережитые ужасы» и «ужасное горе» подразумеваются в письме к нему М. Добужинского от 14 сентября 1946 года из Нью-Йорка, где он жил с 1939 года:
Дорогой Александр Эдуардович,
Страшно рад был получить от Вас письмо и счастлив за Вас, что после всех пережитых ужасов Вы снова вернулись к жизни и прежней Вашей энергии. От души надеюсь, что любимое дело воскреснет и счастливо разовьется и, если возможно, сможет помочь и утешить Вас в Вашем ужасном горе.
Я так искренне желаю Вам всяческого успеха и буду рад, если смогу быть полезным. Я очень дорожу Вашим желанием приблизить меня к Trident’у[17], и, конечно, тут Вы во мне найдете друга.
Пока я пишу лишь два слова – мое принципиальное согласие на Ваше предложение. Я обдумаю мои вопросы, отвечу на Ваши и буду ждать от Вас подробностей. Простите, что задержался мой отклик – я получил письмо во время моего путешествия, в Канаде, и только что вернулся в нью-йоркский водоворот[18].
Спасибо, что Вы были так милы привлечь и моего сына Ростислава[19], я так тронут. Сейчас в Париже и мой младший сын Всеволод (только вернувшийся из displaced person camp)[20], который тоже может быть Вам полезен по части графики.
Крепко и сердечно жму Вашу руку.
Ваш М. Добужинский
Моя жена шлет Вам самый сердечный привет.
Коган недолго прожил после войны: 6 марта 1949 года его не стало – он умер от рака легких[21].
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.