[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АВГУСТ 2007 АВ 5767 – 8(184)
Может ли еврей быть героем детектива?
Семен Чарный
Среди профессий, якобы нe свойственных евреям, антисемиты обычно называют крестьянский труд, а юмористы – разведение оленей (хотя есть и евреи-рабочие, и евреи-крестьяне, и даже, похоже, появляются евреи-оленеводы). Однако в русской литературе существует еще одна профессия, представителями которой практически никогда не изображали евреев. Речь идет о сотрудниках правоохранительных органов: милиционерах, частных детективах и пр. (изображения изуверов-чекистов в разного рода антисемитских писаниях, естественно, за «изображение» засчитываться не могут).
О том, как и почему это получилось, мы спросили саратовского писателя и критика Романа Арбитмана, в середине 1990-х придумавшего писателя Льва Гурского и его главного героя – частного детектива-еврея Якова Штерна. Интересно, что «Лев Гурский» оказался не одноразовым проектом, подобно предыдущему изобретению Романа Арбитмана – профессору Рустаму Кацу, написавшему монографию о советской фантастической литературе и о якобы существовавшей «лунной программе». Книги, написанные в манере, которую сам Р. Арбитман определил как «ехидный детектив» (посетовав, что термин «иронический детектив» слишком затрепан), получили достаточно большую популярность, а по одной из них был снят один из первых отечественных сериалов «Досье детектива Дубровского» (правда, главного героя в сериале продюсеры НТВ на всякий случай «русифицировали»). Единственное, что, по словам Романа Арбитмана, мешало еще большему успеху книг Льва Гурского, – это неторопливость издательств, издававших детективы Гурского (которые, по выражению Арбитмана, «являются товаром скоропортящимся») настолько медленно, что предлагаемые в них политические комбинации за это время успевали осуществиться, и вместо славы автора-провидца оставалось презрительное: «Учел последние изменения!»
В конце мая 2007 года в Москве прошла презентация книги «А вы не проект?», в которой были собраны многочисленные рецензии на «заокеанского писаку» (поскольку, согласно своей «легенде», Гурский был эмигрантом из СССР, обосновавшимся в США), почти в каждой второй из которых обязательно упоминалось о том, что писатель сделал своим главным героем еврея, а также рецензии и рассказы самого Гурского.
Вот наш разговор с «проектантом», состоявшийся на презентации. Ведь куда интереснее увидеть «проект» изнутри, чем попасться в ловушку, глядя на автора со стороны.
– Существует ли какая-то традиция изображения евреев в русской детективной литературе?
– Если говорить о русской дореволюционной детективной литературе, то здесь мы, прежде всего, видим популярного литератора Всеволода Крестовского. У него евреи присутствуют как революционеры и представители так называемых «темных сил». Подобный ксенофобский подход, впрочем, был типичен для тогдашней бульварной литературы. Можно вспомнить также фигуру Лямшина из «Идиота» Достоевского.
В детективах, выпускавшихся в 1920-х годах и повествовавших о деяниях «красных пинкертонов», всякие намеки на национальность отсутствовали; их заменял классовый признак. Но уже в поздние сталинские годы, во времена борьбы с «вредителями» и «безродными космополитами», в детективах начинают мелькать отрицательные персонажи с еврейскими фамилиями.
Когда в 1960-х годах стали появляться многочисленные произведения советских детективщиков, так и там еврей – положительный герой, если и появлялся, то, максимум, в роли судмедэксперта, причем его «еврейскость» не акцентировалась, и читателю приходилось догадываться о национальности эксперта самостоятельно. Фактически, понятие «еврей-сыщик» было таким же оксюмороном, как «еврей-дворник».
– Но может быть, это объяснялось тем, что у подобного героя не было прототипа?
– Отнюдь нет, прототипов-то как раз было достаточно. Сыщиками в свое время были старший из братьев Вайнеров Аркадий, Леонид Словин и так далее – причем именно сыщиками, а не сотрудниками НКВД, занимавшимися фабрикацией дел.
В общем, впервые еврей-сыщик появляется в антисоветской литературе. Я имею в виду романы Эдуарда Тополя и Фридриха Незнанского «Красная площадь», «Журналист для Брежнева». В постсоветской же литературе первенство в продвижении образа детектива-еврея принадлежит, без сомнения, Льву Гурскому, решившему нарушить это негласное табу и вывести данный персонаж в качестве действующего лица. При этом достигалось сразу несколько целей – появлялась возможность соединить еврейский юмор и еврейскую сметливость с ответственностью и деловитостью, создать такого еврейского Робин Гуда. Но, несмотря на то что Штерн стал героем трех книг, последователей у него не появилось и прорыва не случилось. Видимо, существует некий стереотип, засевший в головах не только у редакторов, но и у самих авторов. Даже мне самому, когда я писал первый роман, пришлось преодолевать подобный стереотип о невозможности существования еврея-сыщика.
Впрочем, Якову Штерну не так долго осталось быть в одиночестве. Через несколько месяцев из печати выйдет роман «Есть, господин Президент!», главной героиней которого станет «женская ипостась» Романа Штерна – Яна Штерн.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru