[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ НОЯБРЬ 2006 ХЕШВАН 5767 – 11 (175)
Роджер Корнберг. По стопам отца
Николай Мельников
Лауреатов Нобелевской премии в мире немало, и каждый год их список пополняется всё новыми и новыми фамилиями. Однако династия обладателей самой престижной научной премии мира – дело совсем иное.
Отец и сын Корнберги.
Среди таких кланов можно назвать, пожалуй, лауреатов премии по физике Нильса Бора и его сына Оге Нильса, семейную чету Пьера и Марии Кюри и их дочь Ирен Жолио-Кюри, разделившую премию по химии со своим мужем Фредериком Жолио, и шведских физиков Карла Манне Сигбана и его сына Кая. В этом году, когда в Стокгольме среди новых лауреатов было названо имя Роджера Дэвида Корнберга, получившего Нобелевскую премию в области химии «за исследование механизма копирования клетками генетической информации», таких семей стало на одну больше.
Роджер Корнберг, член Национальной академии наук США и американской Академии искусств и наук, – сын Артура Корнберга, который сорок семь лет назад тоже удостоился чести произносить речь с «нобелевской» трибуны, и внук Джозефа Корнберга и Лены Кац, приехавших в 1900 году в Америку из Австрийской Галиции (ныне территория Польши). Роджер родился в 1947 году в США, в городе Сент-Луисе, штат Миссури, в 1967 году окончил Гарвардский университет со степенью бакалавра, а спустя еще пять лет стал доктором биохимии в Станфорде. Некоторое время Корнберг-младший занимался научными исследованиями в Великобритании, в лаборатории при Кембриджском университете, а затем вернулся в Соединенные Штаты и получил место доцента в военно-медицинской школе Гарвардского университета. В 1978 году он вернулся в родной Станфорд, где работает до сих пор, но уже в качестве профессора структурной биологии.
Самое интересное, что отец и сын Корнберги в разное время исследовали практически один и тот же процесс: функционирование молекул ДНК и РНК. Но Артур Корнберг изучал механизмы синтеза носителей наследственной информации, а Роджер, вооруженный куда более совершенным инструментарием, умудрился сделать эту биохимию видимой. Его премия относится к достаточно распространенной в последние годы категории «инженерных», когда Шведская королевская академия отмечает не столько очередной прорыв человеческой мысли, сколько достижения в прикладных или экспериментальных исследованиях. Сделать генетику видимой в принципе, как показал опыт, было возможно, но процесс требовал столь тщательной проработки всех деталей эксперимента, что результаты можно было получить лишь через много лет кропотливого каждодневного труда. Многие ученые брались за эту тему, но качественных фотографий работающей ДНК добилась лишь команда терпеливого Корнберга, убившего десяток лет на настройку техники, – остальные отступились гораздо раньше.
Этот год, такой урожайный на «Нобелевки» для Америки, знаменателен еще и тем, что впервые в этом веке премию в области естественных наук получил один человек. Традиционно они делятся надвое или даже натрое – ведь каждое подобное открытие является результатом либо совместных трудов, либо параллельной работы нескольких ученых в разных научных центрах. Однако на этот раз всё оказалось иначе: у Корнберга в его работе не было ни конкурентов, ни коллег – подобные старательность и терпение встречаются даже реже, чем самый редкий талант теоретика.
В 1959 году Роджер Корнберг уже присутствовал на церемонии награждения нобелевских лауреатов – ему было тогда двенадцать, а традиционные диплом и золотую медаль из рук короля Швеции принимал его отец. 10 декабря этого года он снова окажется в главном концертном зале Стокгольма. Но на этот раз – в рядах победителей. И его голос прозвучит со знаменитой «нобелевской» трибуны.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru