[<<Содержание] [Архив]        ЛЕХАИМ  ОКТЯБРЬ 2006 ТИШРЕЙ 5767 – 10 (174)

С Хасидской тоЧки зрениЯ

Антология праздников

Составитель Алтер Мецгер

ЭЛУЛ

Шаг к единству

Рабби Йосеф-Ицхок Шнеерсон, шестой Любавичский Ребе, напоминал: в «Ликутей Тора» сказано, что в Шабос, предшествующий Рош а-Шона, следует читать раздел «Ницовим» – либо вместе с разделом «Ваейлех», либо сам по себе.

Каждая Суббота вбирает в себя все дни следующей за ней недели (Зогар, II, 63б; 88а). И если перед Рош а-Шона мы читаем: «Вы стоите сегодня пред Б-гом, Всесильным вашим» (Дворим, 29:9), – то слово «сегодня», в понимании хасидов, соотнесено с Рош а-Шона, днем, когда Б-г вершит суд, назначая нам годовую участь. Когда приходит этот день, необходимо, чтобы все мы стояли пред Б-гом. Все души должны соединиться пред «Б-гом, Всесильным нашим». Тора особенно подчеркивает важность того, чтобы пред Всесильным предстали души всех евреев: «главы колен ваших, старейшины ваши и надсмотрщики ваши, каждый человек в Израиле. Дети ваши, жены ваши и пришлец твой, который в среде стана твоего, от дровосека твоего до черпающего воду для тебя» (Дворим, 29:9,10).

В связи с последним стихом Раши пишет, что под «черпающими воду для тебя» подразумеваются ханааниты, которые пришли к Израилю, подобно тому, как во времена Иеошуа к евреям пришли гибеониты. Они скрыли свою принадлежность к хананеянам и были приняты в среде Израиля, ибо главы общины дали им клятву ранее, нежели узнали правду о том, кто эти пришельцы. У Раши сказано: «в дни Моше пришли из кенааним стать прозелитами подобно тому, как пришли гивоним в дни Иеошуа, и таково <значение> сказанного о гивоним: “И поступили они тоже хитро” [Иеошуа, 9:4]. Моше сделал их дровосеками и водоносами». Но на Рош а-Шона даже «черпающие воду для тебя» предстоят Б-гу вместе с Израилем, весь народ объединяется в единое целое.

Представление о народе, ставшем одним великим телом, единой личностью, предполагает гораздо большее, чем просто терпимость к ближним. «Главы колен», вожди не только приемлют тех, кто стоит ниже их по статусу, эта связь предполагает единение с ними – единение такого рода, где каждый зависит от каждого. Тут уместна параллель с человеческим телом, где голова и ноги зависят друг от друга.

Речь идет о духовном усилии, которого требует Рош а-Шона. Чтение Торы в Шабос накануне праздника напоминает нам именно об этом: «Вы стоите сегодня пред Б-гом <…> главы колен ваших <…> каждый человек в Израиле <…> от дровосека твоего до черпающего воду для тебя». Когда мы читаем об этом в Торе, в нас пробуждается духовная сила, благодаря которой мы действительно можем достичь такого единства.

Можно провести параллель с хасидским объяснением того, почему в литургию святых дней включены стихи Маалойс – величание Б-га, Зихоройс – напоминание о значении события и Шофройс – стихи Писания, где сказано о звуках шофара. Читая эти отрывки, мы возглашаем, что Б-г правит, Б-г помнит, и звук шофара помогает нам привлечь Его взор, Он склоняет к нам слух Свой. Чтение нами этих стихов воистину вводит высокие идеалы в сферу земного бытия.

Сущностные узы

После слов «вы стоите сегодня пред Б-гом <…> от дровосека твоего до черпающего воду для тебя», говорится о том, зачем стоите: «чтобы вступить тебе в союз со Всесильным твоим». Текст указывает на то, что общность стоящих является необходимым условием для «вступления в союз». Узы, связующие Б-га и народ Израиля, обновляемые в день Рош а-Шона, произрастают из общности всего народа Израиля.

Если иметь в виду человеческие отношения, то людей нередко связывают узы любви, в основе которых восхищение какой-то уникальной чертой, убежденность в доброте или щедрости партнера. И если человек, для которого отношение к ближнему определяется неким превосходным качеством, которым тот обладает, вдруг обнаруживает, что это качество партнера не совсем таково, как ожидалось, то он может разочароваться, а любовь его – сойти на нет.

Поэтому, когда любовь двух людей друг к другу поглощает их, они заключают союз, брис, что позволяет их любви длиться вечно. Узы бриса выше нашего понимания: человек отстраняется от своей самости, выходит за пределы рациональности и заключает союз, связывая себя с другим человеком. Эти узы делают двоих единым и они столь сильны, что позволяют любви длиться вечно.

Так же можно описать любовь между Б-гом и Израилем. На Рош а-Шона любовь Израиля к Б-гу достигает полноты: наши духовные усилия в течение месяца элул, предшествующего празднику, приводят к тому, что мы оставляем все наши грехи, препятствующие любви. И тогда Б-г и Израиль вновь заключают союз. Евреи соединяются с Б-гом узами, которые превыше понимания. Ничто в мире не может ослабить этих уз.

Но для того, чтобы Б-г возжелал соединиться узами с душами народа Израиля, необходимы слитные усилия всех евреев. Такое слияние требует от каждого из нас смирения, мы должны поступиться своим «я», преодолеть доводы рассудка. Ибо тогда, когда наши действия основаны на разуме, мы разделяем людей на тех, кто принадлежит к «старейшинам», и тех, кто «черпает воду». Если мы смотрим на них сквозь ограничивающую наше поле зрения призму социального статуса, «старейшина» и «черпающий воду» никак не могут быть равны.

Трансцендентное единство Б-га и Израиля – единство, находящееся за пределами ограничений этого мира, – может быть достигнуто лишь тогда, когда мы помним заповедь: «Возлюби Всесильного твоего <…> всем существом твоим» (Дворим, 6:5), которую повторяем каждый день, читая Шма. Подчиняя свое «всё» воле Б-га, мы тем самым открываем возможность откровения для Его Абсолютного Всего.

Необходимо истинное слияние народа Израиля. Каждый должен проникнуться сознанием, что он подобен ближнему своему, что все равны пред Б-гом. Это сознается лишь тогда, когда отброшена всякая мысль, что в чем-то ты являешься «главой» и есть кто-то ниже тебя. Человеку свойственно превозносить собственную значимость и недооценивать качества и достоинства другого. Даже оценивая себя в качестве «главы» и воспринимая другого как «ноги» – пусть это отчасти соответствует положению дел, – следует помнить, что «ноги» в этом случае обладают своеобразным превосходством: «голова» цела постольку, поскольку «ноги» удерживают ее от падения.

Помня об этом, мы поймем, почему именно гибеонитам выпала роль дровосеков, рубящих деревья для Скинии и Храма. Вспомним, что не весь народ Израиля физически предстоял Б-гу в Храме и не все евреи жили в Иерусалиме. Была особая группа израильтян, известная как аншей маамад, присутствовавшая во время ежедневных храмовых жертвоприношений и предстоящая в Храме за весь народ Израиля. Гибеонитам же было доверено служить Храму, ибо истинное совершенство обретается именно в «ногах», там, где во всей полноте проявляется смирение.

В этом значение клятвы, данной гибеонитам, когда они вошли в среду народа Израиля: эта клятва вне разума и понимания, она затрагивает самую суть души, и суть эта явлена как раз на уровне «ног».

На Рош а-Шона, прежде чем трубить в шофар, мы взываем к Б-гу, моля Его «избрать нам наследие наше, гордость Яакова, которое любил Он» (Теилим, 47:5). Эти слова подразумевают: Он «изберет нас», Израиль, на котором Свой выбор Он остановил от века. Выбор Б-га идет от самой Его сущности, которая превыше всяких ограничений, а потому это выбор воистину свободный и не зависящий от какого бы то ни было внешнего влияния. Постигнув это, мы поймем: невозможно сравнивать Б-га с любым созданием. Говоря языком мистиков, высший из уровней сотворенного мира, мир Ацилус, невозможно сравнивать с низшим из уровней творения – подлунным миром Асия, но разница между ними ничтожна по сравнению с тем, сколь отличен Всемогущий от мира Ацилус. Любая диспропорция между самым великим и самым ничтожным, которую способен помыслить человек, не может служить иллюстрацией к тому, сколь выше Б-г всего, что есть творение. Но как же тогда возможно молить Его, обращаясь к Его Сущности, – чтобы Он «избрал нас»? Любой, кто размыслит над этим и искренне оценит, что есть он пред лицом Создателя, не станет после этого соизмерять свою ценность и ценность ближнего, задаваясь вопросом, он или другой достойнее.

Вопрос рабби Гилела

Известный своей праведностью хасид, рабби Гилел Паричер страстно желал встретиться с рабби Шнеуром-Залманом, Алтер Ребе. Но каждый раз, когда он приезжал в город, где должен был появиться рабби Шнеур-Залман, выяснялось, что тот уже уехал. Тогда он решил упредить Ребе и, узнав, в какой город тот собирается, – при этом боясь опять остаться ни с чем и переживая, что его могут не пустить к Ребе, – рабби Гилел узнал, где тот остановится, пробрался в комнату и спрятался под кровать.

Рабби Гилел хотел задать Ребе вопрос, касающийся одного места в трактате «Арохин», где речь идет о том, что обеты о пожертвованиях определяются оценкой данного человека. Когда р. Шнеур-Залман вошел в комнату – но до того момента, как рабби Гилел успел появиться из своего убежища, – он напевно произнес: «Если юноша вопрошает о трактате, посвященном оценкам, “Арохин”, он должен прежде оценить самого себя». Услышав эти слова, рабби Гилел потерял сознание. Когда же его нашли и привели в чувство, Ребе уже уехал.

Более рабби Гилелу не представилась возможность увидеть Ребе. Он ездил к приемникам Ребе, рабби Довберу и рабби Менахему-Мендлу, по прозванию Цемах Цедек, но лишь раз довелось ему оказаться в присутствии самого Алтер Ребе – и тогда он не смог увидеть его.

Реалистичная самооценка

Эту историю объяснить можно так. В основе арохин – обетов, связанных с пожертвованиями, – лежит не привычная нам логика, а нечто иное. В случае арохин оценка человека определяется не его качествами и способностями, а возрастом. Все люди одного возраста имеют равные достоинства.

На первый взгляд, ревнующий о Б-ге может сказать: «Все мои дни я посвятил Торе и молитве, что любезно Б-гу. Ангельским сонмам также любезны мои усилия на этом поприще. И, по человеческим меркам, мои труды важны». В то же время другой человек растратил годы жизни впустую и к нему можно применить слова: «Лучше бы не были они созданы» (Эрувин, 13б). Но как же тогда можно равнять заслуги и достоинства двоих людей на том лишь основании, что они одного возраста?! Ответ здесь таков: «когда человек вопрошает о трактате “Арохин”, он должен прежде оценить самого себя».

Осознание того, сколь незначительны заслуги и достоинства любого пред бесконечностью величия и могущества Б-га, и знание о том, что непреодолимая пропасть разделяет Творца и человека, пробуждают в человеке смирение. Взгляд в свое прошлое и здравая самооценка пресекут всякую гордыню и суетность в отношении собрата. А это, в свою очередь, объединит весь Израиль в сущностное единство – и тогда наш народ будет достоин Б-жественного внимания и милосердия.

Рош а-Шона

Почему молитва Ханы стоит особняком

В Талмуде говорится: «Рав Хамнуна учил: Много особых, исполненных глубочайшего смысла законов можно вывести из стиха, описывающего, как Хана молила о рождении сына (I Шмуэл, 1:13): “говорила в сердце своем” – из этого мы заключаем, что молящийся должен сосредоточить сердце свое на каване – Б-жественной интенции; “только губы ее шевелились” – сие учит нас, что тот, кто молится, должен беззвучно произносить слова молитвы; “голоса же ее не было слышно” – отсюда мы заключаем, что не следует произносить моление вслух» (Брохойс, 31а).

Уроки Торы точны и недвусмысленны. В Пятикнижии неоднократно сказано о сути молитвы и о том, как следует молиться, – в разделах, описывающих молитвы Авраама, Ицхака, Яакова и Моше. Почему же Талмуд утверждает, что «глубочайшего смысла» законы выводятся из описания молитвы Ханы в Первой книге Шмуэла, – то есть получается, что словам Пророков отдано предпочтение перед словами Торы? Ведь даже сама ситуация, в которой возносила молитву Хана, имеет параллель в Торе – достаточно вспомнить сосредоточенную молитву Ицхака, о которой сказано: «и молился Ицхак Б-гу о жене своей, так как она была бездетна, и Б-г ответил ему, и зачала Ривка, жена его» (Брейшис, 25:21).

Талмуд говорит нам, что к патриархам восходят три традиционные ежедневные молитвы: от Авраама мы получили «шахрис» – утреннюю молитву, от Ицхака – «минху» – дневную молитву, а от Яакова – «арвис», вечернюю молитву. И, несмотря на это, молитва Ханы названа тем образцом, на основании которого выводятся «особые, исполненные глубочайшего смысла законы». В чем же особый статус этой молитвы?

Существуют два рода молитвы: одна, которую мы «читаем и возносим каждый день» (Рамбам, Законы молитвы, 1:2), упоминая в ней ежедневные нужды, и другая, произносимая «в особое время», во имя особой нужды – в случае опасности или бедствия.

Некоторые из мудрых полагают, что заповедь о молитве выводится из Торы, тогда как другие считают эту заповедь раввинистическим установлением, но и те и другие согласны в одном: молиться в час бедствия нам заповедано Торой. Потому как сказано в Законе: «следует молиться <…> когда угрожает опасность», когда человек оказался в крайней нужде.

Природа благословения

На иврите молитва зовется тфила, а благословение – броха, и уже одно это указывает на то обстоятельство, что суть молитвы и благословения различна. Корень слова «броха» связан с «брейха» («проточный водоем» или «бегущий ручей»). В природе воды – течь сверху вниз, с возвышенности в низину. Слово «броха» связано также со словом «а-маврих» – так называют того, кто прививает виноградную лозу, чтобы получить урожай. То есть броха указывает на нечто, нисходящее к нам, укорененное в духе и приносящее с собой благо (см. Ликутей Тора, Дворим, 19а).

Благословение действенно лишь в том случае, когда желанное уже «задано» свыше, но еще не излилось на благословляемого. Дар благословения состоит в том, что благо от своего духовного источника изливается в физический мир. Так, в Торе сказано о благословении Яакова сыновьям: «каждого по его дарованию благословил он» (Брейшис, 25:20). Яаков «выявляет» и низводит в мир дольний особое благословение для каждого, которое подобает именно ему.

Это в еще большей степени проявляется, когда Яаков благословляет своих внуков, Эфраима и Менаше: «И простер Израиль правую руку свою, и положил на голову Эфраима, хотя он – младший, а левую – на голову Менаше; умышленно он положил так руки свои, хотя Менаше был первенцем» (Брейшис, 48:14). Йосеф указывает отцу на его «ошибку» – перворожденного подобало бы благословлять правой рукой, но в ответ слышит: «Знаю, сын мой, знаю!.. Но меньший брат его будет больше его, и потомство его будет многочисленнейшим из народов» (Брейшис, 48:19). Из этого следует, что если бы подателем благословения был Яаков, тогда большее он отдал бы Менаше. Но благословение не творится Яаковом, а «нисходит» через него, являясь даром от Б-га. И Яаков не может что-либо изменить в брохе, он лишь ее проводник в материальный мир.

С молитвой всё обстоит иначе. Наше прошение «Да будет на то воля Твоя» предполагает, что в ответ у Б-га как бы «формируется» соответствующее воление и Он ниспосылает нам то, о чем мы взывали в нашей нужде.

Видимо, именно поэтому Тора призывает нас возносить молитву лишь тогда, когда над нами нависло бедствие или нам грозит опасность. Молитва есть вопль к Б-гу. «Да будет на то воля Твоя» – о чем-то, еще не бывшем, о чем-то, что выходит за пределы наших повседневных нужд. Тем самым молитва приводит к своего рода трансформации, создавая условия, прежде не бывшие, условия во спасение или во исправление порядка вещей, несущего с собой угрозу или бедствие.

Отсюда следует, что глубина и интенсивность молитвы связаны со степенью трансформации сущего, необходимой для того, чтобы молитва исполнилась. Традиционные молитвы о ниспослании дождя во время засухи или о Б-жественном исцелении больного, страдающего серьезным недугом, – это молитвы, идущие из самой глубины сердца. Но есть отличие этих молитв от молитвы бездетной женщины: бездетная просит об изменении такого порядка природы, когда от Б-га ей суждено было бесплодие как изначально присущее качество. Такая молитва требует бо€льшей силы, ибо просит о вторжении Б-жественной воли в физическую данность мира.

Моление о цадике

Молитва Ханы действительно стоит особняком, отличаясь от молитв патриархов. «Если Ты снизойдешь к страданию рабы Твоей <…> и дашь рабе Твоей дитя мужского пола, то я отдам его Г-споду на все дни жизни его, и бритва не коснется головы его» (I Шмуэл, 1:11), – молила Хана. Раши в своем комментарии указывает: речь здесь идет не просто о ниспослании ребенка, но – о цадике, праведнике, отмеченном особой чистотой помыслов. Причем речь идет не о том, что рожденный ребенок может заключать в себе потенциал цадика, а о том, что он действительно им будет. Хана подчеркивает это, говоря: «Я отдам его Г-споду на все дни жизни его», – то есть вся его жизнь будет посвящена Б-гу.

Хана рождает пророка Шмуэла, который обладает всеми теми качествами, о которых было сказано в ее молитве и чья жизнь оказывается всецело посвящена служению Б-гу. Молитва Ханы исполнилась.

Но всё это противоположно порядку вещей, установленному от Б-га, и затрагивает проблему свободы воли. Сказано, что ангелы, через которых происходит наделение теми или иными качествами человека, коему суждено родиться, объявляют, будет тот «силен или слаб, богат или беден, красив или уродлив. Но при этом ангелы ничего не говорят о том, будет ли родившийся цадиком (праведником) или роша (грешником)» (Нида, 15б). Происходит так потому, что «всё в руках Небес, кроме страха Небесного» (Нида, 16б). «Б-г наделил человека свободой выбора, и если живущий хочет идти путем добродетели и стать цадиком, это всецело зависит от его решения <…> Это основополагающий принцип и столп, на котором стоит Тора и все заповеди» (Рамбам, Законы раскаяния, 5:1–3).

Мы видим, что молитва Ханы затрагивает самые основы мироустройства, как оно создано Б-гом, посягая на тот столп, на котором покоится вся Тора.

Рассмотрим слова Ханы с точки зрения Алохи. В Мишне сказано, что пророк Шмуэл был назиром. Назир должен воздерживаться от вина и никогда не стричь волосы. Так, о Шимшоне, который был назиром, сказано: «бритва да не коснется головы его» (Шофтим, 13:5). Хана в своей молитве повторяет ту же формулу. В Талмуде в связи с этим сказано, что совпадение формул дает понять: как Шимшон был назиром, так назиром будет и Шмуэл (Назир, 66а). Рамбам заключает: «Шмуэл был назир во все годы жизни своей» (Рамбам, Законы назира, 3:16).

Широко известен алохический вопрос: как обет Ханы мог наложить на Шмуэла обязательство стать назиром? Причем у этой проблемы два аспекта: когда Хана давала обет, Шмуэла еще не было на свете; но даже если бы Шмуэл уже был рожден, обет родителей не наделяет ребенка статусом назира (Назир, 25б).

А ответ таков: Шмуэл стал назиром, когда вырос и добровольно принял этот статус. Не отвергая материнский обет, а исполняя его, он тем самым продлил духовную святость назира назад, на годы, предшествовавшие принятию обета.

Это подчеркивает возвышенность молитвы и обета Ханы. Она сознавала, что Шмуэл не сделается назиром только лишь по ее обету – ведь, достигнув зрелости, он может отказаться исполнять родительскую клятву. И всё-таки, несмотря на это, она глубоко верила, что ее молитва исполнится и сын ее изберет для себя столь высокий уровень служения Б-гу и будет назиром до конца своих дней.

У молитвы два измерения: молитвенная интенция, кавана, – и ее облеченность в слова. Сконцентрированная молитвенная интенция – это первейший аспект: именно это уникальное качество молитвы выделяет ее среди всех прочих заповедей, связанных с речью. Для исполнения остальных заповедей, касающихся речи, кавана является внешним условием, а вознесение молитвы без каваны невозможно, в этом – суть соответствующей заповеди.

Здесь одно из объяснений того, почему при благословении, брохе, не придается такого значения каване. Так как цель благословения – способствовать нисхождению дара, уже существующего в своем духовном источнике, в материальный мир, то в благословении основное значение придается аспекту речи, раскрывающей мысль, существующую в сознании. В молитве, вызывающей реальные изменения в физическом мире, – так что «больной исцеляется и дождь изливается на землю» – мы формируем «новую волю» Б-га. И поэтому совершенно необходимо «удалить из сердца все посторонние помыслы и почувствовать, что стоишь пред Б-гом» (Рамбам, Законы молитвы, 4:16), – а это возможно только благодаря молитвенной интенции, каване. Так, о Хане сказано: «Она же в скорби душевной молилась Г-споду и горько плакала» (I Шмуэл, 1:10). Когда человек отрешится от личных желаний и всяких мыслей о себе и смирится, как слуга перед Хозяином, это непременно вызовет ответ со стороны Б-га, «как в воде лицо – к лицу» (Мишлей, 27:19). Обращенность сердца к молитве – кавана – это главнейший принцип, которому мы научаемся из молитвы Ханы, – а на его основании строятся остальные принципы, касающиеся молитвы.

Воля властвовать

Описание молитвы Ханы читается в качестве афторы на Рош а-Шона. Одна из причин тому, что именно в этот день Хана молилась о ниспослании ей ребенка. Но это лишь одна из причин. Существует также и тематическая связь между Рош а-Шона и молитвой Ханы. В первый день Нового года мы взываем, чтобы «Б-г заново возжелал всё Свое творение» – мы признаем Б-га нашим Властелином и духовно посвящаем себя Ему.

Если мерить человеческой меркой, то человек, достойный властвовать, во всем должен превосходить подданных: как сказано о царе Шауле, «был он на голову выше всего народа» (I Шмуэл, 10:23). Принятие помазания властелином – это нисхождение с крайне высокого уровня во имя того, чтобы заниматься земными делами царства. Подданные должны приложить все усилия к тому, чтобы пробудить в будущем властителе желание властвовать: они отвергают всякую мысль о себе и склоняются перед властелином – зримо это проявляется в акте коронации.

В еще большей мере всё это относится к Б-гу, который выше любых атрибутов власти, выше всего тварного мира. И служба, отправляемая евреями на Рош а-Шона, призвана показать: они взывают к Б-гу, дабы в Нем пробудилось желание властвовать.

Трубя в шофар, мы провозглашаем Б-га нашим Властелином, по словам Талмуда: «читайте предо Мной <строки> о Властвовании, <строки> о памятовании, и <да будет слышен> звук шофара. Властвование: вы провозгласили Меня Властелином над вами; памятование: память о вас предстанет предо Мной; чем сие достигается? – зовом шофара» (Рош а-Шона, 32б).

Зов шофара – это простой звук, исходящий из самой сути сердца. Это крик, исходящий из глубины сердца каждого еврея, ведь сказано у пророка: «вопиет к Г-споду сердце их» (Эйха, 2:18).

В результате Б-г являет Свою волю, принимая коронование Его Властелином еврейского народа, а через это – и Властелином мироздания, когда исполнится сказанное: «И будет Г-сподь Властелином на всей земле, и в день тот будет Г-сподь один для всех, и имя Его – одно» (Зхарья, 14:9).

<< содержание

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

E-mail:   lechaim@lechaim.ru