С Хасидской тоЧки зрениЯ

Антология праздников

Составитель Алтер Мецгер

 

Пейсах Шейни

Соблюдение Пейсах Шейни – обязанности приносить жертву на четырнадцатый день месяца ияр в том случае, если еврей не смог принести жертву на Пейсах, – занимает особое место среди заповедей Торы. Эта заповедь появилась не Б-жественным повелением, а в ответ на мольбу небольшой  группы евреев, пребывавших в состоянии ритуальной нечистоты тогда, когда приносилась жертва Пейсаха. Те, кто не смог принести эту жертву, возопили к Моше: «Лама нигара!» («Желаю, но лишен!»): «За что же будем мы лишены возможности принести жертву Б-гу» (Бемидбар, 9:7).

Б-г сотворил мир таким образом, что человек в нем – не только «получатель», он не только принимает и берет. Человеку дано духовное отличие, способность выступать в качестве машпиа – того, кто дарует: «извлекает» духовность сверху и «проводит» ее вниз, в мир. В отношении Торы и заповедей роль еврея заключается в том, чтобы принять – подобно тому, как на Синае еврейский народ принял Тору, сказав: «Сделаем и будем слушать!» (Шмойс, 24:7). Вера их была столь глубока, что они пообещали исполнить веления Б-га прежде, чем узнали суть заповедей.

Но каким образом еврей может выступать дарителем – тем, кто устанавливает духовные ориентиры? Пейсах Шейни это демонстрирует. Именно пыл сынов Израиля породил «встречное движение», и евреям был дан закон о принесении жертвы Пейсах Шейни.

Представление о еврее как о том, кто «устанавливает» законы, имеет отношение к знанию Торы в целом. Ведь помимо Торы и заповедей, данных Моше на Синае, существуют «нововведения»: творческое восприятие скрытых измерений Торы. В Талмуде ясно сказано: всякое новое, оригинальное представление формулируется теми, кто глубоко проник в суть Торы (Мегила, 19б; Иерусалимский Талмуд, Пеа, 2:4). О том же говорит и формула «и дай нам нашу долю в Твоей Торе»: каждый еврей имеет свою долю в Торе, которую лишь ему дано открыть и поведать другим.

И всё-таки наиболее отчетливо активное начало еврея, «устанавливающего» традицию, нашло свое отражение в Пейсах Шейни.  Б-г, в ответ на жалобы евреев, даровал нам новую заповедь. Осмыслив это, мы можем понять, как именно еврей должен служить Б-гу.

На первый взгляд случай дарования заповеди о Пейсах Шейни сложен для понимания. Сама жалоба «За что же будем мы лишены возможности принести жертву Б-гу» не совсем ясна, ибо если Б-г действительно желал бы соблюдения Пейсах Шейни, он открыл бы это на Синае, когда евреям велено было соблюдать все заповеди. Моше пояснил евреям всё, что связано с заповедями. Тогда почему же, сохраняя глубочайшее доверие к Моше, «жалобщики» вопили «Лама нигара»? Ведь они знали, что заповеди о дополнительном жертвоприношении на Синае дано не было.

Когда еврей чувствует, что с ним что-то не так, что у него есть какой-то  недостаток, он взывает к Моше и Б-гу: «Почему я ущербен и несовершенен в моем служении Б-гу?»  Когда он помнит о своей связи с Б-гом и чувствует, что ему недостает страха Б-жьего, он должен обратиться со словами: «Всё в руке Небес, кроме страха Небес» (Брохойс, 33б). Воля Б-га, открытая нам в истории с Пейсах Шейни, заключается в том, что требовать внутреннего роста еврей должен по собственной инициативе, облекая в слова свое ощущение ущербности, восклицая «лама нигара». Как мы видим, Б-г отвечает на это требование: так нам было дано откровение новой заповеди Торы, прежде сокрытой.

Сила человека

Из всего сказанного следуют важные выводы. Размышляя о своем положении и своих ограниченных возможностях, еврей может проникнуться чувством, что он не имеет права взывать ко Всевышнему. И чего он этим добьется?.. Заповедь о Пейсах Шейни – ответ Б-га на наши сомнения.

Величие Б-га бесконечно – что рядом с Ним человек? Но мы видим: призыв тех, кто пребывал в состоянии ритуальной нечистоты, был услышан Б-гом – и принес благо всему еврейскому народу. Это наглядный урок того, сколь важна духовная решимость человека. Несмотря на расстояние, отделяющее его от Создателя, он испытывает глубочайшую тягу соединиться с Творцом через заповеди и при этом чувствует, что всё равно отдален от Б-га. Однако еврей облечен силой воскликнуть: «Отчего желаю, но лишен возможности?» И тогда Б-г относится к нему, как к тому, кто объявил: «Я трудился и обрел» (Мегила, 6б): Б-г отвечает на его мольбу.

Приведем еще пример, когда подобная мольба была вознесена женщинами. Дочери Цлофхада претендовали на долю в его наследстве: «Почему же исключено будет имя отца нашего из среды семейства его?» (Бемидбар, 27:4). И Б-г снизошел к их просьбе: им было дано установление, касающееся не только дочерей Цлофхада, но всего еврейского народа. Б-г объявил через Моше: «Если человек умрет, а сына у него нет, то отдайте его удел дочери его» (Бемидбар, 27:8).

Это относится к каждому еврею: он должен сознавать свои возможности. Еврей должен постоянно помнить о своей зависимости от Б-га и никогда не позволять себе пустой мысли: «Сила моя и крепость руки моей добыли мне это богатство!» (Дворим, 8:17). Но, вместе с сознанием того, что «Б-г, Всесильный твой, дал тебе силу приобретать богатство» (Дворим, 8:18), необходимо помнить, что, когда речь заходит о страхе Б-жием, Б-г ждет от еврея кое-чего еще. Ощущение неполноты, которое тот испытывает, должно проникать не только в глубинную суть его мыслей и души, но и сказываться во внешних аспектах его жизни, в его речах и поступках. Когда еврей действует, осознавая это обстоятельство, и молит Б-га помочь ему на пути самосовершенствования, Б-г отвечает на его желание – отвечает настолько полно, что даже дает сокрытую до того заповедь Торы, приносящую «полноту» соблюдения Торы всем еврейским народом.

Ведь на самом деле заповедь о Пейсах Шейни касается не только тех, кто из-за состояния ритуальной нечистоты не смог исполнить заповедь о жертвоприношении вместе со всеми остальными. Стоящие во главе колен Израилевых были выделены евреями из среды народа за их праведность, знания и способность вести за собой других, – жизнь их «посвящена покаянию» (Шабос, 153а), они постоянно взыскуют более высокого духовного уровня. Те, кто постоянно погружен в изучение Торы, сделавшейся для них «призванием», как и те, кто сосредоточен на совершении праведных дел, могут ошибочно полагать, что формула «за что же мы лишены возможности…» не распространяется на них. Нам сказано: истинный признак знатока Торы состоит в том, что он не знает отдыха, никогда не довольствуется уже познанным, – недаром мудрецы утверждали: «Изучающий Тору не ведает отдыха, но ведает переход от хайил (“усилия”) к хайил (еще большему усилию)» (по словам псалма, «идут они от силы к силе» [Теилим, 84:8]). Это значит, что изучающий Тору неустанно погружен в занятия, не теряет ни мгновения отпущенного ему времени, а его соблюдение заповедей настолько тщательно, насколько это возможно. Почему же тогда он должен испытывать беспокойство и неудовлетворенность? В том-то и дело, что даже истинный праведник испытывает ощущение неполноты и готов сказать: «лама нигара» («за что же будем мы лишены»)… Осознавая, что духовное восхождение – это бесконечное странствие «от силы к силе», он никогда не может успокоиться на достигнутом.

Отсутствие же этого внутреннего импульса означает не только то, что ему недостает «полноты», но и то, что он, в сущности, недостоин имени талмид-хахам – «знающего Тору». Так, значит, истинный признак изучающего Тору – наличие у него чувства, что он несовершенен: стремление к большему, желание произнести «лама нигара»…

 

Взывая об искуплении

Впрочем, призыв «лама нигара» имеет и глубинное понимание, связанное с ожиданием Мошиаха. В «Тринадцати основаниях веры» Рамбам говорит: «Я верю <…> в приход Мошиаха <…> и я жду его каждый день». На внешнем уровне это утверждение предполагает, что мы должны полагаться на решение Б-га в отношении сроков искупления нашего народа: искупление придет, когда Ему будет угодно.

Волей Б-га еврейский народ отправлен в изгнание, которое неотделимо от искупления. Как сформулировал шестой Любавичский Ребе Йосеф-Ицхок, «не по собственной воле мы изгнаны из Святой земли, и не в нашей воле вернуться в Святую землю. Б-г, Отец наш и Царь, будь Он благословенен, отправив нас в изгнание, искупит нас и соберет нас с четырех концов земли через Мошиаха, нашего праведного Искупителя». Нам ли взывать и торопить искупление, если оно – в Его воле? Мы должны всецело полагаться на Б-га!

Заповедь о Пейсах Шейни преподает нам урок совершенно иного отношения к нашей роли в этом мире: еврей должен проявлять инициативу и активность, стремясь приблизить грядущее искупление. Заповедь эта была ответом на призыв, благодаря которому общее число заповедей в Торе составило 613. Тем самым призыв Мошиаха и плач о его приходе вовсе не противоречит Торе, наоборот: Тора учит, что именно так нам и надлежит поступать. Раввины, вошедшие в нашу историю как члены «Великого собрания», составляя свод молитвенных текстов, указали, что каждый еврей, читая Амиду, должен произносить: «Ускорь же рост побега от ветви слуги Твоего Давида <то есть Мошиаха,  который происходит из дома царя Давида> <…> ибо мы надеемся на избавление, что вскоре придет от Тебя» и «Да увидим мы Твое возвращение на Сион». Молитва эта читается трижды в день. Когда еврей читает Амиду, он должен проникнуться смирением «слуги перед хозяином» (Шабоc, 10а), сосредоточившись и исполнившись состояния кавана, когда каждое слово идет из глубины души. Сказано в книге Коэлес: «Да будут слова твои кратки» (Коэлес, 5:1). При этом подчеркнем: нет ни одного круга молитв, который не включал бы мольбы об искуплении народа Израиля!

Рамбам говорит, что суть молитвы – «просить о том, в чем нуждается еврей». Так, если он стеснен в средствах для поддержания жизни, то, согласно Торе, допустимо и должно просить Б-га ниспослать необходимое. Талмуд говорит: поскольку евреи являются потомками Авраама, Ицхока и Яакова, то даже пышность пира царя Шломо в расцвете его царства не способна быть той мерой, по которой мы можем судить, что служит достойным удовлетворением нужд еврея в соответствии с его статусом. И если молитва – это просьба о том, в чем мы испытываем нужду, – то как же мы должны молить об искуплении нашего народа! При всей глубине веры в приход Мошиаха еврей не может спокойно ожидать грядущего искупления. Знающий о страданиях своего народа в изгнании, еврей всем своим существом взывает к Б-гу, побуждая его даровать искупление и «приход Мошиаха сейчас».

 

«Эс ис нито кейн фарфален»

Рабби Йосеф-Ицхок из Любавичей сказал: суть Пейсах Шейни заключается в том, что «эс ис нито кейн фарфален» («ничто не потеряно безвозвратно»). Никогда не поздно. Раскаяние может исправить абсолютно всё – вплоть до того, чтобы изменить события прошлого. И  даже для тех, кто «нечист», кто «отделен» от Храма, кто по собственной воле исключил себя из числа соблюдающих Пейсах. Для этих людей Б-г открыл духовную возможность Пейсах Шейни, даровав сознание того, что очищение всегда возможно и покаяние изменит произошедшее в прошлом во благо.

Рамбам говорит, что человеку следует относиться к своим поступкам как к действиям, имеющим значение для всего мироздания. Еврей всегда должен видеть тонкое равновесие, существующее между ним и миром, ибо достоинства и несовершенства человека отражаются в мире, и наоборот.

Всего одного деяния достаточно, чтобы стрелка этих весов качнулась в сторону блага, один-единственный поступок может принести освобождение и человеку, и миру.

Сколь же великой силой должно обладать деяние, в основе которого – раскаяние,  связанное с идеей Пейсах Шейни – идеей о том, что никогда не следует впадать в отчаяние из-за упущений, совершенных в прошлом.

Пусть же в нашей мольбе присутствует понимание того, что, если в давние времена Б-г милостиво ответил на призыв людей, далеких от святости и чистоты Храма, не обладавших глубинной полнотой веры, то Он ответит и на нашу мольбу о приходе «Мошиаха сейчас». А мы двинемся навстречу праведному Искупителю – чтобы уже никогда более не знать страданий рассеяния, но познать откровение, ждущее нас с приходом Мошиаха: прикоснуться Б-жественности, когда, по словам пророка, «полна будет земля знанием Г-спода» (Ишаяу, 11:9).

 

Лаг ба-омер

 

 «Единой связью я связан с Б-гом»

Одна из причин радости на Лаг ба-омер связана с тем, что этот день – день памяти рабби Шимона Бар-Йохая.

Когда душа покидает тело, всё, что связано было с духовным служением человека в течение его жизни, изучением Торы и исполнением заповедей, сливается и восходит на иной уровень. Вот почему рабби Шимон Бар-Йохай в последний миг своей земной жизни, когда восходил на более высокий духовный уровень, сказал: «Единой связью я связан с Б-гом, с Ним я соединен» (Зогар, III, 288a). Он связал себя с Б-гом – источником жизни – вечной связью. Это духовное восхождение, свершившееся в момент кончины, «памятно и празднуемо» (Эстер, 9:28) каждый год. В этом – причина радости на праздник Лаг ба-омер.

Иерусалимский Талмуд рассказывает: когда рабби Акива полностью посвятил своих учеников, рабби Меира и рабби Шимона Бар-Йохая в учение, он повелел: «Пусть рабби Меир сидит первым», – и побледнел при этих словах рабби Шимон Бар-Йохай. Тогда рабби Акива сказал: «Довольно того, что я и твой Создатель знают силу твою» (Сангедрин, 1:2). Столь не от мира сего была великая мудрость рабби Шимона Бар-Йохая, что даже те, кто был равен ему в знании Торы, – лучшие мужи того времени, прошедшие школу рабби Акивы, – даже они не постигали его мыслей и высказываний во всей  полноте. Так, о величии рабби Меира Талмуд говорит: «Ученые мужи, что были с ним, не могли измерить глубину его интеллекта» (Эрувин, 13б, 53a), но притом они знали: глубина его познаний такова, что он достоин сидеть первым среди них. Что же до рабби Шимона Бар-Йохая, они даже не ведали об истинном его статусе. Лишь рабби Акива мог сказать: «Довольно того, что я и твой Создатель знают твою силу».

И если в смертной жизни рабби Шимон Бар-Йохай столь превзошел всех своих современников, то сколь же высоко было его восхождение в день его Успения!

Но, казалось бы, это восхождение и радость дня Лаг ба-омер никак не могут  распространяться на остальных евреев, ведь это – день памяти редкостного человека, души высочайшей?

Рассказывают, что один из учеников знаменитого мистика рабби Ицхака Лурии привык ежедневно читать молитву Нахем в круге иных молитв, возносимых в благодарность после трапезы. Эта молитва, содержащая просьбу к Б-гу утешить народ Свой, обычно читается лишь в девятый день месяца ав, когда плачут о разрушении Храма. А ученик этот ввел обычай читать ее даже в Шабос и по праздникам. Как-то в день Лаг ба-омер ученик сопровождал рабби Ицхака Лурию к могиле рабби Шимона Бар-Йохая – и там они вознесли молитвы. Душа же рабби Шимона Бар-Йохая с неодобрением отнеслась к чтению молитвы Нахем. Есть души столь возвышенные, столь отрешившиеся от мира сего, что разрушение Храма уже не повергает их в скорбь. Рабби Шимон Бар-Йохай был из числа подобных душ, и молитва-плач оказалась неуместной в контексте соблюдения дня его памяти. Поэтому рабби Шимон Бар-Йохай открыл рабби Ицхаку Лурии, что  ученик этот взывает о покое и утешении, чтобы уравновесить муку, ждущую его в наказание за неподобающее поведение.

Отсюда можно сделать ряд заключений. Лаг ба-омер обладает особым качеством, не распространяющимся на иные отмечаемые евреями дни, даже на Шабос и праздники. Это ясно из того, что ученик был наказан за чтение Нахем именно в Лаг ба-омер, а не в какой-то иной день года. Кроме того, радость Лаг ба-омер имеет отношение ко всему еврейскому народу, даже к тем душам, которые не столь возвышенны, чтобы превзойти скорбь о разрушении Храма. Ведь ученик, читавший Нахем, не должен был читать эту молитву, продиктованную болью, в день, когда мы вспоминаем о рабби Шимоне Бар-Йохае, ибо это день радости.

 

 «Прививка» бесконечности земному бытию

В личности рабби Шимона Бар-Йохая нашла свое воплощение связь того, что кажется нам разведенным по двум полюсам мироздания: он проникал на высочайшие уровни духовности, к царствию, где «единой связью я связан…» – и при том «сводил» духовное на землю, «прививая» его повседневному бытию человека.

Как эти разнонаправленные векторы движения сочетались в личности рабби Шимона Бар-Йохая, мы поймем, если обратимся к его взглядам на изучение Торы и его высказываниям, касающимся алохических установок, основанных на Торе.

Талмуд высказывает различные мнения по поводу того, что имеет в виду стих «да не отходит эта книга Торы от уст твоих» (Иеошуа, 1:8). Рабби Ишмаэл не видит в этом стихе буквального указания всё время изучать Тору, а считает, что изучение Торы должно соединяться с земными занятиями, направленными на то, чтобы добыть средства к существованию – пахотой, выращиванием растений и злаков и т. п. Рабби Шимон Бар-Йохай понимал этот стих буквально и настаивал на том, что еврей должен неотрывно изучать Тору – изо дня в день, что же касается средств к существованию, то «коли Израиль всецело исполнит волю Б-га, то работа его будет выполнена за него иными» (Брохойс, 35б).

Талмуд завершает рассуждение следующим образом: «Многие поступали согласно слову рабби Ишмаэла и преуспели. Многие поступали как рабби Шимон Бар-Йохай и не преуспели». Мы понимаем, что полная погруженность рабби Шимона Бар-Йохая в изучение Торы намного превосходила поведенческую норму, и многие, избравшие его примером, не преуспели.

При всем том рабби Шимон Бар-Йохай очень сочувственно относился к миру. Когда он и сын его, рабби Элазар, второй раз вышли из пещеры, – где они в течение тринадцати лет скрывались от римлян, отдавших приказ о казни рабби, – Шимон Бар-Йохай достиг небывалого уровня в познании Торы. Рабби Элазар был очень недоволен, видя, что все вокруг заняты повседневными заботами, вместо того, чтобы погрузиться в изучение Торы. Ему невыносимо было смотреть на то, что люди пренебрегают духовным, пренебрегают стремлением к вечной жизни, проистекающим из занятий Торой, а ревнуют лишь о земном. Однако сам рабби Шимон Бар-Йохай реагировал на это иначе, и все слова, что «рабби Элазара ранили, рабби Шимон Бар-Йохай исцелял» (Шабос, 11а). Он пояснял сыну: «Тебя и меня – достаточно для этого мира», то есть его и его сына углубленности в Тору хватит, чтобы поддержать весь этот мир.

Рабби Шимон Бар-Йохай говорил: если человек «утром и вечером читает Шма, он уже исполняет заповедь «Да не отходит эта книга Торы от уст твоих» (Иеошуа, 1:8; Менохойс, 99б): то есть заповедь о Шма соблюдена даже в том случае, если прочитан этот единственный стих Торы. Значит, если человек не может изучать Тору в течение дня, так как он занят чем-то, что освобождает его от обязанности изучать Тору, или если человек совсем не имеет образования и не способен изучать Тору, то он не только освобождается от обязанности ее постигать, но, читая лишь эту толику текста – один лишь стих, – он исполняет заповедь о том, чтобы слова Торы «не отходили от уст его».

Именно в этом – уникальность способностей и дара рабби Шимона Бар-Йохая: находясь на высочайшем уровне постижения Торы и будучи неотрывно погруженным в ее изучение, – выявлять всё новые духовные аспекты Торы и прилагать их, наполняя живой связью, к людям, чья погруженность в Тору ограничивается произнесением одного стиха утром и одного вечером. Рабби Шимон Бар-Йохай «выстраивал мост» между человеком, находящимся на нижнем уровне духовности, почти не уделяющим времени изучению Торы, с бесконечным и вечным ее измерением.

 

Освобождая мир от суда

После своего пребывания в пещере, в изоляции от мира, рабби Шимон Бар-Йохай искал способы «очищения» мира от ритуальной нечистоты и изъянов. Он не ждал, пока к нему придут с вестью о том, что то-то и то-то нуждается в исправлении, он брал инициативу на себя: «Есть ли что-то, что должно быть поправлено?» Когда ему сказали о некоем поле, статус которого в отношении ритуальной чистоты был сомнителен, ибо там, предположительно, могли покоиться человеческие останки, что не позволяло коаним (потомкам священнослужителей) проходить по нему, – рабби Шимон Бар-Йохай указал места погребения и очистил поле.

Этот случай подталкивает нас к углубленному толкованию произошедшего. Лишь после того, как, благодаря тринадцати годам интенсивного постижения Торы в пещере, рабби Шимон Бар-Йохай достиг высочайшего уровня духовности, он мог относиться к подлунному миру таким образом, чтобы снисходить до его нужд и осуществлять его очищение от самой агрессивной формы нечистоты.

И вот еще что. Рабби Шимон Бар-Йохай говорил: «Я могу пробудить Б-жественное милосердие, чтобы мир был освобожден от суда Б-жиего и прощен» (Сукко, 54б). Он был исполнен желания пробудить милость Б-га и Его снисхождение к еврейскому народу, желал очистить соплеменников, чтобы на них не лежал грех и им не грозило воздаяние. А роль заступника за соплеменников требовала от рабби Шимона Бар-Йохая схождения с духовных высот и погружения в нужды малых сих, стоящих в своем развитии почти на самой нижней ступени. После того, как был совершен грех у Древа Познания, человечество пало настолько, что смерть и ее ритуальная нечистота стали неотъемлемой частью человеческого существования и оказались неподвластны свободной воле человека. Грех и нарушение заповедей пребывают на еще более низком уровне, ибо они – плод свободного выбора человека и подвержены суду Б-га и воздаянию. Рабби Шимон Бар-Йохай осознанно сходил даже на этот, столь низкий уровень.

Чтобы защитить другого и найти в нем искупающую его грех заслугу, необходимо «снизойти до него», идентифицироваться и отождествиться с его жизненной ситуацией (см. Тания, гл. 30), обнаружить в нем что-то, достойное милости и прощения Б-га.

Схождение вниз рабби Шимона Бар-Йохая отлично от схождения Моше, который, после того, как народ Израиля изготовил золотого тельца, получил повеление Б-га: «Иди вниз» (Шмойс, 32:7) – тем самым Моше сходил во исполнение воли Создателя, а рабби Шимон Бар-Йохай избрал этот путь добровольно, во имя того, чтобы «освободить мир от суда». Способность и готовность рабби Шимона Бар-Йохая снисходить – результат достижения им высочайшего духовного уровня, единственного в своем роде, называемого уровнем бней алия («людей выдающейся духовности, число которых крайне невелико» [Сукко, 45б]).

Талмуд говорит: обсуждая определенные ситуации, связанные с алохическими правилами, «можно полагаться на рабби Шимона Бар-Йохая, когда в затруднении» (Брохойс, 9а). В хасидизме это толкуется как указание на то, что для евреев, пребывающих в рассеянии, в состоянии отчаяния, заслуг рабби Шимона Бар-Йохая достаточно, чтобы пробудить Б-жественное милосердие до эры Мошиаха. Как сказано в книге Зогар, «с твоей работой Торы <Зогаром и его мистическим учением> еврейский народ покинет изгнание Б-жественной милостью Б-га» (Зогар, III, 124б). Уникальные качества рабби Шимона Бар-Йохая, которые – превыше изгнания и разрушения Храма – должны распространяться и влиять на мир, даже на царство несовершенства и нечистоты. Его учение ведет к пониманию того, что Б-г является той Причиной, которая «дух нечистоты удалит из страны» (Зхарья, 13:2): мир будет очищен и станет достоин того, чтобы быть Его обителью, будь Он благословенен, и тогда даже здесь, в подлунном мире будет явлено откровение Б-жественного.

 

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

 E-mail:   lechaim@lechaim.ru