[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АПРЕЛЬ 2006 НИСАН 5766 – 4 (168)
28.IV
230
Яаков бен Цви Ашкенази (Эмден). Спор во имя Неба
«Мы должны быть особо внимательными, чтобы распознать подлинную сущность трудов Шабтая Цви и его проклятых учеников, которые смешали вместе c книгами настоящей кабалы свое лживое учение. Целыми днями заняты они только “тайной” наукой, не желая признавать важность и смысл исполнения заповедей. В Торе ищут они только внутреннее значение, вникая лишь в Книгу Зогар, и такой подход наносит большой ущерб народу Израиля».
Это написал величайший ученый-талмудист Яаков бен Цви Ашкенази, прозванный по имени города, в котором он был раввином, Эмденом.
Ко времени написания этих слов прошло почти сто лет после страшного удара, нанесенного евреям лжемессианским учением Шабтая Цви, но боль от пережитой трагедии не утихла. Переход лже-Мессии в ислам поверг в отчаяние десятки тысяч евреев во многих странах. Продав дома и лавки в ожидании переезда в Святую землю под предводительством долгожданного Мошиаха, они остались буквально ни с чем. Но еще страшнее оказались разбитые надежды, связанные с ожиданием близкого избавления.
И тем не менее у Шабтая нашлись последователи. Жизнь еврейская в те годы была тяжелой и страшной, а шабтианцы обещали быстрое освобождение и счастливое будущее. И многие верили, несмотря ни на что. Главой одной из сект, члены которой продолжали верить в покойного кумира, стал польский еврей Яаков Франк. Следуя по стопам своего «гуру», он объявил, будто с Небес его обязали креститься – подобно тому, как Шабтаю было велено принять ислам, и оба эти акта якобы носят характер «божественного приказа».
Неудивительно, что после всего этого само слово «кабала» в восприятии раввинов получило подозрительный оттенок, а людей, пропагандирующих ее изучение, стали подвергать гонениям. Несправедливым преследованиям подверглись многие достойные ученые, и среди них – Моше-Хаим Луцатто (1707–1747): против гениального кабалиста началась кампания, закончившаяся отлучением. Ему запрещено было издавать книги по кабале!
Особенную известность приобрела многолетняя распря между двумя
выдающимися религиозными деятелями, произошедшая в немецком городе Альтона.
Пост раввина Альтоны занимал рабби Йонатан Эйбеншюц (1690–1764), известный
талмудист и кабалист. Живший по соседству рабби Яаков Эмден, прославившийся как
автор блистательных респонсов «Шеилас Явец» и обширного комментария к
молитвеннику, заподозрил его в тайных симпатиях к шабтианству: ему показалось,
будто в кабалистических сочетаниях букв 
или 
на амулетах, которые Эйбеншюц
выдавал беременным женщинам, содержатся шабтианские символы. Эмден утверждал,
что на амулетах зашифровано имя 
(Шабтай) путем перестановки букв («алеф» и
«бет» на «тав» и «шин» – первые и вторые буквы от начала и от конца еврейского
алфавита).
Поначалу Эйбеншюц уверял, что амулеты искажены переписчиком, а впоследствии – будто этот знак представляет собой аббревиатуру первых четырех слов Торы («брейшис бора Элоким эс»).
Эмден назвал такое объяснение смехотворным. Он выпустил памфлет о приписываемом Эйбеншюцу кабалистическом трактате. Эмден считал его еретическим, поскольку именно в нем содержалось шабтианское объяснение символов амулетов.
Конфликт между мудрецами вышел за пределы ешив и академий и распространился по всем общинам Германии. Немецкое еврейство раскололось на два лагеря – сторонников Эмдена и сторонников Эйбеншюца. И те, и другие призывали на головы оппонентов самые страшные кары. Враждующие стороны пытались втянуть в конфликт уважаемых раввинов Литвы, требуя от них высказаться прямо и неоднозначно, на чьей стороне они стоят, обратились даже к Виленскому гаону. Говорят, что гаон, тогда еще сравнительно молодой человек, не решился вступить в битву «гигантов».
В конце концов Эмден проиграл дискуссию и был вынужден переехать в Амстердам. Однако до последних дней своей жизни он боролся с подлинными и мнимыми проявлениями шабтианства, рассылая гневные памфлеты по всем общинам Европы. Его непримиримая позиция принесла свои плоды: видя, как величайший ученый бескомпромиссно борется с лжекабалистами, евреи стали осторожнее относиться к их зажигательным речам и красочным обещаниям. Камеи же практически полностью исчезли из употребления среди ашкеназских общин.
Рассказывают, что 30 нисана 5536 (1776) года, в последние мгновения перед смертью, рабби Эмден приподнялся и, опершись на локоть, приветствовал сначала своего отца (вошедшего в еврейскую историю под именем Хахам Цви [1658–1718], знаменитого раввина и талмудиста), а сразу после этого – рава Эйбеншюца. Их души ожидали его у порога рая. Уходя в сияющее пространство святости, рабби Эмден попросил прощения у своего врага…
Его похоронили на кладбище Альтоны рядом с рабби Эйбеншюцем. Оба соперника остались в памяти потомков как истинные мудрецы и праведники, ибо спор их не носил личного характера: это был спор во имя Неба, преследующий одну-единственную цель – установление Истины.
Удивительно, но и сегодня слова знаменитого раввина, приведенные в начале статьи, не утратили своей актуальности. Прилавки российских книжных магазинов пестрят обложками книг современных лжекабалистов, от иностранца Берга до «российского разлива» Лайтмана. Новые пророки бойко предлагают всем желающим «тайное еврейское учение» тиражами в десятки тысяч экземпляров. Если вы берете в руки их книги, полные таинственных намеков, мистических откровений и заманчивых обещаний, вспомните мнение Яакова бен Цви Ашкенази, раввина из города Эмден.
Яков Шехтер
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru