[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ МАРТ 2006 АДАР 5766 – 3 (167)
I3.III
20
Реб Мойше. Солнце Америки
«Садится солнце, и восходит солнце», – написал царь Шломо в книге «Коэлес». И объяснили наши мудрецы, что речь идет о присутствии в мире праведника, называемого солнцем. Когда умирает большой человек, заканчивается эпоха. Для американских евреев смерть рабби Мойше Файнштейна означала конец периода в жизни общины, осененной присутствием великого мудреца.
Он родился в 1895 году в небольшом местечке Узда рядом с Минском в семье, принадлежащей к духовной аристократии. Отец, раввин Довид Файнштейн, был прямым потомком брата Виленского гаона. Мать Фейга вела родословную от святого Ишаи Горовица (Шело), автора знаменитой книги «Шней лухойс а-брис». Появившись на свет в день рождения Моше-рабейну, он был назван в его честь и, подобно своему тезке, стал одним из пастырей еврейского народа.
Его выдающиеся способности проявились в раннем детстве, к десяти годам он уже досконально знал сложнейшие трактаты Талмуда «Бава Кама», «Бава Мециа» и «Бава Басра». В двенадцать, когда Мойше заходил в синагогу, молящиеся вставали, выражая тем самым уважение молодому гению.
– Вы портите моего сына, – возмущался отец, – он вырастет гордецом и зазнайкой!
Но этого не случилось, рабби Мойше Файнштейн до конца своей жизни оставался очень скромным человеком.
В двадцать пять лет, еще неженатым юношей, он стал раввином в городке Любань. Спустя несколько месяцев его приехала навестить сестра Хана.
– К тебе тут хорошо относятся, – сказала она, увидев молодого раввина. – Ты уже успел набрать несколько килограмм.
Реб Мойше улыбнулся:
– Моя кухарка подает на обед полные тарелки. Я не хочу ее обидеть и съедаю всё до конца. А она думает, будто я голоден и накладывает мне вторую порцию.
«За обедом, – вспоминала Хана, – я еле заставила себя проглотить маленький кусочек еды. Пища была на удивление невкусной. Как только кухарка вышла из комнаты, я немедленно выбросила весь обед в мусор. Каким же терпением и деликатностью нужно было обладать, чтобы есть эту стряпню несколько месяцев подряд, да еще в двойном количестве!»
Обязанности раввина реб Мойше Файнштейн исполнял и при советской власти. Лавирование между бесчисленными рогатками и капканами, расставленными на пути руководителя еврейской общины, отнимало большую часть времени. По ночам, когда все засыпали, он успевал писать респонсы, трудясь над Учением до самого утра. Однако давление со стороны властей нарастало, большевикам нужны были не знатоки Торы, а специалисты по «Краткому курсу истории партии». В одну из ночей за раввином пришли. Следователь ГПУ почти сутки опутывал его паутиной каверзных вопросов. Цель допроса была ясна: раскрытие шпионской группы, действующей под прикрытием синагоги. Однако реб Мойше Файнштейн так ловко обошел все расставленные ловушки, с таким хладнокровием отвечал на поставленные вопросы, что пораженный следователь развел руками.
– Я только хотел поближе познакомиться с иудаизмом, – извиняющимся тоном произнес он, выписывая пропуск.
Узнав о допросе, которому подвергся реб Мойше, американские евреи начали осаждать просьбами конгрессменов с целью добиться выезда раввина Файнштейна из Советского Союза. Конгрессмены перенесли давление на советского посла, и в 1936 году, после многочисленных отказов и проволочек, разрешение на эмиграцию было получено. По дороге реб Мойше посетил признанного лидера мирового еврейства, главного раввина города Вильно Хаима-Ойзера Гродзенского. В течение долгих часов они обсуждали спорные вопросы Учения. Оказалось, что Хаим-Ойзер читал респонсы р. Мойше Файнштейна.
– Я тоже высказывался на эту тему, – сказал он гостю, – но ваши рассуждения превосходят мои.
Ненадолго остановившись в Риге, реб Мойше получил приглашение от руководителей еврейской общины Латвии занять место недавно умершего раввина Двинска – легендарного Рогачевера, но он отказался: его путь лежал в Америку. Там в нем нуждались больше, чем в Двинске.
«Небесная карта, – говаривал Хофец Хаим, – вовсе не похожа на географическую. На ней маленькое местечко может выглядеть куда значительнее огромного города. Всё зависит не от числа заводов и количества жителей, а от уровня знатоков Торы, населяющих это местечко».
Нью-Йорк конца 30-х годов в «небесном» смысле существенно уступал крохотной Любани, не говоря уже о Двинске. Приезд реб Мойше Файнштейна вызвал огромный резонанс – ведь, несмотря на железный занавес, молва о гениальном ученом давно пересекла океан. Вскоре после приезда он возглавил ешиву «Тиферес Ерушалаим» и занимал этот пост до самой своей смерти 13 адара в 5746 (1986) году (в 2006 году это 13 марта). Благодаря его усилиям ешива превратилась в мировой центр изучения Торы, куда с благоговением приезжали раввины со всех уголков планеты.
И сегодня, когда в ученых разговорах раввины ссылаются на «реб Мойше», все знают, что речь идет именно о р. Мойше Файнштейне.
– Люди сами разрушают своих детей, – часто повторял рабейну Мойше Файнштейн, – говоря им: «эс из швер цу зайн ид» («трудно быть евреем»). На самом деле быть евреем – это большое счастье и необыкновенная радость.
Яков Шехтер
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru