[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ЯНВАРЬ 2006 ТЕВЕС 5766 – 1 (165)
Миры, вошедшие в книгу
Дина Рубина
«...Их бин нервосо!»
М.: Эксмо, 2005. – 256 c.
Холодная весна в Провансе
М.: Эксмо, 2005. – 336 c.
Помните историю о том, как после смерти родственника наследники обнаружили в его комоде сверток с надписью «обрезки бечевок, которые ни на что не годятся»? Из таких вот «обрезков», по признанию самого автора, и состоит новая книга Дины Рубиной «…Их бин нервосо», вышедшая в издательстве «Эксмо». У каждого уважающего себя писателя однажды обнаруживается невероятное количество подобного «литературного мусора», который и выбросить жалко, и в столе держать надоело. Рубиной удалось прекрасно его пристроить, собрав вместе и немного переработав. В результате получился неплохой сборник очерков – не очерков, зарисовок, – не зарисовок даже, а скорее практически бессюжетных путевых заметок, этакий «дневник натуралиста», где в качестве объекта наблюдения выступает человек.
Лирическая героиня, она же автор сборника, родилась в Ташкенте, долгое время жила в Москве и в конце концов переехала в Израиль – это преамбула. «Амбула» состоит прежде всего в столкновении менталитетов людей, этнически принадлежащих к одному народу, но воспитывавшихся в разных культурах. На страницах книги встречаются вместе евреи, арабы, русские, итальянцы, американцы и многие другие народности, а поскольку автор считает себя «человеком, обремененным некоторым грузом русской культуры» – Рубина репатриировалась в Израиль, когда ей было уже за тридцать, – то судит она обо всех, естественно, со своей колокольни. И достается при этом всем: и русским, и евреям, и арабам, и американцам, причем в выражениях автор не стесняется.
В книге, к счастью, не нашлось места несколько приевшейся ностальгической грусти по утраченной российской родине. Зато она полна искрометного юмора и едва заметной иронии – идет ли речь о том, насколько гладко ложатся некоторые слова иврита на русское ухо, или о воспитании израильских детей, о депутатах кнессета или дворниках-бедуинах, о солдатах или иерусалимских таксистах. Впрочем, солдаты – особая статья для Рубиной. Это ее «личный сантимент», как она выражается. На самом же деле – они для нее просто мальчишки и девчонки, такие же дети, как ее собственные. Просто в военной форме и с автоматом в руках. Внимательный читатель обязательно заметит, с какой тревогой и нежностью автор наблюдает за ними.
Бесконечные анекдотические ситуации, в которые попадает писательница, выглядят вполне естественными, ненадуманными, а жизнь ее, кажется, хорошо вписывается в жанр ее прозы. Она непринужденно и с юмором рассказывает о трудностях, ожидающих в Израиле новичка-репатрианта, о жизни страны и о людях, которые, каждый в силу своих причин, живут там – в непростом, но интересном мире, который, согласно Малларме, достоин того, чтобы войти в книгу.
«Холодная весна в Провансе» – еще один сборник рассказов Дины Рубиной того же издательства, и снова выполненный в жанре путевых заметок. Только на сей раз от него остается совсем иное впечатление, – похожее на то, которое производят некоторые произведения Франсуазы Саган. Может быть, этому в немалой степени способствуют картины Бориса Карафелова, которыми проиллюстрирована книга и которые стоят того, чтобы посвятить им отдельную рецензию.
Каждый раз, возвращаясь из путешествия, мы везем с собой ворох воспоминаний о настроении, красках, звуках, человеческих лицах и голосах, уличных сценках, которые потом заботливо рассортировываем, подобно фотоснимкам: здесь – Рим, здесь – Париж, Неаполь – сюда… Но писатели устроены несколько по-иному: они умеют замечать мельчайшие детали, которые услужливая профессиональная память подсовывает им всякий раз, когда это необходимо.
Несмотря на то что истории Рубиной, словно полотна Сёра, состоят из отдельных цветовых пятен, стоит отойти на пару шагов – и перед тобой возникают заброшенная синагога в Дельфте или уютная траттория в Равелло, трансвестит из маленького немецкого городка или французский рабочий, поящий пивом свою собаку. Герои книги похожи на полузнакомые-полузабытые лица на старых выцветших фотографиях: они – не совсем люди, скорее – воспоминания о них.
На страницах заглавного рассказа читателя ожидает встреча с призраками великих художников и впечатления автора от поездки по Провансу, но впечатления эти связаны скорее с историей, чем с географией. Узкие улочки Антиба предстают перед нами почти вживую, словно это мы бродим по ним, проходя мимо дома, где жил и писал Ван Гог, словно это мы сидим в кафе с видом на поля, где он пустил себе в грудь пулю...
Интересно, что проза Дины Рубиной, такая лиричная и такая пронзительная, никоим образом не подходит под определение «женская литература». Нет в ней ни восторженности, которая присуща этому жанру, ни ограниченного полом взгляда на мир. Ее проза беспола и вненациональна. Она строится на переживаниях и ощущениях, которые могут принадлежать любому чувствующему человеку независимо от его пола, возраста или вероисповедания. Не нужно искать здесь какой-то подтекст: книга Рубиной – просто вдумчивый взгляд на мир, который нас окружает.
Василий Максимов
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru