[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АВГУСТ 2005 ТАМУЗ 5765 – 8 (160)
УЧЕНИЕ РЕБЕ ОБ УЧЕНИИ
Арье Саломон
Слияние противоположностей
Хасидизм исходит из того, что во всех жизненных коллизиях для нас скрыт урок, и, если мы сможем правильно его понять, мы сделаем еще шаг к тому, чтобы наше служение Б-гу исполнилось новой глубины. Суть служения Создателю раскрывается через деяния в земном мире: в каждом нашем поступке содержится зерно, ведущее к пониманию нашего истинного призвания.
Поясняя это, Ребе разбирает разницу между установлением Субботы и определением дня новолуния. По Ребе, разница в порядке определения Субботы и новолуния указывает на то, что Тора и Алоха допускают возможность сочетания, с одной стороны, соблюдения неизменных стандартов духовности, с другой стороны, стремления к обновлению и разнообразию духовной жизни.
Ребе напоминает: Суббота сущностно связана с самим
природным порядком Творения, который характеризуется тем, что ему поставлены
пределы. В Торе сказано: «Суббота – вечный знак союза между Мною и сынами
Израиля, напоминание о том, что шесть дней творил Б-г небо и землю, а в седьмой
день – прекратил и пребывал в покое» (Шмойс, 31:17). Здесь указывается, что
Суббота, день отдыха Творца, – это истинное завершение шести дней Б-жественных
трудов. Ребе цитирует хасидские труды, описывающие «семь Б-жественных атрибутов
и семь способностей, а также семь дней устроения». Эти семь атрибутов духовно
предшествуют семи дням Творения, которые являются производными от них. Суббота
включена в семь дней устроения как заключительная и высшая ступень этого
развертывания.
Раши, комментируя стих «И завершил Всесильный в седьмой день дело Свое, которое Он созидал, и почил в день седьмой от всего произведения Своего, которое Он созидал» (Брейшис, 2:2), писал: «Рабби Шимон говорит: “Человек <буквально: плоть и кровь>, не знающий времен своих и мгновений своих, обязан прибавить от буднего к святому <к дню субботнему>. <Однако> Святой, благословен Он, знающий времена Свои и мгновения Свои, вошел в него <в седьмой день> с точностью величайшей <буквально: на волосок>, и казалось, будто Он завершил <Свой труд> в этот день”. Другое объяснение: чего недоставало миру? Покоя. Настала суббота – настал покой; труд был закончен и завершен <седьмым днем>». Раши подчеркивает: с наступлением Субботы творение достигло состояния гармонии и совершенства, – Суббота внесла свой вклад в процесс творения. И если сотворенное можно было охарактеризовать такими качествами, как плотность, стабильность и предопределенность, Суббота привносит еще два качества – сгущенность и постоянство.
Ребе указывает на трактовку Субботы в Алохе: в отсутствие календаря странник в пустыне должен отсчитать шесть дней и на седьмой день справить Шабос, чтобы, как писал Раши, «не нарушать заповеданного Торой правила блюсти Субботу».
Если еврейские праздники и день новолуния устанавливаются решением земного суда бейс дин, или Сангедрина, то сакральный статус Субботы изначален и не зависит от решения какой-либо земной инстанции. Это само по себе является указанием на то, что Субботе присущи такие качества, как предсказуемость и постоянство.
Луна же символизирует самообновление. В иврите слово «хойдеш» («месяц») имеет тот же корень, что и слово «хидуш» («обновление», «новизна»). Сам лунный цикл, с его постоянным возрождением, служит символом самообновления.
Искупление как стремление активизировать положительный потенциал
Ребе подробно разбирает эпизод пророчества Яакова. Тора сообщает: перед кончиной «призвал Яаков сыновей своих, и сказал: “Соберитесь, и я сообщу вам, что случится с вами в грядущие времена”» (Брейшис, 49:1). В этих словах патриарха содержится обещание поведать о судьбах народа Израиля до скончания времен – однако «обещание» остается нереализованным. Это не раз отмечалось комментаторами. В частности, Раши, отталкиваясь от пояснений, данных в Брейшис Раба (98:2), пишет: «Он <Яаков> желал раскрыть конец <срок конечного избавления>, но Шхина устранилась от него, и он стал говорить другое».
Ребе задается вопросом, почему же намерение Яакова осталось нереализованным. Необходимо принять во внимание, что грядущему искуплению назначено было свершиться лишь по прошествии нескольких тысячелетий. Весть об этом не могла не посеять уныния в сердца сыновей Яакова, стоявших у ложа умирающего отца. Именно в этом рабби Шмуэл-Эфраим бен Аарон, автор комментария «Кли Якар», видел причину, почему Б-жественное Присутствие покинуло Яакова в момент пророчества. Брейшис Раба говорит: у Яакова в тот момент было отнято знание грядущего, – тогда как в комментарии «Иефас Тоар» поясняется: Яаков прозревал и ведал грядущее, однако на него был наложен запрет передать открывшееся ему сыновьям.
Ребе считает, что комментарий Талмуда склоняется к последней точке зрения: в трактате Псохим (56а) говорится о том, что Шхина покинула Яакова в момент произнесения пророчества, а в Торе Б-жественное Присутствие всегда связано с ситуацией «трансляции» Б-жественного Откровения на уровень дольнего мира (см., в частности, Тания, 41, 57б). Таким образом, речь идет о способности Яакова передать свое знание сыновьям, а не о том, что грядущее было сокрыто от него.
Но каковы были при этом побуждения патриарха? Почему мы видим порыв Яакова всё-таки открыть будущее, хотя, казалось бы, он должен понимать отрицательные последствия такого шага?
Рабби Шнеур-Залман из Ляд говорит о праотцах, что они были «колесницей Высшего желания всю свою жизнь» (Тания, гл. 23). То есть, предполагает Ребе, даже если устремления Яакова не получили одобрения со стороны Всевышнего, всё равно они должны были пребывать в созвучии с Б-жественной волей, ибо Яаков был одним из патриархов. А тогда и желание Яакова раскрыть будущее, и невозможность это будущее огласить равно пребывают в согласии с Б-жественной волей.
Ребе высказывает предположение, что обещание Яакова раскрыть сыновьям, что случится с народом Израиля «в грядущие времена», относится не столько к концу времен, сколько к Исходу. Дата чаемого исхода из земли Египетской была известна израильтянам, но им не было ведомо, что с нею потенциально связана и возможность конечного искупления. (Здесь Ребе опирается на толкование Гур Арье, который, разбирая эпизод с предсмертным пророчеством Яакова, связывает его с обещанием, данным Б-гом Аврааму: «Знай, что пришельцами будет потомство твое в чужой стране, и служить будут им, а те будут угнетать их четыреста лет. Но и над народом, которому они служить будут, произведу Я суд, а они после выйдут с большим достоянием» [Брейшис, 15:14–15]).
Развивая свою аргументацию, Ребе ссылается на
кабалистические источники, в которых Исход из Египта рассматривается как
окончательное спасение народа Израиля. Сказано Моше: «Введешь их и расселишь их
в горах удела Твоего, на месте, которое жилищем Ты сделал Себе, Б-же, в
святилище, Г-сподь, что устроили руки Твои» (Шмойс, 15:17). В Зогаре слова
«святилище, Г-сподь, что устроили руки Твои» истолковываются как прямое
указание на Храм, воздвигнутый Самим Г-сподом, – Храм, нерушимый по
определению. Но этот Храм может быть явлен лишь тогда, когда наступит полное
искупление. Таким образом, согласно Зогару, указание на столь высокий духовный
статус Израиля есть указание на то, что Исход мог бы стать окончательным
искуплением для еврейского народа.
По мнению Ребе, желание Яакова облечь в слова свое знание будущего было вызвано тем, что он хотел подвигнуть народ Израиля соблюдать высочайшую добродетель, ибо более всего боялся, что неподобающее поведение даже некоторых из сынов Израиля может привести к задержке искупления. О том, что неподобающие действия могут привести к «отсрочке» некоего позитивного события, говорится в Талмуде (Брохойс, 4а). Указание на это можно найти и в Торе, в словах Яакова: «мал я против всех милостей и всей истины, что сделал Ты с рабом Твоим» (Брейшис, 32:11). В комментарии к этому стиху Раши поясняет: «Я боюсь, не запятнал ли я себя грехом после того, как Ты дал мне обетования, и не буду ли я за это отдан в руки Эсаву».
Но даже если исходить из такого «сокращенного» периода в преддверии чаемого искупления, которое ассоциируется с исходом из Египта, нельзя не задаться вопросом: почему Яаков стремился об этом поведать? В откровении Аврааму сказано было, что народ Израиля проведет в рабстве 400 лет. Но Раши комментирует это место следующим образом: «От рождения Ицхака до исхода сынов Исраэла из Мицраима <прошло> четыреста лет. Как это <получается>? Ицхаку было шестьдесят лет, когда родился Яаков. А Яаков, придя в Мицраим, сказал: «Дней скитальческих лет моих – сто тридцать лет» (47:9). Всего сто девяносто лет. А в Мицраиме <сыны Исраэла> пробыли двести десять лет, соответственно цифровому значению, которое символизирует бедствие (200+4+6)».
Яаков пророчествует перед сыновьями на 17-м году своего пребывания в земле Египетской – то есть до Исхода (см. расчеты Раши) остается 193 года. Следовательно, Исход лежит за пределами жизни любого из сыновей Яакова – вспомним, что Г-сподом максимальная продолжительность жизни человека определена в 120 лет: «Пусть будут дни его 120 лет» (Брейшис, 6:3). Но тогда откровение Яакова действительно не могло бы вызвать у них ничего, кроме разочарования и чувства обреченности.
Из этого Ребе делает вывод: Яаковом двигало понимание того, что, хотя безупречное поведение его детей является необходимым условием искупления, однако активная добродетель потомков Израиля может это искупление приблизить. И потому он стремился поведать им о грядущем: он хотел, чтобы сыновья и потомки их всегда стремились к благу и тем сократили время своих страданий.
Ребе приходит к заключению, что осознание назначенного в будущем искупления является стимулом, толкающим на действия, призванные это искупление приблизить.
В подтверждение Ребе ссылается на комментарий, который в Талмуде (Сангедрин, 98а) дан к исполненному кажущегося противоречия стиху из пророка Ишаяу: «Меньший станет тысячей, и младший – народом сильным. Я, Г-сподь, в назначенное время ускорю это» (60:22). Здесь сталкиваются две, казалось бы, взаимоисключающие формулы: «назначенное время» и «ускорить». Талмуд дает такому противоречию объяснение: когда все действия народа направлены на достижение добродетели, искупление свершится ранее, чем было назначено.
При этом Талмуд (Сота, 11а) упоминает об определяющем принципе: милосердие Б-га превыше карающей Б-жественной справедливости – а из этого, опять же, логически вытекает, что практика добродетели способна ускорить искупление.
Ребе приводит комментарий Раши, в котором тот говорит:
«вместе с приходом Яакова в Мицраим пришло благословение, и начали засевать
<землю>, и прекратился голод» (Раши на Брейшис, 47:19). Поэтому «тощих
годов» в земле Египетской было не семь, как возвещал сон, истолкованный
Йосефом, а – пять. И это указывает на то, что назначенное от Б-га Его же волею
может быть изменено, а данные Им сроки – приближены. Ребе подчеркивает, что
Раши не связывает «грядущие времена», о которых возвещает сыновьям Яаков,
непосредственно с Исходом из Египта: мотивом, который побудил Яакова возвестить
сыновьям о будущем, были воспоминания о периоде голода, который оказался
укорочен праведными деяниями, – значит, сосредоточенность потомков Яакова на
праведности могла точно так же приблизить исход из Египта и конечное искупление
еврейского народа.
Более того, по мнению Ребе, комментарий Раши подразумевает, что, знай сыновья Яакова о том, сколь отдаленно искупление, они бы заповедали своему потомству не только избегать действий, которые могут стать помехой для искупления, но приложить все усилия к максимально возможному исполнению заповедей Торы, чтобы тем поторопить приход Мошиаха.
К теме искупления Ребе обращался многократно. Именно в искуплении он видел конечную цель всех действий, направленных на преображение человека и мира. Так, в водах Потопа, накрывающих собой мир, Ребе видит подготовительную стадию, необходимую для того, чтобы мир погрузился, в конце концов, в «знание Б-га», которое является одной из необходимых черт эры Мошиаха. При этом Ребе указывает на стих пророка Ишаяу: «Не будут делать зла и не будут губить на всей Моей святой горе, ибо полна будет земля знанием Г-спода, как полно море водами» (11:9). При том что это состояние мира не было достигнуто сразу после Потопа (и не достигнуто до сих пор), Потоп оказался ступенью на пути возвращения мира к состоянию чистоты, которое во всей полноте реализуется, когда мироздание обретет совершенство. События, связанные с Потопом, сформировали пространство, в котором развертывались действия, направленные на достижение миром совершенства. Точно так же служение Авраама положило начало двум тысячелетиям присутствия в мире письменной Торы, приведя мир к важнейшему событию: Б-жественному Откровению на Синае, когда исчезла пропасть между духовным и физическим и стало возможным преображение физического мира за счет духовного усилия.
Процесс преображения мира в обитель Г-спода был начат Ноем и всей цепью событий, связанных с Потопом. Вклад Ноя особый – он дал толчок всем последующим достижениям, послужил для них камертоном, – в конце же этого движения, начатого Ноем, – искупление, которое придет с Мошиахом.
На основании этого анализа Ребе делает вывод, полностью согласующийся с утверждением Торы: человеку дан великий, неизмеримый потенциал для преображения мира. Деяния человека сказываются не только на его ближайшем окружении, но на всем мире и всех последующих поколениях.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru