[<<Содержание] [Архив]        ЛЕХАИМ  АПРЕЛЬ 2005 АДАР-2 5765 – 4 (156)     

 

Пейсах в Салтыковке

 

Нас город выпустил в лес,

а сам за дорогой исчез.

И вот мы идем по тропинке,

и вьются в небе снежинки.

Ступаем по льду,

по лужам,

шагаем себе, не тужим.

А кто-то над нами кружится,

свистит-свиристит,

шебуршится:

– Чив-чив! – Чо-чо?

– Чив-чив! – Чо-чо?

– Весна вернулась, братцы!

Вон белка прыгает,

пытаясь разобраться

в своих запасах.

С макушки на макушку

летит сорока.

И кричит кукушка.

Журчит ручей

по ледяной листве.

Жужжит сердитый шмель:

– Апрель! Нисан!

– Нисан! Апрель!

– И Пейсах – восемь дней!

Уже продралась голубика…

А может, путаю – черника…

Беру ольхи

серёжные цветочки,

и бересты

слетевшие кусочки,

и янтаря с сосны

сняла немного.

Свои трофеи

у порога

сложу.

Налью в бутылочку

водички,

и будут радовать

весенние сестрички

всех, кто вокруг.

Кто просто скажет:

– С весной тебя!

На сейдер приходи!

               Инна Мамина

Из цикла «Марьина роща»

 

***

Троллейбус миновал

Савеловский вокзал

и повернул

по направленью к Рижской.

Там некогда стоял

у старого моста

мой отчий дом

на улице Квессиской.

Его давно снесли,

как предписал генплан,

и на вокзале

я бываю редко...

А трудности

с дровами и водой

остались в той

далекой пятилетке.

В развязках трасс

и взлетах эстакад

здесь новые

проложены маршруты...

Но почему так жаль

и дом, и палисад,

шалманы у киношки,

под «Салютом»,

колонку на углу

и дровяной сарай,

где маялась коза

по кличке Марта,

окрестная шпана

пила денатурат,

играла в «расшибалочку»

и в карты.

Жаль даже

вороватых Литваков,

которых выселяли

за сто первый...

Бутырская тюрьма

была им дом родной,

а их Илюша –

моим другом

верным.

Жаль дворников

и старых постовых,

дежуривших посменно

на вокзале, –

они к нам в зимний день,

продрогнув и устав,

чуть отдохнуть

и выпить

забегали.

Жаль общий огород,

беседку во дворе,

забор в обрывках

содранных плакатов,

и с чайкой абажур,

и маминых друзей –

Берковичей,

Юровских,

Айзенштадтов...

Лехаим! Тост за них,

за мертвых и живых,

за жизнь,

что, как мгновенье,

промелькнула...

Троллейбус миновал

Савеловский вокзал,

дорога в Шереметьево

свернула.

Ирина Якобсон

 

***

Стараюсь не петь и не помнить.

                                 Но если...

Ах, кто это в детстве рыдал?

Поешь ли вечерней порой свои песни,

Внимает ли им Иордан?

Когда я пою их, бываю незрячей,

Нездешней, из тамошних стран...

Скажи мне, течет ли всё Кишейн прозрачный,

Темнеет ли старый Ливан?

Когда я пою их... Пожалуйста, тише.

Откуда он, этот экстаз?

Какой там Ливан, Иордан или Кишейн?

Я там побывала хоть раз?

Ведь я из советских,

           из преданных граждан,

По мне – и Олха хороша.

Что кровь моя помнит?

                   Чего она жаждет?

О чем истомилась душа?

Подальше всё это. Подальше, подальше...

Зачем на одной мы волне?

Зачем я бегу этой муки сладчайшей?

Зачем она вечно во мне?

Стараюсь не петь и не помнить.

                                   Но если...

Ах, кто это в детстве рыдал?

Поешь ли вечерей порой свои песни,

Внимает ли им Иордан?

Когда ты с зеленого луга с косою

На отдых вечерний идешь,

Ты гордо и смело, тряхнув головою,

Веселые песни поешь.

Ты гордо и смело...

Не в этом ли дело?

                        Белла Левантовская

 

Из цикла «Заветное»

 

1

 

Ева в заброшенном бродит раю.

В Еве, как в яви, себя узнаю.

 

Всё, что имею, за встречу отдам,

Но не приходят ни Б-г, ни Адам.

 

2. Вирсавия

 

Пощади Вирсавию, пощади, –

и старела – преданная, – любя.

А в твоем дому на твоей груди –

Ависага, греющая тебя.

 

Не украсит стана цветной виссон,

не сокроет лет золотая нить.

Ависага твой охраняет сон.

А меня-то некому охранить.

 

Не ломаю руки, не плачу в крик,

а бессонно мучаюсь до утра.

И не верят очи, что ты старик,

и самой не верится, что стара.

 

3

 

Давай и ты опробуй в свой черед

на прочность мир и вырвись

                         из-за строчек.

Сорви цветок, и чудище умрет, –

такая малость – аленький цветочек.

 

А что хранить, когда мы все умрем,

и жизнь груба, и мы – простые люди.

Всего лишь раз станцуй перед царем,

и голову внесут тебе на блюде.

 

И, знать, была права Иродиада –

любовь земна, и неба ей не надо.

                            Елена Лапшина

 

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

 E-mail:   lechaim@lechaim.ru