[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ОКТЯБРЬ 2004 ТИШРЕЙ 5765 – 10 (150)
Дора и сонЯ
Владимир Шляхтерман
Под этими именами сражались в годы Великой Отечественной войны легендарные советские разведчики Шандор Радо и Урсула Кучински.
В свое время два французских журналиста издали книгу с сенсационным названием «Война была выиграна в Швейцарии». Невольно умаляя заслуги нашей армии, авторы отводили ведущую роль в борьбе с фашизмом советской разведывательной группе, действовавшей на швейцарской земле. Результаты ее действий были и вправду впечатляющие, а руководил группой венгерский еврей, ученый-географ Шандор Радо.
Я сижу в кабинете Радо на площади Святого Стефана в Будапеште. Небольшая комната от пола до потолка завалена картами, атласами, журналами, газетами на разных языках. Я уже прочел вышедшую в ту пору в Москве книгу Шандора «Под псевдонимом Дора». Мне не терпится расспросить автора о работе в Швейцарии, о судьбах соратников. Но я корреспондент «Советского спорта», поэтому беседа со спорта и начинается.
Шандор Радо (Дора). 1930-е гг.
Оказывается, мой собеседник еще гимназистом учредил на родине футбольный клуб, что в Австро-Венгерской монархии было запрещено. Его даже хотели исключить из гимназии, но вступилась общественность. Юношей он занимался и легкой атлетикой (бег и прыжки), греблей. В эмиграции, в Германии, играл в теннис. В Швейцарии полюбил лыжи.
Урсула Кучински (Соня). 1927 г.
– Мои внуки (им 17 и 15 лет) тоже увлеклись горными лыжами, получают призы, – с ноткой гордости говорит он.
Шандору – восемьдесят, но он и сейчас плавает в бассейне, играет с приятелями в шахматы – у него первый разряд. По телевидению любит смотреть футбол. Встреча наша происходит в 1977 году. Венгерские футболисты и шахматисты тогда блистали, и Шандор говорит о них с удовольствием.
Еще он любит пешие прогулки. Маршрут один и тот же. Сначала с цветами на кладбище, где покоится Лени, жена и боевой товарищ (советская разведчица, звавшаяся в войну Марией). Оттуда – в геодезический институт на площади Святого Стефана. И так каждый день.
Я расспрашиваю его о нынешней работе. У доктора географических и экономических наук она весьма разнообразна: он – советник министра сельского хозяйства, председатель венгерского географического общества, редактор журнала «Актуальная география». Радо владеет восемью языками, потому так обширна почта со всего света. Часты зарубежные командировки, самые последние – в Нигерию, Панаму, США.
– В Соединенных Штатах немного похулиганил, – улыбается Шандор. – В нью-йоркском аэропорту прохожу паспортный контроль. Замечаю: чиновник изменился в лице, видимо, в каком-то списке значусь советским разведчиком, хотя уже более тридцати лет разведкой не занимаюсь. Через минуту появляется еще один сотрудник аэропорта, смотрит мне в лицо немигающими глазами. Но документы в порядке, я иду своей дорогой, меня встречают, везут в отель. Тотчас подъезжает еще одна машина, из нее выходят двое. Как в плохом кино: в одинаковых плащах, в шляпах, во рту – жвачка.
Встреча с коллегами назначена на вечер, можно погулять по городу. Выхожу. Следом шествует один в шляпе. Я в подземку, он за мной, я в универмаг, он туда же. Захожу в большой магазин, демонстративно смотрю на часы и направляюсь в туалет. Оттуда появляюсь вместе с каким-то общительным американцем, жму ему руку. Он в одну сторону, я – в другую. Филер растерян – не знает, за кем идти. Я –на третий этаж, там опять в туалет, быстро меняю куртку, очки, спускаюсь по другой лестнице, на улице останавливаю такси. «Хвоста» вроде не видно.
Шандор заразительно смеется. А у меня отличный повод перейти к его прошлому, к разведывательной деятельности. О ней он и написал книгу воспоминаний «Под псевдонимом Дора». Незамысловатый псевдоним – вчитайтесь: Ра-до, До-ра. Но сработало. Воспоминания советского разведчика были изданы в Москве на русском языке стотысячным тиражом и имели огромный успех. Читатели получили возможность из первых, так сказать, рук узнать о фантастической работе Шандора. Кстати, в отличие от большинства коллег, он разведшколу не кончал.
В 1936 году в Швейцарии открылось картографическое издательство «Геопресс». Возглавлял его известный ученый-географ Шандор Радо. Это было отличное прикрытие. Правда, приходилось отдавать немало времени издательским делам. Но основная деятельность Радо с картографией прямой связи не имела. В июне 1940 года он отправил в Москву сообщение о том, что Гитлер принял решение напасть на СССР. Шли месяцы, и донесения Доры становились все более конкретными. Уже в феврале 1941-го Москва узнала, что на западных рубежах нашей страны сосредоточено 150 немецких дивизий. В сообщениях из Швейцарии постепенно уточнялась и дата вторжения. Не вина разведчика, что к его данным не отнеслись с должным вниманием.
Передачи в Центр шли из Китая, Швейцарии, Англии...
Сведения, поступавшие от Доры, всегда были архиважные. Он, например, проинформировал Центр, что с помощью Ватикана союзники пытаются установить контакт с немцами для заключения сепаратного мира. Это происходило в январе 1942 года. Летом того же года Москва узнала о ведущихся в германских лабораториях работах по расщеплению уранового ядра. Радо установил, когда начнется немецкое наступление на Курской дуге, выяснил, что собой представляет новейший германский истребитель, сколько дивизий выставят союзники Гитлера, как идет строительство «Восточного вала», получил и передал точные данные о потерях вермахта и о том, что Италия накануне краха…
В советских архивах хранятся сотни (Радо считает – около шести тысяч на самом деле!) его сообщений из Швейцарии.
Спрашиваю: можно ли сейчас сказать в открытую, сколько человек было в группе?
– Можно. Около восьмидесяти. Информаторы имелись у меня в Германии, в Италии, в Австрии, во Франции. Это были не только граждане названных стран, но еще и англичане, евреи, испанцы, венгры, швейцарцы.
– А русские?
– Русские? Русских, как ни странно, не было. Разумеется, ко мне приезжали курьеры из Москвы, отличные парни, но такое случалось редко. В группу входили коммунисты, социалисты, беспартийные. Кто-то потом сменил убеждения, но тогда все были антифашистами. Это главное.
– Восемьдесят человек… Не слишком много для разведгруппы?
– Чудовищно много. Но получилось так, что мне пришлось принять под свое крыло несколько швейцарских групп, оставшихся без связи с Москвой. Тем не менее, благодаря отлично налаженной конспирации нам удалось продержаться довольно долго. Меня, например, знали всего несколько человек. Я тоже не всех агентов знал в лицо. Некоторые псевдонимы были раскрыты только после войны.
– Но кое о ком теперь уже можно сказать? Вот вы очень тепло пишете в книге о Соне. Это, наверное, не подлинное имя?
– Конечно, псевдоним. Зовут ее Рут Вернер, она писательница, живет в ГДР. Я встречался с ней в Берлине, она приезжала в Будапешт. Соня очень дружила с моей Лени в Швейцарии. Тогда она мне здорово помогла, подготовила радистов. Я возражал против ее отъезда, но Центр приказал.
– А Сиси?
– О, и это замечательная женщина. Рашель Дюбендорфер родилась в еврейской семье в Варшаве. В Швейцарии она руководила самостоятельной группой разведчиков. Связь с Москвой поддерживала через курьеров, но после захвата Франции немцами связь прервалась. Тогда Центр включил членов ее группы в мою резидентуру. Это Рашель рассказала мне о Рудольфе Ресслере.
– Его псевдоним Люци?
– Да, это от названия швейцарского города Люцерн, где он жил. Люци поставлял из Германии ценнейшую информацию. Работал с нами с конца 1942 года, но я с ним так и не встретился. Он связывался со мной через человека, знавшего только Сиси.
Ресслер-Люци поставил условие: он ни в коем случае не раскроет свои источники в Германии. Центр, естественно, насторожился, опасаясь дезинформации. Но сведения от Люци оказались настолько точными и важными, что, по рекомендации Центра, Радо пошел с ним на тесное сотрудничество. Когда немцам все-таки удалось расшифровать переписку Доры с Москвой, германские контрразведчики были ошеломлены: в Москве получали не только правдивую информацию, но и оригиналы секретных документов высших правительственных учреждений, включая ставку Гитлера!
Рут и Миша. Он родился 12 февраля 1931 г.
Я не удержался и спросил Шандора:
– После Победы прошло более тридцати лет, сейчас, видимо, что-то удалось узнать об источниках Люци?
– Именно – что-то. Скажу, что мне известно. Из узла связи верховного главнокомандования вермахта (ОКВ) ежедневно в войска уходило несколько тысяч директив и других сообщений. Они не шифровались – набивались на бумажные ленты и по линиям связи передавались адресатам. Однажды немецкий офицер Берндт Руланд заметил, что две девушки-телеграфистки не уничтожают эти ленты, как было положено, а прячут. Он вызвал телеграфисток, побеседовал с ними и… промолчал. После войны Руланд стал журналистом, издал книгу «Гроза Москвы» – так она, кажется, называется, – где рассказал и об этих девушках.
Позже, работая над статьей, я узнал из книги бывшего сотрудника внешней разведки, полковника КГБ Владимира Пещерского «Красная капелла», что книга Руланда называется «Око Москвы». И что, кроме бумажных лент, был и другой канал. Сведения, пишет В. Пещерский, передавались по служебному телефону из Берлина в Милан в штаб немецких войск в Италии. И уже оттуда информация от верных людей поступала к Люци. Кроме того, у Ресслера-Люци были информаторы в правительственных кругах Германии. Имена их неизвестны. Разведчики-профессионалы, убежден В. Пещерский, умеют хранить молчание.
Но вернемся к рассказу Радо.
– Книга Руланда вышла несколько лет назад в Цюрихе. Вскоре после этого я получил по почте конверт, отправленный, судя по штемпелю, из Будапешта. В конверте – вырезанное из немецкой газеты объявление: некие люди выражают соболезнование родным и близким Берндта Руланда, погибшего в автомобильной катастрофе. Мы знаем, как происходят такие аварии. Я думал, этот текст – просто информация, а друзья утверждают, что он больше похож на предупреждение: тоже, мол, много знаешь. Но я, – смеется Шандор, – хожу пешком. Судьба телеграфисток точно мне неизвестна. Одна… Впрочем, пока не будем о ней говорить.
По сути, антифашист Ресслер в одиночку создал весьма эффективную разведывательную сеть, а многие тайны, с ней сопряженные, унес в могилу. Умер он в 1958 году, похоронен близ Люцерна.
Анатолий Гуревич (агент Кент). 1939 г.
Говорю Шандору:
– В книге вы пишете, что после войны в течение нескольких лет были лишены возможности выяснить, как сложилась дальнейшая жизнь ваших соратников. Потом кое-что прояснилось. А сами-то вы чем занимались в первые послевоенные годы?
Радо с некоторым удивлением поглядел на меня, помолчал, потом усмехнулся:
– Не стоит об этом.
Я кивнул головой: дескать, понимаю, негоже спрашивать человека с такой биографией о подобных вещах. И только много позже понял, какой бестактный вопрос задал…
По одним сведениям, события развивались следующим образом. В начале 1945 года Радо и еще несколько разведчиков-нелегалов вылетели из Парижа в Москву. Война в Европе продолжалась, поэтому маршрут выбрали кружной – через Египет, Турцию, Иран. Опытный разведчик, Радо понял, что ему не доверяют. В Каире, где самолет приземлился на сутки, Шандор объявил, что приболел и идет к врачу, а сам направился в английское посольство. Англичане, судя по всему, ему не поверили.
После неудачной попытки Радо со
вершить самоубийство египетские власти выдали его советским представителям; в Москву он был доставлен под конвоем.
Другие источники утверждают, что еще в Париже Радо арестовала военная контрразведка (СМЕРШ) и переправила в Москву.
Дальше все свидетельства совпадают. Особое совещание в конце 1946 года приговорило Радо к десяти годам заключения за шпионаж и предательство. Вот о чем не захотел говорить Шандор! А мне и по сию пору стыдно за свой грубый журналистский промах. Плохо, видно, подготовился к встрече. Я знал книгу Радо, в беседе с ним свободно оперировал именами, датами, фактами. Но не ведал о страшном периоде его жизни. Не знал и о том, что та же участь постигла и некоторых его сподвижников. К десяти годам заключения были приговорены Сиси (Рашель Дюбендорфер, девичья фамилия Геппнер) и ее муж, тоже советский разведчик, Пауль Бетхер. До этого Рашель арестовали в Швейцарии, и тамошнему суду, дабы не «подставлять» Москву, она сказала, что работала на англичан. На Лубянке это посчитали серьезным аргументом для ареста. В 1956 году Рашель наконец получила свободу. Военная коллегия прекратила дело «за отсутствием состава преступления». Разведчица с 1935 года, она только через 30 с лишним лет была награждена орденом Красного Знамени. Полностью реабилитировали и Пауля Бетхера.
Но вернемся к Радо. Отсидев почти весь срок, он в 1954 году вышел из заключения. Дело прекратили, он вылетел в Будапешт и попал… из огня да в полымя. В дни венгерского восстания 1956 года его дом окружили повстанцы: Радо был в списке коммунистов. Ему бы не избежать расправы, если бы кто-то не вспомнил, что он сидел в застенках НКВД.
Книга, подаренная автору статьи с автографом Рут Вернер: «С наилучшими пожеланиями. 7 октября 1983».
Разноречивы и сведения о наградах Радо. По одним данным, он награжден орденом Красного Знамени, по другим – орденом Отечественной войны I степени. А в уже упоминавшейся книге В. Пещерского говорится, что 7 ноября 1942 года «Директор» (так в донесениях Радо именовался начальник разведуправления) сообщил Шандору, что он награжден орденом Ленина. Награду не вручили, и до сих пор неизвестно, где она.
И еще об одной несправедливости. Я спрашивал Радо о разведчиках, которые не входили в его группу, но были с ним связаны: о Соне, Кенте, других. О Соне он немного рассказал, а вот о Кенте в книге написано не слишком благожелательно. Примерно так: чересчур самовлюбленный, мне подобные люди не по душе. И даже сказано, что после ареста Кент, смалодушничав, кое-что рассказал в гестапо и тем нанес тяжелый удар швейцарской группе.
Я поинтересовался у Шандора, известно ли ему, откуда взялся Кент и какова его послевоенная судьба. Тот ответил, что расспрашивать о человеке у них было не принято, но припомнил, что Кент неважно говорил по-французски, зато великолепно владел русским.
То, что ленинградец Анатолий Гуревич – он же Кент – прекрасно знает русский язык, неудивительно. Но, думаю, Радо немного слукавил, когда сказал, что потерял его из виду. Как и Шандор, Анатолий Маркович по возвращении в Москву был несколько раз арестован, просидел в лагерях много лет и полностью реабилитирован аж в 1991 году. Напомню: книга «Под псевдонимом Дора» вышла в 1976 году, а готовилась еще раньше. Встречался я с Радо годом позже. В то время клеймо «предатель» с Гуревича-Кента не было снято. И Доре, видимо, «дали понять» это.
Неведомо, знал ли Шандор всю правду о Кенте, о том, что тот не назвал гестаповцам ни фамилии, ни адреса Радо, не упомянул о новом шифровальном коде, который привез в Швейцарию. Можно предположить, что Шандор не знал и о последнем подвиге Гуревича. Брошенный в фашистскую тюрьму, Анатолий Маркович сумел завербовать (!) гауптштурмфюрера СС и еще двоих сотрудников гестапо и доставить их в Москву с документами. Невероятная история! Знай ее Шандор Радо, он, полагаю, отозвался бы о Кенте более дружелюбно.
А.М. Гуревичу, единственному оставшемуся живым до наших дней руководителю знаменитой антифашистской группы «Красная капелла», сейчас девяносто. Как пишет газета «Известия», его признали участником Отечественной войны и даже воином-интернационалистом – за участие в войне в Испании. Посчитали уволенным из рядов Вооруженных Сил с 1960 года. Помилуйте, а как же годы, проведенные в советских лагерях? Живет Анатолий Маркович в Петербурге. По праздникам не выходит в пиджаке с орденскими планками: нет у него наград.
Горько писать об арестах и лагерях, о чудовищной несправедливости. Но из песни слова не выкинешь. Что было, то было…
Книга с автографом Шандора Радо.
* * *
«Имей мы в Англии пять Сонь, война кончилась бы раньше»… Связному из Москвы дали поручение передать эти слова «Директора», начальника разведуправления Генштаба Красной Армии, советской разведчице Соне.
Осенью 1983 года я собрался в командировку в ГДР. Из книги Шандора Радо, из разговора с ним я уже немного знал о Соне. К тому же основательно проштудировал автобиографические записки Рут Вернер «Соня рапортует». Попросил коллег из германского шахматного журнала договориться с ней о встрече. Мне было известно, что Рут работала в Китае вместе с Рихардом Зорге (вероятнее всего, именно он дал ей псевдоним Соня), что она закончила разведшколу в СССР, работала в Польше, Швейцарии, Англии, что она – мать троих детей. Любопытно: Соня дважды уезжала на задания на длительный срок вместе с другими разведчиками; по безупречно изготовленным документам каждый числился ее мужем, но со временем действительно становился таковым – по любви.
Впрочем, был и смешной казус. С первым мужем, Рольфом, Рут провела три года в Китае. Он и понятия не имел, чем на самом деле занималась его жена, слыхом не слыхал о Зорге. Потом Рут и Рольф развелись. То ли Центр не ведал об этом, то ли хотел склеить разбитое, но в командировку в Польшу вместе с Рут – в качестве законного супруга – отправили… Рольфа! Правда, в это время он уже тоже стал работать на советскую разведку.
Лен (Леон Бертон). здесь ему 25 лет.
Я знал, что Рут награждена несколькими орденами Красного Знамени. Первый ей вручил М.И. Калинин. Носила она его один день, сдала куда надо, и орден возвратили ей через четверть века. Знал и о том, что за двадцать лет работы она ни разу не попалась в лапы контрразведчикам. Редчайший случай в практике разведслужб!
Рут встретила меня очень приветливо. Никак нельзя было предположить, что ей сильно за семьдесят: быстрая, подтянутая, с живыми глазами. А память какая! Первым делом показала мне ухоженный садик, окружавший ее двухэтажный коттедж на окраине Берлина. Затем мы перешли в дом. Удивило, что Соня не говорила по-русски, хотя некоторое время жила в Москве.
– Забыла, – лаконично объяснила она, – нет практики.
Но это было только началом моих «открытий». Оказалось, что Рут Вернер – тоже псевдоним, уже литературный. Настоящее имя Сони – Урсула Кучински. Родилась она в еврейской семье статистика Рене Роберта и художницы Берты. Первый ребенок в семье был мальчик, Юрген, он, кстати, потом активно помогал сестре в разведработе. Урсула стала вторым ребенком, а затем родились одна за другой еще четыре девочки.
Первый орден Красного Знамени Рут Вернер вручил Калинин.
Второй орден Красного Знамени Рут Вернер.
Рассказываю Урсуле о встрече с Радо, говорю, что он высоко оценил ее работу в Швейцарии, но думал, что Рут Вернер – ее подлинное имя. Она смеется:
– И у великих разведчиков случаются проколы.
Урсула тоже тепло отзывается о Шандоре и Лени Радо, говорит, что благодарна судьбе за то, что та свела ее с легендарными разведчиками Зорге и Дорой.
– Меня направили в Швейцарию, – рассказывает она, – руководить небольшой разведгруппой еще перед войной, направили с заданием работать против Германии. О группе Радо я тогда ничего не слышала, хотя и предполагала, что я не одинока в этой стране. Когда же Шандор лишился связи с Москвой, Центр приказал мне встретиться с ним и подготовить для него двух радистов. Что я и сделала. Но первое время, пока занималась с радистами, сама садилась за ключ, передавала сообщения Радо, принимала для него радиограммы.
– Почему вы покинули Швейцарию? Ведь дела у вас шли хорошо.
– У нас была информация о том, что в высших германских кругах вынашивается идея оккупации Швейцарии. Представляете, что они сделали бы со мной – еврейкой, эмигранткой-коммунисткой? Я очень боялась за детей и была благодарна Центру за понимание ситуации. К тому времени отец, мама и сестры уже перебрались в Англию. Центр приказал мне выехать туда же. Но у меня не было английского гражданства. Тогда я оформила фиктивный брак с одним из моих помощников – англичанином Леоном Бертоном.
– Лен! – позвала она. – Журналист из Москвы хочет с тобой познакомиться.
Со второго этажа спустился высокий мужчина в спортивном костюме, мы обменялись рукопожатием. Узнав, что я воевал, он разговорился и вообще был очень приветлив. (На какой-то юбилей Октябрьской революции Урсулу пригласили в Москву. А Лену приглашение не прислали. Забыли? Не хватило денег на билет? Ох, как некрасиво!)
– После оформления брака я не без труда получила английское гражданство и вместе с детьми поехала в Англию. (Лен остался помогать Радо.) Это было тяжелое путешествие. Прибыла я измученная, а потом еще несколько месяцев не могла встретиться со связным из Москвы. Все было условлено: место, время встречи, пароли, запасные варианты. Оказалось – связник попал в автокатастрофу и не мог прийти в назначенные дни. Наконец, когда я уже потеряла всякую надежду, наша встреча состоялась. О, какая это была радость!.. – Урсула вдруг засмеялась. – Центр этого знать не мог, но улицу, где мы должны были встретиться, облюбовали лондонские проститутки. Они бросали на меня откровенно враждебные взгляды: усмотрели конкурентку! А тут еще клиента увела... К тому времени я потихоньку приобрела все детали для радиоприемника.
– Когда это произошло?
– В мае 1941 года. А уехала я из Швейцарии в декабре 1940-го.
– Разведчик в стране-союзнице…
– Понимаю, о чем вы. Во-первых, в то время Гитлер еще не напал на СССР. А во-вторых, и это главное, мы – как и в Швейцарии – работали против нацистской Германии. И если бы, предположим, англичане задержали меня, у них не было бы повода обвинить советскую разведку в нанесении ущерба Великобритании. Хотя, как известно, союзники не всегда делились с СССР своими сведениями о противнике. Потому наша информация о намерениях вермахта, положении в рейхе была полезной.
Скромничала Соня: ее сообщения в Москву были не просто полезны, а очень важны. Информаторы Сони служили даже в Бюро стратегических служб (БСС) – разведке США в Европе. Сверхсекретные обзоры БСС о выпуске военной продукции в Германии составлялись дважды в месяц всего в нескольких экземплярах – для Рузвельта, Черчилля и Эйзенхауэра. Но почти одновременно оказывались у Сталина. Разумеется, благодаря не БСС, а Соне.
Или, скажем, американская разведка стала вербовать немецких эмигрантов для подпольной работы в рейхе. Список будущих нелегалов практически готовила Соня, согласовывая его с Москвой. Все кандидаты, кроме двух, были одобрены БСС и после подготовки сброшены на парашютах в разные районы Германии. Можно предположить, что информация от них поступала в Москву даже раньше, чем в Вашингтон.
Шандор Радо. 1970-е г.
Я попросил Рут рассказать еще что-нибудь о работе в Англии. Она подошла к книжной полке, достала книгу «Соня рапортует» и сказала, что здесь написано все, о чем стоит вести речь. Тем не менее, нашлось все-таки кое-что, тоже интересное, про что в книге было сказано вскользь или вовсе не говорилось. В только что изданном исследовании историка Валерия Кочика «Разведчики и резиденты ГРУ за пределами Отчизны» (изд-во «Яуза», Москва) повествуется о том, как немецкий физик-атомщик Клаус Фукс, эмигрировавший в Англию, связался с Соней. Произошло это летом 1942 года. Именно в том году начались интенсивные работы по созданию атомной бомбы в Англии, США и СССР. В 1943 году Фукса направили в США для участия в проекте «Манхэттен». Перед отъездом он получил у Сони инструкции для установления контакта с советскими разведчиками в Соединенных Штатах. Из Англии и США Фукс передал советской разведке, по словам В. Кочика, 1018 листов разных сведений, 116 фотокопий и 5 образцов. Не надо быть специалистом, чтобы оценить важность этой информации.
Я помогаю Урсуле поставить книгу на полку. Смотрю на корешки, – ба, тут десятка полтора ее сочинений – романы, повести, рассказы. Она вынимает книгу Радо с дарственной надписью.
– Шандор умер в прошлом году, – говорит Рут. – Я узнала об этом уже после похорон.
Для меня это печальная новость…
По моей просьбе Урсула достает из шкафа китель с погонами полковника Советской Армии. На нем два ордена Красного Знамени, без орденских лент. Из женщин, пожалуй, только летчицы женского авиационного полка удостаивались таких наград.
Мы пьем чай. Урсула рассказывает о детях – у них свои семьи, она уже бабушка и скоро станет прабабушкой.
15 мая 2000 года Урсуле Кучински исполнилось девяносто три. А почти через два месяца – 7 июля – она скончалась. Похоронена легендарная Соня на маленьком берлинском кладбище. Там же, где тремя годами раньше обрел вечный покой Лен.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru