[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ МАРТ 2004 АДАР 5764 – 3 (143)
Убийцами были не все
Грета Йонкис, Борис Кандель
Под таким названием в Германии недавно (в 2001 году) вышла книга Михаэля Дегена. Обсуждалась она широко – по всей стране. Автор – личность в Германии достаточно известная: он и режиссер, работавший с Ингмаром Бергманом, Петером Цадеком, Жоржем Табори, и актер, снимавшийся в большом кино и в телесериалах. Широкой публике Михаэль Деген запомнился как участник популярных телепередач и как исполнитель ролей в фильмах «Бомбы» и «Тайное дело рейха», где он сыграл Адольфа Гитлера.
У книги «Убийцами были не все» есть подзаголовок – «Детство в Берлине» (Michael Degen. Nicht alle waren Mцrder. Eine Kindheit in Berlin). Детство автора, родившегося в 1932 году в семье евреев из Хемница, пришлось на лихие времена. Времена миновали, но воспоминания глубоко запали в душу. Книга Дегена – еще одно свидетельство о Холокосте, хотя в ней отсутствуют бараки, переклички на лагерном плацу, газовни и печи. В концентрационный лагерь Заксенхаузен осенью 1939 года из всей семьи попадает лишь отец Михаэля, владелец магазина, торгующего шерстью и трикотажем, маленький щуплый человечек, юморист, отчаянный весельчак, с сумасшедшинкой, свойственной многим еврейским чудакам. После зверских избиений уже в феврале 1940-го его препровождают на кладбище.
Его красавица-жена, женщина отважная и решительная, оставшись с двумя сыновьями, продолжает бороться за жизнь. Весной 1940-го ей удается отправить старшего в Швецию, откуда он попадет в Палестину. В Берлине остается Михаэль. Вдвоем они перебиваются как могут, оба работают. Десятилетний Михаэль после закрытия еврейских школ моет больных, таскает параши и покойников в туберкулезном отделении еврейской больницы. В книге подробно рассказано, как выживали Михаэль с матерью в течение двух лет, начиная с 43-го. Почему выбраны эти годы? Потому что в 1943 году состоялась последняя большая акция гестапо. Евреи Берлина в течение суток были выловлены и этапированы на восток, где к их приему уже все было готово.
Михаэлю и его матери удалось избежать ареста, но они в одночасье лишились крова и имущества. Два года жизни на лезвии ножа. Ежечасный риск быть выданными, схваченными, депортированными в Аушвиц или убитыми во время непрерывных налетов союзнической авиации. В книге переданы ощущения и чувства быстро взрослеющего ребенка. Разумеется, диапазон обзора у мальчика, который ограничен в передвижении, в общении, на мир глядит украдкой, чаще из убежища, из «подполья», не столь широк, но зато это – честный взгляд.
Как же удалось выжить еврейке Анне Деген и ее сыну в ту страшную пору под носом у нацистов, у гестапо? Согласитесь: это чудо. Да, не раз их выручали находчивость и самообладание, часто на помощь приходил случай или удача – называйте, как хотите. Но чудо все же сотворили реальные люди, простые немцы, подчас совершенно незнакомые, помогавшие матери с сыном рискуя собой. Все они знали или догадывались, кому помогают. Да, не все немцы были убийцами.
Сейчас это важно знать не только евреям, но и самим немцам. Книгу нам рекомендовала прочесть Марианна Швенк, преподаватель языковых курсов в Германии. Она принадлежит к поколению 1968 года. Именно это поколение потребовало к ответу «отцов»-политиков, находившихся в гитлеровской Германии у власти и более двух десятилетий скрывавших правду о фашистском режиме. Дети хотели знать правду о прошлом «предков», и они ее узнали. Пережить открывшееся было очень нелегко, но если часть их соотечественников все же решилась на покаяние, то в этом заслуга немецкой молодежи «призыва» 68-го.
Бертольд и Эльза Байц с дочерью.
С тех пор тема Холокоста не сходит с повестки дня. Кое-кто из немцев уже ропщет: надоело. Но официальный антифашистский курс руководства страны не меняется. Сегодня, размышляя над книгой Дегена, я вспоминаю свои удивление и радость, когда по приезде в Кёльн узнала, что все школьники старших классов земли Северный Рейн-Вестфалия обязаны посмотреть фильм Спилберга «Список Шиндлера» Знакомство с ним мыслилось как своего рода «прививка» против антисемитизма и неофашизма.
Нашу Марианну никто не уполномочивал принести книгу в группу, она сама поняла, что знакомство с ней будет полезно евреям, эмигрировавшим в Германию. Все же легче жить здесь, зная, что не все немцы были злодеями. Думаю, и самой Марианне, и ей подобным очень важно верить в это, иначе – как жить с чувством неизбывной вины? Потому и не иссякает в Германии поток исследований на эту страшную, трагическую тему!
24 сентября 2003 года по каналу WDR (Westdeutscher Rundfunk) был показан документальный фильм «Властелин трех колец – Бертольд Байц» (режиссер Беме). Его главный герой – девяностолетний профессор, доктор наук, в недавнем прошлом руководитель филиала концерна Круппа в Эссене. В этом городе он и сейчас живет со своей женой Эльзой. Фильм снят не случайно: Бертольд Байц – не просто юбиляр, он – Праведник мира. В Музее Яд ва-Шем в Иерусалиме документы, удостоверяющие его помощь евреям в годы Холокоста, хранятся в деле № 299.
Под впечатлением фильма отправляемся с приятелем в библиотеку и находим две книги, посвященные Байцу. Бернд Шмальхаузен свою книгу «Бертольд Байц в Третьем рейхе. Человек в бесчеловечное время» выпустил в 1991 году (Bernd Schmalhausen. Bertold Beitz im Dritten Reich. Mensch in unmenschlicher Zeit), а шестисотстраничное исследование Томаса Зандкюлера “Окончательное решение” в Галиции. Убийство евреев в восточной Польше и действия Бертольда Байца по их спасению. 1941 – 1944» (Thomas Sandkьhler. «Endlцsung» in Galizien. Der Judenmord in Ostpolen und die Rettungsinitiativen von Berthold Beitz. 1941 – 1944) появилось в 1996 году. Написаны они на основе кропотливого изучения многочисленных печатных и архивных источников, досье Байца в музее Яд ва-Шем, а также бесед со свидетелями, оставшимися в живых благодаря Байцу (эти свидетельства особенно ценны). Книги помогли нам восстановить события шестидесятилетней давности.
Галиция – южная часть Западной Украины – перед войной принадлежала Польше, здесь проживало более полумиллиона евреев, и число их росло по мере того как нацисты усиливали преследования евреев в Третьем рейхе. По пакту Молотова – Риббентропа часть территории, в том числе и нефтеносный район Борислава и Дрогобыча, отошла к Советскому Союзу. Но уже через неделю после нападения на СССР немцы овладели всей Галицией. Нефтяные промыслы имели огромное значение для вермахта. Организованная немцами фирма «Карпатен-Ойл» должна была обеспечить бесперебойную добычу нефти и газа в этом районе.
Руководителем фирмы был назначен молодой инженер Бертольд Байц. Он родился в 1913 году, накануне первой мировой войны, в которой его отец участвовал как унтер-офицер уланского полка. В мирной жизни отец был банковским служащим, и сын по окончании школы тоже выбрал банковское дело. Он был обыкновенным юношей, любил спорт и отличался от многих своих сверстников лишь тем, что не стал вступать в национал-социалистическую партию. В апреле 1939 года Байц получил хорошее место в Гамбурге в уважаемой нефтяной фирме и не предполагал, что в июле 1941-го по поручению министерства экономики возглавит фирму в Бориславе. Тем более ему и в голову не приходило, с какими ужасами он там столкнется.
Борислав в годы оккупации.
По мнению немецких исследователей, нигде уничтожение евреев не было таким жестоким, как в Галиции. За короткое время были расстреляны, отправлены в лагеря уничтожения, погибли от голода, холода и непосильного труда почти все пятьсот тысяч галицийских евреев. Оказавшись свидетелем злодеяний, в которых принимало участие и украинское население, Байц был потрясен: «Одно дело читать о массовом уничтожении евреев, другое – видеть, как на твоих глазах расстреливают женщину с ребенком на руках» Ему пришлось увидеть много такого, от чего леденела кровь. Обхватив голову руками, он вечерами говорил, что его жжет стыд за соотечественников, и предсказывал, что немецкий народ еще за это заплатит.
И Байц начинает помогать евреям. Уже в 1942 году евреи Борислава – те, кто находился в гетто, и те, кого использовали на принудительных работах, называли двадцативосьмилетнего директора «отцом евреев» Начнем с того, что вопреки распоряжению об увольнении всех рабочих и служащих-евреев, которое появилось в июле 1941-го, Байц добился у коменданта города разрешения на работу евреев в фирме. Предложение использовать украинцев Байц отклонил. Мотивировка была «железной»: «Без евреев мы никакой нефти не добудем» Евреи работали и на нефтяных промыслах, и в различных службах. В одной конторе фирмы трудились около 150 евреев, они являлись на работу под конвоем полицейских. Байц давал евреям работу, чтобы спасти их от депортации и смерти. С этой целью был оборудован «Белый дом», в котором еврейские служащие фирмы жили вместе с семьями. Когда являлись с проверкой из «органов», Байц объяснял, что в доме живут незаменимые специалисты. В действительности же многие из живших в этом доме не имели технического образования и занимались подсобными работами. Даже его секретарша Хильда Бергер была еврейкой по материнской линии.
Байц заботился, чтобы его еврейские подопечные получали дополнительные продукты. С помощью польского пекаря Морски (после войны станет директором хлебозавода в Штеттине) он создал булочную, которая тайно снабжала хлебом евреев, проживавших в рабочем лагере Мрашница. Не забывал он и поляков Борислава и Дрогобыча, которые немало натерпелись от немцев. В 1947 году Ян Яворски вспомнит, как Байц бесплатно переправлял хлеб в дрогобычский сиротский приют. Закончил поляк свое благодарственное письмо русской поговоркой: «Гора с горой не сходится, а человек с человеком всегда сойдется»
И в самом деле – после войны выжившие евреи Борислава начали искать Байца, чтобы выразить ему благодарность. С помощью своей бывшей секретарши Байц устроился на работу в страховое общество в британской зоне оккупации. В 1948 году он стал директором страховой фирмы.
Те, кто не смог лично встретиться с ним, посылали свои свидетельства в открывшийся в Израиле в 1953 году музей Яд ва-Шем. Кристина Острайхер, проживавшая в Рамат-Гане, написала: «Моего мужа (глазного врача) Байц всегда своевременно предупреждал о готовящихся “акциях”. Он рисковал, поскольку эту информацию получал из гестапо. Он часто давал мужу пакеты с продуктами, зная о том, что наша семья скрывается в убежище. Конторским служащим он разрешал ночевать в конторе, если узнавал, что ночью в гетто эсэсовцы готовят “акцию”».
Другие свидетели с благодарностью вспоминают, что Байц находил для них доброе слово – а для несчастного еврея в условиях постоянной униженности оно подчас было важнее куска хлеба. Вот что пишет житель Тель-Авива Эмиль Виксель: «Во время оккупации я служил в “Карпатен-Ойл” переводчиком. Летом 43-го полицай Йозеф П. зверски избил меня, выбив одиннадцать зубов. Меня притащили едва живого в лагерный медпункт, но тем не менее я каждый день выходил на работу. Когда г-н Байц узнал об этом от сотрудников, он пригласил меня к себе в кабинет. Протянул руку для приветствия и сказал, что знает о случившемся. Г-н Байц извинился передо мной за такое обращение и сказал, что он, к сожалению, бессилен перед этой жестокостью. На прощанье он выписал мне бумагу, дающую право на получение большого продуктового пайка. Г-н Байц знал, что мои жена и ребенок скрываются в убежище, и он выписал для них дополнительно лимоны и шоколад. Он сделал это, не таясь и одновременно как бы отделяя себя от наци. Такого человека, как он, в Бориславе было не встретить»
Жена Байца, Эльза, разделяла взгляды мужа, и о ней тепло вспоминают жертвы геноцида. Свидетельствует Артур Бирман, четырнадцатилетний помощник водопроводчика: «Однажды мне было поручено произвести небольшой ремонт в доме г-на Байца. Когда с нарукавной повязкой еврея я вошел в их дом, семья завтракала. С ними за столом была их маленькая дочка. Они пригласили меня позавтракать с ними. Я отказался и попросил разрешения вместо этого взять с собой что-нибудь из еды для мамы. Фрау Байц, однако, настояла, чтобы я завтракал с ними. А когда я уходил, она дала мне пакет с хлебом, колбасой и медом и сказала: “Это для вашей мамы. Вы – молодец, что заботитесь о маме”».
Эльза Байц укрывала в своем доме знакомых евреев, если им грозила депортация. Почти весь август 1942 года скрывались в их доме скорняк Игнац Линхард и его пятнадцатилетний сын. Игнац был через несколько месяцев расстрелян эсэсовцами, а его сын Залек выжил благодаря помощи Байцев и проживает ныне в Израиле.
Быть может, самое впечатляющее свидетельство мы нашли в книге Антона Марии Кайма «Спасители евреев из Германии» (Anton Maria Keim (Hg.). Yad Vashem. Die Judenretter aus Deutschland. 1983), где названо свыше двухсот немецких фамилий и среди них – Байц. Свидетельствует Леа Альтбах, работавшая уборщицей в конторе Байца: «15 февраля 1943 года в Бориславе проводилась “акция” Всех работавших собрали в одно место для депортации. Среди схваченных вместе со мной были моя мать и моя сестра с детьми, множество моих родственников и друзей. Двое суток оставались мы без воды и пищи на грузовиках в ожидании приказа доставить задержанных к месту казни. Байц обратился в гестапо и добился разрешения на мое освобождение. Он сам подошел к машинам, остановил уже двинувшуюся колонну, чтобы извлечь меня из грузовика. Только меня одну. Мне известны другие случаи, когда Байц под разными предлогами спасал мужчин, женщин и детей из транспортов, готовых к отправке. Он также предупреждал евреев о готовящихся акциях. С помощью своей жены Эльзы он прятал евреев у себя в бюро и в доме. Многие, работавшие на предприятии, которым он руководил, обязаны ему жизнью» (из дела № 299).
Байц в 90-е годы.
Добровольно приняв на себя обязанности «отца евреев» Борислава, Байц страшно рисковал. Он подвергал опасности и свою семью. Впоследствии, когда его спрашивали об источниках его смелости и мужества, он отвечал: «Мужество часто граничит с незнанием. Если бы мне тогда было не двадцать восемь, если бы я представлял масштабы опасности, я, возможно, был бы осторожнее» Отвечая так, Байц просто уходил от разговоров о героизме. Он не считал себя участником Сопротивления, не хотел, чтобы в нем видели героя-антифашиста. Такая категория людей нам известна. У Хемингуэя в романе «Прощай, оружие!» раненый американский лейтенант, представленный к награде, на расспросы о том, как он совершил подвиг, отвечает, что, когда разорвалась мина, он ел сыр. Байц тоже из числа тех, кто не любит громких слов, а потому и говорит, что шел на риск просто по молодости лет. Это, конечно, далеко не так.
Он хорошо сознавал, какие последствия могут иметь его действия, направленные на спасение евреев. Уже в начале 1942 года сотрудники фирмы из числа фольксдойче (немцы, проживавшие вне рейха, в той же Галиции) написали на Байца донос в службу безопасности в Бреслау. Они «сигнализировали» о пропольских настроениях своего шефа и о том, что он способствует побегам евреев. Попади письмо по инстанции в гестапо – не миновать бы Байцу ареста. Но, на счастье, руководителем службы безопасности оказался его бывший одноклассник, с которым он к тому же был дружен. Тот вызвал Байца в Бреслау, показал ему письмо, после чего оно было сожжено в камине, а другу своему посоветовал быть впредь поосторожнее. Байц был благодарен вдвойне: мало того, что письму не был дан ход, он знал теперь, кого надо опасаться в своем окружении.
Несмотря на предупреждение Байц по возвращении из Бреслау продолжал свою рискованную деятельность по спасению евреев. Разумеется, действовать так, будучи под неусыпным наблюдением доносчиков, мог только человек потрясающего личного мужества.
Поскольку круг деятельности Байца расширялся, возрастала и опасность вольного или невольного предательства. В начале 1943 года он вновь оказался на краю гибели. По свидетельству Цви Хайлига, в Бориславе существовала подпольная еврейская группа, которая организовывала бегство евреев в Венгрию. Режим Хорти в ту пору еще уклонялся от выполнения требований Германии о депортации евреев, а потому у беглецов были надежды на спасение. Подпольная группа снабжала евреев фальшивыми документами, бланки для работников арийского происхождения похищались из приемной директора фирмы «Карпатен Ойл» Подобрав ключ к сейфу, где лежал факсимильный штемпель с подписью Байца, евреи-подпольщики по ночам проникали в кабинет и без ведома хозяина использовали штемпель для своих целей. Таким образом удалось спасти многих евреев.
Сертификат Байца из Яд ва-Шема.
Но вот в начале 43-го, осматривая поезд, эсэсовцы задержали двух евреек, в документах которых значилось, что они арийки, служащие в «Карпатен Ойл» Документы были заверены Байцем. В бюро фирмы нагрянули работники гестапо. Забирая директора в Дрогобыч, они не стеснялись в выражениях и сулили ему или штрафной батальон, или концентрационный лагерь. Это слышали сослуживцы.
Цви Хайлиг пишет: «Все мы знали, что Байц помогает евреям, мы были уверены, что гестапо это тоже было известно. И было ясно, что они считают, что это он снабдил фальшивыми документами двух еврейских девушек. Мы испытывали большую симпатию к Байцу, и мы знали, если он исчезнет, нас всех ждет смерть. Потому мы с моим братом Матесом решили ему помочь»
Мы знаем, что немногие немцы в годы Холокоста спасали евреев, но чтобы евреи спасали и спасли немца!.. Этот случай до того уникален, что о нем следует рассказать. Способ спасения был выбран столь невероятный, что никто не поверил бы Хайлигу, если бы не свидетели. Братья взяли два чистых бланка, которые у них еще оставались, наклеили на место фотографии, удостоверяющей личность, снимок овчарки, а в графе «фамилия» написали: «Немецкая свинья» Затем, проникнув в сейф, они заверили оба документа штемпелем Байца и оставили их на письменном столе заместителя директора, с тем, чтобы на следующее утро они были обнаружены.
Гестапо реагировало на находку именно так, как рассчитали братья Хайлиг. Логика подсказывала: Байц, находившийся под стражей, не мог этого сделать. Следовательно, тут замешан кто-то другой, кого и нужно искать. Байц смог вернуться в свое бюро.
В марте 1944 года закончилась гражданская служба Байца в Бориславе. Он должен был надеть мундир фельдфебеля-пехотинца и покинуть город. Впрочем, в связи с наступлением Советской Армии фирма начала сворачивать свою деятельность. Оставшиеся в лагере евреи понимали, что с отъездом их главного защитника шансов уцелеть почти не остается. Часть из них была отправлена в Аушвиц и в концентрационный лагерь Плащев возле Кракова, и лишь немногие дождались освобождения. Кое-кому удалось бежать в окрестные леса. Когда 7 августа 1944 года советские войска вошли в Борислав, лагерь Мрашница был пуст, только несколько евреев добрели до города из леса, где скрывались в землянках.
«Однажды мы еще сойдемся за столом и попируем», – пообещал Байц своей секретарше на прощанье, покидая Борислав и отправляясь на фронт. Хильда Бергер, живущая в Нью-Йорке, говорит, что она ему не поверила, но, оказавшись в Аушвице, часто вспоминала своего шефа и его обещание. Тридцать лет спустя Байц сдержал слово: они встретились за столом в нью-йоркском ресторане.
Байца часто сравнивают с Оскаром Шиндлером и Раулем Валленбергом. Их роднит то, что они сами сделали свой выбор и доказали, что человек – не песчинка в вихре истории, не винтик в хорошо отлаженной государственной машине. Сравнение оправданно, но требует оговорки: Байц, в отличие от Шиндлера и Валленберга, не был ни владельцем фирмы, ни дипломатом, его возможности были более ограничены. Сколько евреев спас Байц, сколько их в его списке? Сто или более? Никто не вел подсчетов. «Кто спасает одну жизнь, спасает целый мир» Эти мудрые слова начертаны на выходе из Сада Праведников в Яд ва-Шеме, где зеленеет и тянется к солнцу дерево, посаженное в честь Праведника Мира – Бертольда Байца.
– А как можно было стать Праведником? – спрашивает бабушку внучка, читая по складам имена на табличках возле деревьев.
– Как? Просто нужно было оставаться человеком в то время, когда торжествовала бесчеловечность. Это требует и смелости, и мужества, но прежде всего, моя девочка, нужно было родиться и вырасти порядочным человеком.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru