[<<Содержание] [Архив]        ЛЕХАИМ ЯНВАРЬ 2004 ТЕВЕС 5764 – 1 (141)

РАЗГОВОР О КАБАЛЕ

Раввин Адин Штейнзальц

Определим термины

Разговор о кабале стоит начать с напоминания о том, что она является неотъемлемой органической частью иудаизма. Кабала – учение, принятое всеми магистральными течениями в иудаизме, это – один из разделов Устной Торы. Поэтому предпринятые в последнее время попытки противопоставления кабалы иудаизму или отделения от него – просто некорректны.

Существует Писание (Письменная Тора, Танах), которое христиане почитают и называют «Ветхий Завет». Кроме него, есть Предание – Устная Тора, которая вся – необходимое разъяснение, расшифровка и анализ текста Торы Письменной. Обе эти части целого – синхронны и неразрывны.

Устная Тора включает в себя четыре подхода к исследованию и пониманию текста Танаха. Хотя каждый из этих подходов имеет свою систему правил и развивается в собственном направлении, они, вместе с тем, еще и неразделимы, составляя в своей совокупности гармоничное единство, дополняя и в чем-то уточняя друг друга.

Следует особо подчеркнуть, что такое деление ни в коем случае не может рассматриваться как иерархическое, отражая лишь разницу в целях и методах учебы. Это: пшат – буквальный смысл текста, ремез – намек, друш – аллегорическое толкование, и сод – скрытый, потаенный смысл. Издревле их совокупность обозначали аббревиатурой ПаРДеС. Это, однако, не просто аббревиатура, но еще и слово, означающее «сад».

Всякое нарушение гармонии и целостности, будь то между Письменной и Устной Торой или между частями каждой из них, является однозначным отказом не только от традиции иудаизма, но также и попыткой разрушения его основ.

Четвертое из перечисленных выше направлений – сод – собственно, и есть то, что принято называть кабалой.

Надо также обязательно отметить, что в традиционном еврейском контексте у этого слова – кабала – нет «привкуса» магии, привнесенного  позднейшей европейской эзотерической традицией. Оно означает, прежде всего, просто-напросто «преемственность» и в определенном смысле может быть отнесено также и к иным частям Устной Торы.

Но все-таки именно изучение скрытого смысла текста и принято называть кабалой, то есть буквально – педантичной и точной изустной передачей от учителя к ученику.

Связано это с тем, что и после того как все иные части Устной Торы начали фиксировать письменно, знание кабалы еще долгое время продолжало оставаться за рамками этого процесса. 

Кто бы ни занимался кабалой на протяжении тысячелетий устной передачи традиции – пророки, знатоки Закона, мудрецы, моралисты, – одно все же всегда оставалось неизменным: все они делали это вполне профессионально и систематически.

Уже в самом тексте Танаха упомянуты так называемые «пророческие школы». Их ученики исследовали то, что сегодня назвали бы эзотерическими и мистическими аспектами «слова и бытия». Со временем процесс накопления знаний в этой области привел к неизбежной структуризации материала, постепенно возникали школы и направления, формировался некий символический язык и обосновывалась терминология. В конце концов, тексты стали фиксировать письменно.

Но и после того как труды кабалистов стали записывать, эти записи предназначались прежде всего для коллег, а отнюдь не для профанов. И отчасти поэтому записи вели на особом языке, характерном собственной специфической терминологией, а также ассоциативными связями и недоговоренностями.

Понятно, что все это имело ясную цель – обеспечить надежнейшую «защиту от несанкционированного доступа», если воспользоваться современной терминологией.

По сей день именно эти трудности в изучении текстов и являются причиной основных проблем для начинающих свое знакомство с кабалой. Они ставят непреодолимый заслон перед теми, кто не знает в совершенстве иврит и арамейский и уже поэтому не «вписан» в контекст еврейской цивилизации.

Ясно, что без знания терминологии, без возможности отследить ассоциативные ряды и символику, любая попытка исследования текста кабалы обречена на неудачу.

Гармония Откровения

Следует уточнить еще одно важное положение. Хотя, как мы уже отмечали, между четырьмя направлениями Устной Торы и нет иерархических отношений и каждое из них имеет свою сферу применения, но все же последовательность в их изучении существует. Мало того: эта последовательность должна всегда и всенепременно учитываться.

Возможно, в этом смысле лучше было бы назвать все четыре направления по-иному, к примеру – слоями. Ведь если пшат исследует буквальный смысл текста Письменной Торы, то ремез, толкуя слова Писания, уже использует результаты, полученные путем применения метода пшат. А в свою очередь, друш – действует, основываясь на знаниях, полученных с использованием методов пшат и ремез. Соответственно, сод анализирует и осмысливает сказанное в Танахе, учитывая совокупность информации, полученной с помощью всех остальных методологических подходов.

Требование как объемности, так и гармоничности в процессе получения любых знаний достаточно универсально. Специалист в любой области не может быть высококлассным, если его знания не обладают известной мерой полноты.

Так, от проктолога не требуется отменное знание физики, но в качестве врача он должен быть компетентен не только в лечении трещин и геморроя. В противном случае его «профпригодность» по меньшей мере сомнительна. 

На протяжении поколений все те, кто получил известность в качестве учителей еврейского народа и мудрецов, занимались всеми областями еврейского знания, хотя зачастую их специализация и опубликованные труды относились лишь к одной из них. Если же и были «узкие специалисты» (по словам Козьмы Пруткова, «подобные флюсу»), то они воспринимались как некие своего рода ремесленники, мастеровые.

Такие люди, возможно, и действительно способны решать заурядные прикладные задачи, но не в силах выйти за их рамки, да и не имеют права на это.

Именно в силу той свободы мысли и творчества, которой Тора наделила мудрецов, той ответственности, что вытекает из нее, недопустимо стирание границ между ними и подобными вышеописанным «ремесленниками», не воспринимающими Тору в ее полноте, – и уже поэтому не имеющими прав на принятие по-настоящему важных решений.

Попытки подобного «избирательного» изучения Торы, в ходе которого выделяется какая-либо определенная область и все внимание переносится только на нее, имеют двойной отрицательный эффект. С одной стороны, «узкий специалист» оказывается заложником неадекватного подхода к Торе и – что неизбежно – извращенно понимает сказанное в ней. С другой стороны, создается диспропорция, опасность которой легко осознать на ином примере из области той же медицины. Неконтролируемый рост тканей не только не развивает организм, но и убивает его. Так же точно и любая область изучения Торы, непропорционально разросшаяся в ущерб гармонии Откровения, губительна для него, подобно раковой опухоли.

Профессиональная  пригодность

Еще одна – и притом не менее важная  – проблема состоит в том, что от мудреца требуются не только знания и интеллект, но еще и определенные моральные качества.

Есть целый спектр занятий, пригодность к которым определяется не одними формальными знаниями и профессиональными навыками специалиста. Я, например, не доверюсь такому судье, врачу, учителю, о котором известно лишь то, что он очень грамотен.

По отношению к Торе однозначно и первостепенно требование: человек должен не только изучить написанное в Торе, но и жить в соответствии с ее законами.

О том, кто изучает Тору на умозрительном уровне, не претворяя ее положения в жизнь, у нас говорят: его талес (одеяние, в которое облачаются во время молитвы) подобен попоне на спине осла. Ведь Тора – это не только литературный памятник и совокупность морально-этических наставлений. Тора – это поистине Б-жественное Откровение, и она предписывает определенный образ жизни, конкретные нормы поведения.

Потому-то и предание заповедей забвению, и изъятие из Торы сферы их практической реализации – это все то же губительное разрушение ее целостности, о котором мы уже говорили.

Знаток текста Торы, не живущий по ее законам, не может быть ни мудрецом, ни учителем. Самим фактом пренебрежения заповедями он доказывает свое непонимание Торы. Именно поэтому и большая часть кабалистических текстов посвящена правильному, оптимальному пути исполнения заповедей, наполнения их смыслом и жизненной силой.

Путь в никуда

В многотысячелетней еврейской истории было немало религиозных групп, в той или иной степени отказывавшихся от соблюдения практических заповедей. Важно и поучительно для нас, что все до единой подобные группы прекратили свое существование, следуя неумолимой логике самоуничтожения. Они исчезли, причинив много горя всем тем, кто так или иначе был с ними связан.

Новая история «подарила» нам две такие секты, оставившие по себе недобрую память. Это – саббатианцы и франкисты. Обе эти секты попытались разорвать связь между кабалой и Законом, обе стали причиной гонений на своих собратьев, и обе ушли в небытие. Члены этих сект перестали быть евреями, не став ни христианами (даже после крещения), ни мусульманами (даже после принятия ислама).

Именно в силу органического единства Торы отказ от каких-либо ее частей или непропорциональное развитие знаний исключительно в одной из ее областей с неизбежностью приводили не только к теологическим извращениям, но и к глубокой моральной деградации людей, этим заразившихся.

Разумеется, правильные пропорции – понятие относительное. Но там, где предпочтение определенной сфере занятий приводит к забвению всего остального,  – там кончается иудаизм и начинается сектантство.

Следует отметить, что на этом этапе уже совершенно неважно, был ли отец-основатель секты движим благими намерениями, или он руководствовался намерениями дурными. В конце концов, некоторые из тех, кто пришел на пляж за красивым загаром, получают в дополнение к нему еще и рак кожи – меланому.

«Вот Тора, которую передал Моше сынам Израиля»

Все сказанное выше о вреде диспропорции и фрагментарности в изучении и преподавании Торы нуждается в важнейшей оговорке, с которой, возможно, следовало бы начать эту статью.

Речь о том, что и Письменная, и в особенности Устная Тора, – даны евреям. Всевышний именно нам вручил Тору на горе Синай.

Да, безусловно, послание, содержащееся в Торе, адресовано всему человечеству. Однако все же исполнение Торы, миссия служения, со всей ответственностью и тяжестью долга – на нас!

Это, однако, нисколько не умаляет ни достоинства, ни исторической роли, ни целесообразности существования иных народов в реализации замысла Творца. Именно в силу глубокого осознания этого евреи никогда не были миссионерами. Еврейство, иудаизм, Тора – это наше национальное, семейное...

Как бы я ни был расположен к людям, как бы ни любил их, я не бегаю по улицам, хватая прохожих за рукава и предлагая им: «Станьте частью моей семьи!»

Нет сомнения и в том, что на протяжении всех поколений со дня дарования Торы народы в целом и отдельные их представители испытывали ее существенное влияние. Оно проявлялось двояко.

Так, например, всегда находились неевреи, которые решили полностью принять еврейские ценности, миссию и судьбу иудеев, стали прозелитами и растворились в народе Израиля. Другие – и  их выбор не менее достоин уважения! – решили ограничиться лишь знакомством с еврейскими источниками. Они построили для себя иные мировоззренческие системы, иные религии, в которых мы находим безусловное влияние иудаизма.

Естественно, первыми приходят на ум христианство и ислам. Но история еврейского влияния на другие культуры начинается существенно раньше  – еще в эллинистическом мире. В той или иной степени, это влияние испытали почти все цивилизации, даже те, которых с первого взгляда трудно в этом заподозрить.

Но перечень подарков иудаизма человечеству – таких, как монотеизм, еженедельный день отдыха, идея прогресса и Избавления и многие другие, – не включает в себя знание кабалы.

Опасное лекарство

Даже на уровне поверхностного знакомства с иудаизмом действует все то же правило сохранения пропорций и целостности. Нельзя, подсаживая больную клетку в здоровый организм, надеяться на благоприятный исход процесса. Если болезненное, изначально неадекватное понимание места и функции кабалы в еврействе имплантируется даже на уровне поверхностного знакомства в иную культуру, последствия неминуемо будут разрушительными.

Механизм, в общем, всегда одинаков: внесение искаженного, вырванного из контекста фрагмента одной культуры в другую неизбежно причиняет вред. Иногда немедленный ущерб очевиден, иногда –  проявляется через поколение, но результат отрицательный, негативный всегда предопределен.

Говоря о недобросовестной «прививке» кабалы на ствол чужой культуры, следует остановиться и на еще одном аспекте: превращении кабалы в магию. Если допустить отнюдь не всегда верное и уместное противопоставление науки и религии, то тогда место магии – рядом с наукой.

Люди склонны считать магию чем-то околорелигиозным, порой – частью религиозного сознания. Но в своей основе она куда ближе к науке.

Если попытаться упрощенно объяснить это утверждение, то наука говорит примерно следующее: при определенных условиях поместив в черный ящик А, на выходе мы получим В. Вне зависимости от намерений экспериментатора, от его порядочности и морали – исход предопределен объективными условиями и законами.

То же самое утверждает и магия: произнеси некую формулу, смешай золу очага с пеплом вороны и соком вишни – и на выходе ты получишь искомый результат. В этом контексте несущественно тотальное различие между наукой и магией: наука – дает воспроизводимую и адекватную картину, и ее методы обычно приводят к искомому результату, а магия торгует иллюзиями, и ее методики результата не дают.

В религии все – иначе: результат процесса зависит не только от манипуляций и обрядов, но и от моих личных отношений с Всевышним, от того, что я собой представляю. И если в религии Всемогущего Творца воспринимают как автомат, если с помощью повторения неких формул или ритуалов пытаются «заставить» Его действовать по нашей воле, – тогда религия превращается в магию.

Ах, как нам хочется...

Магия не лишена притягательной силы. И, более того, именно она, магия, куда привлекательней религии для определенного сорта людей. Тот, кто ищет легкие решения для сложных проблем, всегда предпочтет магию, которая дает «методику чуда»: скажи то-то, сделай так-то, и из-за этого все изменится, причем немедленно.

Человек основательный, вдумчивый, желающий существенных перемен в самом себе или в мире, не может надеяться достичь результата зазубриванием и повторением магических формул. Кабала – интегральная часть иудаизма. Тот, кто пытается представить ее объективной как научную отрасль, – вольно или невольно скатывается к магии, в лучшем случае бесполезной.

Совершенно несущественно, тратит ли человек время на принесение в жертву черного петуха или повторяет вырванные из контекста слова. Впрочем, в результате подобных манипуляций и произнесенных слов он, кроме тушки петуха, имеет еще и иллюзию духовного действа. Ну и – что самое приятное – искренне верит в свое приобщение к «элитарному кругу избранных».

Трудно сказать, какое из этих заблуждений вредней. Но то, что ни одно из них не прибавляет душевного здоровья, – вполне очевидно.

Именно иллюзия приобщения к «приобщенным» и делает секты, заигрывающие с мистической «наукой о кабале», особенно привлекательными для людей, страдающих от житейских неудач и душевных недугов и кризисов. Это легко понять: ведь им так нестерпимо хочется из страдальцев и парий поскорее «перейти в высшую лигу», заучив «древо сфиройс» и звучные арамейские термины...

Магия – убежище тех, кто не в состоянии справиться с жизненными задачами, с собственными душевными проблемами, оставаясь на почве реальности.

Но не всегда речь идет исключительно о неудачниках, ибо порой и очень сильный человек в минуту кризиса хватается за соломинку магии. Кроме того, среди тех, кто идет за «озаренными», мы часто находим человеческий тип, знакомый совсем по другой сфере жизни: это – игрок.

Порой у него, проигравшегося в пух и прах, нет уже ни семьи, ни денег, но он уверен: карта ляжет как надо, барабан лотереи совершит оборот – и вот тогда-то, наконец, жизнь изменится магическим образом.

Переходя в «приобщенные», многие пересекают не только границу между реальным и иллюзорным, но и границу, отделяющую жизнь по законам от вседозволенности. Нормой для сектанта-мистика является глубокая уверенность в своей свободе от законов, заповедей, правил. Ход рассуждений у него примерно таков: законы писаны для темных масс, для них они даже необходимы, мы же, избранные, знаем прямую дорогу, духовную.

Это верно для «играющих в кабалу» в той же мере, как и для сайентологов, и прочих.

Всем, занимающимся кабалой по «новым научным методикам», следует, однако, помнить давно и широко известную истину: человек, читающий книги в жанре научной фантастики, ученым не становится.

Учиться, учиться и еще раз учиться

Нельзя объять необъятное, поэтому остановимся лишь на еще одном вопросе, последнем из поднятых в этой статье. Вопрос этот, впрочем, кому-то может показаться и «техническим», но он касается самой сути обсуждаемого.

Насчет кабалы – неприятие однозначно: ведь все ее рассуждения построены на тонкостях и нюансах языка, вплоть до формы букв и их сочетаний. Многие, если не все, идеи кабалы в переводе просто теряют смысл.

Это может прозвучать странно: неужели для того, чтобы познакомиться всерьез, например, с русской культурой, достаточно читать переводы, а вот для знакомства с еврейством – непременно надо выучить язык?

Вот что следует возразить.

Во-первых, фундаментальное изучение любой культуры, и русской в том числе, требует знания ее языка.

Во-вторых, в отношении сакральных текстов это требование и вовсе становится категорическим. Не случайно же именно нюансы перевода порой становились поводом и для войн, и для возникновения новых религий.

В-третьих – и это, возможно, главное: для серьезного изучения еврейской традиции потребны такие интеллектуальные усилия, что изучение одного-двух языков на этом пути не составит и пяти процентов от необходимого труда.

<< содержание

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

E-mail:   lechaim@lechaim.ru