Так, если помните, Борис Абрамович Слуцкий величал некоторых своих приятелей... Но речь сегодня – о целой стране.

Вопросительный знак

Пинхас Коц

Мы с Арье-Лейбом посетили Израиль. Разновременно. Он, Арье-Лейб – прошлой весной. С частным визитом. И пробыл почти месяц. Я, Пинхас Коц – в этом году. Последнюю майскую неделю, по приглашению министерства туризма, провел на исторической родине.

Ехали в Шереметьево на маршрутке, а жара прямо ближневосточная.

– Привыкай, – сказал Арье-Лейб. – И воды пей побольше.

Небо – синее, южное, с плоскими облаками, как раскатанный блин. Будто огромные небесные утюги – авиалайнеры – разгладили голубой простор.

– Повезло тебе! – завидовал Арье-Лейб. – Летишь на «Эль-Аль», будешь кормиться хумусом... И кино посмотришь...

– На халяву? – спрашиваю.

– Ага! – смеется. – Халява, учти, еврейского корня... Как-то связано с молоком... Недавно «по ящику» просветили...

А хумус, читатели, лучше всего перевести как цимес. Вообще-то гороховое пюре. И по сравнению с гороховым супом... Словом, почувствуйте разницу!

Опытный провожатый, Арье Лейб пошел со мною на регистрацию, поставил в таможенную очередь. И нашептал по секрету (если гостайна, вычеркивайте), что на «Эль-Аль» отчасти не соблюдают расписания. Точное время (и взлета, и приземления) открыто исключительно тем, кому надо. Мало ли. На всякий случай. Чтоб он, случай, не был пожарным... Или еще каким...

И я уж не удивился, что наш боинг подан «к подъезду» – соединен с аэровокзалом длинным, как коридор, многократно увеличенным пожарным (вот привязалось слово!) рукавом. По этой гофрированной трубе, будто внутри гармошки, и перекачивали нас, пассажиров.

Три ряда кресел. Два прохода. Я – подле иллюминатора. Плоская несущая поверхность, что, по законам аэродинамики, опирается на фу-фу (воздух) и переносит меня (потому и несущая) в землю обетованную. Мощный, над миром распяленный треугольник вселяет детскую безмятежность, точно я снова мальчик. Под родительским кровом. Под родительским крылом.

Как сказал бы наш друг Арье-Лейб, «покой» и «опека» – слова, возможно, единого корня. И когда по молодости освобождаешься от опеки, лишаешься и покоя...

Тель-Авив. Представитель министерства туризма. Гид Анатолий. Шофер Нисим. Гостиница «Дан Панорама»... Вот, пожалуйста, на открытке... Даже на двух...

Попадешь нежданно-негаданно в пятизвездочную обитель и ходишь, извините (лично о себе говорю), дурак дураком. Взамен ключа...

А помните прошловековую советскую блямбу с деревянным пудовым набалдашником, чтоб не умещалась в кармане и чтоб непременно сдавать ее администратору?.. Ох! Да кому помнить-то? Разве что Арье-Лейбу...

Взамен ключа – пластиковая, что ли, карточка. Вставишь в щелочку – и дергай быстрей назад. Не то погаснет зеленая искорка, и вставляй, старичок, по новой. Да не как-нибудь, а тем краем, где стрелка!.. Хорошо хоть бабушка-кастелянша наставляет горничную на родимом (лично о себе говорю) московском наречии.

Стою в номере. На 18-м, коли не вру, этаже. Кондиционер, само собою, кондиционирует. Внизу бассейн – голубое блюдце. Желтые лежаки. Пестрые тенты. Набережная. Снующий букашечный транспорт. Гномы-прохожие...

И прибой. Только здесь и дотумкаешь, насколько российские моря – внутренние. Океан потратил всю силу, чтобы сквозь пол-Европы пробиться к питерскому чухонскому болоту. Отдыхает на прибалтийских отмелях, где-нибудь в Маркизовой луже... Или на юге через узкое горлышко – Босфор-Дарданеллы переливается в Черное море, бултыхаясь в той фляжке.

Дробясь о мрачные скалы,

Кипят и пенятся валы.

Скалы, следственно, высекают пену. И Пастернак (спустя век) бесповоротно ее одомашнил – сравнил с пивною...

Но средиземные волны накатывают на пляж беспрепятственно – словно неутомимый седовласый юноша без передыху выскакивает на песок.

Вечером – ужин в марокканском ресторане. Основан евреями – переселенцами из северной Африки. Который уж год сохраняют двойное гражданство – франко-израильское. «Двоеданцы» – согласно презрительной кличке нынешнего российского классика... Но подобная двойственность не слишком донимает израильтян...

Пригашенный верхний свет. Кремовые стены, арабский ковер. Экзотическая еда и деловое, обыденное общение. Израиль-де – туристический рай. Земля пророков. Колыбель трех мировых религий. Морские и бальнеологические курорты. Сервис на высшем уровне. Замечательная медицина. Плюс – нарочно для россиян – миллион русскоговорящего населения...

– Станет немножечко поспокойней, – говорю я, Пинхас Коц, – от гостей отбоя не будет. Но и сегодня в нашем боинге был аншлаг – ни одного свободного места... Ведь у русскоговорящего тутошнего миллиона и в России и в СНГ – миллион родственников, знакомых.

Пошло в ход белое и сухое – «Кармель». Дружно выпили за «немножечко поспокойней».

26.05.03. ПОНЕДЕЛЬНИК

Подъем в шесть утра. Завтрак в гостинице. Шведский стол.

Без опытного Арье-Лейба беру помалу (но все подряд) с непременным цимесом-хумусом. За столом – пресс-атташе Dan Hotels Israel. Сплошные числительные: израильский «Дан» – 13 отелей. Существует более полувека. Первоклассное обслуживание...

Снабжают рекламным проспектом. Перевожу, как умею, с английского на московский:

Израильтяне – выходцы из разных стран – считают своей национальной кухней все: от ностальгического российского холодца до заморских лакомств. Основа же нашей кулинарии – средиземноморская. С круглогодичными овощами-фруктами и сотнею разновидностей молочных продуктов.

 Недельные завтраки и ужины (в обед мы работали) данную цитату и подтвердили, и оконкретили. Но сейчас – к пище духовной.

Independence Hall – Музей независмости. Только не Hall (зал), а просто большая комната с живописью по стенам. Среди картин – Мане-Кац, франко-еврейский художник, над которым пошучивал мой дядя: «Ох уж эти французы! Мало им Клода Моне и Эдуарда Мане!.. Без Мане, видишь ли, Каца – “народ неполный!”» («Лехаим», 2002, № 1).

Не знаю, как французы, а мы, евреи, без Мане-Каца не обойдемся. Работы его украшают то скромное помещение, где 14 мая 1948 года (5 ияра 5708) раздут, как из искры, Еврейский национальный очаг. Принята Декларация независимости:

...Государство Израиль будет открыто для репатриации и объединения в нем рассеянных по свету евреев. Оно приложит усилия к развитию страны на благо всех ее жителей. Оно будет зиждеться на основах свободы, справедливости и мира в соответствии с идеалами еврейских пророков. Оно осуществит полное общественное и политическое равноправие своих граждан без различия религии, расы и пола. Оно гарантирует свободу вероисповедания и совести, право пользования родным языком, право образования и культуры.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . .  . . . . . . . . . . 

Мы призываем сынов арабского народа, проживающих в Израиле /.../, блюсти мир и участвовать в строительстве государства на основе полного гражданского равноправия и соответствующего представительства во всех учреждениях...

Мы протягиваем руку мира и предлагаем добрососедские отношения соседним государствам и народам, призывая к сотрудничеству с еврейским народом, получившим независимость в своей стране.

Бет а-тфуцот – Музей диаспоры. Когда-то, рассказывает Арье-Лейб, заглянул сюда Марк Лазаревич Галлай – летчик-испытатель, Герой Советского Союза. Цель – собственное происхождение: откуда «есть пошли» Галлаи?.. Компьютер внятно оповестил: такой фамилии нет.

Остальные и прочие, от Абрамовича до Янкелевича, включая Гинзбургов, Гурвичей и Гуревичей, Фридманов, Фельдманов и просто Маннов, Шульманов и Шапиро, Штейнов обыкновенных и Штейнов с приставкою, а также Лившицы и Лифшицы, Абты и Апты, Бердичевские, Виленские, Гомельские, Дунаевские, Житомирские, Одесские, Пинскеры и Пинские, моя учительница Софья Аркадьевна Москвер и доктор Эрик Ярославский, у которого нынче я заночую, – все мы прослеживаем здесь, в Музее диаспоры, фамильные свои корни и общую нашу 25-вековую голусную «рассеянную» судьбу.

Гляньте на фотографию – макет средневековой синагоги. Еврейский молельный дом – шедевр китайской, индийской, польской, украинской, голландской, итальянской архитектуры...

 Едем на север, в Галилею. Город Зихрон Яаков... Хотел было пропустить, но пропущу, пожалуй, нечто иное: почему Галилея – Галилея. Четыре толкования, и каждое не окончательное... А Зихрон Яаков заложен бароном Ротшильдом в память об отце. Вино «Кармель», белое и сухое, – мы чокались давеча за «немножечко поспокойней», – здесь-то его и нацедят. И будьте любезны, продегустируйте...

Есть мемориальный музей Аарона Ааронсона – ботаника и селекционера, что вывел пшеницу, которая и по сей день кормит Израиль.

Наш покинутый друг Арье-Лейб задумал некогда книгу (или ряд книг, серию) под условным титулом «Современный Плутарх» – сравнительные, натурально, жизнеописания. С «парной», в частности, судьбой Аарона Ааронсона и Николая Вавилова.

Российский академик – в Российской энциклопедии, израильский – в Краткой еврейской.

Аарон (Ахарон) Ааронсон (1876 – 1919) – агроном, естествоиспытатель. Прибыл с родителями в Палестину в шестилетнем возрасте, вырос в Зихрон-Яакове. На средства Эдмона де Ротшильда учился в с.-х. ин-те (Франция). Открыл дикую пшеницу в Галилее (1906). Руководил опытной станцией. Собрал большую технич. б-ку, гелогич. и ботанич. коллекции, исследовал различные с.-х. культуры. Ратовал нанимать арабов для работы в евр. хоз-ствах. Коррупция турецких чиновников, преследование евр. поселенцев, массовое уничтожение армян (1915) побудили А.А. к борьбе. Сформировал из родственников и сотрудников подпольную организацию. Пробравшись в Лондон (1916), доставил контрразведке ценные сведения и разработал план постоянного взаимодействия с англ. командованием в Египте.

Дабы не отбивать у Арье-Лейба будущих читателей, прервем справочник ради шпионского романа.

Ааронсон наладил с Египтом безотказную связь через голубиную почту. Да безотказны-то, как правило, не голуби, а голубки (ударьте, прошу вас, на «у»). И дочь Ааронсона, оставленная на хозяйстве, – молодая и, наверно, неопытная Сарра пренебрегла биологическим фактором.

Парнишечка-голубок, с ударением на второе «о» и с мальчишеской безответственностью, отвлекся, положим, по пути, уклонился, допустим, от курса, прикорнул на чьем-то гостеприимном карнизе... И был отловлен с зажатою в лапках секретной депешей.

По Еврейской энциклопедии, «несмотря на варварские пытки Сарра никого не выдала и покончила с собой». По израильскому путеводителю, «попросила разрешения переодеться. Зайдя в комнату, достала револьвер и застрелилась».

Вот, аккурат против того дома, где мы и стоим. А вы посмотрите, пожалуйста, на оба профиля – отца и дочери – Аарона и Сарры Ааронсон.

Бет Шеарим – крупнейший некрополь в Израиле. Как город поминается Иосифом Флавием. Уничтожен в 351 году. С той поры не существует.

Был период, когда Рим не запрещал евреям молиться, а преграждал иудаизму распространяться. Рим действовал, как немецкие власти супротив партизан. Прознают, что деревенька подкармливает отряд, – сразу жечь. А партизаны, случалось, такую информацию сами подбрасывали. Чтоб деревеньку спалили... Сельчанам куда податься? Только в лес. Отряду, выходит, пополнение.

Но раввины (учителя), оберегая людей, дома и хозяйство, собирали паству за околицей. И подальше. В лесах, на горах. Среди долины ровныя...

На полянке, на опушке,

Между небом и землей,

Где кругом одни зверушки –

Шасть да шмыг тудой-сюдой.

 Покуда светло, учителя-раввины прятались в карстовых пещерах. Снимали одежду (а то обветшает, истреплется) и по горлышко зарывались в песок. К вечеру облачались и шли тайными тропами проповедовать.

А в прошлом веке, в 20–30-е годы, обосновался здесь Александр Зайд, которому поставлена конная статуя, – редкий для Израиля монумент.

Мой коллега Михаил Каганович – надеюсь, любезный читатель встречается с ним на страницах «Лехаима» – сострил отчасти не без кощунства (или лукавства): христианство-де есть иудаизм с человеческим лицом, поскольку допускает изображение.

Но дело не так просто. Сибиряк родом, Александр Зайд (1886 – 1938) действительно не вылезал из седла. Носился по окрестностям с казацкой нагайкой. Не про него ли толковал Левка Крик – младший брат Бенчика, лихой кавалерист и рубака, не то драгунский, не то гвардейский солдат?

– Еврей, который сел на коня, – провозгласил Левка, – уже не еврей!

Нет, Александр Зайд был евреем. Читайте о нем не у Бабеля, а в бестселлере «Эксодус», автор которого – Леон Юрис – скончался нынешним летом... А книга, думаю, еще поживет.

Еврей-казак Александр Зайд, тезка Македонского и Суворова, где силой, где посулами замирял арабских соседей. И схлопотал пулю, превратившись в памятник. Но в 1931 году раскопал среди сада древнюю синагогу. Пригласил ученых – профессоров-археологов... Работы не прекращаются по сей день.

В карстовых пещерах найдены саркофаги (с греческого – «едящий мясо», «мясоед»). Климат в подземелье такой, что тело за четыре месяца напрочь лишается плоти. А тогдашние евреи, именно что, хоронили кости...

Не концентрируясь на деталях, сообщаю коллеге Кагановичу, что саркофаги украшены резьбой и рисунками (не только орнаментальными). На фоне ивритских эпитафий – Женщина с крыльями (богиня Ника?), Леда с лебедем и Эросом, бог солнца Гелиос...

Заповедь, уважаемый Каганович, отвергает изображение, дабы (вразрядку) не поклоняться. Рабби (или раббан) Гамлиел III, здесь, в саркофаге, предположительно погребенный, не сторонился (тоже предположительно) радостей жизни – плескался в бассейне с изображением Афродиты.

– Ая-яй! – его укоряют.

А рабби согласно преданию укоряющих окоротил: изображение, мол, – всего лишь изображение, если (вразрядку) не поклоняться ему.

Из Нижней Галилеи – в Верхнюю. Цфа

т – город на горе. 900 метров над уровнем... Может быть, от ивритского «наблюдать».  В тот просак, куда угодил Гамлет, – прервалась дней связующая нить, не в силах я концы соединить, – город Цфат ни разу не провалился: время не пресекалось. Наверное, шесть тысяч лет (безотлучно) живут здесь евреи.

И моя первая жена – вторая жена Арье-Лейба – мечтает прописаться на этой горе по точному адресу. Где, на недоступной своей верхотуре, обитала некогда старая женщина. Каждое утро, день в день, выставляла воду и хлеб. Если явится вдруг Мессия и, теряя дыхание, взберется на горку, – пускай перво-наперво утолит жажду, отдохнет, поест...

Потом женщина умерла. И другой такой не нашлось. Только улочка получила имя: Симтат а-Мошиах – Подъем Мессии. Куда и желает переместиться бывшая наша родственница. Чтоб заменить ту

старушку.

Квартирует, однако, не в Верхней Галилее, а в российской столице, на Нижней Масловке. И копирует в бесчисленных вариантах человека-льва из Синагоги Ари. Лев на иврите «арье», и мастер из Цфата нарисовал Мессию в львином обличье...

Там же, на львиной улице, расположен Центр еврейской мистики «Ascent». Слово в английском весьма многозначное: подъем, восхождение, крутизна, продвижение с повышением, прямой ряд ступеней, обращение к прошлому...

Организация создана в 1983 году и работает под эгидой двух министерств – образования и туризма. Человек (на ее плакате) по вертикальной лестнице – со ступеньки на ступеньку – лезет под облака...

Израильский вечер без сумерек. Ночь. Едем в Мицпе а-ямим, к доктору Ярославскому. Нас ждут еще Тверия, Хайфа, Мертвое море, Иерусалим и Вопросительный Знак.

Продолжение следует

<< содержание

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

E-mail:   lechaim@lechaim.ru