КОЛЬЦО

Израэль Зангвилл

Когда Илья Голденберг, главный закройщик у Белковича, обручился с Фанни Фершт, самой хорошенькой портнихой, все гетто благословило этот союз за исключением, конечно, Шугармана, шадхена* (который терпеть не мог свадьбы по любви), и родственников Голденберга (которые считали Фанни тряпичницей и вертихвосткой).

– Этой твоей Фанни стать бы женой богача, – твердила Голденбергу тетя, тряся благочестивым париком.

– Тот, кто женится на Фанни, – уже богач, – возражал Илья.

– Всяк сверчок таки должен знать свой шесток, – не сдавалась тетя.

Что же до свата, чьими услугами пренебрегли, он предъявлял Голденбергу свои претензии не меньше родственников.

– Зачем мне нужен ваш брак по расчету? – протестовал Илья.

– А что? Я брак по любви не мог тебе устроить? – ужасно обижался Шугарман.

Но Илья был вполне доволен тем, как сам все устроил, ибо от взгляда Фанни он таял и чуть не терял сознание, когда она касалась его своею ручкой. Чтобы украсить эту ручку обручальным кольцом, он бестрепетно расстался с месячным жалованьем, но как прелестно она посверкивала его бриллиантом! Как озарял он унылую мастерскую обетованием блаженства! Даже сам Белкович, склонясь над утюгом, иной раз забывал сделать Фанни выговор за болтовню.

Курс истинной любви, кажется, вел прямиком к свадебному балдахину – Фанни уже работала над жениховским талесом, – как вдруг грянула буря. Первая тучка была размером не более мужской руки – собственно говоря, мужская рука это и была. Илья ее застукал, когда она кралась к ручке Фанни по укромной полосе между двумя машинами. Когда Фанни затрепетала пальчиками ей навстречу, второй ручкой преспокойно ведя ткань под стучащую иглу, Илье показалось, что эта самая игла втыкается и опять втыкается ему прямо в сердце. Пальчик, украшенный его кольцом, лежал на чужой лапище – бесплатно!

Бесстыдная распутница! Ой, правы были родственники! Он дико щелкнул ножницами, как челюстью дракона.

– Фанни, что ты делаешь? – задохнулся он на идише.

Лицо у Фанни вспыхнуло, отпрянули виновные пальчики.

– Я думала, ты и не видишь, – прошептала она.

Илья только фыркнул с недоверием.

Едва Шугарман узнал о расторжении помолвки, он полетел к Илье. Фалды сюртука развевались на бегу, и синий носовой платок реял ему вслед.

– Обратился бы ты ко мне, – заорал он, – так я бы тебе нашел кое-что понадежней. Но, слава Б-гу, еще не все потеряно. Мужчина ты красивый, ты неплохо зарабатываешь, и почему бы тебе, скажем, не посвататься, например, к дочке зеленщика?

– Глаза мои больше не хотят даже смотреть на женщину, – простонал Илья.

– Штус!* – сказал великий шадхен. – Через три дня после покаянного поста приходит Суккос. Всевышний, спасибо ему большое, создал свет, как и тьму, и порядочных женщин, как и шлюх. – Он с чувством высморкался в свой синий платок.

– Да. Но она же не хочет мне возвращать кольцо, – посетовал Илья.

– Как! – Шугарман даже рот раскрыл. – Значит, она считает, что все еще с тобой помолвлена.

– Ах, оставьте. Просто она смеется мне в лицо.

– Но слово твое она тебе вернула?

– Слово – да. Кольцо – нет.

– Но на каком же основании?

– Заявляет, что я его ей подарил.

Шугарман пощелкал языком.

– Те-те-те! Таки лучше было, когда мы следовали обычаю и кольцо носил на пальце мужчина, а не женщина!

– В мастерской, – продолжал несчастный Илья, – так и сверкает кольцом прямо мне в глаза. Всем на посмешище. О, Иезавель!**

– Значит, я призову ее к порядку!

– Это мне только дороже встанет. Разве я ей таки не подарил кольцо?

Шугарман утер пот со лба. Его обширный опыт в данном случае был бесполезен. Чтобы невеста отказалась вернуть кольцо клиенту? Швырнуть в фальшивые зубы ухажеру – такое да, бывало.

– Вот они, ваши сговоры по любви! – воскликнул он сурово. – Нет, в следующий раз уже будет настоящий контракт.

– В следующий раз! – откликнулся Илья. – Интересно, как я теперь вам осилю второе кольцо– Эта Фанни меня буквально разорила на чашках шоколада и на билетах в Павильон-театр!

– Я бы уже снизил гонорар! – сказал Шугарман.

Илья пожал плечами:

– Если только вы принесете мне кольцо.

– Я специалист не по старым кольцам, а по свежим девицам, – поставил его на место Шугарман. – Однако, если ты мой клиент...– и крикнув: Пять процентов за дочь зеленщика, – он кинулся прочь, так что Илья даже не успел отменить сделку.

Облаченный в котиковую куртку, дабы навести на Фертов трепет, Шугарман вскарабкался по темной лестнице до их квартиры. Семейство – увы! – так и не увидело его наряда, ибо Фанни сама открыла дверь.

– Мир вам, – крикнул Шугарман. – Я пришел от Ильи Голденберга.

– Зря старались. Он мне не нужен, – и она собралась захлопнуть дверь ему в лицо. Ее ошибка, притворная или нет, поколебала всю заготовленную дипломатию Шугармана. – Он вас не хочет, он хочет свое кольцо! – крикнул он поскорей.

Фанни неприлично приставила пальчик к носу. Издевательски сверкнул бриллиант. И она, хихикая, показала ему спину.

– Хотя бы глянули на эту фотографию! – пыхтя молил Шугарман затворявшуюся дверь.

От неожиданности, из любопытства Фанни повернулась. И уставилась на глупые черты незнакомца в сюртуке.

– Четыре фунта в неделю круглый год, главный закройщик у Кона, – спешил Шугарман воспользоваться этим преимуществом. – Старая хорошая английская фамилия, Бенджамин Беккенштейн его зовут, и он спит и видит, как бы ему занять место Ильи.

– Пусть он проснется! – и Фанни щелкнула по фотографии сверкнувшим пальчиком так, что та упала на пол.

– Но зачем зря пропадать обручальному кольцу, – урезонивал ее Шугарман, наклоняясь, чтоб подобрать поклонника.

– Ничего себе придумали! Нет уж, новый мужчина, новое кольцо! – и Фанни хлопнула дверью.

– Нахалка! Ювелирную лавку ей захотелось! – заорал через дверь обескураженный шадхен.

Он вернулся к Илье мрачнее тучи.

– Ну, – спросил Илья.

– Ох уж эти мне ваши сговоры по любви! – Шугарман их отпихнул обеими дрожащими руками.

– Так она не хочет...

– Да, она не хочет. Ах, твое большое счастье, что ты избавишься от этого исчадия Сатаны! Дочь зеленщика – вот это...

– Не говорите мне больше про женитьбы. Я больше не могу рисковать кольцами.

– Я мог бы устроить тебе как-нибудь заимообразно.

– Девицу?

– Не распускай свой язык! Кольцо конечно.

Илья затряс упрямой головой.

– Нет. Я должен получить обратно мое кольцо.

– Это невозможно – разве что ты на ней женишься. Постой! Почему бы мне тебе это не устроить?

– Оставьте меня в покое! Небо открыло мне глаза!

– Но ты только посмотри, какая она экономная! – не сдавался Шугарман. – Девушка, которая так держится за свое кольцо, и тобой не станет разбрасываться.

– Вы не видели, как она заглатывает эклеры, – ответил Илья печально. – Все, кончайте! Я с ней разделался.

– Нет! Тут стоит еще немного поработать головой, – и Шугарман глянул настоящим Сфинксом. – Ты можешь вернуть свое кольцо.

– Как?

– Но, конечно, потом оно поступит в мое распоряжение?

– Да, да. Ну говорите же.

– Завтра в мастерской притворись, что все время украдкой бросаешь на нее любовные взгляды, пока она не смотрит. Когда она тебя застукает...

– Но она же не будет смотреть!

– Можешь не беспокоиться, она посмотрит. Когда она тебя застукает, ты должен покраснеть.

– Но как я вам покраснею по заказу! – упирался Илья.

– Да, конечно, это нелегко. Ну хорошо, выгляди как идиот. Это тебе будет легче.

– С какой стати я буду выглядеть как идиот?

– Чтобы она подумала, что ты все еще в нее влюблен.

– Тогда бы я, действительно, выглядел как идиот.

– Ну! Так в том-то вся идея. Когда она пойдет из мастерской после работы, иди за ней, и когда вы будете проходить мимо кондитерской, ты вздохни и спроси ее, может быть, ей хочется эклер, чтобы расстаться как друзья.

– Не захочет она.

– Почему? Она все еще любит.

– Эклеры – да, – заметил Илья цинично.

– И тебя тоже.

Илья без затруднения покраснел.

– Откуда вам известно?

– Я ей предлагал другого мужчину, так она захлопнула у меня перед носом дверь.

– Вы...вы ей предлагали... – Илья чуть не потерял дар речи.

– Только чтобы ее проверить, – успокоил его Шугарман.

Он продолжал:

– Ну так слушай меня внимательно: она съедает пирожное, и чашку шоколада пусть она тоже выпьет (скупиться не приходится, когда на кону такое кольцо), и потом ты идешь с нею рядом, а когда вы доходите до темного угла, хватаешь ее за руку и говоришь «мое сокровище», «мой ангел», ну что там говорит своей девице современная молодежь, я знаю? – (Ты, между прочим, сам видишь результат.) И когда она заглатывает это все, как новую чашку шоколада, а ты держишь ее за пальчики, ты тянешь – р-р-раз, и дело в шляпе!

Илья смотрел на него с обожанием.

– Вы хитроумны, как наш праотец Иаков!

– Не всем небо отказывает в мозгах, – скромно ответил Шугарман. – Только смотри, хватай исключительно за левую руку.

Восхищенный Илья следовал плану от и до.

Даже румянец, за который он так опасался, аккуратно вспыхивал на его щеках, как только его влюбленный взгляд встречался со взглядом Фанни. Он так удивлялся, что у него горит физиономия, что вдобавок выглядел как идиот.

Они долго волынили в кондитерской, Илья все набирался храбрости для последнего рывка. О, уж он потянет ее за палец. Будьте уверены.

А тем временем они чокались чашками шоколада, улыбались, глядя в глаза друг дружке.

– Негодяйка! – думал Илья в сердцах. – Она так же будет строить глазки первому встречному мужчине!

И он все кормил ее, кормил, и с каждым эклером росло его нервное напряжение. Эти белые зубки преспокойно надкусывали пирожное, а Илью так и подмывало шлепнуть по этой розовой щечке. Наконец, сладкое приелось Фанни, и она пошла к выходу. Илья пошел за ней, волнуясь и весело болтая. Вот он ее догнал.

Они свернули в безлюдный Рыбный переулок, тускло освещенный единственным газовым фонарем. У Илья дрожали руки-ноги перед решающей минутой. Он чувствовал себя как какой-то уличный грабитель. Оглянулся туда-сюда – ни живой души. Да, но он с той стороны? «Та – это только левая», – говорил он себе и старался улыбаться, а сердце колотилось, и в вихре чувств и мыслей он уже не разбирал, где право, а где лево. К счастью, он увидел в полутьме блеск бриллианта и тотчас стиснул его воровской рукой.

Но вот он ощутил в ответ нежное пожатие милых пальчиков, и знакомый сладкий трепет пронизал каждую его жилку. Идиот! Как можно было сомневаться в этой дивной ручке! И она же носит до сих пор это кольцо, не хочет с ним расстаться! О, идиот неблагодарный!

– Мое сокровище! Мой ангел! – пролепетал он сам не свой от счастья.

Перевод Е. Суриц

* Глупости (иврит).

** Персонаж Cв. Писания, воплощение зла. Имя стало нарицательным.