[Архив] ЛЕХАИМ ДЕКАБРЬ 2002 ТЕВЕС 5763 – 12(128)
ЭПИГРАММЫ И БИБЛЕЙСКИЕ СТИХИ
Лазарь Шерешевский
1
Что ж, пословица, может быть,
в чем-то права,
Мол, живая собака лучше
мертвого льва.
Но собака,
собака,
собака, друзья!
А отнюдь не змея
и отнюдь не свинья!
2. Осень 56-го
Эпоха оттепели длилась –
Пора иллюзий и надежд...
Но
на груди ее светилась
Медаль за город Будапешт.
3
Система Маркса из меня повыбита,
Но и от Фрейда рад бы оклематься я:
Я стар. Во мне нет никакого либидо.
А все ж творю...
Откуда сублимация?
4
Что еврейская сущность лукава,
Ясно всем из истории всей:
Облапошил Иаков Исава,
Фараона надул Моисей.
Заявил, что пойдет помолиться,
Чтоб исполнить пред небом обет,
Обещал на три дня удалиться
И ушел на три тысячи лет.
5
Истина имеет псевдонимы,
Но не каждый годен псевдоним.
И не всякий битый и гонимый
За служенье истине гоним.
6.На Синае тучи ходят хмуро
Шли арабы с севера и с юга,
Но остановили их набег
Три еврея, три веселых друга:
Всеволод, Владимир и Олег.
7
На превратности жизни взгляну,
Озадачен ее кутерьмой:
То сума превратится в мошну,
То мошна обернется сумой.
8
Вперед звала
Труба судьбы,
Но тяжела
Судьба трубы.
9
Не всемогуща космоса власть,
Не надо иллюзий питать:
Когда на тарелки нечего класть,
Они начинают летать!
10
Хоть болен я, но беззаботен:
Мне ситуация ясна:
Цена лекарствам – много сотен,
А результатам – грош цена.
11
Земные лишь пути
Даны мне: вы поймете,
Что весь я во плоти,
Хоть и
без крайней плоти.
Не идут у меня дела,
Потонула в пыли квартира...
12
Живший в Пруссии профессор Гегель
Выдал философии на шекель.
Маркс в себя те шекели впитал –
И составил целый капитал.
13
Ну что ты мне скажешь, собрат-
мотылек?
Свое отмахал ты, порхая исправно.
Ты чуешь, что жизни конец недалек,
Хоть было начало ее так недавно.
14
В древних дней таинственном начале,
В заповедной сказочной стране
В Библии мужчин обозначали
Как существ, мочащихся к стене.
Ну а нынче старичок знакомый
Жаловался: «Горе, горе мне!
Из-за простатита с аденомой
Я не стал мочащимся к стене!»
15.Участникам Конгресса
русскоязычного еврейства
Да будь я и саброй преклонных
годов,
И то,
все сомненья развеяв,
Я русский бы выучил
только за то,
Что он есть Язык
всех евреев!
16
Создаю что ни день шедевры, –
Напечатать бы их скорее!
Жду я долларов, жду я евро...
А приходят
одни евреи!
17
Не идут у меня дела,
Потонула в пыли квартира...
Если б лень
видом спорта была,
Я бы стал
чемпионом мира.
18
Когда бы вдруг – случись такое
чудо! –
Герб предложить мне дали бы права,
Коня б изобразил я иль верблюда,
А не орла, не волка и не льва!
19
Эйнштейн! Относительностью твоей
Все дышит – от космоса и до
кутузки.
И тот, кто в России был
русский еврей
В Израиле станет
еврейский русский.
20
Музыкальной сменою картин
Лик мужчины то открыт,
то скрытен:
Час назад он был как Бородин,
Лезвием взмахнул –
и стал как Бриттен.
21
В этом веке российский народ
Не один совершил поворот:
Начал с лозунга
«Время, вперед!»,
Кончил правилом –
деньги вперед!
22
Я нуждался в срочном лечении,
На лечение в клинику лег
И почувствовал облегчение:
Облегчили мой кошелек.
Ночной ветер
Рыщет ветер в Синайской пустыне,
Море красное
неба синей...
В многозвездной ночной полустыни
Реют тени кочующих дней.
Дни Хеопса и дни Хамурапи,
Глас пророка и трубы суда,
Как пески, что покорны по-рабьи,
Гонит ветер туда и сюда.
Воплотившийся в свод
ветхокнижный,
Вновь, как в древности, мудр
и жесток
Этот так называемый Ближний,
В тьму времен удаленный Восток.
Уговоры, раздоры, укоры
Здесь, как знаки судьбы и борьбы,
Где верблюжьи горбы –
словно горы,
А хребты – как верблюжьи горбы...
Египтяне, евреи и греки,
Путь араба к Медине и Мекке,
Птоломеевы библиотеки,
Плач, стеною скрепленный
навеки, –
Тени дней, голосов перегуд...
Видит Сфинкс, не смыкающий
веки,
Два народа во чреве Ревекки,
Вифлеемский овечий закут,
Белый крест на булатной насеке,
Башню танка, тележку калеки,
Окровавленный флага лоскут...
И текут вавилонские реки,
Сквозь пороги столетий текут...
Авраам
Вольные вариации
на библейский сюжет
В путь заветный двинулся сын
Фарры,
Хоть все были против, а не за,
И сияли, точно ночью фары,
Авраама жгучие глаза.
Из халдейского укрепрайона,
Что на карте значится, как Ур,
Вышел Авраам, не посвященный
В смысл советских аббревиатур.
Взял с собою он супругу Сарру
И служанку смуглую Агарь,
Чтобы над шатрами нависала
Очагов дурманящая гарь.
Взял еще племянника он Лота.
Лот был чуток, словно эхолот,
И любил монеты с позолотой
И стада, дававшие приплод.
Авраам тропой шел караванной,
Не имел, быть может, и колес.
К рубежам Земли Обетованной
На верблюдах он пожитки вез.
Да и в возраст он вступил
преклонный
(Борода была седа, как мел),
Но потомства от жены законной
Много лет он так и не имел.
Сотворив с Агарью Измаила,
Семенем он все же не иссяк:
Тут вмешалась неземная сила,
Сарра
мужу
сына подарила, –
Был рожден законный Исаак.
Измаил с Агарью в край безводный
Изгнаны...
Эх, знать бы наперед,
Что поступок сей неблагородный
К войнам и террору приведет!
Авраам же взор возвел с восторгом
К небесам, сверкавшим,
как смарагд,
И, обрезав детородный орган,
Со Всевышним заключил
контракт.
Но однажды все переменилось, –
Кто поймет политику властей? –
Надобно заслуживать их милость
,
Не жалея собственных детей...
И пришло с небес распоряженье –
Сына (Авраама кровь и плоть)
Сделать агнцем жертвоприношенья –
Сжечь.
А перед этим
заколоть.
Авраам сомненьями не мучил
Душу.
Повеленье получил
И дро
вишки на осла навьючил,
Нож из крепкой бронзы наточил
И занес сумняшеся ничтоже
(Исаак был связан, нем и гол),
Но в момент последний
Ангел Б-жий
Руку Авраамову
отвел...
А случись не так, все стало б просто:
Не было б в крови, в дыму, в золе
Ни погромов и ни Холокоста,
Не было б евреев на земле.
Не было бы двух погибших храмов
И колючей проволоки зон,
Не было б фамилии Абрамов,
Абрамович или Абрамзон,
Не было б средневековых зрелищ...
И кого бы Лютер люто клял,
И кого клеймил бы Пуришкевич,
Вычислял кого бы Шафаревич,
И кого бы Эйхман истреблял?
Но уж коль вмешался в дело Ангел,
То пошло, поехало. Ой, вей!
Авраама внук Иаков –
Янкель
Вырастил двенадцать сыновей.
И с пришедшим с неба ли, из рая ль,
С кем-то там боролся до утра,
Что добился звания Израиль
Он ценою
вывиха бедра.
И в его потомках говорливых
Даже и на дальних берегах
Навсегда остался этот вывих,
Ежели не в бедрах,
то в мозгах...
...Я узор слегка игривый вышью
На канве, в которую бы вник
Каждый, прочитавший Пятикнижье
И столбцы других
библейских книг,
Где гремят шофары, как фанфары,
Что исток пророкам и царям
Дал смиренный внук шумера
Фарры –
Авраамом названный Абрам.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru