[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ МАРТ 2002 АДАР 5762 — 3 (119)
ЦВЕТОК АДИНА ШТЕЙНЗАЛЬЦА
О презентации первого тома «Антологии Аггады»
Ари Ман
Четвертый общинный фестиваль еврейской книги, по традиции проходящий в помещении Государственной библиотеки имени Ленина, принес в нашу жизнь очередную радость: к счастью, евреи и поныне не случайно зовутся «народом Книги». Было много интересных встреч и с книгами, и с людьми, но, бесспорно, сердцевиной, главным событием фестиваля стала презентация уникальной книги — первого тома «Антологии Аггады» с толкованиями раввина Адина Эвен-Исроэля (Штейнзальца), под общей редакцией его и академика Сергея Аверинцева, как известно, исповедующего христианство.
Талмуд – основная часть Устной Торы, раскрывающей и дополняющей Тору Письменную (создавался он почти семь тысячелетий – с I в. до н.э. по VI в. н.э.). По сути, это сборник дискуссий мудрецов-законоучителей по различным вопросам права и религиозной практики, из которых выводится еврейское законодательство – Алоха. Ключ же к пониманию философской системы иудаизма и принципов веры – это прежде всего Агода (Аггада), вошедшая в Устную Тору.
Буквально «Аггада» – рассказ, рассказанное. Словарь Брокгауза-Ефрона поясняет, что в то время как Алоха в общем смысле представляет совокупность всех правовых нормативных аспектов, Агода содержит в себе главным образом поучения и афоризмы религиозно-нравственного свойства, исторические предания и легенды, цель которых «не создавать обязательные практические нормы, а влиять на душевное настроение человека». Примечательно, что Агода излагается вперемежку с Алохой и в связи с нею, таким образом обнаруживая глубокую органическую связь этих неотъемлемых составных Талмуда. То есть Агода не только дополняет Алоху, но и прочно ее обосновывает.
Автором вступления к изданию, задуманному как двухтомное, отмечается: Агода касается самых разнообразных тем – как этических, так и теологических, равно как и философских проблем. В ней и толкования Писания, и рассказы о библейских героях, а также о мудрецах Талмуда разных поколений.
В работе над этим изданием общая научная редакция осуществлялась раввином Штейнзальцем совместно с Сергеем Аверинцевым, известным филологом, переводчиком, исследователем позднеантичной литературы и библейской мифологии. Выступая перед аудиторией, С. Аверинцев сказал: «Я прежде всего чувствую смущенную благодарность к весьма скромному редакторскому участию в этом замечательном издании. Я был любителем и самоучкой в этой области... Издание привлекло меня своим профессиональным уровнем и, может быть, еще больше тем, что я назвал бы “просвещенным консерватизмом”. Я ощущал себя солидарным с равом. И все же это никоим образом не значит, что нам, переводчикам и мне как редактору, не приходилось спорить. Слава Б-гу, спор – это не то, что ссора...»
Представляя свое очередное детище (а это буквально так: «Антология Аггады» – уже четвертое издание, вышедшее на русском языке, включая три тома комментированного Талмуда), раввин Адин Штейнзальц нашел слова, которыми еще ни разу не предварял ни одно из предыдущих изданий. Но в первую очередь он сказал о том, без чего не смогла бы состояться новая книга: он поблагодарил Всевышнего, а затем коллег и друзей, которые помогали ему делать эту книгу, – кроме Сергея Аверинцева, комментаторов отдельных разделов Аркадия Ковельмана, Ури Гершовича, Михаила Рыжика, а также ответственного за выпуск Хаима-Арона Файгенбаума и директора проекта Давида Паланта. Как всегда, теплые слова прозвучали в адрес академика Евгения Велихова, оказавшегося у самых истоков деятельности Института изучения иудаизма и до сего дня дарящего его сотрудникам свою дружбу и поддержку. С благодарностью были названы имена Льва Черного, Олега Киселева и других, щедро поддержавших этот проект.
Далее раввин Адин Штейнзальц произнес речь, в которой отразилось, насколько дорого ему именно это издание. «Когда речь идет о книге, настолько отличающейся от всего остального корпуса литературы, – сказал он, – проблема не только в том, что она написана на смеси иврита и арамейского, но и в совсем отличном строе мысли. Как цветок, выросший в определенной атмосфере и почве, она заставляет думать о том, сможет ли она прижиться в другой среде. Есть цветы, которые и при самом бережном пересаживании увядают. А есть такие, которые при пересадке цветут еще ярче и пышнее. Может, ответ на этот вопрос в ваших руках?
Я хотел бы заметить, что создатели Талмуда объединены словом “хахамим” — мудрецы. Нам легко объяснить слово “образованный”, но как сформулировать что такое “мудрый”? Это такой же сложный термин, как и “красота”. В обоих этих терминах должен присутствовать обязательный компонент – внутренняя гармония. И вот эта необходимость гармонии, чтобы существовали мудрость и красота, делает невозможным разбить целое на кусочки, чтобы таким образом передать смысл того уникального труда, донести смысл которого мы решились до русскоязычного читателя. Можно объяснить разные нормы и каноны, но, чтобы ощутить красоту, надо войти с ней в резонанс, в соприкосновение, вступить с ней в связь. То же и с мудростью. Чтобы взаимодействовать с ней, я должен ощутить длину волны и найти нужную дистанцию. Кроме того, мудрость зависит не только от говорящего, но и от слушающего.
Еврейские мудрецы не называли себя “мудрыми”, а только “учениками мудрых”. Поэтому необходимым компонентом мудрости должна быть способность умалить себя. Мудрецов называли “глазами общины”. Та часть глаза, которой мы видим – это черная дырка, по сути – отсутствие глаза. Чтобы воспринять мудрость, я должен стать черным пятном, утратить собственную окраску. И поэтому я хотел попросить тех, кто будет эту книгу читать, подготовить себя к этому.
Может быть, в наше время, как никогда, есть необходимость услышать то, что было сказано столько веков назад. Но проблемы, которые стоят перед людьми, не поддаются простому разложению. В нашей жизни, возможно, больше, чем нужно, знаний. Но все же мы пытаемся найти главный ответ в мудрости, которая при наличии всех переводов и комментариев поет свою песню на совсем другом языке.
В самом Талмуде говорится, что голос, давший 10 Заповедей на Синае, продолжает звучать. Но почему мы его не слышим? Может потому, что мы так много говорим, что не способны расслышать голос Всевышнего. К тому же все куда-то спешат, мы задерганы. Но иногда даже чуждая мелодия заставляет нас остановиться и прислушаться...
Эту книгу нельзя читать как роман. Надо побыть с ней, пока она сама не начнет с тобой разговаривать. И вот, когда я начинаю слышать этот голос, то слышу и голос, возникающий у меня внутри. Эту книгу надо держать, как держат младенца, и я должен дышать с младенцем в унисон. Это позволит мне каким-то образом соединиться с ребенком, которого я люблю. Конечно, чтобы понять эту книгу, надо ее полюбить...
Я могу только молиться, чтобы те, кто раскроют эту книгу, смогли ее воспринять».
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru