[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ДЕКАБРЬ 2001 КИСЛЕВ 5762 — 12 (116)
Бабий Яр – веЧный отзвук Холокоста
Матвей Гейзер
ФОТО Н. КОЙФМАНА
30 сентября 2001 года, в день памяти жертв Бабьего Яра, через шестьдесят лет после чудовищных расстрелов украинских евреев я смотрел фильм Павла Чухрая о Холокосте. «Перед лицом руин и разрушений люди впадают в рассуждения на моральные темы», – вспомнились слова, написанные великим евреем, лордом Бенджамином Дизраэли задолго до той страшной поры. Но руин за свою историю человечество оставило немало, так что на недостаток поводов поговорить о морали жаловаться грех, однако от слов о морали до жизни по ее высоким стандартам – большое расстояние. И «человеческий муравейник» с самоубийственным легкомыслием вновь и вновь влечет к опасной черте.
Е. Гологорский.
В этот осенний день в синагоге на Поклонной горе собралось много людей разных возрастов и судеб: евреи – бывшие узники концлагерей и гетто, их родственники, друзья, студенты университета «Гилель», прихожане московских синагог. Все они пришли, чтобы присоединиться к поминальной молитве по жертвам Бабьего Яра: «Да вспомнит Г-сподь души всех моих родных по отцу и по матери, которые были умерщвлены, убиты, зарезаны, сожжены, утоплены и задушены...» По сей день стынет в жилах кровь при мысли о том, что пережили люди, наш народ.
Открыл День памяти жертв Бабьего Яра президент Международного Союза общества объединения евреев-узников фашизма Ефим Гологорский, за ним выступили бывший узник Варшавского гетто Яков Соколовер, бывший узник концлагеря «Печора» Зиновий Цукерман, представители посольства Государства Израиль, Еврейского агентства в России «Джойнта» и другие. В память о шести миллионах евреев, уничтоженных фашистами, были зажжены свечи.
В тот же день церемония, посвященная этой трагической дате, состоялась и в Киеве.
Я. Соколовер.
Бабий Яр... Это было самое начало войны. В тот день — в который уже раз! — предпринималась попытка «окончательного решения» «еврейского вопроса». Для начала фашисты решили сделать это в отдельно взятом городе – в одном из самых еврейских городов бывшей Российской империи, в Киеве, с которы история евреев была связана уже более тысячи лет.
Как известно, первое упоминание о пребывании евреев в этом городе восходит к концу первого тысячелетия новой эры. В первом столетии второго тысячелетия летописец Нестор упоминает о своих беседах и религиозных спорах с евреями Киева в «Житии... Феодосия».
Именно в Киеве произошли первые еврейские погромы – в 1113 году. После этого в течение нескольких столетий евреи не поселялись здесь надолго и обустроились, наконец, только уже после раздела Польши, в конце ХVIII века. К 1815 году в Киеве их жило около 2 тысяч, были здесь и синагога, и еврейское кладбище. А двенадцать лет спустя царь Николай I издал указ об очередном выдворении евреев из города. И все же во времена Александра II, в 1863 году, в Киеве евреев проживало около 50 тысяч. В начале ХХ века они составляли здесь свыше 10% населения. В эту пору тут жили столь заметные и богатые евреи, как промышленник, владелец многих сахарных заводов на Украине Л.И. Бродский, видный человек в организации водного транспорта Д. Марголин. Эти люди (да и не только они) были настоящими меценатами, много сделавшими для развития еврейской жизни. К концу ХIХ века в Киеве было уже свыше 20 синагог, хоральная построена на средства Бродского.
В начале ХХ века Киев наряду с Одессой был одним из центров еврейской культуры. Здесь жило немало идишистских писателей, в том числе великий Шолом-Алейхем.
Спустя ровно 800 лет после первого погрома здесь же, в Киеве, был устроен один из самых страшных антисемитских спектаклей в стране – «Дело Бейлиса».
Евреи города, в особенности ремесленники Подола и Бессарабки, участвовали в революционных событиях начала века, они восторженно восприняли Февральскую и Октябрьскую революции 1917 года. Отряд из 100 комсомольцев, состоявший в основном из евреев, во главе с Михаилом Ротманским (в день гибели ему исполнилось 18 лет) боролись за свободу Киева с бандой Зеленого. Почти все они погибли в здешних окрестностях, в Таращанах.
Между гражданской и отечественной войнами еврейская община Киева познала немало взлетов и трагедий. Здесь развивалась литература на идише (Д. Бергельсон, Д. Гофштейн, Л. Квитко, П. Маркиш), и в то же время выжигалось все, что было связано с ивритом и сионизмом. Но в 30-е годы идишистская литература начала угасать, лучшие ее представители уехали в Москву, в Киеве остался один Д. Гофштейн.
Хотя институт изучения еврейской литературы и музыки продолжал существовать, сама еврейская культура, да и еврейская жизнь в городе была обречена. Дольше других еврейских институтов просуществовала подпольная Любавичская ешива, ее закрыли в 1937 году.
Если в начале века евреи составляли десятую часть населения Киева, то в канун Великой Отечественной войны каждый пятый киевлянин был евреем. То есть еще за несколько недель до событий в Бабьем Яру (первые расстрелы произошли 21 сентября 1941 года) здесь было около 200 тысяч евреев.
Истину о трагедии Бабьего Яра долго скрывали в послевоенные годы. На памятнике, открытом в 1976 году, было написано: «Жертвам фашизма – советским гражданам и военнопленным, расстрелянным немецко-фашистскими захватчиками...» Допускаю, что здесь были расстреляны и неевреи, однако евреев – подавляющее большинство. Как известно, эвакуироваться удалось лишь небольшой части еврейства города. Остальные – по разным данным от 150 до 170 тысяч – навеки остались в Бабьем Яру...
В канун этой, одной из самых трагических дат, связанных с Холокостом, я встретился с бывшим узником гетто, председателем организации «Руф» («Зов») Ароном Григорьевичем Зусманом.
– Незадолго до Дня памяти Бабьего Яра началась выплата компенсаций жертвам Холокоста. Как вы к этому относитесь?
– Пока, на мой взгляд, это как бы спектакль выдачи. В этой показательной акции участвовали видные представители фонда, созданного в Германии для выплаты этих компенсаций. Чтобы подчеркнуть значение акции, она была проведена в престижном с международной и политической точки зрения месте – в Доме дружбы на Арбате, куда приехали высокопоставленные представители Германии и российского правительства.
– Как вы думаете, почему центральное телевидение из всех участников этой акции показало именно организацию «Руф»?
День памяти жертв Бабьего Яра.
– Наша организация хорошо известна в стране, мы боремся за право получения компенсаций из Германии, за льготы, которые положены узникам независимо от национального происхождения людей, пострадавших от фашизма. Корреспонденты ОРТ не раз бывали у нас на улице Левитана, где ДЭЗ управы «Сокол» любезно предоставляет «Руф» небольшое помещение.
– В интервью телекорреспонденту вы сказали, что компенсации, выделенные сегодня Германией, неадекватны тому горю, которое немецкие фашисты принесли людям. Они не заменят ни отца, ни других родных, погибших в Бабьем Яру, в тысячах еврейских гетто. В этом я с вами согласен. Но надо помнить и другое. За грехи поколения Гитлера сегодня расплачивается совершенно новое поколение немцев, которое неповинно в том, что сделали деды. И все же они взяли на себя ответственность за их вину и готовы предоставить, я бы сказал, не компенсацию, – компенсировать утраченное, ужас пережитого невозможно, – а определенную материальную помощь очень немногим оставшимся в живых жертвам Холокоста.
А. Зусман.
– Но современные немцы называют это компенсацией, вероятно, так многие из них и считают, и не надо преувеличивать их щедрость. В таких случаях особенно неприятно говорить о деньгах, но сколько б сегодня немцы ни дали оставшимся в живых, это не компенсирует и малой толики того, что у людей было отнято, разграблено. В своем постановлении о выплатах немецкий Фонд «Память, ответственность, будущее», учрежденный бундестагом, признает, что «совершенная несправедливость и связанные с ней человеческие страдания не могут быть возмещены финансовыми выплатами». Поэтому то, что в данном случае называется компенсацией, по сути является символическим подтверждением национального покаяния.
– Как бы то ни было, узникам ГУЛАГов, жертвам коллективизации и вовсе ничего не возместили.
– Это совсем другая тема. А что касается нашей, вынужден констатировать, что российское правительство с каждым годом только уменьшает льготы узников концлагерей и гетто, которые планировались еще во времена Горбачева и Ельцина. А сколько нас осталось в живых?..
И все же самое страшное, что принес нам фашизм, – это не материальный ущерб. Антисемитизм, посеянный немцами во время второй мировой войны, привел к тому, что на сегодняшний день вся бывшая черта оседлости стала «юденфрай» – землей, свободной от евреев, она превратилась в еврейскую пустыню. Думаю, что нынешний акт немцев продиктован их осознанием, что значит потеря еврейской общины. Сегодня они делают все, чтобы восстановить ее в Германии.
– Но возможно ли спустя всего несколько десятилетий после Холокоста бывшим узникам концлагерей, гетто, их детям, внукам ехать в Германию? Из Испании евреи были изгнаны в 1492 году, и потомки их вот уже более 500 лет туда не возвращаются. Массовая эмиграция евреев в Германию мне менее понятна, чем это.
– Узников гетто, людей, чудом уцелевших после Бабьего Яра и других «фабрик смерти», сегодня осталось немного, и часто правом на выезд в Германию пользуются те, кто не представляет себе, да и не может представить, чем был Бабий Яр и что такое гетто вообще. Кроме того, возьмите Украину: даже после погромов времен Богдана Хмельницкого евреи там оставались жить...
Что на это сказать? Разве что привести слова из Коэлеса (Экклезиаста): «Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется в памяти у тех, которые придут после». Но чтобы память о Холокосте была предана забвению, допустить нельзя. Прав был мудрец, сказавший, что забвение – конец истории, а без прошлого, как известно, будущее невозможно.
ДИНА ЛЕВИНА — ЖИВАЯ СВИДЕТЕЛЬНИЦА АДА
Когда я уже сдал в «Лехаим» материал «Бабий Яр – вечный отзвук Холокоста», вдруг позвонил Ефим Григорьевич Гологорский, председатель Совета евреев – малолетних узников концлагерей и гетто и, волнуясь, рассказал мне о женщине, подростком чудом спасшейся из Бабьего Яра, — Дине Аркадьевне Левиной. Я записал телефон этой женщины и с мучительно сжимающимся сердцем прожил два дня, пока в уютной скромной ее квартире не состоялась наша встреча. Конечно, я встретил слабого, болезненного человека — и в то же время крепкого, мужественного душой.
О Бабьем Яре и о тех очень немногих людях, которые чудом из него спаслись, написано много. Каждый из этих рассказов – особая трагедия.
Когда немцы вошли в Киев, Дине еще не исполнилось и 14-ти. Она была единственным ребенком в семье. Отца забрали в армию до войны, а мама, ее звали Кларой, работала служащей на заводе до самого прихода гитлеровцев.
Что помнит Дина? Страшно подумать – почти все. Даже объявления на украинском языке, расклеенные по городу. На Подоле, где они жили, таких объявлений было очень много. В них сообщалось, что всем «жидам» и членам их семей с ценными вещами и документами надлежит явиться в такое-то место – именно в место, а не по адресу, возле Лукьяновки, где было еврейское кладбище (неподалеку от него и находился Бабий Яр). И еще говорилось: лишних вещей с собой не брать. В этом скупом предупреждении слышалось что-то зловещее.
С приходом немцев жизнь евреев Киева стала невыносимой. Многие пытались спрятаться в чужих домах, у знакомых, но и те знали, что обречены. По городу ходили слухи, — а жители Подола и Слободки это видели воочию, — что стариков и детей, избитых, замученных, бросали в Днепр...
Через несколько дней после прихода немцев Дина с мамой отправились к назначенному в объявлении месту.
Уходя из дома, они, конечно же, не думали, что идут на гибель. Их провожали к месту сбора соседи, не евреи. Они даже испекли им в дорогу хлеб, чтоб было чем перекусить в первое время. Случилось так, что соседей приняли за евреев, и тогда все вместе они оказались в Бабьем Яру.
Обреченных было множество. Ценных вещей у Дины и ее мамы не имелось — только фотографии из довоенной жизни.
Дина помнит, как в конце Дмитриевской улицы толпу остановили и по нескольку человек стали отводить на «пропускной пункт». Она помнит, как беспощадно избивали обыскиваемых. Самое страшное из запомнившегося на том первом этапе пути в Бабий Яр – это крики тех, у кого ржавыми щипцами рвали золотые зубы. Крики, слезы, кровь... Уже там, на этой площадке, Дина с мамой услышали первые выстрелы, частые, ритмичные. Но им, как и многим, предстояла и другая часть пути.
За небольшим леском оказалась поляна, от нее тянулись дорожки, которые привели ко рву, – ложбине, окруженной небольшими пригорками, холмами. Приближаясь к этому месту, Дина с мамой вдруг ясно поняли, что их ведут к тому страшному яру, о котором в городе тоже перешептывались уже несколько дней.
Видно, это стало понятно многим. Вспыхнула паника, началась толчея — девочка потеряла маму. О смерти думать не хотелось. Дина помнит себя стоящей спиной к яру, а оттуда слышится страшный крик. Четко помнит выстрел, будто проколовший ногу. От волнения даже не почувствовала боль. Все это происходило в сумерках.
Следующее, что запечатлела память, — люди, много людей, сваленных друг на друга. Она была среди их тел и долго-долго с неимоверными решимостью и силой (откуда они только взялись!) карабкалась между трупами, по трупам, пока не выбралась, наконец, из ямы, поглотившей расстрелянных.
Уже наступил рассвет, когда выбравшаяся из ада Дина без оглядки дошла до деревни близ Бабьего Яра. Она постучалась в первый попавшийся дом — ей посоветовали идти дальше. На еврейку Дина похожа не была, может, поэтому ее впустили в свой дом украинцы, пожалели сиротку. Но приютив на несколько дней, затем дали хлеба, кусочек сахара и велели идти дальше. Оказывается, во сне она звала маму, и люди эти догадались, что приютили еврейку.
Сколько она скиталась по селам! Но осталась жива. А после войны вернулась в Киев, и самое страшное, что услышала там, — это разговоры о том, будто никакого Бабьего Яра не было...
Если бы это было так... Но он был, Бабий Яр! И не было в живых матери, друзей ее детства, родных, близких – они навсегда остались в Бабьем Яру...
Кто знает, быть может, ее, Дину Левину, и еще единицы таких, как она, Всевышний оставил в живых, чтобы они рассказали нам, потомкам, о том, что забывать нельзя?..
Сказано в Торе в книге Дворим: «Берегись и тщательнее храни душу твою, чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои, и чтобы не выходили из сердца твоего во все дни жизни твоей; и поведай о них сынам твоим».
Дина Левина выполнила свой долг перед мертвыми, живыми и Б-гом. Г-споди, продли ее дни, укрась человеческим вниманием, теплом и заботой!
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru